Введение

На территории горного Юго-Западного Крыма расположено более тысячи памятников скальной архитектуры. Среди них особый интерес представляют пещерные церкви. Это наиболее архитектурно-выразительные, однако малоизученные помещения.

Специальных историографических обзоров, посвященных пещерным церквам, не существует, тем не менее сведения об истории изучения этих значительных памятников содержатся в ряде работ.

Н. Эрнст в статье, посвященной Эски-Кермену (1929), подробно рассмотрел историографию городища, уделив внимание и церквам (с. 15—22). В 1932 г. В. Равдоникас опубликовал подробную историю изучения «пещерных городов» (с. 7—29), в которой рассматривались и проблемы пещерных храмов.

Много внимания церквам было уделено в нашей работе, посвященной пещерным сооружениям Таврики (Могаричев 1992, с. 11—32), а также в статье Ю. Воронина и В. Даниленко о проблемах пещерных монастырей (1992, с. 169—177).

Более подробно освещена историография скальных храмов отдельных поселений — Мангупа (Герцен, Могаричев 1996, с. 3—4), Качи-Кальена (Могаричев 1995, с. 102), Баклы (Петровский 1994, с. 67—68) или отдельных памятников (Могаричев 1994, с. 57—59; Могаричев, Пономарев 1995, с. 143—144).

В задачу данного исследования не входит полный анализ историографии пещерных церквей, ее мы будем рассматривать при изучении конкретных памятников. Отметим лишь исследователей, внесших наибольший вклад в изучение пещерных церквей Крыма.

Первый относительно подробный обзор ряда пещерных церквей был опубликован П. Палласом (1881; 1883). Много места им отведено в работах З. Аркаса (1879), Дюбуа де Монпере (1843), П. Кеппена (1837, с. 235—290, 309—318, 321—322).

Среди исследователей второй половины XIX в. особо выделяется деятельность Д. Струкова, который обмерил и опубликовал ряд церквей Инкермана, Мангупа, Шулдана, Тепе-Кермена (1876). Ему же принадлежит и первая попытка реставрации скальных культовых памятников.

Первым исследователем, попытавшимся на серьезной научной основе составить свод пещерных церквей, был А. Бертье-Делагард. В 1886 г. он опубликовал подробные сведения, архитектурные обмеры и анализ всех известных ему скальных храмов Инкермана, Челтер-Мармары и Шулдана. Всего исследователь выявил 21 церковь (1886, с. 245—246). И до настоящего времени его статья является наиболее полным обзором данных памятников.

Пещерным сооружениям Тепе-Кермена была по священа капитальная статья Н. Боровко (1913), Баклы — работа И. Волошинова и Н. Клепинина (1912).

Начиная с 20-х гг. в литературе чаще стали появляться исследования по отдельным «пещерным городам». В них достаточно много места уделялось и церквам.

Отдельные скальные храмы Эски-Кермена подробно проанализированы в статьях Н. Эрнста (1929, с. 26—36), Н. Репникова (1932а, с. 108—122; 1935а, с. 26—38), Ю. Могаричева (1994), Качи-Кальена — Н. Репникова (19356) и Ю. Могаричева (1995), Шулдана — В. Бабенчикова (1935), Челтер-Кобы — Е. Веймарна и Н. Репникова (1935), В. Даниленко (1993; 1994), Челтер-Мармары — Е. Веймарна и М. Чорефа (1978), а также С. Беляева и В. Бушенкова (1986), Баклы — В. Петровского (1994), Мангупа — А. Герцена и Ю. Могаричева (1996), Инкермана — В. Филиппенко (1993) и Ю. Могаричева (1993; Могаричев, Пономарев 1995). Фрески из пещерных церквей Эски-Кермена и Мангупа были исследованы О. Домбровским (1966).

Пожалуй, самой сложной проблемой в изучении пещерных церквей является их хронология.

Одной из серьезных трудностей на этом пути — это зачастую полное отсутствие в пещерных сооружениях культурного слоя, а те напластования, которые обнаруживаются, сформировались в позднейшее время, когда функционирование комплексов уже прекратилось. Разумеется, и специфика церковной жизни не способствовала накоплению как в них, так и в непосредственной близости культурно-бытовых остатков. Находки подобных артефактов чаще всего единичны и исследованы в переотложенном состоянии в напластованиях, не относящихся ко времени существования церквей.

Не могут также прояснить вопрос хронологии эпиграфические памятники: надписи граффити, рисунки, христианские символы. Практически нельзя установить — одновременно или несколько позже создания церкви появились в ней эти изображения.

Для датировки пещерных церквей Таврики можно привлекать архитектурные аналогии в других регионах. На наш взгляд, отмечается сходство ряда крымских пещерных церквей с отдельными внутрискальными храмами Болгарии (Атанасов 1984; 1989; 1990; 1991; Атанасов, Чешмеджиев 1990; Маргос 1981; 1987), Румынии (Chiriac 1988), Испании (Garai-Olaun 1988), Южного Понта (Bryer, Winfield 1985), Каппадокии и других регионов.

Однако, проблема хронологии скальных памятников там также далека от окончательного решения.

