Кизилташский монастырь Св. Стефана Сурожского

Горы восточного Крыма очень красивы. Одни из них сложены известняками, другие являются коралловыми рифами, выросшими на дне теплого древнего океана. Здесь вы увидите зубчатые вершины, острые пики, скалистые обрывы, ущелья. Лишь иногда скалы расступаются, образуя небольшие долины. В одной из таких долин, расположившейся у скального хребта Кизил-Таш (по-татарски «красный камень»), недалеко от села Краснокаменка был основан мужской монастырь.

Предание гласит, что именно здесь в средние века находилась летняя резиденция архиепископа Стефана Сурожского. Достоверно неизвестно, где она располагалась, но места эти издавна были заселены. Людей привлекали плодородные земли, мягкий климат и источники чистой воды. В Кизилташской долине археологи нашли бронзовый сосуд в форме водолея, сделанный в X—XIV веках, множество остатков керамической посуды VIII—XI веков. В горах обнаружили древнюю дорогу, ведущую из долины в сторону Старого Крыма, мимо армянского монастыря Сурб-Хач. О ее древности говорят глубокие колеи, оставленные колесами повозок в скальной породе.

Во время своего путешествия по Крыму в 1837 году П. Кеппен писал: «Близ Отуз верстах в шести от деревни, несколько вправо от дороги таракташской, есть в скале Кизилташской пещера глубиною на 17 шагов, которая привлекает к себе богомольцев. В конце оной на столе, заменяющем алтарь, при образе лежит обломок беломраморной плиты величиною вершков в пять, на коем иссечен лик какого-то святого, судя по венцу, окружающему главу». К сожалению, восточный Крым мало исследован археологами, и уже не удастся узнать, какой святой был изображен на плите. Очевидно, эта пещера с источником святого Стефана была в средневековье церковью. До наших дней сохранились остатки фундамента из необработанного камня на известковом растворе.

Источник же считался целебным у народов разного вероисповедания. Он находился в пещере, вода из верхнего отверстия падала в бассейн. В 1825 году здесь явилась икона Божией Матери. Татарин-пастух из Отуз однажды пас скот, спасаясь от ненастной погоды, зашел в пещеру и в водах источника нашел икону, писаную на доске. Пастух передал икону греческому купцу Пластару, а тот отвез ее феодосийскому протоиерею Иосифу. Древняя икона в серебряной ризе была перенесена в церковь святителя Стефана. Это событие привлекло к святому месту христиан, которые стали собираться на Богослужения 15 августа в день Успения Богоматери и 9 мая в день святого Николая. Плита с высеченным ликом святого служила алтарем в этой своеобразной часовне.

У источника в пещере некоторое время жила девушка болгарка Константина. Когда в Кизилташе остановились два странствующих богомольца, она перешла в урочище Топлы, где позже был основан Троице-Параскевиевский женский монастырь. Там Константина приняла постриг и была наречена Параскевой.

Кизилташский монастырь

Андроник и Пантелеимон построили себе скромное жилище и глинобитный молитвенный дом, в котором стали совершать Богослужения. В 1856 году Кизилташ посетил архиепископ Иннокентий, он освятил эту небольшую церковку во имя святого Стефана Сурожского. К владыке Иннокентию обратились именитые и состоятельные граждане Феодосии и Судака с просьбой об открытии в Кизилташе киновии.

По решению Святейшего Синода в Кизилташе создается мужской общежительный монастырь. Первым настоятелем вновь образованной киновии стал игумен Арсений, он перешел из Свято-Георгиевского монастыря. Под его руководством собрались 11 монахов, которые и начали обустройство монастыря, построили небольшой домик и четыре землянки. Судьба первых поселенцев киновии сложилась по-разному. Андроник в 1857 году уехал на Афон, о его жизни не сохранилось более подробных сведений. А Пантелеимон остался в Кизилташском монастыре, принял постриг с именем Пахомия и прожил здесь 25 лет. За два года до смерти постригся в схиму и умер в 1874 году.

По-настоящему обитель начала строиться с приходом иеромонаха Парфения, переведенного также из Балаклавского Георгиевского монастыря. Он встал во главе Кизилташской киновии в 1859 году и был ее настоятелем до своей трагической гибели в 1866 году.

