и) Шелководство

Эта отрасль была развита меньше других, хотя, в отличие от виноградарства, была доступна населению всего полуострова (шелковица не вымерзает даже у Перекопа или на Тарханкуте). Возможно, объяснение этому следует искать, скорее в психологической, чем в технологической или экономической областях. Шелководство никогда не было в Крыму одной из самых значимых отраслей народной экономики. Но и при сравнительно невысокой распространённости этой отрасли, в XVIII в. встречались отдельные хозяйства, которые традиционно существовали исключительно на доходы от шелководства. Более того, в своё время на нём специализировались целые сёла, например Кучук-Узень (Сумароков, 1803. Т. II. С. 212).

Вероятно, шёлк по большей части и вырабатывался, и использовался в одних и тех же центрах. То есть, шёлк пряли, ткали и покрывали готовые ткани вышивкой в одном и том же месте. Так, говоря о шелководстве Капсихора, французский путешественник конца XVIII в. отмечает, что «местные татарски славятся своими тканями и вышивками» (Цит. по: Врангель, 1939. С. 147). Судя по описанию, это были многочисленные, но небольшие по оборотам семейные хозяйства.

Впрочем, на закате истории ханства уже имелись и крупные специализированные товарные предприятия, принадлежавшие зажиточным хозяевам, которые серьёзно интересовались шелководством и даже создавали для него вполне современную производственную основу. Это были шелковичные сады, рассчитанные на сезонное использование зелёной массы в качестве корма для гусеницы; такие хозяйства имелись, к примеру, в устье Качи (Willis, 1787. P. 29). Но, согласно более поздним исследованиям, более всего шелководство процветало в окрестностях Старого Крыма (Караулов, 1874. С. 13). Будучи основным занятием многих крымскотатарских крестьян, шелководческая отрасль не угасала и на протяжение многих десятилетий после ликвидации ханства (Holderness, 1823. P. 156—157).