Биография «полуденного края»

Джалита, Ялита, Каллита, Гиалита, Эталита... Потом — Ялта. И наконец сегодня — Большая Ялта. Она протянулась вдоль Южного берега Крыма от Гурзуфа до Фороса, радуя и врачуя каждого, кто приезжает сюда. Меж тем, в известном смысле Ялте не повезло: долгое время оставаясь заштатной деревушкой, она не приносила людям той пользы, на какую безусловно была способна. Возможно, из-за труднодоступности своей. Но скорее всего потому, что со времен, уже покрывающихся пылью забвения, не было на Южном берегу хозяина доброго и мудрого — настоящего. Лишь в двадцатом веке появился такой властелин. Имя ему — советский народ.

А ценили люди места эти давно: находки археологов на Ай-Петринской яйле, на Гурзуфском седле, близ Ливадии и в других местах подтверждают, что человек жил здесь за много тысяч лет до нашей эры.

Первое литературное упоминание о благословенной земле принадлежит Гомеру. Позднее, в V в. до н. э., «отец истории» Геродот, сам побывавший в Причерноморье, дал первое (приблизительное) описание полуострова. В дальнейшем все чаще прибывают сюда из заморского далека путешественники. Римляне и греки, арабы и вездесущие венецианцы спешат поведать миру об удивительном крае.

У древнегреческих авторов можно найти и некоторые (очень скудные, к сожалению) сведения о киммерийцах, живших в Крыму в первом тысячелетии до н. э. Потом были скифы, были тавры. Они тоже считаются древнейшими нашими земляками. В самой Ялте археологи то и дело обнаруживают следы древних, а еще чаще — средневековых поселений. На склонах Поликуровского холма были найдены «каменные ящики» — захоронения тавров (тысячелетие спустя отсюда же начиналась и Ялта). Близ Симеиза, на горе Крестовой, на мысе Ай-Тодор, в окрестностях Кореиза встречаются и сегодня эти молчаливые свидетели древней культуры — прощальное напоминание о людях, живших простой и суровой жизнью.

История рассуждала своими категориями, порой жестокими. И крошились в яростных схватках каменные топоры, а потом и металл звенел, стрелы прокладывали дорогу воинам, захватывавшим жизненные пространства, — Крым познал сражения малые и великие. Кто только не претендовал на роль хозяина этой земли! Но счастливые победители рано или поздно сами превращались в побежденных: оплакивая погибших, осыпая проклятиями более удачливого врага, они уходили, надеясь вернуться. И чаще всего надеждам этим сбыться не было дано. В калейдоскопе времени мелькали, сменяя друг друга, греки, римляне, готы, гунны, византийцы, хазары, половцы...

Из XII века пришло к нам первое упоминание о Джалите. А век XIV принес Южному берегу новых хозяев: торгашей-генуэзцев и княжество Феодоро с центром на горе Мангуп. Но уже закрепились в степной части полуострова лихие кочевники — татаро-монголы, не давали им покоя слухи о богатствах княжества, расположенного в горном Крыму, дразнили воображение роскошные земли побережья... Как оказалось, те же самые мысли смущали и турецкого султана. И вот в 1475 году флот Блистательной Порты появляется у крымских берегов. С генуэзцами было покончено быстро. Жители Мангупа — столицы княжества Феодоро — сражались отчаянно, но и им не удалось устоять против турецко-татарского воинства. Татарские же феодалы, отпраздновав по буйным своим обычаям победу, оказались в положении довольно странном. На юном челе едва успевшего родиться Крымского ханства Порта поспешила поставить свое клеймо: ханству предназначалась роль турецкого вассала. А Ялта, как и весь Южный берег, стала коронным владением султана. Потом, когда в 1783 году упорная и долгая борьба за обладание Крымом между Россией и Оттоманской империей закончилась победой русского оружия, императрица Екатерина II назвала Крым жемчужиной своей короны. Однако блеск нашей драгоценности по-прежнему оставался холодным: нескоро суждено было Южнобережью зажить по-настоящему полнокровной жизнью. Жалкие прибрежные поселки, в том числе и Ялта, росли с заметным трудом.

Правда, лестных слов о Крыме в это время было сказано особенно много: исследователи разных рангов торопились познакомиться поближе с «полуденным краем». Географические описания полуострова еще при жизни Екатерины II сделали знаменитые исследователи земли русской В.Ф. Зуев, К.И. Габлиц, П.С. Паллас. Вслед за ними пришли сюда и другие натуралисты.

Меж тем земли, оставшиеся после бежавших с турками татарских феодалов, цари щедро раздаривали своим фаворитам и сановникам. И до такой степени увлеклись венценосцы, что остановиться не могли. Когда в 1811 году известный ботаник Х.Х. Стевен подыскивал место для «экономо-ботанического казенного сада», оказалось, что наиболее подходящие для этой цели земли уже имеют своих высокотитулованных владельцев. Через четверть века, в 1838 году, Ялта, возведенная в «сан» города, не могла раздвинуть свои границы ни на метр — со всех сторон ее сжимали владения разных сиятельств и светлостей.

