Ю.А. Виноградов. «Раскопки городища Мирмекий»

Многослойное античное городище Мирмекий (VI в. до н.э. — III в.н.э.), расположенное на северной оконечности Керченской бухты, в черте современного города Керчи, являлось объектом систематических исследований Боспорской экспедиции ИИМК РАН (ЛОИА АН СССР) с 1934 г. Археологические раскопки здесь были начаты выдающимся советским антиковедом В.Ф. Гайдукевичем, блестящие результаты этих работ хорошо известны в отечественной и зарубежной науке. В последние годы полевые исследования Мирмекийского отряда Боспорской экспедиции были нацелены на изучение западной части городища, где, как предполагается, возникло раннее греческое поселение и где, соответственно, ожидалось открытие наиболее ранних культурных напластований и археологических комплексов.

Эти ожидания, как известно, оправдались. С 1982 г. на всех трех раскопах, заложенных в западной части городища («П», «Р» и «С»), удалось выявить жилые и хозяйственные комплексы второй половины VI в. до н.э. Они представлены заглубленными в землю конструкциями типа полуземлянок круглой или, чаще, четырехугольной в плане формы. Приблизительно в начале V в. до н.э. полуземлянки засыпаются, и на их месте возводятся наземные здания с сырцовыми стенами на каменных цоколях, мощеными дворами, улицами с тротуарами и т. д. Только на этом этапе поселение приобретает городской облик.

В 1992 г. на раскопе «С», который вплотную приблизился к скальному выступу Карантинного мыса (мирмекийскому акрополю), была открыта целая серия ям, содержащих многочисленные материалы второй четверти VI в. до н.э. Теперь стало почти очевидным, что греческое поселение на данном месте возникло именно в это время, а не в середине столетия, как считалось ранее. Следует обратить внимание и на то, что многие из обнаруженных в ямах керамических материалов явно побывали в огне, вероятно, в пожаре. О нем же свидетельствует и слой гари, зафиксированный в различных местах раскопа «С» над материком. Скорее всего, это событие имело место около середины VI в. до н.э.

Некоторые из ранних ям, а также слой гари перекрывались монументальной стеной (37), которая препятствовала доступу на акрополь по пологому подъему между двумя выходами скалы. В процессе раскопок сложилось впечатление, что она имела оборонительное назначение, в совокупности с остатками двух других кладок создавала конструкцию типа уступа или бастиона длиной около 4-х м (стены 37,57 и 58). Можно предположить, что эта часть мирмекийского акрополя была укреплена после пожара, но раньше перехода к массовому строительству наземных зданий, иными словами — во второй половине VI в. до н.э. Если наблюдения верны, то остается признать, что в 1992 г. при раскопках Мирмекия удалось открыть самую раннюю фортификационную систему античного времени не только на Боспоре, но и во всем Северном Причерноморье. Разумеется, это ответственнейшее заключение необходимо было проверить новыми раскопками; именно на это и были нацелены работы Мирмекийского отряда в 1993 г.

Раскоп «С» в данном сезоне был расширен вдоль Карантинного мыса на 150 м², культурный слой практически на всей площади вскрыт до материка (глубина — более 2 м). Однако искомые строительные остатки архаической эпохи в этом месте, как оказалось, сосредоточены на нешироком участке (2—4 м) вдоль скального выступа. На остальной площади они скрыты постройками более позднего времени. Культурный слой здесь неоднократно срезался при земляных работах V в. до н.э., в эллинистическое время и в первые века н.э.

В римскую эпоху на данном месте было возведено огромное здание, некоторые из помещений которого удалось исследовать полностью. Наибольший интерес среди них представляет помещение XVII, в его заполнении было найдено несколько обломков мраморных скульптур (редчайшие находки на городище), так что не исключено, что оно служило святилищем. Это римское здание перекрывало какую-то эллинистическую постройку, вскрытую пока на незначительной площади. К ней, собственно, относится лишь винодельня (часть цистерны и давильной площадки), выявленная в сезоне 1993 г. Это четырнадцатый винодельческий комплекс, открытый в Мирмекии за всю историю раскопок, и восьмой — относящийся к эллинистическому времени. Еще раз приходится признать правоту В.Ф. Гайдукевича, который в свое время называл Мирмекий городом виноделов.

