В.Л. Мыц, В.П. Кирилко, А.В. Лысенко, С.В. Татарцев, И.Б. Тесленко. «Исследования средневекового укрепления Чобан-Куле»

В 1992—1993 гг. одним из объектов работ Горно-Крымской экспедиции КФ ИА НАНУ являлось средневековое укрепление Чобан-Куле, которое расположено в 5 км к западу от с. Морское (б. Капсихор). До настоящего времени памятник оставался слабо изученным. Еще в 1794 г. укрепление осмотрел П.С. Паллас. Сделав достаточно точное описание крепости, ученый считал его древним греческим замком. Кроме руин большой башни с арочным сводом, он отмечает развалины оборонительной стены, еще одну башню, а за пределами крепости несколько гробниц. В 1821 г. на Чобан-Куле побывал К. Келер, который называет крепость генуэзской постройкой. Сопровождавший Келера архитектор Е. Паскаль сделал зарисовки вида башни, ее план и план самой крепости. П.И. Кеппен датировал укрепление послеюстиниановским временем и в «Крымском сборнике» опубликовал его схематический план. Н. Мурзакевич наоборот, считал, что крепость можно причислить к постройке императора Юстиниана I. В 1889 г. руины замка обследовал А.Л. Бертье-Делагард. Им была выполнена съемка городища и реконструкция башни, которая, по его мнению, была двухэтажной с открытой боевой площадкой наверху. Н.И. Репников полагал, что на этом месте (в позднеантичное время) должно было находиться римское укрепление, входившее в Таврический лимес. В 1936 г. обследование Чобан-Куле проводилось экспедицией Института антропологии АН СССР. В дальнейшем памятник довольно часто посещался различными исследователями (Т.М.Тихановой, А.Л. Якобсоном, О.И. Домбровским и др.). Но все они ограничивались визуальным обследованием и самыми общими замечаниями, которые зачастую носили чрезмерно отвлеченный характер. А.Л. Якобсон и М.А. Фронджуло, например, считали, что рядом с башней находился «дворец». С.А. Секеринский датировал замок XIV—XV вв. и, используя материалы письменных источников, связывал его строительство с деятельностью генуэзцев — братьев Гуаско. В 1952—1954 гг. В.П. Бабенчиков и А.Л. Якобсон проводили в районе Чобан-Куле раскопки гончарного центра VIII—IX вв., но эти работы не касались I укрепления. Поэтому целью раскопок 1992—1993 гг. было: 1) установить время строительства памятника; 2) определить характер его застройки; 3) выявить основные элементы обороны и исторической топографии объекта. Полученные материалы должны послужить основой для разработки проекта реставрации и консервации крепости. Укрепление располагалось на каменистом холме, вытянувшемся с востока на запад. Восточный и северный склоны относительно пологие, а западный и южный обрывистые и спускаются прямо к морю. Общая площадь, вскрытая раскопками за два полевых сезона, превышает 270 м². На данном этапе исследования получены интересные результаты, связанные, главным образом, с датировкой и исторической топографией памятника. Крепость состояла из укрепленного ядра с донжоном и примыкающего к нему с востока огражденного стеной «хозяйственного двора». За пределами крепости (на восточном склоне), на искусственных террасах, располагалось средневековое поселение и церковь. Крепостная площадка с донжоном, ограниченная с юго-запада скальными обрывами, возвышается над уровнем моря на 85 м. Донжон — наиболее монументальное строение среди фортификационных сооружений укрепления. Он представляет собой эллипсоидную в плане башню размерами 12,75×14 м. Стены сохранились на высоту 8—9 м. Их толщина колеблется в пределах от 1,8 (со стороны моря) до 3,45 м (с напольной стороны). В кладке донжона хорошо сохранились деревянные брусы сантрачной системы. Цокольный этаж строения разделен перегородкой на два объема — резервуар для воды и, как показали раскопки 1992 г., хозяйственное помещение, которые перекрывались Коробовыми сводами.

Согласно намеченной программе в 1992 г., на Чобан-Куле раскопки велись в 6 пунктах: 1) исследовался участок к востоку от донжона — это место, где А.Л. Якобсон и М.А. Фронджуло помещали «дворец»; 2) подвальное помещение в цокольном этаже донжона (расчищено частично); 3—4) две круглые башни, фланкирующие восточную линию обороны крепости, и примыкающие к ним куртины; 5) один из шурфов был заложен с внутренней стороны стены, ограждавшей «хозяйственный двор»; 6) за пределами крепости раскопан одноапсидный храм: XIV—XV вв. В 1993 г. все усилия были сконцентрированы на изучении северной линии обороны.

