Властители и поэты

В рукописи второй главы «Евгения Онегина» А.С. Пушкин нарисовал портрет романтичного юноши. Это изображение было определено Т.Г. Цявловской как портрет В.И. Туманского. Некоторые исследователи считают, что он являлся прототипом образа Ленского.

С 1 июня 1823 г. Туманский находился на службе в канцелярии М.С. Воронцова. Уроженец Черниговской губернии, он закончил Харьковскую гимназию, затем учился в Петропавловском училище и в College de France.

В 1817 г. опубликован первый опыт семнадцатилетнего поэта — элегия «Поле Бородинского сражения». Вероятно, в 1818—1819 гг. в Петербурге он познакомился с А.С. Пушкиным. В Одессе Туманский — один из близких друзей поэта. Стихотворение «На кончину Ризнич» он посвятил Пушкину, в ответ поэт пишет элегию «Под небом голубым страны моей родной».

Одесса. Приморский бульвар. Конец 1830-х годов. Гординский. Литография

Светская жизнь Одессы была блистательна. В день именин Воронцова его подчиненные решили устроить генерал-губернатору сюрприз — маскарад. Туманский был в костюме Амура, расшитом с позолотой, с орденами и камергерским ключом. Специально для этого маскарада он сочинил куплеты на музыку Верстовского.

Василий Иванович любил Тавриду, куда часто ездил в командировки. В 1824 г. в Алупке написана чудесная «Элегия» Туманского.

На скалы, на холмы глядеть без нагляденья;
Под каждым деревом иска ть успокоенья;
Подслушивать в горах журчащую струю;
Иль звонкое о брег плесканье океана;
Под зыбкой пеленой вечернего тумана;
Взирать на облака разбросаны кругом;
Вот жизнь моя в стране, где кипарисны сени,
Средь лавров возрастя, приманивают к лени;
Где хижины татар венчает виноград;
Где роща каждая есть благовонный сад.

В 1830 г. он восхищается Крымом в стихотворении «Мысль о юге».

Посмотри: там волны моря
Бьются, плещут, голубые,
Все осыпанные блеском,
Как надежды молодые.
Посмотри: там пирамида —
Тополь в виноградных лозах;
Вкруг вьются розы,
И балкон алеет в розах.

* * *

Там гармония, сиянье,
Благовонье, наслажденье.
Север гордый! Север гордый!
Что ж ты дашь мне в утешенье!

Восточная тема нашла свое отражение и в стихотворении «Песня татарской девы», написанное в 1825 г. в Гурзуфе.

Сижу в гареме, мой гарем —
Темница: мрачен, душен, нем!
Под небом все живет на воле.
На солнце рдеет цвет весны,
Коней игривых табуны
Свободно топчут лес и поле,
С вершин потоки льются в дол,
Кружится в воздухе орел,
А дочь младая Магомета,
От Божия сокрыта света,
В домашней скуке, пустоте.
Грустит да вянет в темноте,
Сижу в гареме, мой гарем —
Темница: мрачен, душен, нем.

В 1828 г. Туманский покидает Одессу. Он редактировал Андрианопольский мирный трактат, состоял при графе П.Д. Киселеве, с 1836 г. был секретарем русского посольства в Константинополе, а в 1840-м служил помощником статс-секретаря в Санкт-Петербурге.

Последние годы жизни Туманский провел в имении Апанасовка Полтавской губернии. Был почетным попечителем Полтавской гимназии, покупал книги для библиотеки. Много размышлял и писал об изменении отношений между помещиками и крестьянами.

Но вернемся в Одессу 1823 г. Это время наибольшего расцвета творчества Василия Ивановича.

Для Туманского «служба царская и служба добрых муз» не противоречили одна другой.

К сожалению, этого нельзя сказать об А.С. Пушкине.

«Как можно сравнивать?», — возмутятся некоторые читатели. Не будем спешить. Действительно любое сравнение творческих личностей дело неблагодарное. Но с 1823 года стихи Туманского печатались в лучших литературных журналах, Пушкин отмечал в нем «решительный талант»¹.

Но Туманский к тому же гражданский чиновник канцелярии Воронцова. Он пишет стихи и делает карьеру.

Туманский, Фебу и Фемиде
Полезно посвящая дни,
Дозором ездит по Тавриде
И проповедует Парни.

А.С. Пушкин посвящает другу эту эпиграмму и, вероятно, тоже надеется, что служба у Воронцова не помешает его сочинительству.

Всем известно, что в Одессу Пушкин был переведен в подчинение Воронцова из Кишинева, где находился на службе у генерала И.Н. Инзова, главного попечителя и председателя комитета колонистов юга России.

За три года в Молдавии он написал поэму «Бахчисарайский фонтан», закончил поэму «Кавказский пленник», начал писать поэмы «Вадим» и «Братья-разбойники». Приступил к работе над «Евгением Онегиным». Но дуэли и дерзкие речи Пушкина угрожали насильственным перемещением поэта в Сибирь.

