Виды усадеб и их датировка

Как только херсонеситы начали возделывать многолетнюю виноградную культуру, они оказались вынужденными постоянно находиться на обрабатываемой ими земле. Это явилось одной из причин роста числа усадеб на хоре.

В северной и северо-западной районах Гераклейского полуострова значительное количество усадеб располагалось на берегах бухт и вдоль дорог, ведущих к ним. Усадьбы имели башни, а также стационарные большие винодельни, обширные подвалы, вмещающие от 10 до 20, иногда и более, пифосов.

Примечательно, что усадьбы с винодельнями и кладовыми, расположены у дорог, ведущих в порт, или в непосредственной близости от порта, что приводило к экономии затрат времени на доставку готовой продукции для дальнейшей транспортировки. Можно полагать, что эти усадьбы, отличающиеся от других большими размерами, являлись коллективными владениями.

Примером может служить усадьба участка 86, сооруженная в последней четверти IV в. до н. э. В плане она квадратная (21,0×21,0 м). В центре находится большой двор, по трем сторонам которого построены помещения. В западном углу усадьбы стояла двухэтажная прямоугольного плана башня, разделенная внутри на два помещения (сохранилась на высоту ок. 2,0 м). Во II в. до н. э. стены башни были усилены дополнительным пирамидальным панцирем из массивных каменных глыб. В это же время возведен дополнительный панцирь по всему периметру усадьбы.

Двор комплекса был вымощен каменными плитами; в южном углу его соорудили колодец. Самое большое помещение — винодельня. Она находилась в восточном конце комплекса. Здесь во время раскопок обнаружен груз — противовес, для которого была сделана специальная прямоугольная яма с выложенными камнем стенками. В этой же части усадьбы сохранились остатки большого пифоса и 8 углублений для установки других. Во дворе имелись также ямы для хранения зерна.

Наряду с многочисленными фрагментами черепицы, амфор эллинистического и римского времени, столовой и кухонной посуды, следует отметить бронзовые монеты IV—III вв. до н. э.; более поздние относятся к первым веком н. э.

На одном из участков у юго-западной продольной дороги (участок 6), ведущей к морю, расположена другая усадьба, Г-образной формы, размерами 55,0×35,0 м). Ее можно обозначить как усадьбу-склад. По периметру обширного двора, расположенного в центре, были построены небольшие помещения, стены которых сложены из бутового камня. Во дворе находилась кладовая, состоявшая из двух отсеков. Здесь стояли пифосы (при раскопках обнаружены гнезда для 21 пифоса), доставленные из Синопы в качестве винной тары (они датируются 50—40-ми гг. IV в. до н. э.). Кроме пифосов, во время раскопок встречено большое количество фрагментов амфор и столовых сосудов различных центров.

Остановим внимание еще на одном комплексе: усадьбе 227 с условным обозначением «Северная». Во время ее раскопок открыты различные строения: небольшие хозяйственные помещения, кладовая и двухэтажное башня, от которой сохранилось каменное основание лестницы. Первоначально башня имела прямоугольный план (размеры 9,0×7,5 м) и была сложена из крупных отесанных с наружной стороны блоков.

Возможно, что вскоре после ее возведения строятся и другие помещения. В конце IV — начале III в. до н. э. усадьба имела размеры 18,0×14,0 м. В одном из помещений этого периода найдена медная херсонесская монета (выпуск 320—310 гг. до н. э.).

Примечательной находкой при раскопках усадьбы стали фрагменты лепной керамики с волнообразным и гребенчатым орнаментом. Такие сосуды были в обиходе у местного населения (кизил-кобинская культура). Скопление фрагментов (более 100) от одного большого лепного горшка встречено в помещении, которое, очевидно, служило кухней: здесь же найдены фрагменты чернолаковых канфаров и большое число обломков кастрюль¹.

На дне одного из пифосов, стоявшего в углу в специально вырубленном в скале углублении, сохранились семена винограда промежуточных форм (такие же формы семян обнаружены и при раскопках других усадеб). Это является свидетельством начального этапа селекции винограда херсонеситами².

В конце II в. до н. э., вследствие грозящей опасности со стороны скифов, усадьба была покинута. Обломки сосудов и немногочисленные фрагменты черепицы свидетельствуют о том, что ее обитатели взяли с собой не только необходимые и целые вещи, но разобрали даже кровлю. Позднее для других сооружений был использован камень: отсутствие его скопления является доказательством этого.

Еще одна, раскопанная в конце XX в. усадьба 227 (условно обозначенная «Южная») представляет собой большое поместье, состоявшее из ряда помещений и башни. Располагается она у юго-западной продольной дороги, недалеко от южного угла древнего участка.

Усадьба с неоднократными перестройками существовала длительный период: с III в. до н. э. до VII в. н. э. Первоначально здесь была возведена башни с противотаранным поясом, окруженная с трех сторон небольшими хозяйственными постройками и уютными двориками.

В процессе последующего строительства усадьба постепенно разрастаясь, превратилась к первым векам н. э. в большую виллу, окруженную садами и виноградниками.

