Херсонес Таврический в позднеантичный период (вторая половина III — первая половина VI в.)

Распался Рим на Запад и Восток,
Напитан чуждой христианской новью,
Еще один истории бросок —
И пройден долгий путь к средневековью...

Л.В. Фирсов

С середины — второй половины III в. начинается новый этап в истории античных центров Северного Причерноморья, и Херсонеса в частности. Он тесно связан с социально-экономическим и политическим кризисом Римской империи, который усугублялся варварскими нашествиями, вошедшими в историю как «готские» или «скифские» войны. Массовое передвижение варварских племен обусловило значительные этнокультурные изменения и трансформацию характера взаимоотношений античных центров региона с Римской империей. Все это позволяет считать третью четверть III в. началом позднеантичного периода в истории античных центров Северного Причерноморья, и в том числе Херсонеса.

Северное Причерноморье упоминается в письменных источниках в связи с «готскими» войнами применительно к их второму (252—266 гг.) и третьему (267—270 гг.) этапам (рис. 40). Причем следы движения варварских дружин зафиксированы не только письменными источниками, но и археологически. К третьей четверти III в. относятся следы разрушений и пожаров на территории Неаполя Скифского, других позднескифских памятников Юго-Западного Крыма. Есть основания все это связывать с нашествием варваров, которые в конце 60 — начале 70-х годов III в. по пути на Боспор разгромили поселения поздних скифов. Однако, несмотря на трагические для населения Юго-Западного Крыма события, Херсонес остался в стороне от основного движения варваров и продолжал быть важным форпостом Римской империи в Таврике.

Установлено, что во второй половине II — первой половине III в. экономическое развитие Херсонеса стимулировалось расширением разносторонних связей с населением равнинных и предгорных районов Юго-Западного Крыма. Но после варварских нашествий и гибели позднескифских городищ положение меняется. Во второй половине III — начале VI в. основным экономическим партнером Херсонеса уже выступает население горных долин Юго-Западной и Южной Таврики. Однако, как свидетельствует археологический материал, применительно к этому времени нельзя говорить о глубоком кризисе экономики города. В связи с упомянутыми событиями возможно лишь предположить некоторые изменения в структуре сельскохозяйственного производства, в частности возрастание роли производства зерна, и направлениях экономических связей, которые по-прежнему оставались важным фактором экономического развития.

История Херсонеса в позднеантичное время известна плохо. Все же кое-какие важные сведения имеются в труде византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей» и некоторых эпиграфических памятниках. Эти источники свидетельствуют, что и во второй половине III в. Херсонес пребывал в орбите политики Восточно-Римской империи.

Как и ранее, отношения гражданской общины с центральной властью регулировались императорскими рескриптами. Однако в это время город уже находился не под контролем наместника провинции Мезия, а в ведении префектуры Востока, в руках префекта которой сосредоточивались все гражданские дела. Что касается обороны и гарнизона города, то он после отделения гражданской власти от военной при императоре Константине (306—337 гг.) курировался римским военным командованием Фракии, которое также входило в префектуру Востока (рис. 41).

Сейчас установлено, что в 250 г. римский гарнизон еще находился в Херсонесе, и на территории цитадели было осуществлено монументальное строительство. Однако обострение обстановки на дунайских границах империи и отсутствие источников о пребывании римских войск в городе во второй половине III в. дают основание предполагать, что они были выведены из Херсонеса в третьей четверти этого столетия. Произошло это, скорее всего, в правление императора Галлиена (253—268 гг.), который не только осуществил определенные реформы в армии, но и создал крупные резервы для отражения угрозы империи из-за Дуная.

Рис. 40. «Готские» войны в Северо-Западном и Северном Причерноморье. 1) Тира; 2) Ольвия; 3) Козырка; 4) Золотой мыс; 5) Петуховка; 6) Днепровское; 7) Усть-Альминское городище; 8) Городище Алма-Кермен; 9) Неаполь Скифский; 10) Херсонес; 11) совхоз «Севастопольский»; 12) Харакс; 13—19) памятники Европейского Боспора; 20) Горгиппия; 21) Танаис. I — поселения и городища; II — могильники; III — направления походов.

Но, несмотря на это, Херсонес не был оставлен на произвол судьбы. Прямая военная помощь империи городу со второй половины III в. была заменена денежными субсидиями, на которые содержались гарнизон города и формирования готов-союзников в Южном и Юго-Западном Крыму. Кроме денег гарнизону выделялись необходимые материалы для производства специального вооружения — баллист, которые в это время применялись для защиты городов. Гарнизон Херсонеса формировался из местных жителей и в организационном отношении был близок малому легиону позднеримской армии, который на своем вооружении также имел баллисты — метательные аппараты, предназначавшиеся для стрельбы стрелами или дротиками с тяжелыми наконечниками. Обычно такой легион состоял приблизительно из 1000 военнослужащих и на своем вооружении имел 55 баллист и 10 онагров — специальных приспособлений для стрельбы камнями. Судя по имеющимся источникам, такая организация защиты города просуществовала со второй половины III до конца V в., а возможно, и до первой половины VI в.