До начала исследований вся территория замка (за исключением отдельных выходов кладок) была либо затянута дерном, либо перекрыта каменным завалом, образовавшимся вследствие современного разрушения стен донжона. Слой дерна и завал подстилали многочисленные прослойки делювия глинистых сланцев, различавшихся по цвету, содержанию глинистых включений, размерам фракций сланцевого щебня, соотношению крупных и пылевидных частиц. Мощность культурного слоя на разных участках составляла 0,25—6 м. Практически во всех прослойках наблюдается присутствие известковой крошки. Изредка также встречался и разномерный бут. Однако отложений, которые можно было бы соотнести с разрушением крепостных стен при штурме замка, в слоях не отмечено. В толще культурных отложений не прослеживался и сколько-нибудь выраженный жилой горизонт. На разных глубинах в делювии отмечены отдельные кострища или зольные пятна, но стратиграфическое положение большинства из них не позволяет связывать их со временем жизни укрепления.

Верхняя крепостная площадка размерами 27×20 м была, видимо, со всех сторон замкнута крепостными стенами.

Лучше других сохранилась северо-восточная куртина (кл. 1), отстоящая от донжона на 8 м. Ее длина по фасаду составляет 25,6 м, с тыла — 26,7 м. Толщина стены 1,25—1,3 м (у основания увеличивается до 1,5 м). Куртина сохранилась на высоту до 3,7 м. При ее возведении склон возвышенности на этом участке был вертикально срезан, а на образовавшуюся площадку, вплотную к откосу, была поставлена-крепостная стена. Вследствие этого превышение уровня дневной поверхности с внутренней стороны над напольной стороной составляет 2,7—3,5 м. По краям эта куртина завершается двум круглыми башнями (I и II).

Исследования средневекового укрепления Чобан-Куле. Условные обозначения: 1 — Раскопанные участки. 2 — Искусственные террасы под лесопосадки. 3 — Развалы камня. 4 — Сохранившиеся и разрушившиеся участки стен. 5 — Предполагаемые входы в крепость.

Юго-восточная башня (I) имеет внешние размеры 3,7 м, внутренние — 2—2,1 м; толщина стен — 0,77—0,8 м. За линию куртины башня выступает на 1,9 м. Стены этого строения сохранились на высоту до 3 м. Скальный пол башни заглублен (относительно уровня дневной поверхности) с напольной стороны на 1,03 м. С северо-западной стороны башня имеет бойницу подножного боя для обстрела вдоль куртины 1. Верхнее щелевидное отверстие отстоит от низа бойницы на 0,45 м й на просвет имеет размеры 0,27×0,05—0,07 м. Нижнее, размерами 0,24×0,24 м, находится на одном уровне с дневной поверхностью напольной стороны.

Образуя с северо-восточной крепостной стеной угол 94°, к башне I примыкает куртина 2. Ее кладка велась в общую с башней строительную траншею без нивелирующей подрубки склона. Юго-восточная стена построена вперевязь с башней I и куртиной 1. Ее толщина 1,5 м (прослежена на участке длиной 1,1 м и далее уходит в борт раскопа).

Еще одним элементом юго-восточного оборонительного узла является крепостная стена (кл. 4), пристроенная без перевязи к башне I. С линией северо-восточной куртины она образует угол 78° Толщина стены 1,4—1,65 м; сохранилась на высоту 2,2 м на участке протяженностью 6 м, открытом раскопками. Ниже по склону она почти полностью разрушена и прослеживается по развалу камня, который достигает 5 м в ширину. В 20 м от башни I эта стена под углом 120° поворачивает на восток и достигает скальных обрывов. Площадь огороженной этой стеной территории около 2500 м². Внутри «двора» отмечены редкие развалы околотого камня (вероятно, развалы средневековых построек).

Северо-западная башня (II) — угловая; ее внешний диаметр — 3,7—3,75 м. Размеры внутреннего помещения — 2,1—2,2 м, толщина стен — 0,78—0,8 м. Юго-западная часть башни сохранилась на высоту 3,25 м; северо-восточная кладка башни срезана до уровня 1,2 м при террасировании склона. Стены сооружения поставлены непосредственно на поверхность скального пола, заглубленного относительно уровня дневной поверхности на 1,2 м. Котлован под башню вырублен в материке точно по внешнему абрису здания. За линию крепостной стены (кл. 1) башня выступает на 1,95 м. С юго-восточной и юго-западной стороны башня имела две бойницы подножного боя. Плохая сохранность первой, предназначавшейся для фланкирования вдоль северо-восточной куртины, позволяет судить лишь о некоторых ее параметрах, вторая же сохранилась практически полностью. Ее ширина со стороны помещения составляет 1,45 м, в свету она уменьшается до 0,05 м. Откосы камеры сходятся под углом 61° Низ бойницы, выложенный плоским камнем, находится в 1,21 м от пола башни. Верх камеры перекрыт аркой в виде усеченного конуса, сложенной из тонких плит песчаника. Внутренняя высота камеры составляет 1,08 м. Характерной особенностью бойницы является наличие с внешней стороны двух, расположенных по вертикали на одной оси, прямоугольных отверстий. Их размеры на просвет: верхнего — 0,25—0,05 м; нижнего — 0,18—0,21 м. Верхнее отверстие щелевидное с внутренним раструбком (от низа камеры отстоит на 0,3 м). Нижнее отверстие — прямоугольное, с параллельными стенками. Между собой они разделены цельным блоком песчаника; таким же камнем перекрыто и верхнее отверстие. Поверх этого архитрава выложена разгрузочная арка. Нижнее отверстие с внутренней стороны было закрыто тремя плоскими камнями, сложенными в стопку. Видимо, эта временная закладка предохраняла от затекания грунта внутрь строения. Описанная бойница башни II была направлена вдоль северо-западной крепостной стены (кл. 3). Она построена вперевязь с башней и куртиной 1, образуя с последней угол 96° Толщина стены 1,4—1,6 м. Она прослежена на протяжении 13 м, а далее уходит в борт раскопа. За линию этой стены башня II выступает на 2,1 м.