Игумен Парфений родился в 1815 году в Елисаветграде. После окончания духовного училища он в 1840году поступил послушником во Введенский монастырь Новолагодского уезда Петербургской губернии. В 1842 году его перевели в Херсонский архиепископский дом и назначили на должность казначея. 23 декабря 1848 года принял постриг, а 8 апреля 1846 года рукоположен во иеромонаха. В июле 1848 года отец Парфений приехал в Крым и стал иеромонахом Балаклавского Георгиевского монастыря. Господь одарил его талантом инженера, В 1852 году иеромонах Парфений изобрел машину для поднятия затонувших грузов и был отмечен графом Воронцовым. Когда началась Крымская война, отец Парфений был помощником благочинного. Не боясь обстрелов, он исповедовал, причащал и отпевал погибших. Иеромонах Парфений после войны был награжден наперсным крестом на георгиевской ленте, 20 марта 1857 года за личное мужество и незаурядные изобретения награжден наперсным крестом от Святейшего Синода, бронзовым крестом в память о Крымской войне, медалью и крестом для служащих в Кавказской армии.

В 1857 году отец Парфений был возведен в сан игумена и назначен в Ферапонтову Дунаевскую пустынь, а 20 августа 1858 года переведен в Кизилташскую обитель. Игумен Парфений — личность замечательная. Прекрасный организатор, он сумел наладить работу по строительству зданий и каменных террас, подсобное хозяйство давало все необходимое для жизни монахов и богомольцев, да еще часть продуктов продавали. Игумен правильно организовал духовную службу в обители. Вот что написал о игумене Парфении Е.Л. Марков: «Это был мужественный и деятельный хозяин Кизилташских лесов. Он из пустыни стремился сделать домовитое, всем обильное хозяйство, и уже почти достиг своей цели. Он первый, с зари до зари, работал на своих заводах и в своих плантациях. Горсть монахов помогала ему, рабочих нанимать было не на что. В Кизилташской киновии, до Парфения, была только пещера с целебным источником, да две-три плетеные мазанки. Парфений добыл все остальное. Он просекал дороги, ломал камень, пилил доски, жег известку и кирпичи, прививал черенки в лесных грушах, разбивал виноградники, копал колодцы.

Из пещерки в скале сделался целый скит, с двумя гостиницами, с церковью, с кельями и разными службами. Лес кругом обратился в сад, в огород, в виноградник, в хлебное поле, застучала мельница на высоте гор, завелся табун лошадей и рогатый скот, богомольцы хлынули в Кизилташскую киновию в дни, освященные старыми воспоминаниями. Энергия, предприимчивость и хозяйственная опытность Парфения сделали его, в некотором роде, руководителем окрестных владельцев. Он был мастак во всем: архитектор, инженер, столяр, печник, садовник, скотовод, что хотите. Этот маленький кизилташский Петр Великий в рясе инока. К нему обращались за советами, ему поручались дела. Посещавшие Кизилташ возвращались из пустыньки, очарованные ее лесными красотами и простосердечным радушием умного хозяина».

Игумен Парфений пользовался большим авторитетом, ценился его талант организатора. В 1863 году его пригласили в Топловский монастырь для строительства храма. Храм был возведен за два месяца.

Современники говорят об игумене как о человеке принципиальном, не терпящем лжи, лени и воровства, обладавшем прямым и цельным характером.

В те времена Судак был большой деревней, в которой жили в основном садоводы. Владельцы крупных поместий сами не занимались своими садами и виноградниками, нанимая управляющих, обычно таракташских татар. Сами помещики приезжали в Судак только летом, чтобы отдохнуть у моря и продать урожай. Но часто управляющие заботились не о порученных им имениях, а о собственном благополучии, доводя хозяйства до плачевного состояния. Игумен Парфений разоблачил обман некоторых из них, но это стоило ему жизни.

Пострадавшие татары, лишившись своих должностей, решили отомстить игумену. Собрав своих родственников, они подстерегли отца Парфения на лесной дороге и зверски убили его. Тело игумена сожгли в глубокой лесной балке. Свидетелем убийства стал бедный татарин Якуб, искавший в лесу своих волов. Чтобы он не выдал убийц, его заставили дать клятву молчать. Конечно же, пропавшего игумена искали, высылали команды по 200 человек крестьян из окрестных деревень, но все розыски окончились ничем.

Из Симферополя прибыл опытный следователь Охочинский. Но, возможно, это дело никогда бы не распутали, если бы не Якуб, которому муки совести не давали покоя. Не в силах больше молчать, он рассказал о преступлении своей жене, та — соседке, соседка передала мужу, который обратился к властям. На следующий день преступники были схвачены. Якуб повинился во всем и указал место убийства. Военный суд так и не смог найти прямых доказательств: обвиняемые татары все отрицали, в показаниях Якуба были противоречия. До сих пор некоторые исследователи считают, что вина татар не была доказана. Но суд вынес смертный приговор трем убийцам, а одного, самого юного, осудили на каторжные работы, так как он не принимал участие в убийстве и уговорил своих родственников не лишать жизни случайного свидетеля Якуба.

