Ю.Н. Кочубей. «Слово о М.С. Сараче (1909, Москва 2000, Париж)»

Бывают в жизни как бы частные случаи, которые не только остаются в памяти, но и в последующие годы имеют продолжение и становятся частью твоей биографии. Таким было мое знакомство с Михаилом Семеновичем Сарачем, благодаря прибытию в Париж, где я работал послом Украины во Франции, делегации в составе народного депутата Верховной Рады Украины Ю.Б. Когена и Ю.А. Полканова, сразу, при первой встрече заявившими, что они — караимы и хотели бы познакомить меня с замечательным человеком, французским караимом М.С. Сарачем. Возражений с моей стороны не последовало и знакомство состоялось, за что я очень благодарен своим, теперь, караимским друзьям из Крыма.

Мое знакомство с Михаилом Семеновичем было не длительным, но общение достаточно интенсивным. К беседам с ним я был, можно сказать, подготовлен: еще в 1989 году я опубликовал в украинском журнале «Всесвіт» статью о выдающемся ученом, отце караимской истории Абрахаме Фирковиче (1786—1874) и в этой связи проработал большой массив различного рода материалов по истории караимов, их религии, литературе и этнографии. Это ему импонировало. Статья моя, как свидетельствуют отзывы читателей, была воспринята положительно, так же оценил ее и Михаил Семенович.

В общении с ним в Париже или на Юге Франции постепенно раскрывалась передо мной его незаурядная личность, становились известными факты его жертвенного служения своему народу, частицей которого он всегда себя чувствовал, хотя мог назвать себя и русским, и французом. Но всегда говорил: «Я — караим». Его волновало будущее караимского народа в современном мире. Со своей стороны я успокаивал его, говоря, что в независимом Украинском государстве никто насильственной ассимиляцией заниматься не будет, а, наоборот, правительство старается создавать условия для развития меньшинств, особенно для малочисленных коренных народов Крыма, поэтому караимы тоже имеют будущее. Его, конечно, все это радовало.

Как свидетельствует его биография, он сочетал в себе черты человека мыслящего и человека практического действия. Он сумел сделать деловую карьеру, работая сначала юристом, а затем возглавив небольшое, но очень специализированное предприятие. Он вел дела так, что его фирма была успешной, став партнером компаний с мировым именем.

Здесь следует упомянуть, что атмосфера на его предприятии была самой что ни есть демократичной, можно сказать, даже патриархальной: «патрон» был доступным, но требовательным и, что важно, не забывающим о нуждах своих работников. А скольким он помог в жизни, знают только те люди. Рекламы такого рода для себя он не любил. Имел он, конечно, слабость к землякам, выходцам из России (СССР), разными судьбами попавшими во Францию, он старался им помогать устроиться на работу, приспособиться к жизни в чужом для них большом городе Париже, пособить чем-то. При этом он оставался интернационалистом: помогал русским, евреям, украинцам, представителям других национальностей. Его персонал не мог не быть довольным. И искренне скорбел, узнав о смерти Михаила Семеновича.

Я имел возможность видеть его за недели две-три до смерти, а по телефону говорил вообще за несколько дней до рокового исхода. Он жаловался на здоровье, я, как это принято, успокаивал его, но ничто не предвещало трагической развязки. Он до последнего времени, несмотря на преклонный (это слово как-то ему не подходит) возраст сохранял ясный ум и завидную энергию, то есть полную работоспособность.

Помню, на Юге, в Ментоне, мы собирались утром, читали газеты, которыми обменивались. Я читал, а он, просмотрев статьи и комментарии, углублялся в изучение биржевых котировок — бесконечных столбцов цифр и условных обозначений на нескольких страницах газетного формата. «Вычитав» что-то, он тут же брал трубку телефона и звонил своему брокеру на биржу в Париж и давал ему необходимые указания: купить или продать. Известно, что просто так это не сделаешь, надо держать в голове огромное количество информации, уметь ее проанализировать и оценить, чтобы дать то или иное распоряжение на биржу, ведь речь идет о деньгах, часто немалых. И это он проделывал в свои 90 лет!

Он вырос, получил образование во Франции, защищал ее в годы войны, но всегда чувствовал свою кровную связь с Крымом, с караимами. И, когда в конце 80-х — начале 90-х гг. прошлого столетия жизнь на территории бывшего СССР, особенно для малообеспеченных слоев населения, стала невыносимо трудной, он пришел на помощь соплеменникам, искал и находил пути, чтобы передать крымской общине определенные суммы денег для облегчения материального положения пенсионеров, инвалидов, поддержки ветеранов Второй мировой войны. Сюда входили и продовольственная помощь, и приобретение лекарств, и содействие культурной жизни караимской общины.

