Путеводитель по Крыму
Группа ВКонтакте:
Интересные факты о Крыме:
В Крыму находится самая длинная в мире троллейбусная линия протяженностью 95 километров. Маршрут связывает столицу Автономной Республики Крым, Симферополь, с неофициальной курортной столицей — Ялтой. На правах рекламы: |
Главная страница » Библиотека » А.Б. Широкорад. «Четыре трагедии Крыма» » Танки в боях за Севастополь
Танки в боях за СевастопольПисать о применении танков под Севастополем очень трудно в силу того, что их было мало, роль их невелика, а главное, наши историки за 50 лет сделали все, чтобы запутать этот вопрос. Начну с того, что в Севастополь из Одессы в первой половине октября 1941 г. было доставлено 24 танка. Однако были ли эти танки отправлены в Степной Крым или остались в Севастополе, установить не удалось. В первой половине ноября 1941 г. из Степного Крыма в Севастополь удалось войти лишь 10 танкам. К 5 декабря в Севастополе имелось всего 9 танков, которые к тому времени состояли в отдельном танковом батальоне (ОТБ). Номера тот батальон не имел. В нем было 213 человек, 9 танков, 6 автомобилей и 2 пушки. 22 декабря 1941 г. транспорт «Жан Жорес» вышел из Новороссийска в Севастополь в охранении эсминца «Бойкий». На его борту находился 81-й отдельный танковый батальон в составе 180 человек и 26 танков Т-26. Уже через 3 дня батальон занял позицию на кордоне Мекензия № 1. Позже в Севастополь был доставлен 125-й отдельный танковый батальон. На 10 мая 1942 г. 125-й ОТБ располагался в засаде в 4 км западнее хутора Мекензия и в 1,5 км северо-западнее маяка Восточный Инкерманский, а 81-й ОТБ был расположен в селении Голиково. В начале июня 1942 г. по данным Г.И. Ванеева «в 81-ми 125-м отдельных танковых батальонах Приморской армии насчитывалось 47 танков разных типов (БТ-7, Т-37, Т-27, Т-26, Т-34) и 7 бронеавтомобилей (БА-10 и БА-20)»1. Поданным же Мощанского И., Савина А, («Борьба за Крым. Сентябрь 1941-го — июль 1942 г.») в 81-м ОТБ имелись один танк Т-34, один танк БТ-7 и 12 танков Т-26, «а также сформированный при нем из свободного личного состава танкистов один взвод автоматчиков — 40 человек, и один взвод противотанковых ружей — 12 ружей. Для большей маневренности оба взвода были посажены на тягачи Т-20 "Комсомолец". Батальон имел задачу уничтожить возможный воздушный и морской десанты. На вооружении 125-го отдельного танкового батальона находилось 25 танков Т-26»2. В свою очередь, по данным A.B. Басова3, СОР располагал 38-ю исправными танками, и 9 танков находилось в ремонте. Исходя из этих и других данных, выходит, что к 6 июня 1942 г. имелось исправных танков: 1 — Т-34, 1 — БТ-7. 37 — Т-26 и 7 бронеавтомобилей (тяжелых с 45-мм пушкой БА-10 и БА-20, вооруженных пулеметом). Впервые в 1942 г. командование СОРа использовало танки 8 июня 1942 г. Согласно Г.И. Ванееву события развивались следующим образом: «Чтобы восстановить передний край обороны на стыке третьего и четвертого секторов, генерал-майор И.Е. Петров приказал коменданту третьего сектора генерал-майору Т.К. Коломийцу своими силами перейти в контратаку и восстановить положение. 8 (июня) — понедельник. Комендант третье го сектора Т.К. Коломиец возложил контратаку на 79-ю морскую стрелковую бригаду, усиленную стрелковым батальоном 2-го Перекопского полка морской пехоты, а также ротой танков 125-го отдельного танкового батальона из резерва армии. На рассвете артиллерия третьего и четвертого секторов (134-й гаубичный, 18-й гвардейский артиллерийские полки) и береговая батарея № 724 открыли огонь на участке Камышлы — Бельбекская долина, а вскоре командир 2-го батальона 79-й бригады майор Я.М. Пчелкин повел своих бойцов в атаку. Завязался тяжелый и упорный бой. Первоначально наметился успех, закрепить который не удалось, ибо другие батальоны бригады не были введены в бой, а предназначенный для атаки батальон 2-го Перекопского полка морской пехоты во главе с капитаном А.