Возвращение в столицу

С 70-х гг. основным направлением в публикационной деятельности археологов стало издание и комплексный анализ материалов отдельных памятников. Две наиболее значимые работы этого времени были связаны с Неаполем Скифским.

Первой 1979 г. увидела свет монография Т.Н. Высотской, подготовленная с целью обобщения всех материалов раскопок Тавро-Скифской экспедиции на Неапольском городище (Высотская, 1979). Впервые была достаточно подробно охарактеризована история исследования памятника и его топография. Само городище рассматривалось как мощное укрепление площадью 20 га, возникшее в конце IV в. до н. э. и просуществовавшее до III в. н. э. В северной части крепости предполагалось наличие акрополя. По мнению Т.Н. Высотской, наиболее плотно и в эллинистическое, и в римское время были застроены южный и северо-западный участки города. В центральной части застройка была редкой, здесь существовали свободные площади. К югу от городской стены располагалось предместье. Еще одно связанное с Неаполем поселение было обнаружено восточнее, у обрыва Петровских скал. Т.Н. Высотской была дана подробная характеристика топографии восточного и западного некрополей. При этом исследовательница обратила особое внимание на то, что погребения в земляных склепах концентрировались в центральной части восточного некрополя, а подбойные могилы располагались на периферии. Заслуживало внимания и предположение о том, что вырубные склепы с богатым декором могли служить царскими усыпальницами. В связи с вероятным орошением древних садов и огородов и мероприятиями по пополнению подземных вод были охарактеризованы земляные плотины, перегораживавшие балку у восточного некрополя.

Датировка фортификационных сооружений была удревнена. Их ранний строительный период отнесен к IV в. до н. э. Сообщение Страбона о возведении скифских крепостей, вслед за Э.И. Соломоник, рассматривалось как свидетельство грандиозной реконструкции уже существующей системы обороны. Событие это произошло в период, предшествующий войне с Диофантом. Время строительства мавзолея было отнесено ко времени после Диофантовых войн, когда была проведена серьезная реконструкция оборонительных сооружений. Отдельные перестройки оборонительных сооружений происходили и в первые столетия новой эры.

Анализ общественной и культовой архитектуры привел Т.Н. Высотскую к выводу о самой непосредственной связи позднескифских мегаронов с греческими «храмами в антах». Это подтверждалось и расположением рядом с некоторыми мегаронами зольников-эсхаров. Анализ жилых и хозяйственных построек свидетельствовал о существовании в Неаполе трехкамерных жилищ (датированных III—II вв. до н. э.), двухкамерных построек, характерных для всех периодов жизни городища и однокамерных домов — типичных строений первых вв. н. э. Наряду с домами бытовали круглые и прямоугольные полуземлянки. Население Неаполя достигало 2500—3000 человек, основным занятием являлось земледелие и животноводство, были отмечены следы виноградарства и садоводства. Существовали железоделательное и бронзолитейное ремесла, обработка камня, разнообразные домашние ремесла. В небольшом количестве в городе производилась гончарная керамика. Торговля в эллинистическое время ориентировалась первоначально на Херсонес, с конца III в. до н. э. no I в. до н. э. на Родос, очевидно, при посредничестве Ольвии. Были засвидетельствованы связи с Книдом, Косом, Синопой. В римское время существовала торговля с Херсонесом, Боспором и Малой Азией.

В религии отмечалось формирование синкретических культов. Очевидно, поздними скифами был воспринят культ Деметры, близкий культу Геи-Апи. Аналогичные параллели прослеживались между Зевсом (статуя которого была установлена Посидеем) и скифским Папаем; столь же возможно соответствие между Ахиллом Понтархом и Фагимасадом, Афиной и аналогичным скифским божеством. В городе был широко распространен культ женского божества-покровительницы огня и очага, вероятно, Табити, есть основания говорить и о культе Диоскуров — парных героев, «покровителей дружбы» по Лукиану. В монографии были рассмотрены и образцы монументального искусства. Известное место было уделено критике взглядов Д.С. Раевского на этнический состав населения Неаполя. Впрочем, аргументы Т.Н. Высотской оказались слабее тех положений, которые они должны были опровергать.