Например, в Каппадокии, где известно около 600 пещерных церквей, остро стоит вопрос датировки так называемых малых храмов с низкокачественными росписями и нескольких базиликальных. Х. Грегуар (1909, с. 90—92); Г. Миллер (1910, с. 96); Жефраньйон (1925, 1932, 1936, 1942); М. Тьерри, Н. Тьерри (1963) и ряд других авторов определили их как доиконоборческие и иконоборческие. Датировка этих церквей, основанная только на стилистическом и иконографическом анализах, в 1970—1980 гг. была подвергнута серьезной критике. А. Эпштейн датировала ряд «иконоборческих» фресок концом IX — началом X в. (1977), к этому же времени склоняется и Л. Родли (1985, p. 223). Н. Тетериатникова также считает данные церкви постиконоборческими, однако датирует их второй половиной IX в. (1992).

Нет среди исследователей и полного согласия по хронологии пещерных церквей X—XI вв. (Epstein 1986; Rodley 1985).

В связи с этим, датировка пещерных церквей Крыма, основанная только на аналогии со скальными памятниками других регионов, не всегда возможна.

С большим основанием можно привлечь для датировки фресковые композиции, поскольку их хронология по стилистическим и жанровым признакам для памятников византийского круга разработана относительно неплохо. Тем более что нет особых оснований сомневаться в том, что росписи интерьеров, прежде всего алтарных частей, выполнялись вскоре после завершения строительных работ. Во всяком случае, данная закономерность отмечается для пещерных церквей Каппадокии и других провинций Византии. Однако и здесь мы встречаемся со значительными трудностями, поскольку, во-первых, не во всех пещерных церквах имелись фрески, во-вторых, в большинстве своем они полностью или почти полностью оказались уничтоженными.

С середины 80-х гг. нами была предпринята попытка архитектурно-археологического исследования пещерных сооружений (в основном некультовых). Опираясь на такие признаки, как топографические особенности размещения комплексов, планировка помещений, технические приемы их создания, привязка к наземным постройкам, наличие аналогий с надежно датированными памятниками, удалось выявить, по крайней мере, три этапа в развитии скальной архитектуры (Могаричев 1992).

Помещения периода А. Размеры варьируют в пределах от 3 до 11 м², они имеют овальную или скругленную в плане форму; наблюдается плавный переход от пола к стенам и от стен к потолку, в результате чего потолок приобретает форму коробового свода; на стенах помещений сохранились следы вырубки, отражающие технику создания пещерных сооружений, обозначенную нами как Т. 1 (косые борозды, образовавшиеся от кирочных ударов, расположенные, как правило, в одном направлении: сверху вниз под углом 35—50°; не всегда борозды располагаются строго параллельно. Расстояние между ними не более 0,08—0,09 м). К особенностям данных сооружений можно отнести вырубленные в скале скамьи и арочные ниши.

Помещения периода А обычно располагаются в расселинах у оборонительных стен, на краю плато городищ, в основном над древними подъемными дорогами. Они имели оборонительное назначение и использовались для контроля подъемных дорог, легкодоступных расселин, в качестве наблюдательных пунктов, привратных помещений, укрытий для караульных у оборонительных стен.

Всего их известно около 100. Датируются эти памятники второй половиной VI—VII вв.

Помещения периода Б. Их размеры варьируют от 6 до 100 м². Формы разнообразны, но фактически отсутствуют выраженные углы (за исключением церквей). Потолки встречаются двух типов: реже — коробовый свод, чаще — плоский. Тип обработки Т. 2 (параллельные или перекрещивающиеся глубокие борозды, расстояние между которыми не менее 0,1 м). Подтесанные стены встречаются только в церквах. Из внутренних деталей обращают на себя внимание ясли и каменные кольца, распространенные в большом количестве. Подавляющее большинство помещений периода Б (более 80%) имели хозяйственное назначение. Всего их насчитывается 700, 86% из них составляли загоны для скота, до 17% от общего числа помещений — церкви и сопутствующие им устройства (ризницы, усыпальницы).

Датируются помещения периода Б концом X—XI — серединой XIV в.

Помещения периода В. Их отличительной чертой является прямоугольная форма, резко выраженные углы, плоский потолок, гладкая обработка стен (Т.3). Датируются они серединой XIV—XVIII вв.

В настоящей работе будут рассматриваться пещерные церкви, расположенные на так называемых «пещерных городах»: Инкермане, Челтер-Мармаре, Шулдане, Эски-Кермене, Мангупе, Челтер-Кобе, Качи-Кальене, Тепе-Кермене, Чуфут-Кале, Успенском монастыре, Бакле (рис. 1), то есть в горной юго-западной части Крымского полуострова.

За пределами этой области они практически неизвестны, кроме, вероятно, Гераклейского полуострова. Однако это тема для специального исследования.

Публикуемые архитектурные обмеры церквей выполнены Д.Ю. Пономаревым, Е. В. и А.В. Петровыми, А.В. Згурским. Фотографии сделаны Л.А. Берестовским, фоторепродукции — Л.В. Юрчишко.

В монографии использованы материалы из фондовых коллекций Крымского краеведческого музея, Бахчисарайского государственного историко-культурного заповедника и архива Института истории материальной культуры (г. Санкт-Петербург).

Автор выражает благодарность А.И. Айбабину и А.Г. Герцену за помощь и консультации при подготовке данной работы.