Н. Смердинским запоздал с выходом на исходный рубеж. Несмотря на ураганный огонь врага, прибывший батальон А.Н. Смердинского смело бросился в атаку, подошел вплотную к вражеским окопам и вступил в штыковой бой с многочисленным врагом... Рукопашный бой во вражеских окопах продолжался, но враг подтянул свежие силы, и моряки были вынуждены, забрав раненых, отойти на исходные позиции. Танкисты не смогли оказать существенной помощи из-за слабости Т-26, которые вскоре после начала атаки были выведены огнем противника из строя»4. Причем, то же изложено и в «Хронике Великой Отечественной войны Советского Союза на Черноморском театре». А в «Борьбе за Крым» это звучит так: «В районе безымянной высоты (2 км южнее Камышлы) через боевые порядки пехоты в тыл 287-му стрелковому полку просочились до 250 автоматчиков противника с минометами. Для их ликвидации командование 25-й стрелковой дивизии выделило одну стрелковую роту и одну танковую роту в составе 6 машин. В результате решительных и внезапных действий автоматчики противника были уничтожены. Потери танковой роты: один человек убит, подбит один танк. Несколько позже танкисты приняли участие в ликвидации прорыва пехоты и 10 танков противника в районе оврага Мартыновский в направлении балки Графской. В этом бою советские танкисты проявили мужество и высокое мастерство. Ими было уничтожено четыре танка, три противотанковых орудия, большое количество пулеметов и более 100 солдат и офицеров противника. Собственные потери составили: один убит, один ранен, был подбит танк»5. Я не думаю, что тут авторы фантазируют, просто составители издания «Борьба за Крым» скопировали большое количество хвалебных донесений и не попытались их не то что бы сравнить с другими источниками, но даже критически оценить. Процитирую вновь «Борьбу за Крым», точнее, не «Борьбу за Крым», а куски из «Доклада об использовании танков в Севастопольской операции с 1 июня по 1 июля 1942 года» (ЦАМО, ф. 216, оп. 4273, д. 9, л. 25). «В этой сложной обстановке танковые батальоны получили задачу: совместно с частями 383-й стрелковой дивизии, 7-й бригады морской пехоты контратаковать противника и не допустить выхо да его на рубеж высоты Карагач, Сапун-гора. На этом рубеже и к западу от него развернулись ожесточенные бои. Действия танковых батальонов, находившихся в боевых порядках пехоты, определялись конкретной обстановкой. В случаях, когда превосходство в танках было на стороне противника, наши танки отходили в боевые порядки пехоты и совместно с ней из укрытий вели огонь на поражение. При равенстве сил или когда противник был слабее, танки при поддержке артиллерии стремительно атаковали его и не допускали к боевым порядкам пехоты. В этих боях, длившихся несколько дней, противник потерял 16 танков, 12 орудий, 9 минометов, значительное количество пулеметов и до 300 солдат и офицеров. Наши потери составили 9 танков, из них 2 на исходных позициях от прямого попадания бомб. В последующие дни танкисты также вели ожесточенные бои. 81-й отдельный танковый батальон, отойдя на рубеж Казачьей бухты, отражая атаки численно превосходящего противника, 2 июля потерял последние 4 машины. Оставшийся в живых личный состав (4 офицера, 5 солдат и сержантов) во главе с командиром батальона был эвакуирован в город Новороссийск. 125-му отдельному танковому батальону к исходу 30 июня была поставлена задача отойти в район хутора Пятницкого и удерживать противника на рубеже Коммуна, хутор Познова. 1 июля 1942 года батальон, отражая яростные атаки, отходил на рубеж Камышовой бухты. 2 июля, подвергаясь непрерывной ожесточенной бомбардировке и артобстрелу, под натиском численного превосходящих сил противника батальон также отошел на рубеж Казачьей бухты. 