3. Севастополь и Черноморский флот накануне Крымской войны

Черноморский флот и его главная база — Севастополь в 30—40-х годах XIX в. играли решающую роль в укреплении позиций России в Крыму и на всем северном побережье Черного моря.

В 1832 г. в Турции началось восстание египетского паши Мухамед-Али против султана. В этой борьбе султанские войска потерпели поражение. