Глава 2. Дмитрий Ульянов и Лев Каменев — главные инициаторы создания первых домов отдыха ВЦИК в Крыму

Мы неоднократно слышали на протяжении двадцати лет в СМИ пропагандистские истории о потрясающих воображение госдачах советской номенклатуры, расположенных в Крыму и на Кавказе. Мне в этом случае всегда хочется спросить авторов многочисленных публикаций на эту тему: «А вы лично там, на этих госдачах, были?!» Как правило, пишущая братия крайне редко бывает на закрытых до сей поры правительственных объектах, подлежащих госохране, по этой причине в своих публикациях рассказывает о госдачах Крыма и Кавказа очень поверхностно, не профессионально. Также считается не совсем популярной и достаточно закрытой темой для СМИ история возникновения домов отдыха ЦИК/СНК и госдач на территории Крыма в период с апреля 1921 по март 1953 года. Я в данном конкретном случае попытаюсь рассказать читателю о подлинных причинах, побудивших пришедших к власти вождей из РКП(б) на начальном этапе политической карьеры выбрать Крымский полуостров как оптимальное место для своего летнего отдыха. Возможно, вам это покажется странным, но подробного и аргументированного ответа на вопрос, почему окружение В.И. Ленина из РКП(б) так рьяно в 20-х годов начало осваивать бывшие царские резиденции и особняки нуворишей на Крымском полуострове, вы не найдете в настоящее время как в печатных изданиях, так и в Сети. Почему? Объясняю. Дело в том, что данная тема отдыха высокопоставленных руководителей партии и правительства РСФСР—СССР до сей поры находится под неусыпным контролем ФСО РФ, которая имеет монопольное право на рассекречивание документов, находящихся в ЦА ФСБ РФ и ЦА Управления делами Президента РФ (ФГБУ «Центральный архив»). По этой самой причине ФСО РФ сама рассекречивает документы, которые считает нужным рассекречивать, и публикует их в СМИ на основании аргументов, малопонятных обычным гражданам. Вот, например, рассекречивания информации об истории создания и размещении объектов АХО ВЦИК/ХОЗУ ЦИК/ХОЗУ СНК СССР в Крыму пока не произошло, но это не значит, что в открытых публикациях ничего об этом не пишут. Я в данном случае высказываю свою оригинальную версию причин появления государственных объектов особой важности — резиденций руководителей партии и правительства в Крыму, основываясь на открытых источниках и воспоминаниях ветеранов ОГПУ/НКВД/МГБ СССР, а также непосредственных участников событий из Наркомздрава РСФСР и секретариата Президиума ВЦИК.

Думаю, что читатели будут очень сильно удивлены тому, что главными инициаторами размещения летних резиденций ВКП(б) на Крымском полуострове стали два человека — профессиональные революционеры Лев Борисович Каменев (Розенфельд) и брат В.И. Ленина Дмитрий Ильич Ульянов. Сразу замечу, что, если по второму персонажу более или менее все ясно и Д.И. Ульянов даже прославлен в совершенно лживом и предельно пасторальном художественном фильме «В Крыму не всегда лето»¹, то по поводу члена политбюро РКП(б) Л.Б. Каменева историки СССР молчали, как партизаны на допросе, делая вид, что соратник В.И. Ленина никакого отношения к созданию домов отдыха ЦИК на Крымском полуострове не имел. Отцы-основатели номенклатурной системы отдыха партийных лидеров в Крыму найдены, обозначены, скрывать их имена в настоящей современной российской истории нет абсолютно никакого смысла, да и рассекречивать в данном конкретном случае уже нечего, все лежит на поверхности. Впрочем, обо всем по порядку. В советской официальной историографии личность Д.И. Ульянова никогда не казалась загадочной и демонической, в отличие от его родного брата Владимира, который в меру своих сил и средств всегда помогал ближайшему родственнику в карьерных устремлениях, хотя и часто обзывал в присутствии коллег по партии «дураком». Удивительно, но обидное прозвище никак не касалось умственных способностей Д. Ульянова в интерпретации «вождя революции», он имел в виду его пассионарную увлеченность борьбой с... эпидемиями холеры на просторах Российской империи и достаточно легкомысленный образ жизни. В настоящее время известно, что Д.И. Ульянов чрезвычайно сильно любил женский пол (возможно, даже сильнее, чем борьбу с эпидемией холеры) и хорошие сухие вина в большом количестве. Вся его деятельность со студенческих лет перемежалась с революционными устремлениями, повышающими настроение и адреналин в крови бесконечными амурными приключениями, а также... арестами и посадками в тюрьму по политическим мотивам. Дмитрий Ульянов обладал от природы хорошей дикцией, правильно поставленным голосом — мягким баритоном, ораторским даром и, поочередно, то ласково мурлыкал обворожительным дамам, то агитировал пролетариат не горбатиться на проклятых капиталистов, вследствие чего иногда перемещался на тюремные нары. Беспристрастную, но не лишенную злой иронии характеристику Д.И. Ульянова послереволюционного периода оставил в своих воспоминаниях «Крым в 1917—20-е годы» князь В.А. Оболенский, депутат Госдумы 1-го созыва от кадетов, который знал лично его и В.И. Ленина. «Доктор Ульянов сохранил свои свойства и на посту председателя Крымского Совнаркома, — писал князь. — Пьянствовал еще больше, чем прежде, властности не проявлял, но, как добродушный человек, всегда заступался перед Чрезвычайкой за всех, за кого его просили».

Впрочем, давайте сначала коснемся официальной, открытой биографии Д.И. Ульянова, в короткий период занимавшего должность особоуполномоченного Наркомздрава по организации курортов в Крыму, на основании декрета СНК РСФСР «Об использовании Крыма для лечения трудящихся» от 24.12.1920. Сразу хочу обратить внимание читателя, что в официальной версии вся биография Д. Ульянова тщательно вычищена и купирована до предела, и в ней не видно человека с двойным дном, создающего одновременно номенклатурную систему отдыха для верхушки РКП(б) и «потемкинские деревни» в виде санаториев для пролетарско-крестьянских масс.

Апологет и куратор будущих крымских домов отдыха ЦИК СССР Д.И. Ульянов родился 16 августа 1874 года в г. Симбирске и являлся младшим братом известных революционеров Александра и Владимира Ульяновых. Окончив Самарскую гимназию в 1893 году, Дмитрий поступил на медицинский факультет Московского университета, изначально решив посвятить свою жизнь профессии врача. Став студентом, по примеру своих братьев, он сразу начал заниматься революционной деятельностью в нелегальных марксистских кружках московского «Рабочего союза». В ноябре 1897 года Дмитрия Ульянова в первый раз арестовали, по делу «Союзного совета объединенных землячеств» и «Рабочего союза», а затем исключили из университета и отправили в тюрьму. В мае 1898 года Д.И. Ульянова после отсидки срока выслали в Тулу, и через месяц свежеиспеченный революционер, забросивший медицинскую специальность окончательно, переехал в г. Подольск, где жил под гласным надзором полиции.

В 1900 году Д.И. Ульянов стал штатным корреспондентом нелегальной газеты РСДРП «Искра», а уже в 1901 году окончил медицинский факультет Юрьевского (Тартуского) университета (9-й и 10-й семестр) и получил специальность, которая позволяла ему легально зарабатывать на жизнь. В 1903—1914 годах постоянно совмещал революционную деятельность с работой врача.

В годы революции 1905—1907 годов Д.И. Ульянов работал врачом в Симбирске, потом в Серпуховском уезде Московской губернии, затем в Феодосии, в Крыму.

Д.И. Ульянов — российский революционер и партийный деятель, один из тайных и неофициальных создателей номенклатурной системы отдыха партийно-государственной элиты СССР в Крыму

В Первую мировую войну, как имеющий медицинское образование, брат В.И. Ленина был мобилизован в армию, служил военным врачом в госпиталях Севастополя, Одессы, а также в сануправлении Румынского фронта², одновременно ведя в войсках агитационную революционную работу. После Октябрьской революции Д.И. Ульянов вел активную борьбу за советскую власть в Крыму. С декабря 1917 года член Таврического комитета РСДРП(б). Во время борьбы за установление Советской власти в январе 1918 года участвовал в боях под Бахчисараем и Симферополем. В том же 1918 году вошел в состав губкома партии и редколлегии его газеты «Таврическая правда». Когда в Крым вторглись кайзеровские войска Германии, Д.И. Ульянов переехал в Евпаторию, здесь он был зампредседателя подпольного уездного ревкома. В апреле 1919 года, вернувшись в Симферополь, Ульянов, с личной подачи Л.Б. Каменева (в ту пору был членом политбюро РКП(б) и отвечал кроме всего прочего за кадровую политику в партии), был избран членом обкома партии, назначен наркомом здравоохранения и социального обеспечения в Крыму. А уже 5 мая 1919 года Д.И. Ульянова на Симферопольском обкоме РКП(б) единодушно избрали председателем совнаркома Крымской Советской Социалистической Республики.

Вот что пишет по этому поводу в своей автобиографии сам Дмитрий Ильич: «...В апреле 1919 года из Москвы с поручением от ЦК РКП(б) приехал в Севастополь товарищ Ю.П. Гавен, бывший в первую Советскую власть в Крыму председателем Севастопольского ревкома и наркомвоенмором. С товарищем Гавеном я был знаком с 1917 года по совместной работе в севастопольской «Таврической правде». В конце апреля, после окончательного занятия нами Крыма, из Москвы приехали товарищи К.Е. Ворошилов, М.К. Муранов и другие. Был поставлен вопрос об образовании Крымского правительства, возглавить которое было поручено мне. Помня руководящую роль товарища Гавена в Крымском Советском правительстве, я настойчиво возражал против моей кандидатуры, предлагая Юрия Петровича (Гавена). Однако Гавен и приехавшие москвичи, ввиду болезни Гавена, поручили мне стать зампредом Совнаркома Крыма...» Замечу, что факт его близкого родства с В.И. Лениным знали лишь самые приближенные к нему соратники, так как сам Д.И. Ульянов скрывал свою подлинную биографию не из-за скромности, а из-за личной безопасности. Примечательно, что в эти самые дни Д.И. Ульянов написал письмо сестре Марии: «...передай Володе, что в Евпатории... у самого берега моря я присмотрю ему помещение, чтобы он хоть 2—3 недели мог отдохнуть, покупаться и окрепнуть. Там есть все приборы для... терапии и можно полечить ему руку. Тем более что он никогда не видел нашего Черного моря».

Комментируя данный отрывок письма, я с сарказмом отмечу, что Д.И. Ульянов с большим тщанием и огромным старанием, будучи особоуполномоченным Наркомздрава РСФСР по организации курортов Крыма, «присматривал помещения» в виде бывших особняков финансовых воротил Российской империи для отдела загородных владений при Управлении Кремлем и домами ВЦИК (с 22 сентября 1923 года упразднен, а I декабря переименован в АХО ВЦИК).

Однако проявить себя на сложной ниве управления здравоохранением полуострова Д.И. Ульянов в полной мере не успел, так как 18 июня 1919 года остатки Добровольческой армии А.И. Деникина в лице генерала Я.А. Слащева и трех батальонов высадились в Коктебеле. Будущий рулевой всех таврических здравниц 23 июня 1919 года в компании с Совнаркомом республики и Крымским обкомом РКП(б) позорно бежали в Херсон. Д.И. Ульянов не стал геройствовать и впоследствии тихо и без излишней помпы уехал в Москву, под крыло всемогущего старшего брата. Стоит отметить, что 2 мая 1919 года в Крыму завершился процесс создания Временного рабоче-крестьянского правительства КССР — Крымской Советской Социалистической Республики.

В него вошли: временно председательствующий, Наркомздрав и соцобеспечения — Д.И. Ульянов, наркомвнудел — Ю.П. Гавен, наркоминдел — С.М. Меметов, наркомюст — И. Арабский, наркомвоенмор — П.Е. Дыбенко, Наркомпрос — И.А. Назукин, нарком продовольствия и торговли — С.Д. Давыдов-Вульфсон, наркомзем — С.И. Идрисов, наркомтруд — И.М. Полонский, наркомфин, путей сообщения, почт и телеграфов, а также председатель совнархоза — Я.Ф. Городецкий, управделами — А.А. Боданинский. Наркомнац чуть позже стал И.К. Фирдевс.

Официальная версия, опубликованная еще во времена СССР, датой приезда Д.И. Ульянова из Киева в Москву называет 8 июля 1919 года и твердо указывает, что после нее состоялась встреча бывшего предсовнаркома Крыма в Кремле с Марией и Владимиром Ульяновыми. Позднее, вспоминая о той эпохальной встрече³, Д.И. Ульянов писал: «...Когда я приехал в Москву, то сразу поехал к Владимиру Ильичу в Кремль, прошел к нему в кабинет. Он работал. Владимир Ильич сказал, что я буду жить у него в Кремле в комнате Надежды Константиновны, которая в это время была в агитпоездке на Волге. Он сказал — это было дня за три до субботы — в субботу поедем на дачу, покажу очень хорошие места. И в субботу мы приехали в Горки».