3 июля командир батальона майор Листобаев, старший политрук Осокин и группа из пяти бойцов, имея один, последний уцелевший танк с 15 снарядами, вступили в неравную схватку с наседавшим противником. Дальнейшая их судьба неизвестна. Таким образом, отражая атаки немецких войск в ходе третьего штурма Севастополя, танкисты проявили мужество и героизм. За весь период боевых действий не было отмечено ни одного случая трусости или ухода с поля боя. В июне — июле 1942 года ими были уничтожены 32 танка, 20 орудий, 9 минометов, 37 пулеметов, более 1500 солдат и офицеров противника»6. Комментарии к этому, думаю, сделает сам читатель. Применение легких танков под Севастополем не могло быть эффективным из-за сложного рельефа местности и насыщенности позиций противника противотанковыми средствами. Но, как мы знаем, за всю оборону города у защитников был всего один (!) средний танк Т-34 и ни одного тяжелого танка. Советское командование в 1942 г. доставило на Керченский полуостров свыше 100 тяжелых танков KB и средних Т-34. Использовались они крайне неудачно и большей частью попали к немцам. Всего на Керченском полуострове только с 8 мая 1942 г. было потеряно свыше 500 танков. Почему же танки KB не попали в Севастополь? Это связано с непониманием роли тяжелых танков в обороне города, а главное, с тем, что доставить их в Севастополь было не на чем. Наши адмиралы и мэтры судостроения не догадались перед войной построить ни одного танкодесантного судна или по крайней мере судна двойного назначение, которое в мирное время могло перевозить народнохозяйственные грузы, а в военное — танки. Это подтверждается и отчаянной просьбой Октябрьского в Ставку от 17 мая 1942 г. о посылке в Севастополь в числе других вооружений 25 танков KB и 50 танков других типов. Причем перебросить их предполагалось на линкоре «Парижская Коммуна». Сделать это было вполне реально. Но, увы, Ставка отказала. Конечно, тут проще всего все свалить на Сталина. Но он, в отличие от наших последующих вождей от Хрущева до Ельцина, не допускал волюнтаристских решений и в данном случае поступил в соответствии с рекомендациями Кузнецова и К°, который во многом разделяет ответственность за сдачу Севастополя. Рассказ о применении советских танков под Севастополем я закончу любопытным эпизодом. 27 февраля 1942 г. наши войска применили под Севастополем телеуправляемые танкетки. Это были старые машины типа Т-27, выведенные к тому времени из состава боевых частей и остававшиеся только в учебных подразделениях. Вооружение с танкеток сняли, а взамен поместили мощный заряд тротила. Управлялись танкетки по проводам. Аппаратура дистанционного управления была создана в Москве на заводе № 627 Наркомата электротехнической промышленности под руководством военного инженера 3 ранга А.П. Казанцева. Позже Казанцев стал известным писателем-фантастом. В Крым было доставлено 6 таких танкеток. В ночь на 27 февраля танкетки были доставлены на позиции в 1 км севернее Любимовки. В 6 ч. 30 мин. танкетки выпустили на немецкие позиции. 2 танкетки взорвались на вражеских позициях, еще 2 взорваны до подхода к цели и 2 уничтожены артиллерийским огнем немцев. Первая германская танковая часть прибыла в Крым в течение апреля 1942 г. Ей стала 22-я танковая дивизия, формирование которой было начато во Франции в сентябре 1941 г. 22-я танковая дивизия успешно действовала на Керченском полуострове, и значительная часть наших историков впала в соблазн описать ее действия под Севастополем. По сводкам Информбюро, под Севастополем действовали свыше 400 танков, и даже авторы 1980-х годов писали о 450 германских танках, штурмовавших город-герой. Вот и приплели туда злополучную 22-ю танковую дивизию. По данным «Борьбы за Крым», к 30 июня 1942 г., то есть к началу штурма Севастополя, в составе 22-й отдельной7 танковой дивизии имелось: 28 танков Т-2 с 20-мм пушкой;