От построек V b. до н.э. сохранилась небольшая часть помещения, примыкающего к скале и пристроенного также к стене 58, что, в свою очередь, указывает на сравнительно раннюю дату последней (см. ниже). Из любопытных находок V в. до н.э., происходящих, правда, из культурного слоя, но обнаруженных достаточно компактной группой, следует отметить несколько фрагментов аттических чернолаковых сосудов с прочерченными посвящениями. Среди них — посвящения Аполлону Врачу, Гераклу и безымянной нимфе. Все они могут быть датированы второй четвертью или серединой столетия. Есть веские основания полагать, что в это время на акрополе Мирмекия или поблизости от него функционировало святилище, откуда и происходят данные находки.

Основным объектом исследований 1993 г. стала стена 58, которая, как предположили после раскопок 1992 г., своей западной частью вместе с двумя другими кладками (37,57) формировала своеобразный бастион и, таким образом, входила в систему ранних укреплений Мирмекия. Эта стена, имеющая более 1 м в ширину, выявлена сейчас на 7,5 м в длину; в восточной части она примыкает к скале. Как выяснилось, стена 58 представляет собой непростую конструкцию, состоящую из двух панцирей — раннего и более позднего, расширившего и укрепившего первоначальную постройку. Поздний панцирь, сложенный довольно грубо и несистематично, поставлен на культурный слой второй половины VI b. до н.э. Его возведение, вероятно, относится к концу VI или началу V вв. до н.э. Ранний же панцирь покоится непосредственно на скале, он сложен из крупных необработанных камней известняка, промежутки между которыми забиты мелкими камнями. Следует признать, что системы кладок стен 37 и 58 (ранней) очень близки. Есть основания считать, что названные стены построены практически одновременно по единому плану. Датировка возведения раннего панциря может быть основана на следующем соображении: поскольку поздний панцирь подстилается культурным слоем второй половины VI в. до н.э., а он мог накопиться за время существования ранней постройки, то сама она, вероятнее всего, была возведена в пределах обозначенного хронологического отрезка. Приходится констатировать, что за два года целенаправленных раскопок не удалось выявить каких-либо фактов, которые бы противоречили высказанному предположению об укреплении мирмекийского акрополя во второй половине VI в. до н.э.

Находки восточноионийской керамики.

И еще одно важное обстоятельство — стена 58 в своей восточной части, как уже говорилось, примыкает к скале. В результате проведенных исследований было выяснено, что этот участок скалы имеет каменную обкладку, уложенную прямо на материке. Данная обкладка образует со стеной 58 конструкцию типа уступа или бастиона, аналогичную описанной выше, но меньших размеров (1,2 м в длину).

Как видим, своеобразие ранней фортификации, открытой в Мирмекии, заключается прежде всего в том, что укреплялся именно акрополь, а не все поселение в целом. В своей основе это была обкладка скалы, при сооружении которой строители прекрасно использовали топографические особенности местности (обрывистые скальные выступы и т.д.). В планировке всей системы явно применялся бастионный, безбашенный принцип фортификации. В высшей степени любопытно, что такая в общем совершенная система укреплений была возведена в то время, когда в домостроительстве Мирмекия господствовали заглубленные в землю конструкции, и все поселение представляло собой беспорядочное скопление полуварварских по внешнему облику построек. Не вызывает сомнения, что открытие архаической фортификации имеет принципиальное значение для изучения особенностей греческой колонизации района. Так, господствующую сейчас концепцию мирного характера освоения греками берегов Боспора Киммерийского вряд ли следует считать безусловно верной. С учетом новейших результатов в области исследования архаических памятников Боспора и сопредельных территорий она нуждается в существенной корректировке.

В заключение следует отметить, что при раскопках 1993 г. на участке «С» было обнаружено немало находок, относящихся не только ко второй, но и первой половине VI в. до н.э., в основном, второй его четверти, хотя комплексов этого времени открыто не было. Среди таких находок — фрагменты расписной восточноионийской посуды. Эти материалы позволяют предполагать, что при продолжении систематических раскопок на данном участке будут выявлены новые интересные факты о ранних этапах истории Мирмекия и шире — о закономерностях освоения греками района Восточного Крыма.