Глава 17. Освобождение Керченского полуострова

К 20 декабря 1941 г. группировка противника на Керченском полуострове имела части 42-го армейского корпуса 11-й немецкой армии, куда входили 46-я пехотная дивизия, 8-я кавалерийская бригада румын¹, два танковых батальона, два артполка и пять зенитных артдивизионов. Общая численность немецких войск на Керченском полуострове составляла от 20 до 25 тысяч человек. Командовал ими генерал-лейтенант граф фон Шпонек.

Высадка советского десанта в Керчи была неожиданностью как для Шпонека, так и для Манштейна. Но даже в первые дни высадки они не сумели разглядеть реальной опасности, считая это акцией, направленной на отвлечение сил от Севастополя.

Предоставлю слово самому Манштейну. «Командование 42-го армейского корпуса (генерал граф Шпонек), имевшее в своем распоряжении для обороны полуострова только одну 46-ю пехотную дивизию, оказалось, конечно, в незавидном положении. Граф Шпонек поэтому запросил у командования армии разрешения оставить Керченский полуостров, имея в виду запереть выходы из него у Парпачского перешейка. Но командование армии не разделяло его мнения. Если бы противнику удалось укрепиться в районе Керчи, то на полуострове возник бы еще один участок фронта и обстановка для армии, пока не был еще взят Севастополь, стала бы чрезвычайно опасной. Поэтому командование армии приказало 42-му армейскому корпусу, используя слабость только что высадившегося противника, сбросить его в море.

Для того чтобы целиком высвободить для выполнения этой задачи 46-ю пехотную дивизию, командование армии направило в район Феодосии стоявшую под Симферополем 4-ю румынскую горную бригаду и обеспечивавшую охранение восточного побережья Крыма 8-ю румынскую кавалерийскую бригаду с задачей ликвидировать возможный десант противника на этом критическом участке фронта. Одновременно туда был направлен из-под Геническа и Феодосии последний из полков отводимой из Крыма 73-й пехотной дивизии (усиленной 213-м пехотным полком).

46-й пехотной дивизии действительно удалось к 28 декабря ликвидировать плацдармы противника севернее и южнее Керчи, за исключением небольшой полосы земли на северном побережье. Тем не менее граф Шпонек вторично запросил разрешения оставить Керченский полуостров. Командование армии категорически возражало против этого, так как мы по-прежнему придерживались мнения, что после оставления Керченского полуострова сложится такая обстановка, справиться с которой нашей армии будет не по силам.

Тем временем 54-й армейский корпус 28 декабря перешел в последнее наступление под Севастополем.

Противник же готовился к нанесению нового удара. 24 декабря мы получили донесение из Феодосии, что ночью противник там под прикрытием значительных сил флота высадил десант»².

К началу советской высадки в Феодосии в городе находился германский 147-й дивизион береговой артиллерии, вооруженный четырьмя 10,5-см пушками. Кроме того, в порту были установлены две полевые гаубицы (одна чешского, а другая — германского производства). В Феодосии находились саперный взвод и противотанковый взвод с одним 3,7-см противотанковым орудием. Кроме того, 46-й саперный батальон, находившийся на марше в западном направлении, остановился для ночевки в Феодосии. Граф Шпонек приказал подполковнику фон Альфену выступить против высадившихся русских сил. Подполковник бросил в бой всех: счетоводов, персонал мастерских, складских снабженцев, строительную роту и роту связи. Но удержать Феодосии не удалось.

В 10 часов утра 29 декабря в штаб германской 11-й армии пришло шифрованное сообщение из корпуса Шпонека. Содержание его было тревожным: «Командование корпуса выводит войска с Керченского полуострова. 46-я пехотная дивизия начинает продвижение в направлении Парпачского перешейка»³.

Манштейн заколебался. Несколько дней назад, в Рождество, Шпонек предлагал оставить полуостров. Манштейн решительно отверг это предложение и приказал оборонять эти жизненно важные подступы к Крыму. Теперь командир 42-го корпуса действовал без разрешения и даже вопреки строгому приказу. Манштейн распорядился передать в корпус: «Немедленно остановить отход». Но штаб корпуса больше не отвечал — Шпонек уже приказал демонтировать рацию.