В 1824 году Министерство внутренних дел России утвердило проект дороги на Южный берег Крыма. Началось долголетнее хождение по мукам солдат, строивших ее. Сквозь горы и леса, холод и голод, болезни и чиновничье лихоимство прошли строители, оставив после себя шоссе Симферополь—Алушта — Ялта—Севастополь, а по обе стороны его — солдатские могилы. Восемнадцать долгих лет — такова была длина дороги, стоившей великого пота, но несомненно сыгравшей большую роль в дальнейшей судьбе Южного берега Крыма. Не сразу, конечно: и век-то шел по-прежнему неторопливый, и о лечебных свойствах этих мест заговорили гораздо позднее — уже в шестидесятых годах.

Ялта этих лет не слишком далеко ушла от своей деревенской прародительницы Джалиты. Город все жался к Поликуровскому холму, словно боялся перешагнуть речку Дерекойку.

А тем временем вдоль моря пылили тройки (на месте сегодняшней набережной лежал почтовый тракт в Севастополь). Тихо было в Ялте, этом крохотном уездном городишке, жившем размеренной провинциальной жизнью...

Первыми пропагандистами целебного климата Южного берега стали известные русские ученые Г.А. Захарьин, А.А. Остроумов, С.П. Боткин, В.Н. Дмитриев.

Когда же царский двор перенес свою летнюю резиденцию в Ливадию, когда потянулась за ним правительственная верхушка, когда в 1873 году было, наконец, завершено строительство железной дороги, связавшей Крым с обеими столицами империи, — не побывать на Южном берегу летом считалось уже едва ли не признаком дурного тона. Ударила в литавры мода, и хлынул в Ялту денежный люд. Скупались и перепродавались земли, то тут, то там возникали роскошные виллы и просторные дачи, рестораны и магазины, веселились буржуа, правили пьяные оргии купцы, ликовали спекулянты. На землях, избранных природой, вырастал, как на дрожжах, курорт для избранного круга. Денежные тузы сгоняли, а иные нагоняли здесь жир. Простой же люд и мечтать не мог ни о Южном береге, ни о могучем его климате. И не случайно в своих воспоминаниях ялтинский врач и писатель С.Я. Елпатьевский отмечал: «Даже проведение железной дороги не особенно резко изменило состав крымской публики. Стоимость билета от Москвы до Симферополя и проезда от Севастополя и Симферополя в Ялту делали Южный берег доступным только очень ограниченному числу публики».

Были попытки хоть что-то сделать для бедняков. Передовые люди России (чаще всего они и сами жили довольно скромно), отчаявшись пробудить совесть правящего класса, на свои скудные средства и с помощью пожертвований организовали в 1900 году санаторий «Яузлар». Плата за пользование этим санаторием была более или менее доступна небогатому человеку. Антон Павлович Чехов принимал в создании его самое деятельное участие. Но что мог изменить один санаторий, имевший всего двадцать коек?

Иногда выходили на улицы городов империи люди с букетами белых искусственных ромашек в руках и кружками для пожертвований на груди. Сбор от символической продажи цветов должен был поступать в фонд борьбы с социальным недугом России — туберкулезом.

Но скольким неимущим могла помочь белая ромашка? За одно место в пансионе санаторного типа брали от ста до двухсот пятидесяти рублей в месяц. Четко и ясно писала большевистская газета «Звезда»: «Разве это борьба? Разве такими способами можно устранить источник развития болезни? Разве этим можно изменить жилищные условия, условия труда в гигиеническом отношении? Конечно, пусть продается белый цветок, символ смерти... Это для тех — у кого щемит совесть. Для тех же, кто хочет решительной борьбы с социальными бедствиями, — красный цветок будет предложен в день 1 Мая».

В Ялте тоже шла борьба за лучшую людскую долю. В самом начале нынешнего столетия здесь была создана социал-демократическая организация. Ее успешной деятельности способствовала и тесная связь с ленинской «Искрой», опубликовавшей несколько корреспонденций о революционных выступлениях трудящихся Ялтинского уезда. В начале трудного 1905 года по Южному берегу прокатились митинги, а 13 марта ялтинские рабочие выступили уже с большей решительностью: организовав массовую политическую демонстрацию, они разгромили полицейский участок и подожгли тюрьму, освободив политзаключенных.

Герои броненосца «Князь Потемкин Таврический» и крейсера «Очаков» всколыхнули пролетариат всей России, в том числе и трудящихся крымского Южнобережья. Уже отсчитывало свои прощальные часы старое время — новый век стоял у порога России. Начинался он с Октября Семнадцатого. Впервые в истории трудовой народ взял власть в свои руки.

Три года спустя, когда закончилась гражданская война и Крым, последняя ставка белогвардейщины, стал советским, в далекой от него Москве родился замечательный документ эпохи. Вот что в нем было сказано: «...открылась возможность использовать целебные свойства крымского побережья для лечения и восстановления трудоспособности рабочих, крестьян и всех трудящихся всех советских республик, а также для рабочих других стран, направляемых Международным советом профсоюзов...» И еще: «...прекрасные дачи и особняки, которыми пользовались раньше крупные помещики и капиталисты, дворцы бывших царей и великих князей должны быть использованы под санатории и здравницы рабочих и крестьян».