Наконец, в 1983 г. Э.А. Сыманович впервые опубликовал материалы исследований восточного некрополя Неаполя скифского (Сыманович, 1983). Ранние погребения были отнесены ко второй половине II в. до н. э. Самый интенсивный период использования связан с I—II вв. н. э., а время прекращения захоронений определено серединой III в. н. э. Характерными чертами погребального обряда исследователь считал сарматизацию, выраженную в погребениях зажиточного слоя населения, и крайне малое число предметов вооружения в могилах.

Одновременно с появлением монографии Т.Н. Высотской началась ревизия некоторых положений, высказанных в ней и предшествующих ее статьях. Так А.С. Голенцов и В.К. Голенко, проанализировав керамическую эпиграфику Неаполя, пришли к выводу о появлении городища не ранее последней четверти III в. до н. э. (Голенцов, Голенко, 1979).

Странное совпадение, но во второй половине 70-х гг. г. крымским археологам удалось возобновить раскопки Неаполя. Первые небольшие работы были проведены Т.Н. Высотской, а в 1976 г. Затем, в связи с проектом строительства музейного здания на огромном зольнике № 3, а с 1979 г. в связи с расширением водоочистных сооружений Симферополя, начался новый, многолетний этап раскопок. Тавро-Скифский отряд Крымской комплексной экспедиции ИА АН УССР вернулся на пепелище. Руководила им Ольга Александровна Махнева. Младший научный и научно-вспомогательный персонал в разные годы состоял из И.В. Ачкинази, И.И. Вдовиченко, С.Г. Колтухова, А.Е. Пуздровского, К.К. Орлова, И.Н. Храпунова. С 1983 г. руководство работами на отдельных участках начали поручать Ю.П. Зайцеву. Топографической особенностью раскопок было то, что все они велись либо в южной части городища, либо на пригородной территории и западном могильнике Неаполя (см. Зайцев, 2003. С. 7—8).

Исследования скифской столицы, начавшиеся в конце 70-х гг., вскоре привели к пересмотру ряда прежних положений. Была предложена иная характеристика фортификационной системы. С.Г. Колтухов и О.А. Махнева пришли к выводу о возникновении крепости не ранее чем на рубеже III—II вв. до н. э., а скорее в первой четверти II в. до н. э. (Колтухов, Махнева, 1988). Иначе, чем у Т.Н. Высотской, были реконструированы строительные периоды оборонительных сооружений, по существу, исследователи вновь приблизились к реконструкции и периодизации П.Н. Шульца и А.Н. Карасева. Впервые был отмечен период упадка Неаполя, приходящийся на II в. н. э., и новый подъем в конце II—III вв. н. э. Последнее было связано с событиями, упомянутыми в Танаисской надписи о подчинении скифов и присоединении Таврики к Боспору (Колтухов, 1990).

Участники исследований Неаполя конца 70-х — начала 80-х гг. не ограничили свои интересы только изучением городища. В эти годы С.Г. Колтухов совместно с А.Е. Пуздровским провел новые разведки и раскопки на поселениях Змеиное и Доброе близ Неаполя Скифского. А.Е. Пуздровский осуществил небольшие охранные раскопки на городище Кермен-Кыр (Пуздровский, 1989а). Во второй половине 80-х гг. удалось обследовать многочисленные поселения предгорья, расположенные к востоку от скифской столицы (Колтухов, 1991), и предложить для некоторых из них новые хронологические, и топографические характеристики. А.Е. Пуздровский совместно с Ю.П. Зайцевым в конце 80-х — начале 90-х гг. исследовал позднескифский могильник в районе ул. Мате Залки в Симферополе, провел охранные раскопки некрополей у с. Дмитрово близ Зуи и близ с. Перевальное к югу от Симферополя.