Пауль Карель писал: «Впервые со времени начала кампании на Востоке командир такого высокого ранга не подчинился приказу начальника... Генерал-лейтенант граф Ганс фон Шпонек, наследник дюссельдорфского рода кадровых офицеров, родившийся в 1888 г., служивший еще в Императорской гвардии, был человеком исключительной личной храбрости и прекрасным боевым командиром. Командуя 22-й воздушно-десантной дивизией, которая в 1940 г. в результате смелого рейда захватила "крепость Голландию", Шпонек получил за Западную кампанию "Рыцарский крест". В 1941 г., уже как командир 22-й пехотной дивизии, в которую преобразовали воздушно-десантную дивизию, он также отличился во время форсирования Днепра.

Значение произошедшего состояло в том, что граф Шпонек стал первым немецким командиром в звании генерала на Восточном фронте, который, когда две советские армии атаковали его единственную дивизию, оказавшись перед альтернативой держаться насмерть или отступить, выбрал последнее. Он отреагировал на советскую угрозу не в соответствии с гитлеровскими принципами руководства войсками, а в соответствии с правилами, воспитанными в нем прусским генштабом. Они требовали от командира холодно и беспристрастно взвешивать каждую ситуацию, проявлять гибкость, принимать решения в соответствии с обстановкой и не бросать солдат в мясорубку без какой-то очень веской на то причины. Шпонек такой причины не видел»⁴.

Далее, по Каролю, события развивались следующим образом: «В 08.00 29 декабря граф Шпонек приказал 46-й пехотной дивизии выйти из боевого соприкосновения с неприятелем под Керчью, форсированным маршем выступать к Парпачскому перешейку, "атаковать противника в Феодосии и сбросить его в море". Он послал в штаб армии сообщение о предпринятом шаге и тут же распорядился демонтировать рацию...

При температуре минус 40 градусов в ледяную метель батальоны 46-й пехотной дивизии, части ПВО, саперы и артиллеристы выступили в поход. Им предстояло покрыть расстояние в 120 километров. Только раз, и то случайно, объявили пятнадцатиминутную остановку, чтобы дать солдатам по кружке горячего кофе. Они шли маршем сорок шесть часов. Люди обмораживали носы и пальцы рук и ног. Большинство коней не имело зимних подков и выбивалось из сил. Они падали от изнеможения. Артиллеристам приходилось бросать орудия на обледеневшей дороге...

Утром 31 декабря 1941г. передовые батальоны 46-й пехотной дивизии вышли к Парпачскому перешейку. Но головные части советской 63-й стрелковой дивизии оказались там раньше их и овладели Владиславовной, что к северу от Феодосии. Так что же, выходит, дивизия напрасно осуществила свой маневр, чтобы оторваться от противника?

— Атаковать, прорваться и взять Владиславовну! — приказал генерал Гимер 46-й пехотной дивизии. Войска быстро построились для атаки на ровном заснеженном плато. Ледяной ветер, дувший с Кавказа, пронизывал их тоненькие шинельки и заставлял кровь стыть в жилах. Слезы слабости и беспомощности стекали по небритым щекам.

Измотанные полки продвинулись еще на шесть с половиной километров. Потом остановились. Солдаты просто рушились в снег.

Под прикрытием темноты батальоны в конце концов обошли расположения русских по правому краю и, устремившись через все еще открытую часть перешейка, "заняли позиции" на промерзшей земле, развернувшись к югу и востоку. Последние арьергардные части подтягивались к рубежу обороны, наскоро созданному 1-й ротой 88-го инженерного батальона.

Русские атаковали на следующий день в полдень. Немцы смогли сдержать натиск. К западу от Феодосии на пути советской 157-й дивизии тоже возник прозрачный заслон, образованный подтянувшимися в последний момент 213-м пехотным полком 73-й пехотной дивизии и румынскими частями из состава горного корпуса.

Когда русские бросили вперед танки, три уцелевших самоходных орудия из "Львиной бригады" спасли положение. Капитан Пайтц перебросил их на фронт от Бахчисарая, где они обеспечивали прикрытие от действий партизан. Лейтенант Дамманн, командир батареи, сумел подобраться к вражеским танкам на холмистой местности к юго-западу от Владиславовки на расстояние 600 метров и только тогда открыл огонь. Завязалась ожесточенная дуэль. Шестнадцать советских Т-26 остались на поле битвы сгоревшими или потерявшими ход. Острие танкового наступления советской 44-й армии было сломлено. Опасность русского броска в глубокий тыл действовавшим под Севастополем частям удалось предотвратить. Противник был остановлен»⁵.

Отход войск графа Шпонека был, безусловно, грамотным маневром, но генерал-полковник Манштейн «пошел на принцип» и отстранил Шпонека от командования. Л военный трибунал ставки фюрера, проводившийся под председательством рейхсмаршала Геринга, приговорил Шпонека к лишению всех званий, орденов и наград и к смертной казни. Но Гитлер, видимо, все же сомневался в справедливости этого приговора, поскольку по ходатайству командующего 11-й армией заменили смертную казнь семью годами заключения.

А в 1944 г., после провала генеральского заговора, граф фон Шпонек будет расстрелян без суда и следствия.

К исходу дня 1 января 1942 г. части 51-й армии имели стычки с немецкими войсками на линии Семь Колодезей — Каджанка. На Феодосийском участке фронта противник оборонялся на рубеже Дальние Камыши — Владиславовна — Ново-Покровка — Дальняя Байбуга.

Корабли Керченской ВМБ в это время продолжали переброску войск и техники 51-й армии из Тамани в Керчь. Движению судов мешал усиливавшийся ледяной покров. В Таманском заливе образовался сплошной лед толщиной до 10 см.

Через три часа после наступления Нового 1942 года крейсер «Молотов», лидер «Ташкент», транспорты «Абхазия» и «Белосток» с войсками и боезапасом прибыли в Севастополь. На транспортах были доставлены части 386-й стрелковой дивизии и маршевые роты.

Днем 1 января крейсер «Молотов» и эсминец «Смышленый», стоя на якоре в Севастопольской бухте, вели огонь по вражеским войскам, действовавшим против третьего и четвертого секторов обороны Севастополя. «Молотов» выпустил 94 снаряда, а «Смышленый» — 56 снарядов.

В то же время эсминец «Сообразительный» оказывал огневую поддержку советским войскам на Феодосийском участке фронта.

К вечеру 2 января 1942 г. передовые части 51-й армии вышли на рубеж Киет — Сент-Асан — Ново-Покровка. Части 44-й армии, действовавшие в районе Феодосии, продолжали закрепляться на достигнутых рубежах.

Эсминец «Сообразительный», маневрируя в районе Феодосийского залива, вел артиллерийский огонь по противнику, находившемуся в Старом Крыму и Изюмовке. Крейсер «Красный Крым» огнем своей артиллерии поддерживал левый фланг наших войск на Феодосийском участке фронта.

Ночью 2 января транспорты «А. Серов», «Жан-Жорес», «Зырянин», «Ногин» и «Шахтер» в охранении эсминцев «Бойкий» и «Шаумян», а также базового тральщика «Трал» вышли из Новороссийска в Феодосию с войсками и техникой 44-й армии.

2 января Ставкой был утвержден план наступления войск Кавказского фронта в направлении Джанкой — Чонгар — Перекоп (51-я армия) и частью сил — на Симферополь (44-я армия), 9-го корпуса 44-й армии — вдоль Южного берега Крыма с одновременной высадкой десанта в Алуште, Ялте и Евпатории.

3 января в Керчь-Еникальском проливе и в Таманском заливе образовался сплошной ледяной покров толщиной 10—15 см. Плавсредства Керченской ВМБ были скованы льдом, и перевозка войск из Тамани на Керченский полуостров прекратилась.

Примечания

1. Румынская 8-я кавбригада охраняла побережье юго-западнее Феодосии и подчинялась графу Шпонеку.

2. Манштейн Э. Утерянные победы. С. 255—256.

3. Карель П. Восточный фронт. — Кн. 1. С. 260.

4. Там же. С. 260—261.

5. Там же. С. 262—264.