«Я говорил с Нессельроде и с графом Воронцовым о Пушкине. Он берет его к себе от Инзова и будет употреблять, чтобы спасти его нравственность, а таланту даст досуг и силу развиться», —

пишет А.И. Тургенев Вяземскому в 1823 году. В другом письме Тургенев уточняет, что он «истолковал» Воронцову Пушкина и что нужно для спасения поэта.

«Кажется, это пойдет на лад. Меценат, климат, море, исторические воспоминания — все есть; за талантом дело не станет, лишь бы не захлебнулся».

Вероятно, что среди тех, кто встречал Воронцова в Одессе 21 июля, был и А.С. Пушкин. 22 июля генерал-губернатору были представлены чиновники. Михаил Семенович сообщает Пушкину о переводе поэта в свое подчинение.

26 августа Пушкин отправляет письмо брату Льву о первом месяце пребывания в Одессе. Пишет, что граф принял его «очень ласково». Воронцов приглашал всех новых чиновников обедать у него дома. Общество в доме генерал-губернатора делилось на две части. Первая состояла из «избранных» и собиралась в гостиной у графини. Там можно было найти Раевского, Марини, Пушкина, Бруннова, Сенявина, Франка. В бильярдной собиралось «полуплебейское общество», как называет его Ф.Ф. Вигель, т. е. состоящее в основном из служащих М.С. Воронцова, причем сам генерал-губернатор редко покидал приглашенных.

Пушкин не желает жить на хлебах Воронцова, нужны деньги. 700 рублей жалованья в год поэту недостаточны. «Изъясни отцу моему, — Просит Пушкин брата, — что я без его денег жить не могу... служу не по своей воле — и в отставку идти невозможно».

В сентябре из Белой Церкви приехала в Одессу Е.К. Воронцова и поселилась на даче Рено.

О жизни в Одессе Пушкин пишет, что

«обедаем славно — я пью как Лот Содомский и жалею, что не имею с собой ни одной дочки. Недавно выдался нам молодой денек — я был презид. попойки — все перепились и поехали по...».

Но не только веселые собрания привлекали поэта, книжные также не остались без его внимания. Воронцов дал Пушкину полную свободу в выборе необходимых книг и документов в своей библиотеке.

Русский пушкинист М.П. Алексеев приводит весьма любопытный факт о том, что А.С. Пушкин сумел снять копию с записок Екатерины II, которые держались в большой тайне.

Таким образом, у Пушкина оказался исключительно важный исторический документ. Интересно, что книгами из библиотеки пользовались многие знакомые М.С. Воронцова, но к рукописям допускались лишь избранные.

Весьма убедительным, на мой взгляд, выглядит мнение И.М. Шкляжа, что желание Воронцова использовать талант и эрудицию Пушкина для разбора архивных документов сомнительно, ибо этакой работой уже занимался чиновник канцелярии И.З. Постинков, кроме того, «А.С. Пушкин, и это не секрет, мало утруждал себя служебными обязанностями и стал бы он много времени тратить на воронцовские бумаги?»².

В Одессе жить было весело, но дорого, — и «...что мог сделать Воронцов? Ведь Пушкин не числился в его канцелярии, а продолжал оставаться чиновником Министерства иностранных дел, и даже жалованье пересылалось ему из Петербурга»³.

Питаться у Воронцова Пушкин не желал, считая это унизительным. И все же он называет Одессу вольным европейским городом, а предыдущие годы — душным азиатским заточением.

12 декабря в доме Воронцова первый бал. 25 декабря Пушкин у Воронцовых на обеде по случаю Рождества Христова. Летом Воронцовы решили отправиться на яхте в Крым, и Пушкин надеялся вновь посетить места, где он был так счастлив, но с начала нового года наступает охлаждение в отношениях между Воронцовым и Пушкиным, в Крым Пушкин не попал. На просьбы об отпуске он получает отказ, «святая Русь, мне становится невтерпеж».

Одесский театр

«Где хорошо, там и Отечество», — приводит поэт латинское изречение. «Были бы деньги, а где же их взять? Что до славы, то ею в России мудрено довольствоваться», «Я сочиняю стихи, за деньги, за деньги — таков я в наготе моего цинизма».

Пушкин раздражен. Теперь уже жизнь в Кишиневе кажется ему куда более привлекательной. Строгий этикет, аристократичность Воронцова его раздражают.

В марте Пушкин просит Воронцова отпустить его в Кишинев. Там он пробыл несколько недель, не торопясь возвращаться в Одессу.

28 марта Воронцов пишет Киселеву письма, весьма важные для понимания истинной причины удаления Пушкина из Одессы. Я считаю целесообразным представить содержание их как можно полнее, так как, пытаясь очернить Воронцова, часто недобросовестно «выдергивают» из них отдельные фразы. «Я говорил здесь с людьми, желающими добра Пушкину, — пишет Воронцов и далее продолжает, — и результат тот, что я напишу Нессельроде, чтобы просить его перевести Пушкина в другое место. Здесь слишком много народа, и особенно людей, которые льстят его самолюбию, поощряя его глупостями, причиняющими ему много зла. Летом будет еще многолюднее, и Пушкин вместо того, чтобы учиться и работать, еще более собьется с пути. Так как мне не в чем его упрекнуть, кроме праздности, я дам о нем хороший отзыв Нессельроде и попрошу его быть к нему благосклонным. Но было бы лучше для самого Пушкина, я думаю, не оставаться в Одессе».