Выделение херсонесскому гарнизону денежных субсидий и военных материалов позволяло римскому военному командованию в случае необходимости привлекать его к ведению боевых действий на территории Таврики и прилегающих к ней районах. Так, в конце III — первой половине IV в. херсонесские войска вели в союзе с империей несколько войн с Боспором и тем самым активно участвовали в проведении в жизнь римской политики. В результате этих победоносных войн границы земель, находившихся под контролем Херсонеса, значительно расширились в восточном направлении, и он еще более укрепил свои связи с администрацией империи. В правление Константина Великого Херсонес оказывает помощь империи, но уже на Дунае, где благодаря херсонесским баллистариям варвары, угрожавшие империи, были обращены в бегство. За эту помощь император подтвердил данные городу ранее «свободу» и освобождение от податей, а также подарил свою золоченую статую. Это произошло, видимо, в 322 г. во время войны против вторгшихся в пределы империи варваров. Причем есть основания полагать, что варвары находились под командованием бывшего боспорского царя негреческого происхождения. Таким образом, исходя из наших источников, можно заключить, что в позднеантичное время Херсонес был тесно связан с империей.

Более того, археологический материал свидетельствует, что Херсонес контролировал значительные территории в Юго-Западной Таврике, где жило население, осевшее здесь после «готских» войн. Оно рассматривалось империей в качестве союзников и, видимо, через Херсонес его предводителям римская администрация выплачивала определенные суммы серебряными денариями. Вероятно, именно эти варвары-союзники, наряду с херсонесским гарнизоном, могли участвовать в херсонесско-боспорских войнах и военных действиях на Дунае.

Однако юридически Херсонес не входил в состав империи, и отношения гражданской общины с ее администрацией строились, как и прежде, на союзной основе. Следует подчеркнуть, что, в отличие от более раннего времени, Херсонесу оказывалась прежде всего политическая и моральная поддержка, а не прямая военная помощь. Напротив, херсонесские вооруженные силы привлекались к боевым действиям на стороне империи как на Боспоре, так и в Подунавье. Определенная заинтересованность империи в Херсонесе и тесные связи города с ее администрацией в это время объясняются прежде всего выгодным стратегическим положением города. Финансовая помощь гражданской общине на содержание сильного гарнизона, осуществлявшаяся римской администрацией, превращала Херсонес в форпост империи в Северном Причерноморье. Вследствие этого отсюда можно было не только наблюдать за событиями в регионе, но и, если понадобится, давать вооруженный отпор врагам империи. Поскольку в Юго-Западной Таврике осела определенная часть готов — союзников империи, то тесные взаимоотношения с центральной властью отвечали самым насущным интересам не только империи, но и подавляющего большинства населения самого города.

Ранее считалось, что в период правления императора Диоклетиана (284—305 гг.) Херсонес утратил статус «свободного» города и, войдя в состав империи, стал управляться непосредственно провинциальной администрацией. Однако повторный анализ надписи о постройке стены, которая достаточно точно датируется 383—395 гг., и ряд других данных свидетельствуют, что сейчас нет оснований делать вывод об изменениях в системе управления и утрате Херсонесом былых привилегий. В этой надписи упоминается первый архонт Евферий и, следовательно, как и прежде, в городе сохранялось внутреннее самоуправление. К тому же сообщение Константина Багрянородного о том, что за помощь империи на Дунае император Константин подтвердил городу дарованную ранее «свободу», не позволяет видеть в Херсонесе обычный провинциальный город. Херсонес вплоть до конца V в. юридически не входил в состав империи, и отношения его гражданской общины строились с римской администрацией на союзной основе.

На протяжении IV в. происходят определенные изменения в идеологии населения города. Наряду с новыми культами, проникавшими главным образом из Восточных провинций Римской империи, в Херсонесе появляются первые христиане. Как свидетельствуют источники, христианство в это время принимали в первую очередь представители социальной верхушки населения, надеясь получить от центральной власти определенные привилегии. Причем из этой среды, как правило, избирались первые архонты.

Рис. 41. Император Константин Великий

Говоря о проникновении и утверждении христианства в Херсонесе, следует подчеркнуть, что новая идеология победила здесь не сразу, а прошла длительный путь становления и развитая. Его окончательной победе предшествовал определенный переходной период, на протяжении которого имело место сосуществование старых языческих религиозных представлений и нарождавшегося христианства, заимствовавшего и приспосабливавшего к своим догмам многое из достижений античной мысли. Для этого периода были характерны синкретические течения, преимущественно восточного происхождения, повышение интереса к загробному существованию, популярность учений, связанных с обещаниями загробного блаженства и бессмертия, а также всевозможные таинства и суеверия. Интересно, что все это было тесно связано с кризисом античного политеистического мировоззрения.

В некрополе города отсутствуют бесспорно христианские комплексы второй половины IV — начала V в. Аналогичная картина прослежена и по памятникам Боспорского царства, где процесс христианизации шел быстрее, чем в Херсонесе. Однако и здесь большинство населения по-прежнему оставалось языческим. Отмечая такое положение, следует помнить, что даже в момент превращения христианства в государственную религию оно не было самой распространенной религией и в крупных центрах Римской империи. Например, в Константинополе, по подсчетам исследователей, христианские общины объединяли не более пятой части населения.