Вот так, ничтоже сумняшеся, по-братски, вождь всех трудящихся и просто «самый человечный человек» пригласил погостить родственника сначала на казенной квартире в Кремле, получая при этом спецпаек по партмаксимуму (в то же самое время Н.К. Крупская в поездке по Волге промывала мозги рабочим Нижнего Новгорода, рассказывая, как скоро у них будут молочные реки в кисельных берегах при коммунизме). Несомненно, что Д.И. Ульянов, впервые в своей жизни, по приглашению главы государства оказался на первой в истории страны загородной правительственной резиденции в имении Горки, принадлежавшей до 19 апреля 1918 года З.Г. Морозовой-Рейнбот и находящейся рядом с полустанком Герасимово Рязано-Уральской железной дороги Подольского уезда Сухановской волости (в настоящее время станция Ленинская Павелецкой ж/д Домодедовского района Московской области). Весьма интересно, что конкретно о первой госдаче в истории РСФСР—СССР пишет Павел Дмитриевич Мальков, занимавший в годы Октябрьской революции и Гражданской войны должности коменданта Смольного и коменданта Московского Кремля (он стал первым начальником Управления коменданта Московского Кремля — УКМК) в журнале «Москва» (11-й номер) за 1958 год: «...Объездив пригороды и дачные места и осмотрев ряд особняков, мы остановились на имении бывшего московского градоначальника Рейнбота в Горках. Дом там был в полном порядке, хотя и несколько запущен. Доложили мы Якову Михайловичу Свердлову результаты поездки, он одобрил наш выбор и велел все привести в порядок, подготовить Горки к приезду Ильича. Снова подчеркнул, что делать мы все должны лично, вдвоем (с председателем Мосгубисполкома), и сохранять в строгой тайне, чтобы никто лишний не узнал о будущем местопребывании Владимира Ильича. Вдвоем с председателем губисполкома мы и приступили к работе. Просидели в Горках несколько дней. Сами, как умели, без чьей-либо помощи, вытащили из дома весь хлам и мусор, вычистили и вымыли стены, полы, окна, выколотили мебель и, вернувшись в Москву, доложили Свердлову и Дзержинскому, что можно переезжать, все готово. Феликс Эдмундович выделил для охраны Горок десять чекистов, подчинив их мне. Я отвез их на место и поселил во флигеле, где раньше жил управляющий, а на следующий день перевез в Горки Владимира Ильича и Надежду Константиновну. Было это числа 24—25 сентября 1918 г....»

Думаю, что читателю также будет любопытно узнать, что только 21 мая 1936 года, на основании постановления СНК СССР, Управление коменданта Московского Кремля перешло из Наркомата обороны в ГУГБ НКВД СССР на правах отдела, непосредственно подчиняющегося наркому Г.Г. Ягоде. Сам же П.Д. Мальков в те годы находился в непосредственном подчинении управляющего делами СНК РСФСР В.Д. Бонч-Бруевича, а оперативно-агентурный контроль за его трудовой деятельностью и УК МК (с 6 июня 1918 года) велся оперативным отделением при Президиуме ВЧК (начальник А.Я. Беленький). Хочу также ознакомить читателя с подозрительно нейтральным мнением Н.К. Крупской о заселении вождя революции в первую советскую госдачу, которая была совсем далека от того, что мы привыкли называть загородным жильем, по одной простой причине — это был настоящий дворец в самом классическом своем варианте.

«...Его перевезли в Горки, в бывшее имение Рейнбота, бывшего градоначальника Москвы. Дом был хорошо отстроен, с террасами, с ванной, с электрическим освещением, богато обставлен, с прекрасным парком. В нижнем этаже разместилась охрана; до ранения вопрос об охране был весьма проблематичен. Ильич был к ней непривычен, да и она еще не ясно представляла себе, что ей делать, как вести себя. Встретила охрана Ильича приветственной речью и большим букетом цветов. И охрана и Ильич чувствовали себя смущенными. Обстановка была непривычная. Мы привыкли жить в скромных квартирках, в дешевеньких комнатах и дешевых заграничных пансионатах и не знали, куда сунуться в покоях Рейнбота. Выбрали самую маленькую комнату, в которой Ильич потом, спустя 6 лет, и умер; в ней и поселились. Но маленькая комната имела три больших зеркальных окна и три трюмо. Лишь постепенно привыкли мы к этому дому... Потом Горки стали постоянным летним пристанищем Ильича и постепенно были «освоены», приспособлены к деловому отдыху. Полюбил Ильич балконы, большие окна...» (Крупская Н.К. Воспоминания о В.И. Ленине. Т. 1. М., 1984. С. 534.)

Как уже понятно, лукавый деспот и профессиональный политический интриган Ленин быстро привык и к охране, и к большим балконам, и к большим «зеркальным» окнам и... постепенно приучил ко всему «большому» брата Дмитрия, при первой встрече в Горках доходчиво объяснив, для чего именно была отобрана власть у «помещиков и капиталистов». Впрочем, не буду и далее ерничать и злословить по этому поводу, а вернусь к пребыванию Д.И. Ульянова в Москве, ибо это имеет ключевое значение в моем повествовании о создании санаторно-курортного обеспечения партийной номенклатуры в Крыму. После эпохальной и весьма продуктивной встречи с братом в первой правительственной резиденции Д.И. Ульянов не стал почивать на лаврах и заниматься привычными амурными делами и тихой дегустацией рислинга и пино с хорошей закуской. В соответствии со строгими указаниями председателя Совнаркома В.И. Ленина, для координации будущей деятельности в Крыму по организации домов отдыха ЦИК/СНК на базе брошенных особняков и бывших имений четы Романовых, Д.И. Ульянов с 10 июля по 23 августа 1919 года провел целый цикл встреч с руководителями госаппарата ВЦИК/СНК РСФСР, наркоматов, а также ведущих специалистов по медицине, среди которых присутствовали:

1-й управляющий делами СНК РСФСР В.Д. Бонч-Бруевич (занимал должность с 14 июня по 4 декабря 1920 года);

секретарь Президиума ВЦИК А.С. Енукидзе (с 15 июля 1918 года, с 30 декабря 1922 года по 3 марта 1935 года секретарь Президиума ЦИК);

нарком здравоохранения СНК РСФСР Н.А. Семашко (с 11 июля 1918 по 25 января 1930 года);

заведующий отделом лечебных местностей Наркомздрава РСФСР доктор Н.И. Тезяков (с 20 июня 1919 по сентябрь 1923 года, с 9 сентября 1923 по 5 января 1925 года заместитель начальника Главного курортного управления Наркомздрава РСФСР);

врач-терапевт Л.Г. Левин, доктор медицинских наук, профессор, в будущем консультант Лечебно-санитарного управления Кремля (с 22 февраля 1919 года, с сентября 1920 года — врач-ординатор, заведующий терапевтическим отделением в Кремлевской больнице. Одновременно консультант Лечсанупра Кремля — ЛСУК и санчасти ОГПУ/

НКВД СССР. Был личным врачом А.М. Горького, В.И. Ленина, Ф.Э. Дзержинского, В.М. Молотова, Г.Г. Ягоды, В.Р. Менжинского и многих других деятелей партии и правительства);

врач-бальнеолог В.А. Александров (с июня 1918 по ноябрь 1920 года — зав. бальнеологическим подотделом отдела лечебных местностей Наркомздрава. В феврале 1921 года организовал в Москве первую курортную клинику, директором которой был до 1925 года. С 16 июля 1925 года и до конца жизни — профессор и завотделом изучения курортных ресурсов в Центральном институте курортологии Наркомздрава РСФСР);

руководитель Лечебно-санитарного управления Кремля врач-гигиенист Я.Б. Левинсон (с февраля 1919 по июль 1934 года);

руководитель отдела загородных владений ВЦИК Управления Кремлем и домами ВЦИК К.С. Наджаров (с 7 мая 1919 по 22 сентября 1923 года);

помощник Управляющего Кремлем и домами ВЦИК И.К. Михайлов (с 9 мая 1919 по 3 апреля 1922 года).

Любопытно, что все эти встречи в так называемом Казаковском корпусе Московского Кремля⁴ происходили совсем не в духе назидательных бесед, где высокопоставленные чиновники и ученые старательно объясняли Д.И. Ульянову, каким образом надо создать санаторно-курортное дело на Крымском полуострове, после занятия его РККА. Будущий куратор санаториев и домов отдыха для партийной элиты в Крыму предоставил для ознакомления в аппарат Управления делами СНК массу необычных документов — список из 150 дореволюционных дач, вилл, особняков, а также правительственных резиденций дома Романовых в Ливадии и Ореанде, которые, по его личному мнению, должны быть «...предоставлены для полноценного отдыха и лечения рабочим и крестьянам страны советов...». В перечне документов, переданных В.Д. Бонч-Бруевичу, были также карты Крыма с обозначением дореволюционных частных санаториев, вилл и особняков финансовых воротил Российской империи, их подробная характеристика и даже планы данных строений (архитектурно-строительная документация), найденные и реквизированные в городских архивах Ялты, Симферополя, Феодосии и Евпатории. Примечательно, что особое место Д.И. Ульянов в этом списке отводил Симеизу, Кореизу, Мисхору и Гаспре, небезосновательно считая географическое положение данных населенных пунктов ЮБК оптимальным для постройки пансионатов и санаториев. Примечательно, что у Наркомздрава РСФСР, в лице наркома Н.А. Семашко, бальнеолога В.А. Александрова и завотделом лечебных местностей Наркомздрава Н.И. Тезякова в ходе разговора с Д.И. Ульяновым выявились принципиальные разногласия по целому ряду вопросов об организации курортов в Крыму. Так, например, все трое — Н.А. Семашко, В.А. Александров и Н.И. Тезяков, — ссылаясь на опыт организации курортов в Германии и Швейцарии, категорически настаивали на создании сначала прочной материально-технической базы на Крымском полуострове по снабжению всем необходимым лечебно-профилактических учреждений, а уже потом на массовом заселении.

Однако Д.И. Ульянов упрямо и целенаправленно гнул линию вождя пролетариата, намекая на декрет СНК от 21 декабря 1920 года, который иначе как чисто авантюрным назвать было нельзя. В результате дальнейших бесед Д.И. Ульянов с удивлением обнаружил, что Управление делами СНК, секретариат Президиума ВЦИК, Управление Кремлем и домами ВЦИК в первую очередь интересует создание в недалеком будущем закрытых лечебно-профилактических заведений для партийно-государственной элиты, а Наркомздрав РСФСР в лице Н.А. Семашко печется о широкомасштабной организации санаторно-курортного дела с привлечением огромных финансовых средств, которые были в стране, но утекали на разжигание мировой революции, в частности в Германии.

Судя по дальнейшим декретам и циркулярам Управления делами СНК РСФСР и секретариата Президиума ВЦИК, высокопоставленные деятели партийной верхушки в первую очередь заботились лично о своем здоровье, а не трудящихся, которые в это время умирали десятками тысяч на фронтах от пуль и тифа. Однако список потенциальных объектов санаторно-курортного значения Д.И. Ульянова не канул в Лету, а попал в руки руководителю отдела загородных владений Управления Кремлем и домами ВЦИК и креатуре А.С. Енукидзе — К.С. Наджарову. Обращаю внимание читателей на то, что постановлением Президиума ВЦИК РСФСР 7 мая 1919 года в целях объединения заведования зданиями Кремля и домами ВЦИК был создан особый административно-хозяйственный аппарат — Управление Кремлем и домами ВЦИК. Отдел имуществ республики при Наркомате просвещения РСФСР был ликвидирован; а имущество, находящееся в его ведении, передавалось новому Управлению⁵. Согласно принятому положению, Управление Кремлем и домами ВЦИК находилось в непосредственном подчинении Президиума ВЦИК, в его функции входило хозяйственное, санитарное, строительно-техническое, медицинское, транспортное, топливное и продовольственное обслуживание Кремля и домов ВЦИК, а также обеспечение телефонной и телеграфной связью. Отмечу, что для секретного делопроизводства в правительственных структурах в то же время было организовано Управление делами ВЦИК. С 1 декабря 1922 по 1 декабря 1923 года данным подразделением ВЦИК руководил Николай Андреевич Жиделев (бывший зампредуправделами СНК РСФСР), пока оно не было расформировано, а его функции поделили между собой АХО ВЦИК и Управление делами СНК СССР.

В структуре Управления Кремлем и домами ВЦИК до 22 сентября 1923 года функционировал отдел загородных владений ВЦИК, который, кроме всего прочего, с апреля 1921 года курировал все объекты отдыха и лечения партийно-государственной номенклатуры на территории Крыма и Кавказа. Я еще вернусь к неординарной личности начальника отдела загородных владений ВЦИК К.С. Наджарова, а в данный момент мы снова обратимся к истории карьерного взлета Д.И. Ульянова в разрушенном Гражданской войной Крыму.

25 августа 1919 года Д.И. Ульянов уехал в действующую армию, в 14-ю армию Южного фронта (командующий В.Н. Егорьев), в тесной компании с будущим управляющим делами СНК СССР И.И. Мирошниковым (в то время председатель партийной тройки в политотделе 14-й армии Южфронта), очень справедливо считая, что именно там он сможет заняться привычным делом — лечением раненых и больных тифом, а не склоками и дележом портфелей в Кремле, которые его мало увлекали. Кроме всего прочего, Южный фронт вместе с Первой конной армией (командующий С.М. Буденный) должен был, по оперативным планам главкома С.С. Каменева и директивам ЦК РКП(б), освободить Крым от Добровольческой армии. Так и случилось. Вместе с Красной армией Южного фронта Д.И. Ульянов вернулся на Крымский полуостров в конце ноября 1920 года и к началу декабря занял кабинет в гостинице «Большая Московская» в Симферополе. Стоит заметить, что в соответствии с указаниями ВЦИК и СНК РСФСР и личными наркома Наркомздрава Н. Семашко, 14 декабря 1920 года приказом Крымревкома было сформировано Центральное управление курортами Крыма (ЦУКК), на которое теперь и возлагалась задача реализации обширной программы сотворения советских курортов. Ближайшей целью ставилось принять и разместить в Крыму несколько тысяч рабочих промышленных городов. Руководителем ЦУКК был назначен Д.И. Ульянов. Чуть позднее, в начале января 1921 года, создаются также подчиненные ЦУКК районные курортные управления в Ялте, Феодосии и Евпатории, причем на Южном берегу выделяются подрайоны со своими управлениями в Алуште, Гурзуфе, Алупке и Симеизе. Несколько позже, когда санаторная сеть расширилась, был выделен еще Мисхорский подрайон.

Поздним вечером 24 декабря 1920 года, с опозданием на трое суток, в кабинет Д.И. Ульянова принесли историческую телеграмму, начинающуюся словами: «Симферополь, Ульянову. По прямому проводу. Декрет Совета народных комиссаров «Об использовании Крыма для лечения трудящихся». На основании этого авантюрного, по сути, декрета Д.И. Ульянов был назначен особоуполномоченным Наркомздрава РСФСР по организации курортов в Крыму. 26 декабря 1920 года Д.И. Ульянов выступил перед руководством Крымского революционного комитета (Крымревком, председатель Бела Кун) с предварительно подготовленным докладом «Об организации Всесоюзной здравницы». Тут надо сразу сделать ремарку и объяснить читателю, что данное выступление перед будущими кровавыми палачами Крыма Б. Куном и Р. Землячкой и их приспешниками было полным абсурдом и никому не нужным дешевым фарсом, так как часть населения полуострова в ближайшее время отправилась в наспех присыпанные землей могилы и на баржах в море для варварского утопления, а не на курорты. Еще одна часть населения, так называемая «буржуазия и спекулянты», а также «белогвардейские недобитки», по приказу КрымЧК до осени 1922 года сидела в концлагерях, организованных в монастырях, бывших больницах и просто под открытым небом. Справедливо спросить, а чем именно занимался особоуполномоченный Наркомздрава РСФСР Д.И. Ульянов в то время, когда КрымЧК расстреливала соотечественников десятками тысяч, совершенно не интересуясь, как данная категория населения станет отдыхать в санаториях и лечиться в грязелечебницах? Ниже я привожу текст декрета от 21 декабря 1920 года, подписанного В.И. Лениным, автором которого называют наркома здравоохранения РСФСР Н.А. Семашко.

«ДЕКРЕТ
СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ Р.С.Ф.С.Р
от 21 декабря 1920 года, Москва, Кремль Об использовании Крыма для лечения трудящихся

Сиять две копии: для Д.И. Ульянова и его помощника.
Подлинник хранить в делах

Благодаря освобождению Крыма Красной армией от господства Врангеля и белогвардейцев открылась возможность использовать целебные свойства Крымского побережья для лечения и восстановления трудоспособности рабочих, крестьян и всех трудящихся всех советских республик, а также для рабочих других стран, направляемых Международным советом профсоюзов в санатории и курорты Крыма, бывшие раньше привилегией крупной буржуазии.

Прекрасные дачи и особняки, которыми пользовались раньше крупные помещики и капиталисты, дворцы бывших царей и великих князей должны быть использованы под санатории и здравницы для рабочих и крестьян.

Для приведения этого в исполнение Совет Народных Комиссаров Р.С.Ф.С.Р по соглашению с Совнаркомом УССР и Ревкомом Крыма постановляет:

1. Обязать Народный комиссариат здравоохранения открыть в кратчайший срок санатории в Крыму с таким расчетом, чтобы в январе было открыто 5000 коек, весной 25 000 коек; наблюдение за отбором больных рабочих, а также за размещением в санаториях Крыма возложить на ВЦСПС совместно с Наркомздравом, поручив им привлечь к этой работе представителей профсоюзов Петрограда, Москвы, Иваново-Вознесенска, Харькова и Донбасса.

2. Наркомпроду немедленно обеспечить санатории достаточным количеством продовольствия по санаторным нормам, выработанным Наркомздравом по согласованию с наркомпродом. Продовольствие в кратчайший срок двинуть ближайшим путем с Северного Кавказа. Санатории должны быть обеспечены постоянно месячным запасом продовольствия.

3. Наркомпути принять меры к срочному продвижению санаторных поездов как для доставки, так и для эвакуации больных по первому требованию Наркомздрава в размерах, определяемых Наркомздравом с Высшим советом по перевозкам.

4. Главтопу снабдить санатории топливом на все зимнее время.

5. ВСНХ, по согласованию с Наркомздравом, принять меры к действительному обеспечению управления курортами в городе Симферополе достаточным количеством автомобилей, используя для этого в первую очередь трофейное имущество, захваченное у Врангеля.

6. Наркомзему, по согласованию с Наркомздравом, обеспечить санатории и курорты молочными фермами, а также виноградниками и огородами как для проведения трудового режима в санаториях и здравницах, так и для улучшения питания больных; в первую очередь должны быть использованы бывшие царские виноградники при Ливадийских дворцах.

Ни одно помещение на Крымском побережье, подходящее под санаторий или здравницу или для обслуживания их, гостиницы и т. д., не могут быть занимаемы лицами и учреждениями без согласия Наркомздрава или уполномоченных им органов.

Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов (Ленин)

Управляющий делами Совета Народных Комиссаров Н. Горбунов

Секретарь Л. Фотиева».

Наверняка дотошные читатели меня спросят, а много ли ценного имущества осталось после занятия Крыма армиями Южфронта и не было ли оно вывезено из особняков, дворцов и дач на судах армией барона Врангеля за границу?! Нет, все ценное имущество, включая картины, столовое серебро и посуду, раритетную мебель, коллекции фарфора, хрусталя, слоновой кости и ковры ручной работы остались на своих местах, на дачах, виллах, имениях и дворцах своих бывших владельцев, не тронутые «белогвардейской сволочью» из армии барона Врангеля.

К началу XX века в Крыму среди обладателей некоторых усадеб дачного типа встречалось немало известных российских ученых, художников, писателей, врачей и инженеров. В период Гражданской войны к ним присоединилось множество родственников, друзей и знакомых из Москвы, Петрограда, Киева, а также из других губерний и уездов необъятной Российской империи, спасавшихся от ужасов революции. С собой эта категория лиц привозила все, что могла: произведения искусства, фамильные драгоценности и домашние реликвии. Покидая родину, будущие эмигранты увозили за границу только малую часть. Все остальное имущество — движимое и недвижимое — оказалось в руках Крымревкома и Южного фронта. Лишь совсем недавно, в середине 90-х годов, в результате открытия партийных архивов Крымского обкома ЦК КПСС стало известно, что при прошедшей инвентаризации в декабре 1920 года Крымревком насчитал 1134 имения и «обхватил обследованием» 1071 объект. Замечу, что это колоссальное количество потенциальных объектов курортного фонда так и не было использовано по назначению вплоть до конца 50-х годов прошлого века. В архивных фондах было обнаружено около ста актов инвентаризации, подписанных членами так называемого научно-просветительного отдела Южсовхоза, который состоял из пяти человек и возглавлялся академиком В.И. Палладиным. Сам В.И. Палладин, вплоть до своего отъезда из Крыма 5 января 1921 года, исполнял также обязанности директора Никитского ботанического сада. В данную документацию, как правило, входил подробнейший статистический очерк, касающийся состояния различных угодий и строений, подлежащих национализации. Некоторые документы так были полны и объемны, что позволяли узнать полную историю функционирования поместья, включая даты приобретения земли и перехода ее из одних рук в другие. В акте инвентаризации перечислялись не только фамилии всех владельцев, но и указывались имена архитекторов, садовников, виноделов, а также к нему подшивалась архитектурно-строительная документация. Нередко к составлению актов привлекали бывших владельцев, управляющих и других служащих реквизированных поместий и имений. Они довольно охотно обрисовывали лучшие стороны своего владения и даже иногда давали советы по его дальнейшему использованию в целях общего благоденствия. Как мы видим, большевикам достался богатейший фонд санаторно-курортных объектов, из которого можно было выбрать как общедоступные учреждения для лечения рядовых граждан, так и для отдыха сотрудников центрального аппарата ВЦИК и СНК РСФСР.

Удивительно, но даже самые дотошные историки СССР и России долго искали, но так и не нашли ни малейших следов компромата в биографии Д.И. Ульянова в период красного террора в Крыму, и на этом можно данную страницу спокойно перевернуть и счастливо забыть. Однако, как я уже замечал выше, будучи человеком с двойным дном, Д.И. Ульянов на фоне разгула вакханалии кровавых чисток по классовому принципу не сидел сложа руки, и, пока одни старательно стреляли в затылок «контрикам» и «наймитам Антанты», брат вождя революции скрупулезно подыскивал лучшие места в Крыму для размещения первых домов отдыха ВЦИК, четко выполняя инструкции секретариата Президиума ВЦИК и входившего в его непосредственное подчинение Управления Кремлем и домами ВЦИК.

Несомненно, В.И. Ленин, будучи к декабрю 1920 года еще в здравом уме, прекрасно осознавал, что в полностью разрушенном Гражданской войной Крыму невозможно в обстановке всеобщего хаоса, эпидемий тифа и голода создать строго отлаженную систему санаторно-курортного обеспечения для большого количества людей, не обладающих высокими партийными должностями или просто значительными финансовыми средствами. Для этого грандиозного проекта нужны были колоссальные средства в масштабе страны и, самое главное, четко выверенный поэтапный план, а также время. По этой причине, громогласно протрубив на весь мир «об использовании Крыма для отдыха трудящихся», В.И. Ленин, крайне впечатленный рассказами Д.И. Ульянова о прелестях времяпровождения царской четы Романовых и финансовых воротил Российской империи на Южном берегу Крыма, принял закулисное решение организовать за короткий срок в благодатных местах полуострова номенклатурные санатории и пансионаты закрытого типа. В голодной и разрушенной стране руководители партии и правительства во главе с председателем СНК РСФСР В.И. Лениным решили втайне от народа построить свой райский уголок на Южном берегу Крыма, уподобившись бывшим властителям Российской империи в лице четы Романовых, свергнув последних и с наслаждением заняв их место под солнцем. Перед началом бурной деятельности по организации санаторно-курортного дела на полуострове особоуполномоченного Наркомздрава РСФСР по Крыму вызвали в Москву телеграммой от 28 января 1921 года, исходящей от секретариата Президиума ЦИК и подписанной А.С. Енукидзе и А.П. Платоновым, исполняющим с 28 ноября 1919 года по 15 июля 1921 года обязанности управляющего Кремлем и домами ВЦИК. Возможно, читателю покажутся излишними подробности по этой персоне из партийного аппарата ВЦИК, изложенные чуть ниже, но, увы, без А.П. Платонова номенклатурный рай санаторно-курортного обеспечения в Крыму Д.И. Ульянов никогда бы не построил.

Замечу, что фактически Д.И. Ульянов, будучи сотрудником Народного комиссариата здравоохранения РСФСР (11 июля 1918 года В.И. Ленин подписал декрет СНК РСФСР об учреждении Народного комиссариата здравоохранения. Первым комиссаром здравоохранения РСФСР был назначен Н.А. Семашко, его заместителем — З.П. Соловьев), подчинялся напрямую наркому Н.А. Семашко или в любом другом случае управляющему делами СНК РСФСР Николаю Петровичу Горбунову, но в данный момент его вызвал «...для консультаций по вопросам организации отдыха сотрудников аппарата ЦК РКП(б)...» всесильный шеф секретариата Президиума ВЦИК А.С. Енукидзе. Известно, что секретариат Президиума ВЦИК занимался в первую очередь осуществлением контроля и наблюдения за своевременным исполнением всеми центральными и местными органами власти постановлений всероссийских съездов Советов и сессий ВЦИК, постановлений и распоряжений Президиума ВЦИК, а равно за своевременным исполнением органами власти постановлений и распоряжений секретариата ВЦИК. Официальной причиной приезда Д.И. Ульянова в Москву называется вызов его наркомом Н.А. Семашко для разъяснения ситуации с будущим развитием санаторно-курортного дела в Крыму. Сам Д.И. Ульянов ко всему прочему вез на Коллегию Наркомздрава РСФСР свой доклад «О снабжении курортов Крыма», предлагая изъять из запасов Главного военно-санитарного управления РККА вещевое имущество в виде постельного и нижнего белья, а также лекарственных средств и медоборудования для комплектования ими первых здравниц на Крымском полуострове.

Понятно, что вещевое имущество ГВСУ РККА предполагалось использовать «...для рабоче-крестьянской молодежи, израненной в боях с белогвардейской сволочью...», отправленной на лечение и отдых в Крым. Тут позвольте мне еще раз съязвить и заметить, что первые постояльцы дома отдыха ВЦИК № 2 имени К. Маркса в имении Суук-Су, К. Цеткин и Э. Тельман, приехавшие туда летом 1921 года и жутко уставшие от борьбы за мировую революцию, не ходили по аллеям в рваных кальсонах со штампом «ГВСУ РККА» и не спали на простынях со следами раздавленных тифозных вшей, а вкушали деликатесы на посуде «Товарищества М.С. Кузнецова», поставщика двора его императорского величества, и слушали полонезы Ф. Шопена на французском граммофоне Pathe № 4.

Приехав в Москву 30 января 1921 года, Д.И. Ульянов поехал сначала в Управление Кремлем и домами ВЦИК на встречу к А.П. Платонову и руководителю отдела загородных владений ВЦИК К.С. Наджарову. Там, в Кремле, особоуполномоченному Наркомздрава доходчиво объяснили, что на основании Постановления ВЦИК № 32/С от 19 января 1921 года он, кроме своих непосредственных обязанностей, назначается ответственным за организацию домов отдыха ВЦИК на территории Крыма. Чтобы читатель более полно ощутил ту тайную подоплеку событий, я внизу полностью цитирую сей документ без всяких купюр.

«ПОСТАНОВЛЕНИЕ ВЦИК и СНК Р.С.Ф.С.Р № 32/С
О создании домов отдыха ВЦИК на территории
Крымской Советской Социалистической Республики
г. Москва, Кремль, 19 января 1921 г.

В развитие постановления ВЦИК и СНК Р.С.Ф.С.Р от 22 февраля 1919 года «Об организации Санитарного управления Кремля» Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет и Совет Народных Комиссаров постановляют:

1. В срок с 1 февраля по 1 апреля 1921 г. организовать по адресу: с. Суук-Су, Феодосийский уезд, на месте б. имения Соловьевой «Суук-Су» с дачами бывшими Молодцова и Левицкого дом отдыха ВЦИК для ответработников центрального аппарата ВЦИК и СНК с присвоением ему порядкового номера «2».

2. Передать до 1 марта 1921 года по адресу п. Гурзуф, Ялтинский уезд, все владения бывшего «Акционерного общества курорта Гурзуф» с дачами «Гурзуф», «Ай-Гурзуф», «Хаста», «Балготур» в ведение Всесоюзного Центрального исполнительного Комитета Р.С.Ф.С.Р и провести опись находящего там имущества.

3. В срок с 1 апреля по 1 июня 1921 года организовать по адресу с. Мухалатка, Ялтинский уезд, на месте б. имения Кокорева дом отдыха ВЦИК для сотрудников Секретариата Президиума ВЦИК и членов политбюро ЦК РПК(б) с присвоением ему порядкового номера «4».

4. Назначить ответственными исполнителями по организации домов отдыха ВЦИК в КССР:

а) Управляющего Кремлем и домами ВЦИК т. Платонова;

б) уполномоченного Наркомздрав в ЦУКК т. Ульянова;

в) завотделом лечебных местностей Наркомздрав т. Тезякова.

5. Схема и штаты домов отдыха ВЦИК утверждаются нач. Управления Кремлем и домами ВЦИК т. Платоновым. В пределах сметных ассигнований всякие изменения в штатах утверждаются Секретариатом Президиума ВЦИК.

Председатель Всероссийского центрального исполнительного комитета М. Калинин.

Народный комиссар здравоохранения Н. Семашко.

Секретарь всероссийского центрального исполнительного комитета Енукидзе».

ГА РФ Ф 391в. Оп 14. Д. 537. Л. 2. 4—5. Машинопись. Заверенная копия.

Не знаю и не могу представить выражения лица брата В.И. Ленина, когда он прочитал данное постановление с литерой «С» (секретно, без оглашения в печати), но дочь Д.И. Ульянова — Ольга Дмитриевна о служебной деятельности своего отца⁶ упоминала немаловажную деталь: «...Будучи в Москве, отец часто общался с Владимиром Ильичом, обсуждал проблемы Крыма, обращался и с вопросами деятельности Ленина во время его жизни за рубежом...» Как я понимаю, в данном конкретном случае Д.И. Ульянов должен был позвонить всемогущему брату и нажаловаться на партийных интриганов, которые повесили на него весьма непростое дело по организации номенклатурных домов отдыха для ЦК РКП(б) в Крыму. В ближайшем будущем выяснится, что организатор из Д.И. Ульянова никудышный, и заниматься масштабной работой государственного значения он не способен из-за целого ряда объективных и не очень причин. Втайне от Ленина зампред Совнаркома Л.Б. Каменев 15 июля 1921 года, на основании постановления секретариата Президиума ВЦИК, ему в помощь отрядил управляющего Кремлем и домами ВЦИК А.П. Платонова, назначив последнего заведующим отделом партийного контроля Крымревкома (с 18 октября 1921 года СНК КрымАССР). А место А.П. Платонова в должности управляющего Кремлем и домами ВЦИК занял его помощник — И.К. Михайлов, до 3 апреля 1922 года был ВРИО, пока его не сменил А.Д. Метелев, проработав на этом чрезвычайно трудном месте до 1 февраля 1925 года.

Тем временем, несмотря на неоднократные протесты председателя Реввоенсовета Л.Д. Троцкого, не считавшего нужным отдавать стратегические запасы ГВСУ РККА брату В.И. Ленина для организации курортов в Крыму, 10 февраля 1921 года. Д.И. Ульянов вернулся в Симферополь с двумя вагонами (в некоторых источниках ошибочно указано, что было не два вагона, а «два эшелона») медпрепаратов и вещевого имущества, необходимых для лечения больных красноармейцев в госпиталях, в первую очередь раненых. Понятно, что часть этого имущества сразу поступила в наспех организованные национализированные частные санатории и импровизированные дома отдыха, где ими воспользовались первые отдыхающие — рабочие и бывшие красноармейцы, приехавшие 13 февраля 1921 года в Крым на первом поезде. Ко всему прочему, зима 1920/21 года на Крымском полуострове оказалась исключительно суровой, нетипично холодной. Приехавшие на отдых не были снабжены продовольствием, а наскоро подготовленные помещения в санаториях и домах отдыха, разграбленных еще в декабре 1920 года бойцами Южфронта, не отапливались. Вот как комментировал ситуацию с простыми смертными, приехавшими по воле прожектеров В.И. Ленина и Д.И. Ульянова «отдыхать» в Крым, Мирсаид Хайдаргалиевич Султан-Галиев, являвшийся в тот период времени председателем Центрального бюро коммунистических организаций народов Востока при ЦК РКП(б) и членом Коллегии Народного комиссариата по делам национальностей РСФСР и сделавший доклад по итогам своей инспекционной поездки на полуостров: «...Несчастные люди, приехавшие для отдыха и лечения подорванных непосильным трудом и революционной борьбой организмов, оказались в ужасающей ситуации. Более или менее твердой продовольственной базы для курортов не было создано. Все, что могло обслуживать курорты, как, например, громадные запасы сгущенного молока и прочих доставшихся от Врангеля продуктов, — почему-то было вывезено из Крыма. Жиров совершенно не было. Вино отпускается больным в ненормальной дозе. Больные хоть как-то питались, что касается местного населения, то среди него фактически царил голод. Ясно, что при таком положении местное население как к самим курортам, так и к больным, кроме вражды, ничего не может питать. В результате среди больных замечается обратная тяга на Север. Находящиеся на отдыхе в Ялте уже начали составлять список желающих уехать в Россию для подачи его властям. Набралось до двухсот подписантов...» Поскольку никакие уговоры не помогали, ЦУКК в лице Д.И. Ульянова прибегло к помощи карательных органов. «Дальнейшую подписку, — сообщает М.Х. Султан-Галиев, — удалось прекратить лишь благодаря вмешательству органов КрымЧК».

Как я уже замечал выше, должность Д.И. Ульянова на посту главы ЦУКК предусматривала как организацию санаторно-курортного дела для обычных граждан РСФСР, так и для сотрудников центрального аппарата СНК и ВЦИК, а также обеспечение отдыха членов политбюро ЦК РКП(б). Ниже я привожу список лиц, членов политбюро РКП/ВКП(б), имеющих право на санаторно-курортное обеспечение в особо привилегированном режиме в домах отдыха ВЦИК на Кавказе и в Крыму.

Члены политбюро РПК/ВКЩб) в период с 25.03.1919 по 1930 год

Обращая внимание читателей на то, что основная задача, которую ЦУКК и его местные органы должны были разрешить в первый период на основании директив и постановлений ВЦИК и СНК, заключалась в том, чтобы национализировать и приспособить для лечебных целей курортный фонд, доставшийся РСФСР в наследство от царской России. На баланс ЦУКК были взяты не только дворцы и имения четы Романовых, а также великих князей, но, в частности, виллы крупной буржуазии, со всем движимым и недвижимым имуществом. Используемые ранее, до 1917 года, лишь для летнего пребывания отдельных семей, они мало соответствовали санитарным нормам, установленным для здравниц. Пришлось заново строить столовые, прачечные, санпропускники, отопительную систему, заниматься водоснабжением и охраной учреждений. Как же все-таки руководил младший брат В.И. Ленина на посту ЦУКК в течение почти года и были ли у него проблемы с Центром и местным руководством? Я отвечу и на этот непростой вопрос. Впрочем, все по порядку.

Начиная с марта 1921 года протеже В.И. Ленина и глава ЦУКК усиленно занимался не номенклатурными дачами и домами отдыха ВЦИК, а исключительно размещением прибывающих поездами из центральных регионов РСФСР рядовыми гражданами, несмотря на грозные тексты телеграмм из секретариата ВЦИК за подписью А.С. Енукидзе и телефонные звонки из Управделами СНК. С неоднократными претензиями о саботаже. Все свои душевные и физические силы Д.И. Ульянов направил на беспощадную борьбу с... уже оформившейся и закаленной в ведомственных боях свежеиспеченной советской бюрократией в лице руководителей Крымревкома. Он искренне считал, что в Крыму не понимают всей важности немедленного создания «пролетарской здравницы» и преступно игнорируют усилия возглавляемого им учреждения Наркомздрава. Что касается последнего, то с самого начала скромная и сугубо мирная советская контора ЦУКК превратилась в его руках в чрезвычайный орган управления, построенный по всем правилам военно-большевистской бюрократии, с собственным политотделом, укомплектованный боевыми и предельно настойчивыми партийцами.

Распоряжения ЦУККа времен Д.И. Ульянова напоминают военные приказы, а ее деятельность поражает странным стратегическим размахом, неуместным в обстановке всеобщей разрухи и голода. 28 января 1921 года ЦУКК объявило о переходе в свое ведение всех санаториев, грязелечебниц, домов, дач и усадеб, а также потребовало мобилизовать чуть ли не весь наличный транспорт для нужд снабжения курортов и перевозки больных. 11 февраля 1921 года Д.И. Ульянов опубликовал программную статью в «Правде», где объявил, явно имея в виду кого-то конкретно, что «...в пролетарской здравнице не будет места цирюльникам, уже пытающимся проскочить на крымские курорты всяческими способами и под разными предлогами...». Он засыпал Наркомздрав РСФСР срочными телеграммами, на чем свет стоит ругая местных «головотяпов», смотрящих на большое государственное дело «со своей крымской колокольни», и требовал подчинения себе местного Губздравотдела и других особых полномочий.

Между тем В.И. Ленин был в курсе бурной, но не всегда полезной деятельности Дмитрия Ильича и по мере сил старался оказывать ему свое содействие. Местному Крымревкому (с 18 октября 1921 года СНК КрымАССР), понятно, все это «кумовство» жутко не нравилось. Ситуация в Крыму с декабря 1920 по декабрь 1921 года представляла собой полный хаос как в управлении полуостровом, так и в нормальном обеспечении граждан продуктами и другими товарами первой необходимости. Единой устоявшейся власти на полуострове в течение по крайней мере первого года после завоевания его Красной армией не существовало.

Власть Крымревкома, возглавляемого сначала не вполне нормальными фанатиками-большевиками Р. Землячкой и Б. Куном, постоянно оспаривалась со стороны военных (в Крыму дислоцировались подразделения до шести армий Южного фронта) и различных центральных организаций и уполномоченных ВЧК. ЦУКК с Д.И. Ульяновым стало одной из них. Посланный для изучения общей ситуации на полуостров в феврале—марте 1921 года представитель ЦК РКП(б) и Наркомнаца М. Султан-Галиев в своей докладной записке, среди многих других безобразий, констатировал следующее: «Взаимоотношения между курортным управлением и местной властью, как в центре Крыма, так и на местах, установились крайне ненормальные. Цукисты смотрят на местные органы как-то свысока: все советские органы в Крыму в их глазах являются лишь побочными органами по обслуживанию ЦУККа и курортов. А местные органы только лишь нервничают от этого. На Южном берегу ЦУКК забрало себе все лучшие помещения. Все дачи и гостиницы находятся в ее руках, и 90% их пустуют в ожидании прибытия новой партии больных. В Ялте, где в старое время помещалось до 80—100 тыс. народу, и даже больше, а сейчас живет не более 10—15 тыс. человек, уже «кризис в помещениях». Почему-то курортное управление и местные советские учреждения помещаются в лучших гостиницах, а приезжая публика остается на улице».

В конце марта 1921 года Крымревком и Крымский обком РКП(б) констатируют полный крах деятельности ЦУККа во главе с Д.И. Ульяновым, требуя от Москвы прислать нового руководителя — «...настоящего, крепкого большевика...». Сам Д.И. Ульянов, понимая, что в начавшейся межведомственной склоке надо искусно лавировать между Центром и местными руководителями Крымревкома, принял вполне соломоново решение — наконец-то заняться организацией домов отдыха ВЦИК в Суук-Су и Мухалатке. В этом случае он еще мог добиться снисхождения от А.С. Енукидзе и стоящего стеной за ним первого зампреда СНК Л.Б. Каменева, которые искренне верили, что лето 1921 года они проведут в Крыму не хуже, чем династия Романовых до 1917 года. Действительно, первые попытки разобраться с курортом Суук-Су, получившим в недалеком будущем название «дом отдыха ВЦИК № 2 имени Карла Маркса», и привести его в надлежащее состояние, можно отнести к первым числам апреля 1921 года, когда начальник ЦУКК приехал на личном лимузине Panhard et Levassor 16 Cv Landaulet в бывшее имение О.М. Соловьевой и устроил инспекцию всем строениям и находящемуся там имуществу. После осмотра начальником ЦУКК курорта Суук-Су и приезда его в Симферополь была дана телеграмма в Москву в секретариат ВЦИК на имя А.С. Енукидзе о начале полномасштабной работы по подготовке будущих домов отдыха ВЦИК к курортному сезону и постановке зданий и сооружений под охрану. Между тем на фронте борьбы за улучшение и укрепление здоровья граждан РСФСР, отдыхающих на Крымском полуострове в условиях непривычно суровой зимы и поздно начавшейся весны, Д.И. Ульянова поджидали большие неприятности и отвратительные показатели.