В другом письме Нессельроде он пишет:

«Только работой и усидчивым изучением истинно великих классических поэтов он мог бы оправдать те счастливые задатки, в которых ему нельзя отказать. Удалить его отсюда — значит оказать ему истинную услугу».

«По всем этим причинам, — продолжает Воронцов, — я прошу ваше сиятельство испросить распоряжений государя по делу Пушкина. Если бы он был перемещен в какую-нибудь другую губернию, он нашел бы для себя среду менее опасную и больше досуга для занятий», — и заключает: «Поверьте, граф, что прошу об этом только ради него самого; надеюсь, что моя просьба не будет истолкована ему во вред, и вполне убежден, что, только согласившись со мною, ему можно будет дать более возможностей развить его рождающийся талант, удалив его от того, что ему вредит, — от лести и соприкосновения с заблуждениями и опасными идеями».

В начале мая Михаил Семенович возвращается из Кишинева, составляется план борьбы с нашествием саранчи в Новороссии. В поездку отправляются чиновники Воронцова, чтобы на местах контролировать действия местной администрации. В одну из групп включен Пушкин. Александр Сергеевич возмущен. Он воспринимает это как унижение. Но командированные чиновники были доверенными людьми М.С. Воронцова, и «оказаться поэту в такой компании не было ни унизительно, ни оскорбительно»⁴.

Портрет Е.К. Воронцовой. Ж.Э. Тельчер

В то же время поэт писал, что если бы он хотел служить,

«то никогда бы не выбрал себе другого начальника, кроме его сиятельства».

Получив прогонные деньги, Александр Сергеевич отправился выполнять поручение графа. Но через пять дней поэт возвращается, представить Воронцову отчет о выполненном задании он не может. Пушкин решается уйти в отставку.

Пушкин пишет Казначееву, что на дружбу Воронцова он притязать не может, да и не хочет, тем более на его покровительство:

«по-моему ничто так не бесчестит, как покровительство, — А я слишком уважаю этого человека, чтобы пожелать унизиться перед ним. На этот счет у меня свои демократические предрассудки, вполне стоящие предрассудков аристократической гордости».

7 июня в Одессу приезжает княгиня В.Ф. Вяземская. Она видится с Пушкиным и пишет супругу, что он «натворил новых проказ, из-за которых подал в отставку. Вся вина — с его стороны».

Пушкин, как впрочем и любой человек, мог быть резким и давать несправедливые характеристики людям, уязвившим его самолюбие. В одном из писем к Тургеневу он оскорбляет Воронцова, хотя до этого писал об уважении к его личности. До Петербурга доходят строки Пушкина об атеизме. Поэт не просто уволен, он ссылается под надзор местного начальства в Псковскую губернию, в село Михайловское.

31 июля поэт оставляет Одессу, княгиня Вяземская провожает Пушкина, который впал в отчаяние, покидая город.

О Воронцове она пишет, что

«его любят в городе все — и русские, и иностранцы, вид у него очень порядочный».

Отъезд Пушкина, вероятно, спас его от участия в одной из тайных организаций декабристов.

«Пушкин, с мрачно ожесточенным духом, легко мог быть свидетелем бредней, обуревавших наших строителей государства, и невинно сделаться жертвой».

Возникает вопрос, почему здесь мало упоминается имя Е.К. Воронцовой.

Елизавета Ксаверьевна отличалась мягкой очаровательной грацией, приветливостью и достоинством подлинной аристократки. В нее влюблялись многие современные поэты. Но при этом у нас нет никаких оснований сомневаться в ее порядочности. Мог ли поэт увлечься Прекрасной дамой? Конечно. Могла ли Прекрасная дама симпатизировать талантливому молодому поэту? Конечно, могла, наступила пора романтиков, время увлечения духом средневековья, его философской культурой. Одна из обязанностей рыцаря — преклонение перед Прекрасной дамой.

А.С. Пушкин посвятит Е.К. Воронцовой свои чудные стихи, она сохранит о нем добрые чувства.

Конфликт Воронцова и Пушкина — это столкновение двух мировоззрений, основу которого для графа составляли служение России, успехи в государственной деятельности, а для поэта служба — это обуза, она отвлекает от творчества, мешает писать и к тому же не дает возможности зарабатывать необходимые средства для светской жизни.

Пушкин велик в поэзии, Воронцов достиг высот на своем поприще. И не следует низводить их до уровня простых обывателей.

Примечания

1. Левицкая З.Б. Василий Туманский: поэт из канцелярии Воронцова // Россия и Крым в судьбе Воронцовых. Симферополь, 2000. С. 63.

2. Шкляж И.М. Сокровища семьи Воронцовых. Одесса, 1992. С. 78.

3. Кацик В.О., Удовик В.А. Воронцов М.С. и Пушкин А.С. СПб., 1997. С. 21.

4. Кацик В.О., Удовик В.А. Воронцов М.С. и Пушкин А.С. СПб., 1997. С. 33.