Я не буду говорить, что эти цифры превышены даже для свежей дивизии, а 22-я танковая дивизия понесла существенные потери на Керченском полуострове. Беда для всех наших историков в том, что дивизии этой вообще не было в Крыму. На самом деле 22-я танковая дивизия с 21 по 24 мая 1942 г. прямо из-под Керчи была отправлена в 17-ю армию, которая наступала на Кавказ. Для наших историков обороны Севастополя это страшный удар. Вот, возьмем для примера книгу A.B. Басова «Крым в Великой Отечественной войне 1941 — 1945», выпущенную Академией наук СССР под редакцией академика A.M. Самсонова, автора исторических трудов о Великой Отечественной войне. На странице 169 в таблице «Соотношение сил и средств сторон к началу июня 1942 г.» в графе "танки" видим, что у немцев было 450 танков и соотношение сил по танкам было 1:12 в пользу немцев. А на странице 319 в таблице «Сухопутные войска немецко-фашистского блока, действовавшие в Крыму в 1941—1944 гг.», составленной на основании «Сборника материалов по составу, группировке и перегруппировке сухопутных войск фашистской Германии и войск бывших ее сателлитов на советско-германском фронте за 1941—1954 гг.» (М., 1955—1956. Вып. 1—4), Басов пишет, что 22-я танковая дивизия отправлена с 21 по 24 мая в 17-ю армию. Какие же настоящие германские танки были под Севастополем? Манштейн прекрасно понимал, что для штурма Севастополя нужны были тяжелые танки с толстой броней, но к маю 1942 г. такие немецкие танки существовали только в депешах советских командиров, направленных «наверх»: «Подбито 10... 20.... 100 тяжелых танков противника...» Поэтому Манштейн и решил использовать трофейные тяжелые танки. Не менее 8 танков KB, захваченных в исправном состоянии на Керченском полуострове, были отправлены под Севастополь. Туда же из Франции был доставлен 224-й отдельный танковый батальон, оснащенный тяжелыми французскими танками В-2 (всего 17 танков, из них 12 в огнеметном варианте). Вес танка В-2 32 т, вооружение: одна 75-мм и одна 47-мм пушка. Скорость хода 28 км/ч. В огнеметном варианте 75-мм пушка заменялась огнеметом. Дальность стрельбы огнемета 40—45 м. Главным же достоинством В-2 была толстая броня (лоб и борта корпуса — 60 мм, башня — 56 мм). Броню танков В-2 и KB (лоб и башня 75 мм) не брали советские 45-мм противотанковые пушки и 76-мм полевые пушки, а 76-мм дивизионные орудия (Ф-22 и УСВ) могли поразить их лишь при удачных попаданиях. Любопытно, что немцы за успешные действия под Севастополем окрестили KB «севастопольским танком». Кроме того, в боях за Севастополь участвовали две дивизиона (№ 190 и № 197) штурмовых орудий, то есть 75-мм самоходных пушек на шасси танка Т-3. Несколько слов стоит сказать и о радиоуправляемых германских танках. В апреле 1942 г. под Севастополь был доставлена легкая рота радиоуправляемого оружия из 300-го отдельного танкового батальона. Рота была оснащена танками B-IV (Sd.Kfs.301), управляемыми по радио. Танк весом 5—6 т был прикрыт 10-мм броней. Он мог, двигаясь со скоростью до 38 км/час, доставить 450-кг подрывной заряд к укреплению противника, а затем вернуться на исходную позицию. Кроме того, в составе роты был 1 танк радиоуправления, созданный на базе танка Т-3. (Танк пушки не имел.) Таким образом, если считать за полноценные боевые танки и штурмовые орудия, и радиоуправляемые танкетки, то у немцев не набралось бы под Севастополем и 100 машин. Примечания1. Ванеев Г.И. Севастополь 1941—1942. Кн. 2. С. 158. 2. Мощанский И., Савин А. Борьба за Крым. Сентябрь 1941-го — июль 1942 г. С. 86. 3. Басов A.B. Крым в Великой Отечественной войне 1941 — 1945. С. 169. 4. Ванеев Г.И. Севастополь 1941—1942. Кн. 2. С. 170—171. 5. Мощанский И., Савин А. Борьба за Крым. Сентябрь 1941 — июль 1942 г. С. 86. 6. Там же. 7. Почему авторы назвали 22-ю танковую дивизию «отдельной», можно только гадать. Толи чтобы блеснуть терминологией, смысла которой не понимают, то ли с умыслом, чтобы объяснить ее отсутствие в составе 11-й армии Манштейна. 8. Мощанский И., Савин А. Борьба за Крым. Сентябрь 1941 — июль 1942 г. С. 79
|