Для останков игумена устроили специальный гроб, в котором его похоронили 2 декабря 1866 года. На месте гибели игумена Парфения судакская помещица Руднева поставила дубовый крест. «В самой гуще леса, не доезжая часу до Кизилташского монастыря, в тихой, полутемной лощине, — писал Е. Марков, — мы поравнялись с беломраморным памятником, осененным высоким крестом. Крест этот, сложенный из необтесанных стволов деревьев, обвит гирляндами дикого винограда и в обстановке пустынного леса представляет поэтическую картину...». На верхней части памятника на дубовом кресте шляпками гвоздей была выбита надпись: «Игумен Парфений убит 22 августа 1866 года». Ему бы исполнился 51 год.

Юбилейный архиерейский собор Русской Православной Церкви в 2000 году причислил игумена Парфения к лику святых, 17 сентября чтут его память.

После смерти игумена Парфения в киновию был назначен новый настоятель игумен Николай, который управлял ею более 20 лет. Он оказался достойным преемником Парфения. Благодаря его деловым качествам обитель окрепла. В 1870 году была построена каменная церковь с колокольней, крытая железом. Ее освятили в 1871 году во имя Успения Божией Матери. Но эта церковь не отапливалась, поэтому службу в ней проводили только летом. В ней над Царскими вратами установили икону Богоматери, найденную в источнике. На месте первой глинобитной церкви построили в 1885 году второй, зимний храм в честь святого Стефана Сурожского. При этом храме была ризница, келья для пономаря, с северной стороны пристроили кельи для послушников. Не сразу, но обитель обустраивалась и хорошела. На территории монастыря построили: каменный дом для настоятеля, трапезную с кухней и просфорной, гостиницу для богомольцев, в ней было шесть номеров, пять братских флигелей с отдельными кельями, мастерскую и хозяйственные постройки. На вершинах окрестных гор установили огромные кресты, указывающие путь паломникам.

Кизилташская киновия не получала государственных средств и содержалась на деньги, заработанные собственным трудом. Монастырь постепенно расширял свои земельные владения. 157 десятин он приобрел у помещика Кашка-дамова на деньги архиепископа Иннокентия, завещанные монастырю. Часть земли монахи расчистили от леса и разбили сад и огороды. Всего в распоряжении монастыря было 227 десятин земли.

Часть выращенных фруктов и овощей монахи продавали. В монастыре также разводили скот и выращивали карпов в искусственном пруду. Доходы приносила продажа свечей, церковных книг, икон, а также кошельковый и кружечный сборы. Половину доходов составляли проценты от банковских вкладов и пожертвования.

Богомольцы часто посещали киновию, расположенную в красивейшем месте Крыма. Их привлекали также целебные источники монастыря. К источнику святого Стефана в пещере вела дубовая лестница. У пещеры был устроен стеклянный павильон, где установили иконы святого Стефана Сурожского и святого Николая Чудотворца. Недалеко от монастыря из-под земли бил еще один источник, его вода содержала серу, здесь постепенно отложились лечебные грязи, которые также привлекали людей, страдающих разными недугами.

Число братьев, населявших обитель, первоначально было небольшим. Но постепенно увеличилось, в 1894 году в обители жили 65 монахов и послушников. Кизилташская киновия достигла прочного материального благосостояния, но внутренняя атмосфера в обители, отношения между монахами порой осложнялись спорами и недовольством друг другом. Причиной тому, возможно, послужило то, что в монастырь переводили иноков, изгнанных за неповиновение из других мест. Группа монахов обратилась в Таврическую Духовную консисторию с жалобой на настоятеля Маркиана, его обвиняли в финансовых нарушениях, вскрытии и чтении чужих писем, рукоприкладстве. По требованию консистории настоятель дал объяснения, которые полностью его оправдали. Недовольных монахов разослали по другим обителям. Казалось, конфликт был исчерпан.

Но до начала Первой мировой войны в обители еще не раз наблюдались раздоры между братией, которая разделилась на два враждующих лагеря. Однако общая беда примирила всех, монахи и послушники объединились в трудное для страны время. Они оказывали помощь фронту лекарствами, перевязочным материалом, собирали подарки для солдат.

После установления Советской власти монахи и послушники монастыря организовали трудовую общину и обратились в комиссию по отделению церкви от государства при Феодосийском Ревкоме с просьбой передать им имущество Успенской и Серафимовской церквей для совершения Богослужений. В 1921 году общине были переданы церкви, расположенные на территории монастыря.

