Путеводитель по Крыму
Группа ВКонтакте:
Интересные факты о Крыме:
Аю-Даг — это «неудавшийся вулкан». Магма не смогла пробиться к поверхности и застыла под слоем осадочных пород, образовав купол. |
Главная страница » Библиотека » Л.В. Фирсов. «Чертова лестница»
Плеяда знаменитостей
О, эта Чертова лестница! Как вписана она в теснину между скал! Как извилист и крут путь от ее подножия до перевальной седловины! А ее повороты между вот-вот готовыми рухнуть глыбами — они настораживают и откровенно пугают... Но зато какие дали открываются взору с ее маршей! Поистине — не человеческое, а чертово творение... Нечто подобное — если не восторг, то восхищение и удивление, смешанные с невольной настороженностью и затаенным страхом, — испытает, пожалуй, каждый, кому доведется впервые и в одиночку карабкаться по каменным маршам Шайтан-Мердвена. Многое в окраске этих ощущений зависит от времени знакомства с горной тесниной. Если это день, точнее полдень, солнце стоит высоко и над головой — синее небо, а по сторонам — ослепительно-белые скалы и пестрая зелень растительности, душу наполняет ликование: все окружающее великолепно в своей дикой красоте, гармонии красок и форм. Досаден лишь пот, застилающий глаза (безветрие и тридцать пять — сорок градусов по Цельсию!), да ощутимо ноют и дрожат колени от затяжного подъема... Вечером глубокие тени — синие, лиловые, черные — иссекают скалы, на дне теснины сгущается мрак, глухо шелестит листва кустов и деревьев, о чем-то нашептывая путнику на своем, непонятном языке, пугающим гулом проносится эхо обвала (а сорвался-то камень величиной с кулак) — и все это вместе взятое рождает тревогу, ожидание чего-то необычного. Нет слов, чудесно все вокруг и в эту пору, но все же непроизвольно ускоряешь шаг и переводишь дух не раньше, чем достигнешь перевала... Это летом. В осеннюю пору нередко либо низкая облачность с севера, либо медленно ползущий, клубящийся пласт тумана с юга, с моря, обволакивают горы. В ущелье моросит, с каменных стен струятся ручейки воды. Все — серо, сыро, неуютно, будто плутаешь по тесным закоулкам незнакомого, туманного, грязного городка и, бог знает, когда-то из него выберешься. Не стоит подниматься по Шайтан-Мердвену в такую погоду... Ну, а зимой? Бывает по-разному. В северные бури, когда на яйле метет пурга (поверь, читатель, — так бывает), ущелье наполнено воем и свистом. Того и гляди, подхватит тебя упругим воздушным потоком — и только мелькнешь пятками с этой Чертовой лестницы черт знает куда. По правде сказать, порою — от страха ли или от холода — трепещешь листом осиновым и всеми конечностями цепляешься за камни и кустарники, со скоростью черепахи пробивая макушкой лавину воздуха... Да, Чертову лестницу нужно видеть в разное время, тогда поймешь, сколь многоликим может быть каждый кусок ландшафта, мельчайший его штрих. Потолкуйте с теми, кто бывал здесь раз, от силы — два. Для одних Шайтан-Мердвен неописуемо великолепен, другим он кажется загадочным и грозным, третьи не видя i в нем ничего необычного, четвертые испытывают страх, пятые клянут его на чем свет стоит за неудобства и трудность пути, наконец, найдется и такой, кто пожмет плечами: все, мол, это — преувеличения и пустяки. Не верьте каждому из них в отдельности, но поверьте всем вместе — это и есть Шайтан-Мердвен. До того, как на Южном берегу проложили шоссе от Ялты до Севастополя через Байдарские ворота, Шайтан-Мердвен был наиболее удобным перевалом для путешествующих из Севастополя на Южный берег и обратно. Волей-неволей приходилось им пользоваться. Шайтан-Мердвеном прошли и многие из славных, оставив память об этом в своих дневниках, письмах, литературных и научных произведениях. Целая плеяда знаменитостей! Паллас и Дюбуа де Монпере — оба путешественники, генерал Раевский и Пушкин, Грибоедов и Жуковский, Иван Бунин и Гарин-Михайловский, Леся Украинка и Валерий Брюсов. В 1967 г. горноспасатели Крыма приклепали к скале у выхода с Чертовой лестницы железный ящик с альбомом для записей. В то же лето сотни туристов заполнили его беглыми строчками коротких впечатлений, стихами, рисунками или просто фамилиями. В альбоме можно было найти все — от восторгов до ужасов с разными эмоциональными нюансами. Не было разве что равнодушного безразличия: человеку равнодушному бывает лень или попросту неудобно расписаться в этом своем качестве.
|