Письмо XL. Из древнего порта Судака

Сегодня мы осматривали руины цитадели, остатки нескольких mosques (или мечетей, как их называют татары), на одной из которых до сих пор заметны некоторые скульптурные детали, возрастом гораздо старше михраба турок; это навело нас на мысль, что магометане приспособили под священный мавзолей какой-то древний храм, некогда освященный во имя Христа¹, — так, в пылу нашего усердия мы стали свидетелями благородного поступка. Как много бесценных памятников древности, уничтоженных христианским фанатизмом, могло бы существовать и сегодня, делая честь нашей христианской терпимости и восхищению искусством!

Однако эти и другие древности очень быстро разрушаются, а вскоре и вовсе исчезнут, если новые хозяева Тавриды не предпримут ряд мер, которые смогли бы защитить их от рук русских солдат, действия которых и без того способствуют безжалостному гнету времени, положив конец более чем варварскому разрушению и обветшанию, которые так явны в этих краях.

С высокого холма мы бросили вниз полный сострадания взгляд на прекрасный покинутый порт Судака, некогда заполненный судами и оживленной деловой суетой людей, увы, сейчас здесь все печально и тихо. Складывается впечатление, что море бесполезно в этом древнем порту, и служит только для того, чтобы дарить людям самые прекрасные устрицы, а также разную рыбу.

Нам очень посчастливилось попасть сюда во время сбора винограда, так как в этой долине выращивают лучший во всей Тавриде виноград и, особенно, один сорт продолговатой формы, размером и твердостью похожий на небольшую сливу. Грозди такого винограда нередко весят 4 — 5 фунтов.

Вино в этой долине, как и виноград, является самым лучшим на полуострове. Своей легкостью и вкусом оно несколько напоминает венгерское вино, особенно, если хорошо сделано и тщательным образом выдержано.

Ф. Гросс. Чуфут-Кале

Но из всех исключительных мест этой любопытной страны самыми замечательными являются романтические окрестности Судака, вполне пригодные для того, чтобы взрослить Сальвадора Роса, Клаудио Лорана или Пуссена². Несомненно, здесь художник найдет предметы достойные внимания, в случае, если захватит с собой гений тех великих живописцев. С одной стороны в Вашем распоряжении пять гор, покрытых лесом и зеленью, которые ограничиваются прохладными и тенистыми рощами деревьев с вкусными фруктами: сбегая со склонов холмов, они украшают долины. С другой — черные, исхлестанные непогодой скалы, которые из-за разрушительной природы гор (сложенных из глинистого сланца, песчаника и мягкой брекчии) представляют более разнообразные формы, чем, возможно, когда-либо созерцали три вышеупомянутых великих мастера.

Но если кому-либо случиться прогуливаться в ясную лунную ночь по восхитительным долинам вблизи города, как это делала я, какое же невиданное скопище чудовищ возникнет перед Вашим удивленным взором! К вещам, о которых никогда не думали даже сицилийцы Брайдона, добавился целый ряд средневековой архитектуры со шпилями и башенками и т. д. Конечно, мой добрый друг, я восхищалась некоторыми уголками Тавриды, особенно Бахчисараем, но здесь меня поразили гротескные фигуры, я их называю, изваянные временем скалы — в самом деле, разнообразные и живописные, поражающие легкостью, с которой они рассыпаются. И даже, обладая талантом пейзажиста, я сомневаюсь, что осмелилась бы представить их свету во всем многообразии фантастических форм, какие они принимают на этом романтическом полуострове. Оставьте в покое Ваших критиков, которые судят обо всем, исходя из того, что видели сами, хотя, вероятно, никогда не покидая пределы своего собственного церковного прихода, они явили бы новый вид бахвальства, в котором бы соединились воедино образы художников и воодушевление хвастливых путешественников. Говоря серьезно, совершенно справедливо, что новые факты в области естественной истории воспринимаются с большой осторожностью, и все же, скептицизм во всем, кажется, стал за прошедшие годы даже модным — настолько, что принял форму высокомерного превосходства и стал показателем проницательности в человеке хороших манер. Хотя это, конечно, является по большому счету, самым простым способом избежать всевозможных раздоров и споров в неясных вопросах, чтобы решительно стать на позицию скептика, и разрешить проблему, не вскрывая своего невежества.

Эта мысль пришла мне в голову в связи с суровым обхождением с покойным Джеймсом Брюсом³ эсквайром, который после многих лет странствий на свои собственные средства, рискуя жизнью, проник в Абиссинию⁴, чтобы пополнить наши знания о некоторых вещах, а по возращению в Британию его объявили обманщиком. Мы бы навсегда утратили его ценный и поучительный труд, если бы те принципиальные факты, на которых все предупредительные критики основывали свое недоверие к его правдивости, совершенно случайно не подтвердились индийскими торговцами, только что прибывшими из Абиссинии. Факты, которые появились в связи с этим делом ранее, чем были упомянуты исследователем Востока сэром Уильямом Джонсом, покойным судьей Бенгалии.

Я могу сказать, что подобный прием должен заставить нас, путешественников, особенно внимательно относиться к тому, как мы оцениваем необычайные вещи в необычных странах, в особенности, странные обычаи, хотя они, возможно, стары как патриархат, и запрещены специальным законом Моисея.

Несмотря на это, Вас не должны мучить опасения, так как я не собираюсь рисовать Таврические пейзажи или же пробовать абиссинские обеды, но, подчиняясь предписаниям еврейского законодателя, тихо отправляюсь съесть убитый бифштекс и посему с Вами прощаюсь.

Примечания

1. Действительно, здание многократно перестраивалось и служило представителям разных религий. Скорее всего, мечеть построили турки-сельджуки в первой четверти XIII века. Затем ее использовали как христианскую (греческую) церковь, а во времена генуэзского правления там был католический храм.

2. Сальвадор Роса, Клаудио Лоран, Пуссен — известные европейские художники эпохи Возрождения.

3. Джеймс Брюс из Киннэйрда, шотландский путешественник XVIII века, который привез из Абиссинии неизвестные в Европе древние библейские рукописи.

4. Абиссиния, от арабского слова «хабаш» — устаревшее название Эфиопии.