В том же 1921 году в Кизилташской киновии создали детскую трудовую колонию. Монахам предложили руководить в ней сельскохозяйственными работами. В 1923 году приняли решение о закрытии Кизилташского монастыря, во всех его церквах прекратили богослужения. Верующие из сел Коктебель, Отузы, Изюмовка, Карагоз неоднократно обращались с просьбой передать им церкви Кизилташской обители, но всякий раз получали отказ.

В 1924 году вместо детской колонии в монастыре образовали трудовую колонию имени Калинина. Здание церкви переоборудовали под клуб. Но работа в колонии не ладилась: отношения между ее членами были сложными, часто вспыхивали ссоры, трудились из рук вон плохо. В результате этих неурядиц колонию ликвидировали и вместо нее в 1927 году создали новую сельскохозяйственную артель. Успенская церковь стала общежитием для членов артели.

Отец Софроний (Дубинин), руководивший монастырем до его закрытия, был сослан в Чернигов, где и умер в 1928 году.

После Великой Отечественной войны в Кизилташе был создан арсенал для хранения ядерных боеголовок для кораблей Черноморского флота. Вся эта территория стала закрытой и строго охраняемой, монастырь оказался недоступен для верующих, археологов, исследователей и просто туристов. В 1991 году, после распада СНГ, ядерный запас вывезли, но воинская часть Вооруженных Сил Украины осталась.

Однако Бог не оставил этого места, осияв его однажды Своей благодатью. Доказательством тому чудесное спасение маленькой девочки, потерявшейся в лесу. 8 октября 1995 года семья феодосийцев Сиговых, родители и двое детей, отправились в лес за грибами. Маленькой девочке Вале было семь лет. Сначала она находилась в машине с тетей, но грибов было много, их собирали в пятидесяти метрах от машины. Валя попросилась помогать родителям, те согласились, ведь ничто не предвещало беды. В какой-то миг Вале показалось, что мама поманила ее из-за дальнего дерева. Девочка пошла в лес и вдруг поняла, что заблудилась.

Крымский лес только кажется безобидным и редким, на самом деле это не так — чем дальше вглубь удаляешься, тем гуще становятся заросли. Валя, конечно, испугалась, она кричала и плакала, звала на помощь, но никто не отзывался. Тогда малышка вспомнила уроки Закона Божьего, которые преподавали им в школе, и стала читать молитвы «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся», прося Господа помочь ей найти дорогу из леса. И Господь услышал ее молитвы, потому что Он находится везде — в храме, в доме, в лесу.

Уснув вечером на ворохе сухих листьев, Валя проснулась оттого, что на нее падали еловые шишки: на ветке сидела маленькая белка. Она и повела девочку по лесным тропинкам, огромным валунам, непроходимым зарослям. Через три дня они вышли к бывшему Кизилташскому монастырю святого Стефана Сурожского, где находилась воинская часть. Девочка без еды и питья прошла за это время сорок километров.

Военные отвезли Валю к родителям, которые все это время разыскивали своего ребенка. Им помогали горноспасатели с собаками, но собаки теряли след. Люди прочесывали окрестный лес, но безуспешно. Фотографии девочки были разосланы по всем постам ГАИ.

Как могла семилетняя девочка пройти такое расстояние? Конечно, ей помог в этом Бог, послав в проводники пушистого зверька. Но почему белка вывела девочку именно к святой обители, находящуюся за сорок километров? Мы не знаем ответа. Но, может быть, Господь хотел напомнить нам о святости этого чудесного места, о необходимости его возрождения. Или Он хотел сказать, что скоро обитель обретет новую жизнь.

Новый период в истории Кизилташского монастыря святого Стефана Сурожского начался в 1998 году. Началось трудное и долгое возрождение христианской обители, которое не завершено еще. Сначала восстановили пещеру с источником святого Стефана Сурожского. Но монастырь, как известно, начинается с храма, новый храм освятили в честь Киево-Печерских святых, родоначальников монашества на Руси. Сегодня в обители живут настоятель отец Никон и несколько послушников. Они приводят в порядок кладбище, проводят Богослужения и верят, что вскоре обитель возродится во всей своей былой красе. Несмотря на то, что соседство воинской части делает несколько трудным посещение обители (необходимо предъявлять документы), сюда приезжают верующие.

Дорога от Кизилташа до Судака очень красива, но наслаждаться этой красотой может лишь пассажир, водитель должен быть внимательным. Дорога то ныряет в долины, окруженные причудливыми скалами, то взбирается на склоны гор, покрытые зеленым лесом.