О том, как протекала работа ЦУКК в сезон 1921 года, можно судить из их официальных отчетов, направленных в Наркомздрав РСФСР за подписью Д.И. Ульянова: «...К весне 1921 года неимоверными усилиями удалось отремонтировать и открыть несколько здравниц. В Ялтинском районе — 13 санаториев, лазаретов и домов отдыха на 772 оборудованных койки, в Алупкинском — 6 санаториев с 445 койками, в Симеизском — 4 санатория на 300 коек, в Гурзуфском — 2 заведения с пятью оборудованными койками и в Алуште — 2 санатория на 60 оборудованных мест...» Наверное, обладая не совсем хорошим чувством юмора, глава ЦУКК распорядился в Ялте две бывшие фешенебельные гостиницы «Ореанда» и «Джалита» (в них до 1917 года обожали останавливаться биржевые спекулянты и нефтепромышленники перед поездкой во Францию, на Лазурный Берег) превратить в так называемые районные распределители на 233 оборудованных места, в которых больные должны были находиться некоторое время по прибытии на ЮБК до последующего их направления в ту или иную здравницу. Это было, конечно, не 25 тыс. мест, требуемых В.И. Лениным, но все же кое-что.

Однако преодоление «квартирного голода» оказалось ничем перед другими трудностями, прежде всего перед голодом настоящим. Вот что писал в ЦУКК заведующий Ялтинским курортным управлением (с 20 января по 25 августа 1921 года Ялта была переименована в г. Красноармейск): «...Что касается специального снабжения, то с начала прибытия больных с Севера, то есть с 15 февраля 1921 года, деятельность отдела снабжения протекала при крайне тяжелых условиях. Общая потребность больных в основных продуктах питания была удовлетворена приблизительно на 50—60%. Многих особенно важных продуктов для больных, как, например, яиц, жиров, овощей, или не было вовсе, или было в ничтожном количестве... Общая потребность красноармейского Райкурупра в продуктах питания была удовлетворена за первые 1,5—2 месяца со дня приезда с Севера больных лишь в размере около 20%...»

Поставки продовольствия не были налажены, и временами «отдыхающие» сидели без куска хлеба целыми днями. Не лучше обстояло дело с вещевым имуществом в санаториях и домах отдыха. Постельное белье было получено в крайне ограниченном количестве, практически не было мыла. Для того чтобы как-то одеть больных, райкурупр Ялты прибег даже к такой крайней мере, как сбор теплых вещей у населения. В холодное зимнее и весеннее время помещения санаторно-курортного типа, где находились отдыхающие, вообще не отапливались.

В конце концов ЦУКК плюнуло на какую-либо специализацию санаториев и стало группировать больных, основываясь на единственном соображении наличия топлива в здании. Общие больные объединялись с туберкулезными в одних заведениях, где было хоть немного дров для отапливания помещений. С 13 июня 1921 года, по решению СНК, ВЦИК и Наркомздрава РСФСР Центральное управление курортами Крыма было выведено из формального подчинения Крымревкому и подчинено напрямую Управлению делами СНК РСФСР. На фоне совершенно провальной организаторской деятельности по формированию и функционированию домов отдыха и санаториев для рабоче-крестьянских масс, приехавших «поправлять здоровье» на Крымский полуостров, дела по превращению фешенебельного курорта Суук-Су у главы ЦУКК медленно, но верно начали сдвигаться с места.

В бывшее имение О.М. Соловьевой по распоряжению Д.И. Ульянова начали срочно свозить из других особняков и вилл, еще полностью не разграбленных, мебель, столовую посуду, шторы, комплекты постельного белья и даже ночные фаянсовые горшки, а также обычные лампочки фирмы General Electric или бывшего российского Общества электрического освещения, являвшиеся абсолютным дефицитом того времени.

Однако попытки младшего брата В.И. Ленина сесть на два стула и угодить одновременно доктринеру и чрезвычайно искусному бюрократическому интригану, главе секретариата Президиума ВЦИК А.С. Енукидзе и наркому Н.А. Семашко, не увенчаются успехом. В Кремле и Наркомздраве РСФСР персоной Д.И. Ульянова очень недовольны и тщательно скрывают данный факт от председателя Совнаркома В.И. Ленина, информируя о провале «курортной» миссии брата вождя в Крыму только заместителя главы государства Л.Б. Каменева. Плачевное состояние дел по организации санаторно-курортного обеспечения для «трудящихся» на полуострове становится известным всем в СНК и ВЦИК РСФСР, кроме В.И. Ленина. Почему?! Тем, кто не знает о проблемах со здоровьем В.И. Ленина после покушения, я поясню, что с июля 1921 года у вождя пролетариата появились явные признаки предынсультного состояния (в первую очередь, начинает сильно болеть голова, появляется также головокружение, тошнота, рвота, при этом возможно резкое изменение кровяного давления, оно может сильно повыситься или, наоборот, резко упасть, появляется шум в ушах, ухудшается зрение, перед глазами мелькают «мушки», учащается дыхание, замедляется или убыстряется биение сердца, часто перестает двигаться рука или нога, может отняться речь, появляется «кривая» улыбка), которые мешают ему полноценно работать и продолжать острую политическую полемику с давним оппонентом Л.Д. Троцким. Председателю СНК стараются меньше давать на подпись документов и не отягощать вождя плохими новостями по совету невропатолога Л. Даршевича.

Тем временем, с начала июня 1921 года, в связи с полным провалом «курортного проекта» В.И. Ленина — Д.И. Ульянова, секретариат президиума с А.С. Енукидзе по распоряжению Л.Б. Каменева готовит проект по частичному спасению идиотской авантюры в виде засылки на Крымский полуостров опытного партаппаратчика, управляющего Кремлем и домами ВЦИК А.П. Платонова, назначив его на пост завотделом партийного контроля Крымского областного комитета РКП(б). Задачи, которые поставили своему эмиссару А.П. Платонову секретарь Президиума ВЦИК А.С. Енукидзе и зампредседателя СНК РСФСР и член политбюро ЦК РПК(б) Л.Б. Каменев (председательствовал на заседаниях политбюро с июня 1921 года) для установления порядка в Крыму, были следующие:

1. Определить точную цифру предполагаемых расходов на организацию домов отдыха ВЦИК на территории ЮБК, в том числе их косметического ремонта, оснащения мебелью, предметами обихода и автомобилями.

2. Определить точную цифру продовольственных запасов круп, муки, жиров и фуражного зерна на полуострове, находящихся под государственным контролем, в том числе захваченных Южфронтом продзапасов армии барона Врангеля.

3. Создать при отделе партийного контроля Крымского областного комитета РКП(б) (с 28 марта по 6 ноября 1921 года ответственный секретарь И.И. Акулов) комиссию по повторному учету всех реквизированных ценностей из особняков, дворцов и вилл, принадлежащих ранее зажиточной буржуазии и чете Романовых, с целью вывоза их за рубеж и продажи на аукционах.

4. Найти и мобилизовать кадры врачей, работающих в частных пансионатах и клиниках до 1917 года и оставшихся лояльными к советской власти. Из этой категории лиц выделить:

а) врачей-курортологов, бальнеологов и специалистов по пелоидотерапии, которые смогли бы руководить санаторно-курортной сферой в ЦУКК, а также в национализированных пансионатах и домах отдыха на правах первых заместителей;

б) врачей-курортологов, бальнеологов, специалистов по пелоидотерапии, занимавшихся обширной частной практикой до 1917 года, для найма их на работу в дома отдыха ВЦИК на территории ЮБК и Евпатории.

5. Восстановить и пустить в строй все бывшие заводы по производству строительных материалов, а также найти инженерно-технический состав, работающий в этой сфере до 1917 года, с правом их найма на работу на правах первых заместителей.

Как мы видим, задачи, поставленные А.П. Платонову, были чрезвычайно сложные, граничащие с авантюрой, учитывая медленно, но верно наступающий голод в Крыму, разгул красного террора и фактический саботаж Крымревкома всех начинаний по санаторно-курортной индустрии. Ко всему прочему, полномочия А.П. Платонова, данные ему зампредом СНК РСФСР Л.Б. Каменевым, вроде как дублировали некоторые должностные обязанности особоуполномоченного ЦУКК Д.И. Ульянова, а на самом деле блокировали их, не давая последнему решать возникающие вопросы, минуя нового эмиссара Москвы. В результате с конца июля 1921 года вся фактическая власть по линии народного хозяйства и санаторно-курортного дела оказалась в руках руководителя отдела партийного контроля Крымского областного комитета РКП(б) А.П. Платонова, который, игнорируя своего непосредственного начальника И.И. Акулова, решал свои задачи, советуясь только с секретариатом Президиума ВЦИК, при помощи шифровок, посылаемых из особого отдела КрымЧК. Кто же был этот оставшийся в тени знаменитого брата В.И. Ленина тайный эмиссар ВЦИК А.П. Платонов?!

Алексей Павлович Платонов родился 8 марта 1894 года в городе Орле. После окончания местного технического железнодорожного училища он работал по специальности до начала Первой мировой войны. В мае 1915 года по всеобщей мобилизации Алексей Павлович был призван на военную службу. В октябре 1915 года А.П. Платонов прибыл в Черноморский флот и для прохождения строевой подготовки был направлен в Черноморский флотский экипаж. После окончания строевого обучения он был списан на линейный корабль (линкор) «Императрица Екатерина Великая» в машинную команду, где плавал в должности машиниста до 1918 года. С октября 1917 года А.П. Платонов начал свою стремительную партийную карьеру и быстро дошел до ответсотрудника морской секции ВЦИК. Он состоял членом ВЦИК до конца работы VII съезда Советов (декабрь 1919 года), а также работал секретарем счетной комиссии ВЦИК, где попал в орбиту А.С. Енукидзе, ставшего на долгие годы его незримым куратором и покровителем. Осенью 1919 года А.П. Платонов по совместительству с основным местом работы, с подачи А.С. Енукидзе, был назначен Президиумом ВЦИК членом кассационного трибунала этого органа советской власти. В этой должности он состоял до начала апреля 1920 года, когда по представлению и рекомендации секретаря Президиума ВЦИК А.С. Енукидзе А.П. Платонова назначили на номенклатурную должность управляющим Кремлем и домами ВЦИК, где он своей бешеной, кипучей энергией создал себе реноме незаменимого человека в выполнении тайных партийных поручений. К моменту назначения А.П. Платонова руководителем Управления Кремлем и домами ВЦИК-начальником отдела загородных владений ВЦИК уже работал Константин Сергеевич Наджаров, тоже креатура А.С. Енукидзе. Учитывая факт, что отдел загородных владений организационно входил в Управление Кремлем и домами ВЦИК, то А.П. Платонова и К.С. Наджарова можно смело назвать лицами напрямую причастными к созданию первых номенклатурных санаторно-курортных объектов ЦК РКП(б), и конечно же находящихся в Крыму.

Несомненно, что Д.И. Ульянов при своем первом приезде в июле 1919 года в Кремль стал главным инициатором организации курортной эпопеи на полуострове, хотя искренне заблуждался относительно двойного назначения декрета В.И. Ленина «Об использовании Крыма для лечения трудящихся». Однако рулить первыми номенклатурными объектами в Крыму с января 1921 года предстояло лично ему, а не сотрудникам центрального аппарата ВЦИК. Впрочем, вернемся к тем персонам, которые стояли за спиной Д.И. Ульянова и руководили процессом создания тех объектов, которые через 26 лет назовут госдачами. Учитывая тот факт, что К.С. Наджаров до 22 сентября 1923 года руководил финансированием абсолютно всех домов отдыха ВЦИК на территории РСФСР/СССР, можно себе представить влияние и значимость данной фигуры в принятии многих решений.

Несомненно, что К.С. Наджаров, как прекрасный инженер, внимательно изучил документы (перечень особняков, вилл и дворцов с их подробной характеристикой и архитектурно-строительной документацией), привезенные в июле 1919 года Д.И. Ульяновым из Крыма в Москву и затем составил совсекретный список объектов, подлежащих передаче на баланс Управления Кремлем и домами ВЦИК. Первые дома отдыха ВЦИК на Кавказе (дом отдыха ВЦИК № 3 «Синоп»), в Курской области (дом отдыха ВЦИК № 1 имени В.И. Ленина), в Крыму (дом отдыха ВЦИК № 2 имени Карла Маркса — п. Суук-Су, дом отдыха ВЦИК № 4 «Мухалатка» — п. Мухалатка, дом отдыха № 6 «Дюльбер» — с. Кореиз) находились под непосредственным контролем отдела загородных владений ВЦИК, который снабжал их продовольствием, топливом, стройматериалами, посудой, столовыми приборами, мебелью, автомашинами и многим другим, чего практически не было в стране в то время, но было на складах Управления Кремлем и домами ВЦИК. Обращу внимание читателей, что на все предметы, находящиеся на территории домов ВЦИК, по личному приказу К.С. Наджарова ставились инвентарные номера и печать «ОТДЕЛ ЗАГОРОДНЫХ ВЛАДЕНИЙ ВЦИК». Даже на лампочках, находящихся в доме отдыха ВЦИК № 1 имени К. Маркса в Суук-Су, с декабря 1923 года ставилась на патроне печать «АХО ВЦИК». Немного я расскажу и про незаурядную личность руководителя отдела загородных владений ВЦИК, так как он этого вполне заслуживает, ибо без данной персоны сложно себе представить историю возникновения первых правительственных резиденций РСФСР/СССР.