Присутствие херсонесского епископа на II Вселенском соборе (381 г.) и появление в городе небольшой христианской общины не могут в настоящее время рассматриваться в качестве показателя быстрой и массовой христианизации населения Херсонеса. Христианами стала какая-то часть представителей социальной верхушки. Основная масса населения продолжала поклоняться традиционным языческим божествам, образы которых были модифицированы и приспособлены к требованиям времени.

Сосуществование языческой и христианской идеологии в IV в. было характерной чертой не только пограничья империи, но и ее центральных областей. Достаточно сказать, что закладка в 324 и освящение в 330 г. новой столицы империи Константинополя происходили в присутствии языческих жрецов и христианского духовенства. Лишь в 382 г. император Грациан лишил языческих жрецов экономической поддержки государства, а император Феодосий II в 416 г. официально отстранил нехристиан от общественных должностей.

Широкая христианизация населения Херсонеса началась значительно позже, в VI—VII вв., и была связана с активной политикой византийских императоров в Таврике. Именно к этому времени относятся перепланировка жилых кварталов Херсонеса, вызванная начавшимся в городе церковным строительством; канонизация херсонесских христианских мучеников, склепы с христианской росписью, хорошо датированные христианские погребальные комплексы, надгробия с изображением крестов и, наконец, христианская культовая скульптура. Показательно и то, что изображение креста на херсонесских монетах появляется только в конце VI в. во время правления византийского императора Тиберия Маврикия (582—602 гг.). Окончательная победа христианства в Херсонесе, как это было и в других районах Византийской империи, могла быть достигнута только после укрепления здесь центральной власти и включения Херсонеса в состав империи при императоре Юстиниане I (527—565 гг.). Поэтому только с VI в. в известном смысле можно говорить о христианском Херсонесе, хотя, судя по письменным источникам, пережитки язычества здесь сохранялись вплоть до XIII в.

До недавнего времени считалось, что гуннским нашествием 375 г. заканчивается античная история Северного Причерноморья, и Херсонеса в частности. Однако исследования, проведенные в последнее время, позволили пересмотреть этот, казалось бы, достаточно аргументированный вывод. Учеными установлено, что, разгромив аланский союз племен, гунны ушли далее на запад, к границам Римской империи. Причем Херсонес, как и другие античные центры региона, серьезно не пострадал. Этому способствовало то, что он лежал в стороне от основного направления движения гуннских орд, а также осуществление мероприятий, направленных на укрепление города. Именно к концу IV — началу V в. относится ряд надписей, в которых речь идет об укреплении оборонительных сооружений Херсонеса. Наиболее вероятно, что эти работы были проведены при содействии императорской администрации в преддверии или в ходе гуннского нашествия.

Рис 42. Основание юрты-зимника на Гераклейском полуострове. Раскопки Г.М. Николаенко

Основная масса гуннов в Северном Причерноморье появилась позднее. Это произошло не ранее середины V в., когда после битвы на Каталаунских полях в 451 г., смерти предводителя гуннов Аттилы и сражения на р. Надао в 454 г. гуннское раннеклассовое государственное объединение распалось. Потерпев поражение, гунны из Подунавья откатились в Северное Причерноморье, но и на этот раз они не тронули греческих центров, а лишь влились в состав их населения. Об этом, в частности, достаточно ярко свидетельствуют погребения этого времени, в которых обнаружены вещи так называемого полихромного стиля, принесенные сюда гуннами.

В связи со сказанным интересно отметить, что ко времени не ранее середины V и не позднее первой половины VI в. относятся основания юрт-зимников, которые зафиксированы на Гераклейском полуострове, территория которого являлась сельскохозяйственной базой античного Херсонеса (рис. 42). С появлением в окрестностях Херсонеса этих сооружений следует связывать прекращение функционирования большинства сельскохозяйственных наделов херсонеситов, которые были основой не только античной экономики, но и полисной социально-политической структуры. К этому времени и нужно относить конец античной эпохи в истории Херсонеса.

Описанные события хорошо согласуются с изменением юридического статуса города в период правления императора Юстиниана I, когда Херсонес, как, впрочем, и часть Южной Таврики, был непосредственно включен в состав Византийской империи. Активизация византийской администрации здесь проявилась в широком церковном строительстве, повлекшем за собой кардинальную перепланировку городских кварталов. С первой половины — середины VI в. Херсонес становится крупным социально-экономическим и политическим центром уже на территории собственно Византии, к которому тяготело преимущественно сельское население Таврики.

Со времени правления императора Юстиниана I в истории Херсонеса начинается новый, раннесредневековый период, для которого были характерны явления, значительно отличавшие его от предшествующего. При этом именно в позднеантичный период сложились те предпосылки, которые в дальнейшем позволили Херсонесу еще около тысячи лет жить и развиваться в новых условиях.