Уникальность комплекса состоит в том, что его раскопки позволили получить материалы о наименее изученном до недавнего времени периоде херсонесской истории. Примечательно то, что к VII в. на вилле насчитывалось до 40 помещений жилого и хозяйственного назначения: два двора, колодец, цистерны—хранилища и загоны для скота, расположенные рядом³. Вероятно, неподалеку на травянистых склонах балки, где каменные плантажные стенки виноградников к этому времени были разобраны, пасли скот.

Строительные остатки и находки позволяют реконструировать не только внешний облик древних зданий, но и характер их владельцев, однако для этого, чтобы составить о них представление, лучше обратиться к некоторым сочинениям древних авторов.

Цицерон, оратор и консул I в. до н. э., писал: «Дом должен придавать достоинство человеку; но последнее нельзя всецело усматривать в доме и не по дому надо почитать его владельца, а по владельцу — дом. И как в других сторонах жизни надо считаться не только с собой, но и с другими людьми, таки в доме прославленного человека, где приходится принимать многочисленных гостей и видеть множество людей и граждан, надо заботиться о поместительности; однако обширный дом часто приносит позор своему владельцу, если он пустынен, а более всего, если некогда, при другом владельце, его обыкновенно посещало множество людей. Ведь очень печально, когда прохожие говорят:

О старый дом! Увы, как не подходит тот
Владелец, что тобой владеет!

Впрочем, и в наше время можно сказать это во многих случаях. Кроме того, надо остерегаться, если строишь дом сам, превысить меру в расходах и великолепии. ...В убранстве усадеб, несомненно, надо соблюдать меру и вернуться к разумной середине. Эту же разумную середину надо переносить на весь уклад и образ жизни»⁴.

Следует выделить еще один вид сооружений на хоре: укрепленный комплекс построек. Примером могут служить раскопки на участке 347.

В южной его части находится большой укрепленный комплекс сооружений, получивший в научной литературе обозначение по имени автора раскопок «усадьба К. Гриневича» (раскопки 1928—1929 гг., балка Бермана).

Комплекс в плане прямоугольной формы, располагался вдоль левого склона балки. Ориентировочные размеры памятника 600,0×100,0 м. Здесь открыто несколько сооружений. Основное было возведено в IV в. до н. э. на месте поселения носителей Кизил-Кобинской культуры. Оно представляет собой укрепленную усадьбу больших размеров: 70,0×50,0 м, состоявшую из двух частей, которые примыкали друг к другу (Южной и Восточной).

Композиционным центром «Южной» части усадьбы служила башня, квадратная в плане (10,0×10,0 м). В ее юго-восточной стене с внешней стороны было вырублено 5 небольшого размера ниш культового назначения. Со всех сторон, кроме стены с нишами, башня имеет противотаранный пояс. С юго-восточной и юго-западной стороны к ней примыкали хозяйственные помещения и дворики. Во многих из них имелись колодцы и цистерны.

В одном из помещений была устроена винодельня, в другом — кладовая, в которой стояло 19 пифосов (вместимостью более тысячи литров каждый), изготовленных в мастерских Синопы.

Постройки защищала окружавшая их стена, сложенная из огромных каменных блоков. На восточном участке и частично на северо-восточном в стене имелись бойницы.

Сооружения с восточной стороны также включали в свой состав башню с противотаранным поясом и несколько помещений. В подвале располагалась оштукатуренная цистерна грушевидной формы, и имелись углубления для установки пифосов.

Состояние памятника не позволяет воссоздать целостную картину жизнедеятельности нескольких, сменявших друг друга в течение длительного времени, поколений: в целом находки из раскопок «Южного» и «Восточного» комплексов датируются IV в. до н. э. — XII в. н. э.

Из наиболее примечательных находок можно привести фрагменты краснофигурных сосудов, многочисленные обломки чернолаковой посуды, амфор с клеймами астиномов, глиняные светильники, терракотовые статуэтки Диониса и его спутников.

Перед Восточным комплексом на склоне балки в скале в позднеантичный период были вырублены две пещеры (колумбарии). Одна из них, прямоугольная в плане, соединявшаяся с другой, круглой в плане, в ее стене напротив входа обнаружено пять ниш, в потолке — небольшое квадратное отверстие (0,5×0,5 м).

На северо-запад вдоль склона, в 100 м от построек, в эллинистическое время возвели квадратную в плане башню размерами 10,0×10,0 м) с противотаранным поясом. Внутри она имела несколько помещений и, скорее всего, два этажа: около северо-восточной стены сохранились остатки лестницы.

Фрагменты вымостки во дворе, состоявшей из плит, и круглая цистерна дополняют картину, как и остатки помещений, прослеженные вокруг башни. Из керамических находок наиболее примечателен ритуальный краснолаковый кувшин с изображением животных.

На территории между башнями «Восточная» и описанной выше в различные периоды существовали хозяйственные сооружения. Свидетельством являются культурные слои с находками позднеримского времени и V—XI вв., но самые ранние — немногочисленные фрагменты черепицы и херсонесских амфор — датируются IV—III вв. до н. э. В одном из помещений, относящемуся к II—III вв., сохранились остатки упавшей кровли.

