Описания дореволюционных историков

Первое обстоятельное описание «пещерных городов», которое оставил нам Мартин Броневский, в 1578 г. совершивший путешествие по Крыму в качестве посла польского короля Стефана Батория к татарскому хану, к сожалению, относится ко времени после турецкого завоевания, когда эти города и крепости находились в глубоком упадке и разорении, и, по его словам, не сохранилось никаких письменных памятников «ни о князьях, ни о народах, которые владели этими огромными замками и городами».¹ Подробное описание «пещерных городов» в XVII в. оставили турецкий путешественник Эвлия Челеби, префект Кафы Дортелли д'Асколи и другие.² В XVIII в. за границей появляется немало историко-географических обзоров, в которых обобщены известные ранее сведения о «пещерных городах». После присоединения Крыма к России в 1783 г. туда устремились исследователи и любопытствующие путешественники: растет число восторженных, сентиментальных, романтических описаний, содержащих, однако, мало нового. Состояние знаний того времени весьма непосредственно выразил автор одного из таких сочинений И.М. Муравьев-Апостол. «Что же такое Мангуп? — восклицает он. — Отчаяние мое! Выезжать отсюда скорее, ибо нет ничего досаднее, как неудовлетворенное любопытство».³

Первое научное описание Крыма принадлежит видному ученому своего времени академику П.С. Палласу. Его описания «пещерных городов» отличаются точностью и достоверностью, хотя предположения об их происхождении сегодня не выдерживают критики.

Важное место в крымоведении занимает шеститомный труд швейцарского ученого и путешественника Дюбуа де Монпере с большим атласом рисунков. Он наиболее подробно (хотя и не всегда точно) описал «пещерные города» Крыма и Кавказа. Создание пещер, по его мнению, дело рук древнейшего местного населения — тавров, известных под именем листригонов еще Гомеру. Когда появились готы, они использовали старые поселения тавров и устроили в них крепости. «Длинными стенами», которые сооружал император Юстиниан для защиты готов, Дюбуа считал цепь городов-крепостей, столицу которых — Дорос — Феодоро — он правильно помещал на Мангупе. Традицию высекания пещер он ставил в непосредственную связь с мегалитическими сооружениями, встречающимися на Крымском полуострове — каменными ящиками, менгирами и циклопической кладкой стен. Дюбуа высказал свое суждение, опираясь лишь на аналогии с подобными сооружениями в Европе, где в сочетании с мегалитами порой встречаются пещерные комплексы, служившие в древности для жилья и погребения. В то время он не мог располагать конкретными археологическими данными.

Важным событием в изучении «пещерных городов» было появление в 1837 г. «Крымского сборника» академика П.И. Кеппена⁴ — замечательного русского ученого, географа и этнографа, который поселившись в Крыму, в Карабахе, неподалеку от Аю-дага, собрал обширный материал о древностях края. Объехав побережье и опросив местных жителей, Кеппен убедился в существовании общей, «систематическим образом устроенной обороны», основанной на «точном знании местности», созданной «народом образованным и искусным в деле военной обороны». Большую часть его книги занимает «Список укреплениям», среди которых пещерным городам отведено видное место. Кеппен справедливо указывает, что здесь «развивала строительство» Византия, особенно Юстиниан I, который для ограждения готов построил ряд крепостей.

Убедительные доказательства того, что столица Крымской Готии Феодоро, по крайней мере после Х в., находилась именно на Мангупе, были приведены известным историком Ф.А. Бруном на основании сопоставления итальянских (генуэзских) и русских документов. Так, собственно, считал и Н.М. Карамзин, который в «Истории государства Российского» приводит сведения о Мангупе и его князьях, но не обосновывает их документально. Установление тождества Мангупа и Феодоро вызвало интерес к городу со стороны археологов. Незначительные раскопки в «готской столице» провели в 1853 г. А.С. Уваров, в 1890 г. германист профессор Ф.А. Брун, не нашедший там ничего, принадлежащего к готской эпохе. Наиболее продолжительные, но крайне небрежные раскопки на Мангупе производил в 1912—1914 гг. член Археологической комиссии Р. X. Лепер. Целью раскопок было нахождение красивых и драгоценных вещей для пополнения коллекций Эрмитажа, при этом элементарные требования археологии не соблюдались, подробные описания отсутствовали; в частности, не указано даже точное место такой важной находки, как обломок каменной плиты с именем императора Юстиниана I.

Примечания

1. Броневский Мартин. Описание Крыма // ЗООИД — 1867. — Т. 8. — с. 333 и сл.

2. Григорьев А.П. «Книга путешествия» Эвлии Челеби как источник по истории Крыма XVII в. // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. — Л, 1974. — Вып. З. — с. 19—28.

3. Муравьев-Апостол И.М. Путешествие по Тавриде в 1820 г — СПб., 1823.

4. Кеппен П.И. О древностях Южного берега Крыма и гор Таврических (Крымский сборник). — СПб., 1837. — с. 61.