Он прекрасно понимал, что человек жив «не хлебом единым» и не забывал в своей благотворительной деятельности «духовной пищи».

С его финансовой помощью с 1994 года в Москве начали издавать газету «Караимские вести», которая сыграла и играет значительную роль в установлении взаимной связи между небольшими группками крымских караимов, разбросанных на широких просторах бывшего Советского Союза, ибо в Крым вернулись не все. Особенно важно было наладить, хотя бы почтовую связь, с караимами, живущими в странах Запада. Газета этому способствовала. Движение крымских караимов, созданная в Крыму Ассоциация, общины в других городах получили заряд оптимизма, чувствуя, что в мире они не одни. М.С. Сарач выступил спонсором издания и переиздания ряда книг о караимах, они выходили в Париже, Крыму, Москве, интересовала его и литовская община.

Но самым важным делом, историческое значение которого, несомненно, и это со временем станет очевидным для всех, является его деятельность по изданию «Караимской Народной Энциклопедии» — свода знаний об этом, как иногда пишут, «реликтовом», «исчезающем» народе, который вопреки всему живет и не хочет исчезать. Это издание уже обеспечило ему бессмертие. Как справедливо пишет В.И. Трифонова-Шамаш: «без активной поддержки М.С. Сарача вряд ли удалось бы осуществить издание четырех томов «Караимской Народной Энциклопедии» — явления беспрецедентного в современной истории малых народов». Он — руководитель этого проекта, главный редактор и издатель, а кроме того — активный автор. Уже вышли четыре тома, одна часть шестого тома, на стадии подготовки том пятый и вторая часть шестого. Чтобы обеспечить публикацию Энциклопедии в финансовом отношении, был создан Фонд М.С. Сарача. Издание охватывает историю караимского народа, его религию, язык, культуру, этнографию на широком фоне явлений мировой истории и культуры, вместе с тем с привлечением большого количества разнообразного конкретного материала, в том числе изобразительного, который зафиксировал многое (и многих) из того, что и кто исчезли в вихре событий.

Руководил реализацией такого масштабного научного проекта М.С. Сарач со знанием дела, ибо и сам был человеком широкой эрудиции, особенно, в области философии и теологии, глубоких знаний исторического прошлого и духовного наследия караимов. Его издательская деятельность, его личный вклад в изучение религиозных воззрений караимов и их истории дают основание говорить, что «караимика» как научная дисциплина получила еще одно основание на полноправное отдельное существование.

Михаил Семенович не раз выступал со статьями, излагающими суть учения основателя караимской религии Анана бен Давида, о распространении этого вероучения среди славян, о хазарском влиянии на караимов, но самым главным его трудом, по нашему мнению, следует считать второй том «Караимской Народной Энциклопедии» «Вера и религия» (Париж, 1996) с характерным для него посвящением: «Посвящается памяти всех, кто, согласно заветам Иисуса Христа, Магомета и Анана, не забывал нуждающихся». Полное название самой книги — «Религия крымских караев (караимов). От шаманизма до философско-религиозного учения Анана бен Давида». История караимской религии излагается в сравнительно-историческом освещении в кругу таких тем как шаманизм, иудаизм, христианство и ислам, но специальная глава (четвертая) называется «Оригинальность учения Анана», которая обосновывает вывод о том, что это учение не является ответвлением или сектой других, упомянутых монотеистических религий. Этот вывод имеет свое практическое значение и сегодня, когда некоторыми религиозно-политическими кругами делаются попытки лишить крымских караимов их духовного наследия и достояния. В этой связи не лишне напомнить о претензиях раввинитов на кенасу караимов в г. Киеве (арх. В. Городецкий), являющуюся ценным памятником архитектуры т. наз. мавританского стиля.

С проблематикой, касающейся караимской религии, тесно связан вопрос об этногенезе крымских караимов, его связи с хазарской историей. И сегодня по этому вопросу идут дискуссии, сохраняется различие мнений и даже некоторое напряжение, не без политических овертонов.

Для М.С. Сарача не было сомнений относительно тюркского происхождения караимского народа, что он и утверждал в своих статьях, при чем опираясь не только на старинные предания и легенды, а и на данные языкознания, этнографии и этнопсихологии. Весьма положительно он отзывался в разговорах со мной о взаимопонимании караимов с крымскотатарским народом, о попытках установления контактов с далекими «родственниками» карачаевцами.

К исторической тематике относятся его статьи о роде Нарышкиных, Якове Кефели, Б.И. Казасе.

Особо следует остановиться на его последней книге «История и суть религиозных верований» (Москва-Париж, 2000). Автор рассматривает религиозные воззрения, начиная с периода возникновения человеческого общества и заканчивая разделом «Вера в нашу эпоху». Работа отличается определенной цельностью и системностью. Он старается понять глубинную суть религии и приходит к выводу, что вера в Бога и в бессмертие души присуща человеческой природе, которая мало меняется, хотя «накопленные человеческие знания и его технические достижения влияют на характер событий, на самого человека и его мышление». Он рассказывает об основателях религий и религиозно-моральных учителях, как Лао Цзы или Конфуций, древнегреческие философы и коротко и ясно передает суть их учений. Текст его имеет лапидарный характер, ничего лишнего. Его вывод: религии создали не темные массы в страхе перед смертью или силами природы, а лучшие умы человечества, которые в древности, когда не было никаких коммуникаций, пришли почти одновременно в разных частях планеты к вере в единого Бога. Свои суждения и выводы он подкрепляет ссылками на источники: Священные книги, высказывания древних философов, слова Учителей Церкви. Михаил Семенович умеет выкристаллизовать квинтэссенцию того или иного учения или сумму воззрений, и в нескольких абзацах сформулировать их. Весьма актуально звучит его мысль об исламе: «Учение Магомета мало известно представителям других религий. Магомет не был противником христиан, наоборот, он испытывал к ним большую симпатию, но считал, что духовенство дало неправильное толкование учению Иисуса Христа, которого он считал пророком, озаренным Святым духом».

Особый раздел посвящен атеизму. Он достаточно убедительно развенчивает атеистическое псевдо-учение и указывает на причины непримиримости большевиков в борьбе против религии: «Партия хотела иметь монополию мысли и морали — строгой, безжалостной и непрощающей. Христианская религия проповедовала противоположное и не могла согласиться с девизом большевиков: «Цель оправдывает средства»... Мораль иудаизма и мусульманства также была чужда большевизму и преследовалась. Отдавая себе отчет в том, что невозможно доказать несуществование Бога, атеистическая пропаганда коммунистов была больше направлена на высмеивание церкви, а не на критику учения и его создателя».

Его книга была результатом долгих размышлений о природе человека и Бога, чем он интересовался, как сам пишет, «с детства», но проявления каких-либо преференций в отношении той или иной конфессии я в нем не заметил, он был в полной мере веротерпим.

Вместе с тем мы знаем, что думая о благе своих крымских земляков, он сделал все, чтобы в Евпатории была воссоздана кенаса и не просто как памятник, а как действующий «дом Тенгри». Мы были вместе в тот день, когда происходило открытие храма, и я видел, как он радовался и переживал, чтобы все было сделано как следует. В этот же вечер он поздравил по телефону всю караимскую общину.

М.С. Сарач имел авторитет во Франции как заслуженный гражданин, уважали его и в среде старой российской эмиграции. Он был избран руководителем караимской общины Парижа. В Москве его избрали почетным членом Российской академии естественных наук за работы о дохазарском происхождении караимов и их религии (1995), в следующем году ему была присуждена премия Ассоциации национальных обществ и общин народов Крыма им. Ильи Казаса за вклад «в области просвещения, тюркологии и истории караимского народа». Наконец, он — почетный гражданин города Бахчисарая.

Перечислив все эти отличия, хочу отметить еще одну черту характера этого обаятельного человека — удивительную скромность. Снова из личных воспоминаний: когда в 1995 г. его заботами переиздавалась в Париже работа А.И. Полканова «Крымские караимы», меня попросили написать вступительное слово. Я его написал и в конце упомянул славных караимов, которые много сделали для сохранения наследия своего народа. Среди этих имен назвал и. М.С. Сарача. Когда я показал ему свой текст, он тут же настоял, при чем весьма решительно, вычеркнуть его фамилию из перечня. Я вынужден был повиноваться.

Этим «Словом» я хотел бы восстановить справедливость и воздать должное Михаилу Семеновичу, своими трудами и жертвенностью проложившему путь к возрождению караимского народа.