Константин Сергеевич Наджаров, по национальности армянин, родился 23 марта 1882 года в старинном азербайджанском городе Шемаха (находится в 122 км от Баку) Бакинской губернии в большой многодетной семье садовника, работавшего в местной Армянской апостольской церкви. В четырнадцать лет он остался сиротой: отец погиб, спасая весной двух юношей, тонувших в горном потоке реки Пирсагат. В поисках лучшей доли семья Наджаровых переезжает в Баку. Там, по совету матери, 14-летний Константин продолжает учебу в гимназии, а вечерами работает в местном паровозном депо. Благодаря настойчивости и трудолюбию и большим способностям к точным наукам в 1898 году К.С. Наджаров заканчивает гимназию на отлично, причем считаясь одним из самых способных учеников по немецкому языку. На деньги, выделенные нефтепромышленником А.И. Манташевым самым способным выпускникам-армянам, К.С. Наджаров едет учиться в Германию и в 1901 году заканчивает политехникум в г. Кетен (город в Германии, земля Саксония-Анхальт, входит в состав района Штендаль). При приезде в Баку поступает на работу инженером по эксплуатации в нефтяные промыслы концерна «Ал. Манташев и К^о», где знакомится со своим будущим начальником и в перспективе секретарем Президиума ВЦИК А.С. Енукидзе. Эта удивительная встреча К.С. Наджарова и А.С. Енукидзе, произошедшая поздней осенью 1901 года, стала решающей после Октябрьской революции, когда стало ясно, что без технически грамотных специалистов свежеиспеченная РСФСР развалится как карточный домик. И К.С. Наджаров, как, безусловно, талантливый организатор и инженер, сразу, с ноября 1917 года, попал под крыло А.С. Енукидзе, в то время являвшегося руководителем военного отдела ВЦИК. Через год, то есть в октябре 1918 года, А.С. Енукидзе назначают секретарем Президиума ВЦИК, а К.С. Наджарова старый приятель ставит во главе отдела имуществ республики при Наркомпросе РСФСР (нарком А.В. Луначарский был не против). Там он тянет лямку до 7 мая 1919 года. Постановлением Президиума ВЦИК РСФСР от 7 мая 1919 года в целях объединения заведования зданиями Кремля и домами ВЦИК был создан особый административно-хозяйственный аппарат — Управление Кремлем и домами ВЦИК, а часть зданий и сооружений отдела имуществ республики при Наркомпросе отдали новой структурной единице — отделу загородных владений ВЦИК. Так К.С. Наджаров стал всемогущим руководителем правительственных резиденций, находящихся на необъятной территории РСФСР, в том числе на Кавказе и в Крыму.

Опять же с подачи А.С. Енукидзе К.С. Наджаров в 1928 году назначен главным инженером и начальником работ по строительству Мавзолея В.И. Ленина (по 1930 год), а затем — инженером по наблюдению за Мавзолеем (по 1932 год). Ко всем прочим заслугам К.С. Наджарова я хочу отнести реконструкцию Большого Кремлевского дворца в Московском Кремле, учитывая тот факт, что это была вторая подобная операция с 1917 года (первая проводилась по проекту И.А. Иванова-Шица в 1932—1934 годах). Последняя реконструкция БКД и 14-го корпуса Кремля (бывшее здание Президиума Верховного Совета СССР) проводилась архитектурной мастерской № 8 Моспроекта-2 под художественным руководством И.С. Глазунова в 1995—1999 годах, на основании конкурса Управления делами Президента РФ.

12 февраля 1952 года К.С. Наджаров, по личной протекции начальника УКМК ГУО МГБ СССР генерал-лейтенанта Николая Кирилловича Спиридонова, был назначен главным инженером и начальником строительства по реконструкции Большого Кремлевского дворца⁷. За умелую организацию этих работ и энергичную борьбу за выполнение плана работ и инициативу, обеспечивавшую успешное выполнение поставленных правительством задач в реконструкции Кремлевского дворца, Константин Сергеевич был награжден орденом Ленина. 17 апреля 1953 года К.С. Наджаров — не признанный до настоящего времени официальный куратор первого структурного подразделения советской власти по функционированию и строительству правительственных резиденций для ЦК политбюро РКП(б) — умер от кровоизлияния в мозг.

Между тем к августу 1921 года А.П. Платонов, забрав все ключевые нити руководства ЦУКК, фактически отстранил Д.И. Ульянова от реальной власти в его же детище. Единственное, чего не смог себе позволить тайный эмиссар Москвы, так это лежащую в руинах строительную индустрию Крыма, без которой любое начинание, а особенно возрождение и становление курортной отрасли, просто невозможно себе представить. По этой причине А.П. Платонов в августе два раза посещает Москву, где его принимает зампред СНК РСФСР Л.Б. Каменев, который без согласования с политбюро ЦК РКП(б) обещает ему «...решить этот крайне важный вопрос по-большевистски...», что в переводе с новояза обозначает самым срочным образом. С 15 ноября 1921 года до перевода на другую должность в апреле 1922 года А.П. Платонов состоял председателем Союза строительных рабочих Крымской Республики и одновременно председателем Крымского комитета государственных сооружений, где занимался двумя главными вопросами:

1. Ремонт, восстановление, строительство, пуск в строй ведомственных санаторно-курортных объектов общесоюзного значения.

2. Ремонт, восстановление, строительство и пуск в строй санаторно-курортных учреждений закрытого типа для центрального аппарата ВИЦ и СНК, а также членов политбюро ЦК РКП/ВКП(б) — домов отдыха ВЦИК.

В помощь А.П. Платонову, по решению политбюро ЦК РКП(б), с 15 ноября 1921 года отряжают «стойкого большевика, настоящего чекиста и проверенного товарища...» (из характеристики в личном деле, хранящейся в ЦПА Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС—РГАСПИ) для выполнения «...особых поручений Малого совнаркома...» Николая Андреевича Жиделева, который фактически выполняет при Крымском областном комитете РКП(б) роль личного надзирателя от Л.Б. Каменева, следящего за выполнением директив зампреда СНК РСФСР и за правильным партийным курсом.

Слева направо: начальник АХО ВЦИК Н.А. Жиделев, С.М. Буденный, поэт Д. Бедный (Е.А. Придворов), М.И. Калинин и А.С. Бубнов на 6-м юбилее Первой конной армии. Ноябрь 1925 года

А что в это же самое время делает уполномоченный Наркомздрава РСФСР, глава ЦУКК Д.И. Ульянов?! Удивительно, но, смирившись с фактом полного безвластия и своей абсолютной бесполезности, брат В.И. Ленина настойчиво рвется в Москву любыми способами. И скоро повод для вторичного бегства Д.И. Ульянова из Крыма нашелся, причем весьма оригинальный.

Как пишут историки ЦК КПСС в официальной биографии Д.И. Ульянова, ставшей вроде вавилонского Талмуда, пока еще работающий глава ЦУКК решил использовать самочувствие вождя революции для официального отъезда в столицу, ибо «...сестра — Мария Ильинична — сообщила в письме от начала октября 1921 года, что здоровье Владимира Ильича резко ухудшилось...». И на основании данного письма «...Д.И. Ульянов попросил наркома Н.А. Семашко предоставить возможность быть рядом с братом...». Возможность была предоставлена. В Москве после недолгого сидения без дела и на основании звонка Л.Б. Каменева наркому Н.А. Семашко Д.И. Ульянов был зачислен в отдел лечебных местностей Наркомздрава РСФСР замом к Н.И. Тезякову и с декабря 1921 года приступил к непыльной работе.

Интересный факт: А.П. Платонова через 16 лет от всей души «отблагодарят» за совершенно секретный трудовой подвиг в Крыму, в деле становления санаторно-курортного обеспечения для ЦК политбюро РКП/ВКП(б) и влепят в лоб девять граммов свинца. Приказом наркома обороны Маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова № 3200 от 20 августа 1937 года инженер-флагман 3-го ранга А.П. Платонов был снят со своей должности и исключен из списков РККА по статье 43 пункт «в» (в связи с арестом органами НКВД). Ему было предъявлено обвинение «в участии в военно-троцкистском заговоре в РККА».

Следствие по делу инженер-флагмана 3-го ранга А.П. Платонова длилось семь месяцев. За это время следователи путем физических и моральных мер воздействия добились от Алексея Павловича признания его участия в противоправных действиях. По окончании следствия дело по обвинению А.П. Платонова «в участии в заговоре в РККА» было передано на рассмотрение в военный трибунал (ВТ) Краснознаменного Балтийского флота (КБФ).

10 марта 1938 года на заседании ВТ КБФ было рассмотрено дело «...по обвинению бывшего председателя минной секции морского научно-технического комитета Морских сил РККА инженер-флагмана 3-го ранга Алексея Павловича Платонова в военно-троцкистском заговоре в МС РККА...». Военные судьи в течение нескольких десятков минут рассмотрели дело А.П. Платонова и вынесли по нему обвинительный приговор с высшей мерой наказания (ВМН) — расстрелом. В тюрьме особого отдела НКВД КБФ в Кронштадте А.П. Платонов написал прошение о помиловании в Президиум Верховного Совета СССР, которое осталось без удовлетворения. После этого его дело рассматривала так называемая двойка, в составе генерального прокурора СССР А.Я. Вышинского и наркома НКВД Н.И. Ежова. Приговор был утвержден. Соответствующий документ был отправлен фельдъегерской почтой из Москвы в Ленинград. В нем предписывалось привести приговор в исполнение сразу же после получения выписки из постановления «высшей двойки». 22 мая 1938 года бывший управляющий Кремлем и домами ВЦИК, бывший создатель строительной и курортной индустрии Крыма, а также председатель минной секции НТКМ ВМС РККА и старший преподаватель ВМА инженер-флагман 3-го ранга А.П. Платонов был расстрелян в Кронштадтской тюрьме особого отдела НКВД КБФ при личном участии начальника ОО капитана госбезопасности Хомякова.

С отставкой Д.И. Ульянова санаторно-курортное дело сначала закипело с новым «революционным» размахом, правда, из-за наступающего голода в Крыму и бесконечных дрязг между всеми ведомственными учреждениями идея «лечения трудящихся» захлебнулась. В это же самое время, в конце ноября 1921 года, ЦУКК получило нового начальника в лице бывшего ректора Харьковского медицинского университета Л.С. Туркельтауба, который не имел связей в СНК РСФСР и СНК Крымской АССР (была создана 18 октября 1921 года на основании декрета СНК РСФСР, председатель СНК Крыма — С.Г. Саид-Галиев) и был фактически декларативной фигурой, не имеющей политического веса и авторитета.

Как я уже писал чуть выше, эмиссары Москвы и «настоящие большевики» Н.А. Жиделев и А.П. Платонов в поте лица своего усиленно крутили «курортную рулетку» до марта 1922 года с переменным успехом, пока первого 4 апреля 1922 года не направили на обучение в Морскую академию РККФ, а второй, выполнив все секретные поручения Л.Б. Каменева, в августе того же года отправился на кратковременное лечение в дом отдыха ВЦИК № 4 «Дюльбер». Сохранился уникальный документ (я его ниже приведу в полной редакции), хранящийся в ЦПА ИМЛ (РГАСПИ) и представляющий собой выписки из биографической хроники В.И. Ленина, который весьма уважительно относится к фигуре Н.А. Жиделева. В дальнейшем, после потери дееспособности В.И. Лениным, в конце ноября 1922 года, Н.А. Жиделев будет назначен руководителем Управления делами ВЦИК, а в августе 1925 года начальником АХО ВЦИК. Давайте познакомимся с этой выпиской.

БИОГРАФИЧЕСКАЯ ХРОНИКА В.И. ЛЕНИНА
Том XII (декабрь 1921 — январь 1924 года)

Количество материалов: 43
Дата: 9 сентября 1922 года

В.И. Ленин пишет письмо сотруднику СНК Н.А. Жиделеву, который находился в Крыму, с просьбой позаботиться о больных И.А. Арманд и Л.А. Фотиевой, направленных в Крым на отдых и лечение; на конверте надписывает: «тов. Жиделеву. Ялта, д/о ВЦИКа «Дюльбер» (Через Центральное управление крымскими курортами) (от Ленина)».

ЦПА Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (РГАСПИ), ф. 2, оп. 1, д. 23276; ф. 12, оп. 2, д. 206, л. 1; Восп. о В.И. Ленине. Изд. 2-е. Т. 4. М., 1979. С. 336—337.

Как мы видим, А.П. Платонов и Н.А. Жиделев не зря денно и нощно корпели над проблемой обустройства отдыха сотрудников центрального аппарата ВЦИК и СНК РСФСР в

Крыму. К августу 1922 года на территории Крымского полуострова, а именно на ЮБК, были открыты три дома отдыха ВЦИК (фактически правительственные резиденции для летнего отдыха и лечения), максимально адаптированные к санаторно-курортному обеспечению политбюро ЦК РКП(б) и других высших номенклатурных чинов РСФСР, рангом ниже. Вот эти учреждения:

дом отдыха ВЦИК № 2 имени Карла Маркса — с. Суук-Су;

дом отдыха ВЦИК № 4 «Мухалатка» — с. Мухалатка;

дом отдыха ВЦИК № 6 «Дюльбер» — с. Кореиз.

Замечу, что согласно положению № 12 от 24 мая 1919 года «О работе Управления Кремлем и домами ВЦИК», утвержденному ВЦИК, порядковый номер и наименование объекта присваивались домам ВЦИК, в соответствии с их зачислением на баланс данного структурного подразделения. Так, например, 1 января 1922 года был издан приказ № 11 по Управлению Кремлем и домами ВЦИК за подписью А.Д. Метелева, где было предписано внести дом отдыха «Архангельское» в список домов ВЦИК, присвоив ему порядковый № 19 и наименование — дом отдыха ВЦИК № 19 «Архангельское». В то же самое время существовали дома ВЦИК обычного многоквартирного или гостиничного типа, где жили ответсотрудники центрального аппарата, начавшие функционировать с июня 1919 года, например, 1-й дом ВЦИК располагался в гостинице «Националь», 2-й дом ВЦИК — в гостинице «Метрополь», а 3-й дом ВЦИК — на углу улицы Садовая-Каретной и Божедомского переулка, ныне улица Делегатская, дом 1. В феврале 1920 года были открыты 4-й дом ВЦИК на улице Воздвиженка, дом 4 и 5-й дом ВЦИК на улице Грановского, ныне Романов переулок, дом 2.