Далее, между башнями также прослежены стены различных построек, но до проведения раскопок, на основании визуальных наблюдений, можно только предполагать, что они располагались вдоль балки. На равном расстоянии друг от друга были возведены башни (приблизительно в 105 м). Между ними и находились жилые и хозяйственные помещения.

Конструктивные особенности объектов позволяют с достаточной степенью вероятности считать, что на левом склоне балки Бермана в эллинистический период находился укрепленный военно-хозяйственный комплекс, подобный поселениям, существовавшим на перешейке Маячного полуострова.

В римский период площадь поселения сократилась — до 1 га.

В византийское время здесь также существовало поселение, состоявшее из домов, расположенных, как и ранее, вдоль склона балки. Однако представить, как они выглядели чрезвычайно сложно.

О разнообразии сооружений на Гераклейском полуострове свидетельствуют постройки с сигнальной или сторожевой башней (пример — усадьба участка 100). У главной дороги (на планах она обозначается как дорога «М»), на высоком холме над Стрелецкой бухтой находилась усадьба (размеры ее сторон 26,0×26,0 м). Она имела два двора (10,0×15,0 м и 11,5×26,0 м) в северо-восточной и юго-западной частях. В юго-западной стене постройки, примыкавшей к ограде надела, располагался вход на территорию усадьбу (со стороны дороги «М»), В западном углу выявлено круглое в плане помещение, которое можно интерпретировать как дозорную или сторожевую башню (диаметр ее 4,5 м). Она сохранилась на высоту одного ряда бутовой кладки. Занимая самую высокую точку над верховьем бухты, башня вполне могла служить и навигационным указателем.

В северной части усадьбы открыты остатки дома, к его восточному углу была пристроена другая башня, в плане прямоугольная с размерами сторон 4,5×2,5 м. (В более поздний строительный период площадь комплекса увеличена и башня оказалась внутри двора.) Центральную часть сооружения занимало помещение с подвалом, на полу которого встречены обугленные семена винограда и вики-эрвилии и гороха (Pisum sp.)⁵. Семена винограда по своим признакам очень близки к формам дикорастущего винограда Vitis sylvestris Gmel (аналогичные семена найдены при раскопках построек участка 25, расположенного в непосредственной близости. В обоих хозяйствах возделывался мелкоягодный виноград, но на усадьбе участка 25 обнаружены и переходные формы).

С северо-западной стороны к усадьбе примыкал виноградник, площадью в 2,25 плетра (метрические размеры 52,5×5 2,5 м). На этом участке хорошо видны плантажные стенки, выложенные параллельными рядами на расстоянии 2-х м друг от друга.

Сооружения на участке 226 можно считать усадьбой-пиргой. Она представляла собой дом-башню (пиргу), в которой, возможно, размещался отряд эфебов, охранявших соседние усадьбы и дорогу к святилищу в Мраморной балке.

Согласно традиции, служба эфебов проходила вне города, в деревнях, крепостях или лагерях, расположенных на границах хоры. Перед тем, как отправиться в полевой лагерь (как правило, это происходило в сентябре) юноши в полном вооружении приносили клятву верности отечеству у храма главного божества полиса — в Херсонесе у храма богини Девы (покровительницы города). Возможно, он находился на главной площади города, именно здесь была найдена Присяга — беломраморная стела с высеченными на ней словами клятвы: «Я буду единомышлен о спасении и свободе государства и граждан...».

Однако вернемся к усадьбе-пирге, которая, возможно, служила и святилищем Геракла — хранителя и защитника хоры. Свидетельство этого — наличие ниши с внешней стороны юго-восточной стены башни. В ней обнаружены небольшого размера (ок. 20 см) терракотовая и известняковая палицы Геракла и посвятительный чернолаковый канфар. Под нишей на утрамбованной земляной поверхности стоял покрытый копотью известняковый блок, служивший, скорее всего, алтарем.

В святилище приносили жертвы не только Гераклу, но и богу вина и виноделия Дионису. Во время раскопок встретилось несколько свинцовых жетонов-тессер IV—III вв. до н. э. — приношений божеству (они служили также своеобразными входными билетами в театр).

Особое назначение усадьбы подтверждается значительным количеством терракотовых изделий, в том числе фрагментом алтарика второй половины III — первой половины II в. до н. э.; статуэткой Силена III—II вв. до н. э.

Примечания

1. Материалы раскопок этого комплекса не опубликованы, см.: Арх. НЗХТ, д. 1975, л. 6—14.

2. Николаенко Г.М., Янушевич З.В. Культурные растения... С. 26—27.

3. Подробнее см.: Кузищин В.И., Иванчик А.И. «Усадьба Басилидов» в окрестностях Херсонеса Таврического // ВДИ. 1998. № 1. С. 205—232.

4. Цицерон. Об обязанностях. I. XXXIX, 139—140 // Цицерон. О старости, дружбе и об обязанностях / Пер. В.О. Горенштейн. М., 1974.

5. Николаенко Г.М., Янушевич З.В. Культурные растения... С. 26—34.