Исследование фундамента куртины показало, что кладка велась в строительную траншею, общую с котлованом башни И. Основание стены поставлено на скальное дно глубокой подрубки в материковых сланцах. Кладка велась вплотную к северо-западному борту строительной траншеи. От внутренней линии стены край подрубки отстоит на 1,3—3 м. В борту раскопа хорошо прослеживается последовательность образования засыпи траншеи по мере возведения фундамента куртины. Над дном подрубки верх кладки возвышается на 3,5—3,75 м. С внутренней стороны стены лицевая поверхность выражена только у верхнего ряда кладки. Ее верх тщательно снивелирован на один уровень.

Для изучения северо-западной линии обороны был раскопан участок, расположенный по трассе куртины 3 у скальных обрывов (в 18,5 м от башни II). На глубине 2,3—3,3 м от современной дневной поверхности достигнуто скальное дно строительной траншеи. Ее ширина по верху — 4,2—4,6 м, по дну — 2—2,5 м. Северо-западный борт подрубки относительно вертикален, юго-восточный — наклонный.

На вскрытой площади кладка крепостной стены или какие-либо ее остатки не обнаружены. Видимо, возведение северо-западной линии обороны так и не было завершено.

Тем не менее, полученные данные позволяют судить о первоначально планируемой структуре этого участка обороны. В связи с этим также трудно объяснить, почему в систему обороны, на описываемом рубеже, не была включена стратегически важная высота, находящаяся на 20 м к северо-западу от донжона.

При разборке слоя разрушения донжона (к северо-западу от башни) обнаружены многочисленные обломки красноглиняной плинфы, архитектурные детали из известняка, капсельского ракушечника и песчаника (этот слой достигал 1,8 м). Среди них выделяются фрагменты каменных блоков от наборных кронштейнов (в одном из них застрял наконечник турецкой стрелы), клинчатые камни, отдельные части обрамления надписи (сама надпись, к сожалению, не обнаружена). Набор архитектурных деталей, собранных во время раскопок 1992—1993 гг., позволяет говорить о том, что донжон имел не менее трех наземных этажей с боевой площадкой наверху, огражденной парапетом на каменных кронштейнах с машикули. Внутреннее пространство башни перекрывалось куполом, а междуэтажные перекрытия (за исключением цокольного) были деревянными.

Проведенные на памятнике работы показывают, что строительно-технические характеристики фортификационных сооружений замка сходны. Донжон, крепостные стены и угловые башни сложены из разномерного бута на известковом растворе. Во всех случаях двухлицевая с внутренней забутовкой кладка велась рядами высотой 0,4—0,5 м. Для их выравнивания использовались тонкие плитки песчаника, реже — фрагменты плинфы. Отличительной чертой ограды «хозяйственного двора» (кл. 4,5) является то, что она сложена на глине с добавлением известковой крошки. Изучение крепостных сооружений памятника показывает, что их строительство велось по принципам западноевропейской средневековой фортификации с расчетом на использование огнестрельного оружия.

В результате проведенных в 1993 г. работ получен немногочисленный археологический материал (фрагмента стенок пифосов, поливных чаш и кувшинов, горшков с рельсовидным венчиком, железные втульчатые арбалетные болты и черешковые наконечники стрел, каменные ядра и проч.), располагавшиеся довольно равномерно в делювиальных отложениях. В целом он может быть отнесен к XV в.

Таким образом, двухлетние исследования крепости Чобан-Куле позволили уточнить историческую топографию и организацию обороны укрепления. Раскопками 1993 г. также установлено, что строительство фортификационных сооружений памятника не было завершено. Это вполне согласовывается с данными письменных источников. Например, из письма консула Кафы Антониото ди Кабела к консулу Солдайи Христофоро ди Негро (датировано 17 сентября 1474 г.) мы узнаем, что в это время еще продолжались строительные работы в замке братьев Гуаско. Не противоречат этому и археологические материалы, которые могут быть отнесены ко второй половине — последней четверти XV в.