Теперь самое время рассказать о роли члена политбюро ЦК РПК(б), уполномоченного Совета обороны, председателя Моссовета Льва Борисовича Каменева в организации санаторно-курортных учреждений в Крыму. Многие читатели, как я думаю, зададутся вопросом: а почему именно Л.Б. Каменев, будучи в течение продолжительного срока ответственным в РСФСР за многие важные внутриполитические решения и считавшийся второй после В.И. Ленина фигурой на Олимпе власти, лоббировал вопросы развития в Крыму курортной отрасли? Как это ни удивительно, но Л.Б. Каменев, будучи профессиональным революционером, побывал в политической эмиграции во Франции, Бельгии и Швейцарии, но в Крыму до 1922 года не был ни разу! Я не буду по целому ряду причин сейчас подробно излагать биографию будущего соратника В.И. Ленина и одного из главных оппонентов И.В. Сталина, так как о Л.Б. Каменеве написаны и без меня тонны книг, где под микроскопом исследован каждый его шаг. Нас сейчас интересует лишь — по какой причине Л.Б. Каменев стал продвигать идею создания курортной отрасли именно в Крыму, а не на Черноморском побережье Кавказа. Замечу, что согласно постановлению Коллегии Наркомздрава № 22 от 28 мая 1921 года, курорты ССР Абхазии — Сухуми и Гагра официально признавались «...курортами общегосударственного значения...».

В 20-х годах в ССР Абхазия для партийной верхушки открыты дом отдыха ВЦИК «Гагра-2» и дом отдыха ВЦИК «Синоп». Тем не менее партийная группировка в числе В.И. Ленина, Л.Б. Каменева, Г.Е. Зиновьева и К.Б. Радека ожесточенно отстаивает Крым в целях создания там общесоюзной курортной индустрии, а также домов отдыха для партийной элиты РСФСР, а не Черноморское побережье Кавказа. Странно, не правда ли? На самом же деле странное и вроде как малообъяснимое пристрастие ведущих партийных деятелей начала 20-х годов к Крыму не является секретом. Дело в том, что практически все ведущие посты в правительстве РСФСР после 1918 года заняли бывшие революционеры-политэмигранты, изнывавшие от жуткого безделья в Швейцарии, Великобритании и Франции до февраля 1917 года.

Обращу внимание читателей, что В.И. Ленин и Л.Б. Каменев тоже были политэмигрантами (последний с февраля 1915 года до февраля 1917 года отбывал ссылку в Туруханском крае) и, находясь в Лозанне и Монтре или в Лонжюмо, Париже и Ментоне или в Брюсселе, с огромным наслаждением чесали языки в кафешках с приехавшими из России художниками, писателями, меценатами и прочими бездельниками, которые, отчаянно жестикулируя, рассказывали «борцам за светлое будущее» о своих свежевыстроенных дачах в ЮБК.

Я бы условно назвал эту группу российских революционеров-политэмигрантов из РСДРП(б) «западниками», намекая на их привычки, жизненные приоритеты и кругозор, сильно подверженный влиянию продолжительной жизни в Европе. Ко всему прочему, взаимное влияние друг на друга оказывали революционеры-политэмигранты и приехавшие на европейские курорты видные деятели культуры из России, жадно впитывавшие мятежный дух большевизма, считая его прогрессивным политическим движением. Тем временем финансовые воротилы Российской империи, писатели, ученые и другие многие представители тогдашней интеллигенции, побывав на курортах Германии, Италии, Франции и Швейцарии и внимательно присмотревшись к европейскому упорядоченному быту, решили построить в Крыму нечто похожее на то, что они увидели за кордоном. На Южном берегу Крыма с конца XIX века сахарозаводчики, нефтепромышленники, банкиры и всякого разлива купцы стали усиленно скупать участки и возводить виллы, дворцы, фактически копировавшие подобные объекты, расположенные в Европе.

Между тем в РСДРП(б) до 1917 года, кроме лидирующего костяка политэмигрантов под руководством В.И. Ленина, существовала и низовая группировка, которая не сидела в парижских кафе и не проводила круглосуточные диспуты о зверином оскале империализма, а тихо и беспощадно занималась «эксами» в банках Российской империи и оголтелой пропагандой в армии, претендуя в случае победы на высокие посты в правительстве. Впоследствии эта группировка «честных солдат партии» сплотилась вокруг И.В. Сталина, а его активные соратники — Г. Орджоникидзе, А. Енукидзе, А. Микоян, С. Киров, А. Назаретян, С. Тер-Петросян (Камо) и прочие — совсем по-другому представляли себе будущую жизнь после прихода к власти РСДРП(б), так как они психологически формировались в абсолютно другой, нежели политэмигранты-революционеры, среде. Я назвал бы данную категорию лиц, пришедших к власти в РКП(б) после апреля 1922 года, «кавказцами», независимо от их национальности и места рождения. Это были люди, менталитет которых был жестко структурирован и сформирован под влиянием нечеловеческой, просто патологической ненависти к любой форме предпринимательства, особенно связанной с бизнесом в нефтедобывающей отрасли. Олигархические кланы нефтепромышленников Российской империи в лице А.И. Манташева, С.Г. Лианозова, Л.К. Зубалова и П.О. Гукасова, в отличие от многих других денежных мешков, не строили дачи и дворцы в Крыму, а предпочитали скупать землю за границей, а также в Москве и на Черноморском побережье Кавказа. Удивительно, но именно тот факт, что армянские миллиардеры России не тратили деньги на строительство личных имений на Крымском полуострове до 1917 года, оказал неизгладимое впечатление на И.В. Сталина. Будущий генеральный секретарь ЦК ВКП(б) искренне и бескомпромиссно считал, что династия Романовых явно ошиблась в географическом выборе летних правительственных резиденций в середине XIX века, ибо армянские олигархи целенаправленно до революции 1917 года стали закладывать основы санаторно-курортного обеспечения именно на Черноморском побережье Кавказа. А разве люди, умеющие делать деньги, станут в плохом месте отдыхать?! Конечно же нет!

И.В. Сталин ненавидел армянские кланы Манташевых, Зубаловых, Гукасовых и Лианозовых, но, как это ни странно, начал жить под Москвой на даче (в настоящее время объект ФСО РФ «Зубалово-4») с 1919 года именно в личном имении Л.К. Зубалова, а свою первую резиденцию (дом отдыха ЦИК «Мюссера») в ССР Абхазии он приказал построить в полукилометре от дворца С.Г. Лианозова.

И.В. Сталин не воспринимал Крым как место элитарного отдыха на начальном этапе своей политической карьеры и с подозрением взирал на своих соратников — В. Молотова, К. Ворошилова и А. Микояна, — уезжающих в отпуск с 1925 года в дом отдыха ВЦИК № 4 «Мухалатка»⁸. Впоследствии все эти персоны селились по соседству с домом отдыха ЦИК «Зензиновка» в Сочи, стараясь не раздражать генсека своей малопонятной для его мышления приверженностью к Крыму.

А вот Л.Б. Каменев под влиянием целого ряда обстоятельств стал настоящим приверженцем отдыха в Крыму. Председатель Моссовета, побывав до 1915 года во Франции, Швейцарии (с февраля 1902 по ноябрь 1903 и с июля 1908 по апрель 1914 года) и составив свое поверхностное личное мнение о санаторно-курортной и гостиничной системе европейского типа, решил, что виллы, имения и дворцы Крыма, выстроенные и скопированные с западных образцов, являются идеальным местом для летнего времяпровождения свежеиспеченной советской элиты. Ко всему прочему, Л.Б. Каменев находился под мощным впечатлением от того, что царская династия Романовых выбрала именно Крым в качестве своей личной резиденции, а не Черноморское побережье Кавказа.

На фото слева член политбюро ЦК РКП(б) и первый зампред СНК РСФСР Л.Б. Каменев вместе с председателем СНК РСФСР В.И. Лениным. Март 1922 года

Довольно серьезное влияние на мировоззрение Л.Б. Каменева оказал художник, поэт, переводчик М.А. Волошин, живший с мая 1903 года попеременно то в Париже, то в Коктебеле, то в Москве. М.А. Волошин и быстро сделавший карьеру в РСДРП Л.Б. Каменев часто встречались в Париже, подолгу просиживая в ресторанах для обеспеченной публики, типа Café de la Paix, L’Escargot Montorqueil, Le Procope и др. Отношения Л.Б. Каменева и М.А. Волошина нельзя назвать приятельскими, скорее всего, первый молча и с обожанием внимал каждому слову певца русского символизма, искренне считая все сказанное им истиной в последней инстанции, второй открывал свежеиспеченному политэмигранту прописные истины о хорошей жизни с тугим кошельком в кармане. Непременной темой разговоров политэмигранта Л. Каменева и получающего высокие гонорары за свое творчество М. Волошина, по воспоминаниям снохи зампреда СНК РСФСР Г.С. Кравченко, были также темы строительства дома художника в Коктебеле, живописующего красоты Крыма и постоянно приглашающего своего собеседника в гости. После февраля 1917 года Максимилиан Волошин окончательно поселился в Коктебеле, в доме, построенном в 1903—1913 годах его матерью Еленой Оттобальдовной Волошиной.

И я замечу, что в январе 1921 года Л.Б. Каменев, несмотря на занятость, впервые приехал к М. Волошину в Коктебель, где у них произошла встреча необычная по своему духовному содержанию и остроте поднятых в разговоре тем. М. Волошин просил, да-да, именно просил своего бывшего визави остановить начинающийся страшный красный террор в Крыму, разобраться с санаторно-курортным наследством Российской империи на полуострове и разрешить ему печататься в центральной прессе. Судя по воспоминаниям Г.С. Кравченко (умерла 5 марта 1996 года), Л.Б. Каменев пообещал своему кумиру юности решить по меньшей мере все три вопроса, но слово не сдержал.

Фактически же Л.Б. Каменев стал с февраля 1921 года мощно лоббировать только одну тему — восстановление санаторно-курортной отрасли в Крыму, причем под флагом декрета В.И. Ленина «Об использовании Крыма для лечения трудящихся». Одновременно, как я уже упоминал выше, Л.Б. Каменев, пользуясь своим высоким постом (с марта 1919 года член политбюро ЦК РКП(б) и фактически первый зампред СНК РСФСР), стал активно продвигать строительство домов отдыха ВЦИК на ЮБК.

Интересно то, что Л.Б. Каменев при укрепившей свои позиции советской власти не бросил адепта символизма, ставшего ненужным в настоящей политической реальности М. Волошина, а даже наоборот — проявлял к нему максимум сочувствия и покровительства. Вот, например, что написано в сборнике «Воспоминания о Максимилиане Волошине»: «...Бесконечные приглашения для чтения стихов, просто для знакомства и беседы с М.А. Волошиным, который как магнит притягивал к себе всех. В редакции сборника «Недра» Волошину предложили написать краеведческую статью о Восточном Крыме и Карадаге, обещая хороший гонорар. Как обычно, денег у него было очень мало, но, узнав, как и о чем надо писать, он отказался. В марте 1924 года, в один из ближайших после приезда дней М.А. Волошина пригласили к себе в Кремль его старые знакомые по Парижу Л.Б. Каменев и Н.И. Бухарин. По их просьбе он читал им свои стихи последних лет. Их глубина и сила, раскрывавшие страшную правду того времени, произвели на слушателей настолько огромное впечатление, но было признано, что эти печатать стихи нельзя...»⁹

Думаю, нетерпеливый читатель уже вправе спросить: и чем закончилась полная драматизма дружба двух абсолютно разных по своему мировосприятию людей, Волошина и Каменева?

Заслуженная артистка РСФСР Г.С. Кравченко, оставившая после своей смерти массу интересных воспоминаний о нравах партийной элиты 20—30-х годов

М.А. Волошин умер после второго инсульта 11 марта 1932 года в своем доме в Коктебеле, в абсолютно чуждой, аморфной атмосфере первых пятилеток, коллективизации и начавшейся эпохи индустриализации.

А вот Л.Б. Каменев 14 сентября 1922 года был назначен заместителем председателя СНК РСФСР и заместителем председателя Совета труда и обороны (СТО) РСФСР. После образования СССР в декабре 1922 года Каменев стал членом Президиума ЦИК СССР и смог в полной мере насладиться отдыхом в Крыму, в роскошных домах отдыха ВЦИК. Вот что пишет Л. Васильева в своей книге «Дети Кремля», цитируя Г.С. Кравченко:

«...Вышла я замуж в июне двадцать девятого года. Почти семь лет прожила в семье Каменевых. Все страшное, что случилось, было при мне. Сначала — сказочная жизнь. Сказочная. Квартира Каменевых была на Манежной площади напротив Кремля. Раньше они в самом Кремле жили, но там стало тесно. Тут, на Манежной, шесть комнат. Квартира на одну сторону. Над нами Анна Ильинична, сестра Ленина. Противная. У нас собиралась молодежь, шумела. Анна Ильинична всегда присылала прислугу, требуя, чтобы мы потише себя вели. Народ приходил разный, в основном артистический...

...У Каменевых был второй сын, Юра. Он в школе учился. Чудесный мальчик. В тридцать первом году мы с Лютиком¹⁰ осенью поехали в Крым. Я ждала ребенка. Была на седьмом месяце. Лютик получил из Америки «форд» и показал мне весь Крым: Форос, и Суук-Су, и Мухалатку¹¹. В Мухалатке — «Дом политбюро». Когда мы туда приехали, никого из членов политбюро не было, только дети их собрались — пять пар. Взрослые дети. Нас с Лютиком поместили в апартаменты Сталина: спальня, кабинет, гостиная. После Мухалатки я нигде отдыхать не могла — так там было все удобно и комфортабельно. Это был настоящий отдых. Сначала смущал нас охранник, потом к нему привыкли. Не замечали. Все время были на колесах, путешествие сказочное, потом в Москве рассказывали, а Лев Борисович шутил, что ребенок, наверно, родится на роликах...»¹²

Замечу, что желание М. Волошина и прочих дореволюционных идеалистов, пускающих обильные сопли и призывающих сильных мира сего «обратить внимание на подвергаемый массовому разграблению комиссарами курортный фонд и бессовестную продажу народного достояния из царских дворцов Ливадии...» закончилось к середине 20-х годов тем, что советская номенклатура крепко пустила корни в Крыму, открыв там для собственного отдыха и лечения целый ряд санаториев и домов отдыха. Особенно интересно читать постановление ВЦИК и СНК СССР от 4 апреля 1927 года, где на законодательном уровне, совершенно открыто, группа наиболее ценных объектов курортной недвижимости переходит на баланс СНК Автономной Крымской ССР и ЦИК Союза ССР (см. мой курсив в пунктах 1, 5 и 6 данного документа).

«Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет
Совет Народных Комиссаров Р.С.Ф.С.Р.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 4 апреля 1927 года
Об установлении списка местностей, дач и строений,
расположенных на территории курортов
общегосударственного значения Южного берега Крыма
и находящихся в ведении управления Народного
комиссариата здравоохранения Р.С.Ф.С.Р.

В дополнение и изменение постановлений Всероссийского центрального исполнительного комитета и Совета народных комиссаров Р.С.Ф.С.Р. от 9 марта 1925 года о передаче части жилищного фонда, закрепленного за Центральным управлением курортами Крыма, в ведение местных исполнительных комитетов (Собр. узак., 1925, № 19, ст. 125) и Совета народных комиссаров Р.С.Ф.С.Р. от 27 января 1926 года об изменении списка курортов общегосударственного значения (Собр. узак., 1926, № 7, ст. 45), Всероссийский центральный исполнительный комитет и Совет народных комиссаров Р.С.Ф.С.Р. постановляют:

1. Оставить в ведении и управлении народного комиссариата здравоохранения Р.С.Ф.С.Р. нижеследующие местности, дачи и строения из расположенных на территории имеющих общегосударственное значение курортов Южного берега Крыма:

1) В Ялтинском районе: здание гостиницы «Россия» в городе Ялте и участок № 6 (прачечная), за исключением торговых помещений, которые остаются в ведении Совета народных комиссаров автономной Крымской С.С.Р.;

гостиницу «Марино» в городе Ялте, за исключением торговых помещений, находящихся в настоящее время в пользовании Ялтинского районного исполнительного комитета, которые остаются в ведении Совета Народных Комиссаров Автономной Крымской С.С.Р.;

гостиницу «Ореанда» в городе Ялте, за исключением торговых помещений, находящихся в настоящее время в пользовании Ялтинского районного исполнительного комитета;

дачевладения бывшие Безобразовой и Вербицкой;

бывшее имение Сельбиляр, за исключением земельного участка сельскохозяйственного значения и винного подвала;

дачевладения: Доссия, Квисисана, Яузлар, Словати, вилла Елена, за исключением двух флигелей, выходящих на набережную и Аутскую улицу, остающихся в ведении Совета народных комиссаров Автономной Крымской С.С.Р.;

здание поликлиники имени Семашко;

ванное заведение бывшее Витмара, с прилегающим к нему пляжем протяжением двадцать пять саженей;

здание Курортного управления по улице Троцкого № 14;

Массандровскую группу санаторий (бывшие Пироговская, Боткинская и Морская) с частью парка по первый овраг и бывший дворец Александра III со служебными постройками;

дачу бывшую Стахеева с курзалом, за исключением торговых помещений.

2) В Ореандо-Ливадийском районе: Ливадию и Ореанду со всеми строениями и сооружениями, за исключением участков и зданий, выделенных постановлением Совета народных комиссаров Р.С.Ф.С.Р. от 10 апреля 1925 года для советского хозяйства Крымвинделправления и для Совета народных комиссаров Автономной Крымской С.С.Р., а также здания бывшей пехотной казармы, сданного Московскому совету по договору застройки под детскую санаторию;

горные станции: Эреклик и Пендикюль с санаторией Тузлер.

3) В Мисхорском районе: Нижний и Новый Мисхор (б. Долгоруковой), за исключением виноградников;

здание Мисхорской санатории бывшего министерства земледелия;

бывшие имения: Юсупова, за исключением виноградников и винного подвала, Тизенгаузена, Морозова, Паниной (Гаспра), за исключением виноградников, Ай-Тодор (парк со всеми постройками), за исключением бывшего дома конторы, кухни, двух оранжерей, дома служащих, конюшни, бывшей казармы, бани, прачечной, дома садовода, мастерских, а также виноградников и винного подвала, Дюльбер, Барбо (б. Крамарж), Харакс, за исключением виноградников и строений бывших усадеб?

бывшие дачи: Маламы, Комстадиус и Титушкиной.

4) В Алупкинском районе: бывшее имение Воронцовой-Дашковой «Алупка» со всеми находящимися в нем сооружениями, строениями и проч., в том числе с бывшим Шуваловским флигелем и старым дворцом (музей-дворец б. Воронцова остается в ведении народного комиссариата просвещения Р.С.Ф.С.Р.), за исключением: казармы и сарая на виноградниках, сторожки у Восточных ворот, корпуса № 7, занятого магазинами, дома бывшего кордона пограничной стражи, дачи бывшей Борисова, здания бывшего общественного собрания с сараем, балагана, дачи бывшей Жуковской (четыре домика, девять комнат), занятой под жилье сотрудников Курортного управления, дачи бывшей Седова, дачи бывшей Хремина, дачи Ай-Петри, дачи бывшей Де-Салишь, дачи бывшей Минкина, дачи бывшей Батала-Усанова, дачи бывшей Шлык, Циммерман и Федорова, двух бывших церковных домов, дачи бывшей Левандовской, здания аптеки местного здравоохранения, дачи Медже, дачи «Обрыв» и Ивановой;

здания санаторий бывшего духовного ведомства, пермского земства, Богданова и Гохбаума;

дачи: бывшие Смуровой, Воскресенского, Атрыганьевой, Прянишниковой и вилла Араминта;

детскую санаторию имени профессора Боброва.

5) В Симеизском районе: бывшее Милютинское имение: парк с дворцом и службами, недостроенную санаторию Красного Креста со службами и садом;

бывшее Мальцовское имение: парк с дворцом и усадебными постройками;

Новый Симеиз со всеми строениями, дачами и проч., за исключением дач бывших Бобрикова, Стукова, Чулкова, Маруся, Тузенко и конторы бывшей Мальцева и хлебопекарни;

Лимены, парк с дворцом бывший Филибера со всеми службами в границах, установленных землеустроительной комиссией;

бывшее имение Мухолатка считать находящимся в ведении Центрального Исполнительного Комитета Союза С.С.Р.

6) В Гурзуфском районе: Гурзуфский парк со всеми находящимися в нем строениями и сооружениями, за исключением торговых помещений, дачи № 1 и здания, занимаемого почтой-телеграфом и аптекой, оставляемых в ведении Совета народных комиссаров Автономной Крымской С,С.Р.;

гостиницу и дачи № 1 и 2 бывшие Первушина;

дачи бывшие Ледаптю, Скворцова, Гучкова, Максимовича, Наумова (б. имение Соловьева «Суук-Су» с дачами бывшими Молодцова и Левицкого считать находящимися в ведении Центрального исполнительного комитета Союза С.С.Р.).

7) В Севастополе: здания Института физических методов лечения имени профессора Сеченова и бывших гостиниц: Кист, Ветцель и Бристоль.

2. Предложить Совету народных комиссаров Автономной Крымской С.С.Р. закрепить за народным комиссариатом здравоохранения Р.С.Ф.С.Р. в постоянное пользование помещение бывшего владения Джалита, занимаемое в настоящее время гостиницей.

3. Предложить народному комиссариату здравоохранения Р.С.Ф.С.Р. из владения Сельбиляр выделить в распоряжение Ялтинского районного исполнительного комитета хозяйственные постройки для обслуживания виноградников.

4. Предложить народному комиссариату здравоохранения Р.С.Ф.С.Р. и Совету народных комиссаров Автономной Крымской С.С.Р. в месячный срок оформить передачу имуществ, согласно настоящему постановлению.

5. Поручить народному комиссариату здравоохранения Р.С.Ф.С.Р., совместно с народным комиссариатом юстиции, в двухнедельный срок представить в Совет народных комиссаров Р.С.Ф.С.Р. список узаконений, теряющих силу с изданием настоящего Постановления.

Председатель Всероссийского центрального исполнительного комитета М. Калинин

Заместитель Председателя Совета Народных Комиссаров А. Лежава

Секретарь Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета А. Киселев»

Как уже понял читатель, под громогласные обещания В.И. Ленина и его ближайших соратников о неком «...лечении трудящихся в Крыму...» с начала 1921 года, тайно и очень профессионально, часть наиболее ценной недвижимости, оставшейся от прежних владельцев Российской империи в ЮБК, перешла на баланс сначала Управления Кремлем и домами ВЦИК (отдел загородных владений), потом в АХО ВЦИК и, наконец, с 1926 года в ХОЗУ ЦИК СССР, на правах государственной собственности.

Удивительно, в данном случае, насколько была строго засекречена в те далекие годы любая финансовая, хозяйственная и информационная деятельность, связанная с созданием, функционированием и охраной санаторно-курортных учреждений, стоящих на балансе ХОЗУ ЦИК и Управделами СНК СССР. Абсолютно любая информация о домах отдыха ВЦИК, санаториях СНК РСФСР/СССР и ОГПУ/НКВД на долгие годы была прочно упрятана в архив МВД СССР (с 1948 по 1960 год — Главное архивное управление МВД СССР), где не выдавалась даже историкам, занимавшимся написанием диссертаций. Почему?! Потому что ЦК КПСС боялся, что рядовой обыватель вздрогнет от ужаса (а может, от восхищения?!), узнав, сколько средств тратилось ранее и тратится сейчас на довольно-таки неплохую жизнь партийной номенклатуры.

Чтобы не быть голословным, я ниже привожу небольшую выписку из рассекреченного фонда № 5446 ГА РФ, имеющего самое прямое отношение к Управлению Кремлем и домами ВЦИК, АХО ВЦИК, ХОЗУ ЦИК и Управделами СНК РСФСР/СССР, где указаны те закрытые сведения, которые держались в тайне от народа 60—70 лет без всяких на то разумных оснований. Меня, например, умилило совершенно «секретное» дело «О выписке луковичных растений для совхоза «Мухалатка» при д/о ВЦИК «Мухалатка». Думаю, враги советской власти были бы довольны, узнав, какие суммы были потрачены на луковицы тюльпанов для дома отдыха ВЦИК № 4 «Мухалатка».

Теперь настало время и место более подробно рассказать о первых номенклатурных объектах ЦК РКП/ВКП(б) в Крыму, которые со временем сменяли вывески, перепрофилировались, снимались с баланса Управления делами СНК/СМ СССР и Управления делами ЦК КПСС, а потом возвращались обратно к великой радости партийной элиты. Вполне возможно, читатель вправе спросить автора, а может ли он обозначить свое личное мнение по вопросу возврата так называемому «народу» дворцов и имений, ранее, до 1917 года, принадлежащих династии Романовых и финансовым воротилам Российской империи.

Да, я могу обозначить в этом крайне сложном вопросе свое личное мнение, которое по понятным причинам придется не по вкусу историкам, краеведам и прочей публике, денно и нощно твердящей о создании на базе государственных дач в Крыму музейных учреждений с присвоением им статуса охраняемых объектов культурного наследия Российской Федерации. Все государственные дачи и бывшие ведомственные санатории УД ЦК КПСС в Крыму, которые в настоящее время функционируют и были построены до 1917 года, просто необходимо оставить в подчинении Управления делами Президента РФ и ФСО РФ, так как только они со своим колоссальным бюджетом способны гарантировать сохранность этих памятников и продлить их существование на многие годы вперед. Ко всему прочему, имение Ливадия с дворцово-парковым ансамблем, пансионат «Дюльбер», Воронцовский дворец, Юсуповский дворец в Кореизе и прочие объекты были изначально созданы как здания представительского типа, с определенными функциями, достаточно далекими от того, что уважаемая постсоветская публика называет «санаторно-курортным отдыхом».

Прошу обратить внимание читателей, что благодаря тому, что АХО ВЦИК/ХОЗУ ЦИК СССР взяло под свой жесткий контроль эти объекты с 22 сентября 1923 года, они сохранились до нашего времени практически без особых изменений, в отличие от других профсоюзных здравниц, влачащих жалкое существование. Что же собой представляли первые дома отдыха ВЦИК, переделанные из имений и дворцов властей предержащих, находящихся в Крыму с начала 20-х годов XX века?! Об этом я подробно расскажу в следующей главе.

Примечания

1. Производство «Одесской киностудии», 1987 год.

2. Впрочем, есть версия, что Д.И. Ульянов с 1914 по 1917 год работал в Евпатории, которая подтверждается косвенными архивными данными.

3. Братья не виделись около 11 лет.

4. Казаковский корпус — бывшее здание Судебных установлений, или Сенатский дворец, построенное по проекту русского архитектора Матвея Казакова в 1776—1787 годах. В данном здании с лета 1918 года располагался ВЦИК и СНК РСФСР, а в настоящее время там располагается рабочая резиденция Президента РФ В.В. Путина.

5. Любопытно, что в некоторых архивных источниках данное учреждение называется «Комиссия по управлению Кремлем и домами ВЦИК».

6. Ульянова О.Д. Родной Ленин. ИТРК, 2002.

7. Комендатура БКД организационно входила в Управление коменданта Московского Кремля.

8. На бюрократическом сленге центрального аппарата ЦИК СССР данное заведение часто именовалось «Дом политбюро».

9. Воспоминания о Максимилиане Волошине. М.: Советский писатель, 1990.

10. Старший сын Л.Б. Каменева — Александр Каменев.

11. Санаторий Управления делами СНК СССР «Форос», дом отдыха ЦИК «Суук-Су», дом отдыха ЦИК «Мухалатка».

12. Васильева Л.Н. Дети Кремля. М.: Вагриус, 2012.