В.И. Ленин подписал этот документ — декрет Совнаркома — 21 декабря 1920 года. Страна, согнувшаяся под тяжким бременем разрухи, холода и голода, думала о здоровье своих граждан. Теперь, впрочем, иначе и быть не могло.

У истоков развития народного курорта стоял брат В.И. Ленина — Дмитрий Ильич Ульянов. Уже в следующем, 1921 году около десяти тысяч трудящихся побывало на Южном берегу: в ялтинской зоне работало 18 летних санаториев на 2400 мест.

В жизни юного советского курорта произошло еще одно важное событие, о котором нельзя не упомянуть. Весной 1925 года в бывшем царском имении Ливадия открылся первый в мировой истории крестьянский санаторий.

Врач Л.М. Брагилевский, один из ветеранов «Ливадии» писал: «Вот они, первые курортники в армяках и полушубках, в косоворотках и пиджаках, бородатые и стриженные в скобку, прибыли в Ливадию из Подмосковья и других центральных губерний России, из Белоруссии, Средней Азии, с Украины, Кавказа, Дальнего Востока, Крайнего Севера. У многих с собой сухари, сало: им не верилось, что их могут не только лечить, но и кормить бесплатно (потом они часто смеялись над своими «запасами»). Их стригут, бреют, моют, выдают белье, белые костюмы и платья, головные уборы, сандалии. Они потрясены морем, пышной южной природой, дворцами. Впечатление довершает обед в бывшей парадной столовой, в которой они сидят молчаливые, сосредоточенные. Слишком много впечатлений для одного дня!»

В.В. Маяковский, посетивший «Ливадию» два года спустя, не мог скрыть своего восхищения:

Пусть тот,
    кто Советам
        не знает це́ну,
со мною станет
      от радости пьяным:
где можно
    еще
      читать во дворце —
что?
  Стихи!
    Кому?
      Крестьянам!
Такую страну
      и сравнивать не с чем, —
где еще
    мыслимы
      подобные вещи?!
И думаю я
    обо всем,
        как о чуде.
Такое настало,
      а что еще будет!

А дальше все было, как предусматривала ленинская программа созидания. В 1928 году вступил в строй новый санаторий «Долоссы» — первая на Южном берегу здравница, построенная по проекту советских специалистов. Следом за «Долоссами» выросли безупречные по тем дням, оснащенные новейшим медицинским оборудованием санатории «Золотой пляж», «Сосняк», «Курпаты» (ныне имени П. Тольятти). Планы дальнейшего развития ялтинского курорта были обширны, но осуществлению их помешала война.

В ноябре 1941 года фашистские оккупанты пришли в Ялту. И вот уже Ливадию присмотрели для себя чины из окружения Гитлера, щедрый фюрер презентует дачу «Кичкине» фельдмаршалу фон Манштейну, Розенберг соглашается на Воронцовский дворец... Однако фашистская клика явно переоценила свои возможности. Вся страна поднялась на борьбу с коричневой чумой. Героические страницы в историю Великой Отечественной войны вписали и партизаны Южного берега — здесь не было покоя гитлеровцам, пытавшимся превратить Ялту в свою лечебную базу.

И все-таки оккупанты до последнего верили, что им не придется уходить отсюда. Когда же настала пора собирать чемоданы, они грабили дворцы, тащили все, что можно было увезти или унести с собой. То, что не могли украсть, пытались уничтожить.

Президент США Франклин Рузвельт так писал после исторической Ялтинской конференции и в отчете конгрессу: «Я стал свидетелем исступленной, бессмысленной ярости и ужасающих разрушений, являющихся следствием германского милитаризма. Город Ялта на Черном море не имеет никакого военного значения, в нем нет укреплений. До первой мировой войны здесь был курорт царей, князей и русской аристократии, их прихвостней. Но после Красной Революции и до нападения Гитлера на Советский Союз дворцы и виллы Ялты использовались для отдыха русским народом. Когда примерно год тому назад

Красная Армия выгнала нацистов из Крыма, все эти виллы были разграблены!..»

Лишь стремительное наступление советских войск спасло от гибели знаменитые дворцы, в том числе Ливадийский и Алупкинский, уже заминированные фашистами.

Не успели отгреметь на полуострове бои, а жители Ялты, работники здравниц спешили навести на Южном берегу порядок. Первыми пациентами восстанавливаемого курорта стали раненые и больные воины.

Пожалуй, только самоотверженностью советских людей, заботой партии и правительства о здоровье народа можно объяснить ту титаническую работу, что была проделана в кратчайший срок на Южном берегу Крыма. Поднялись из руин санатории и дома отдыха, выросли новые здравницы — подлинные дворцы здоровья, возведенные с учетом всех новейших достижений науки и техники.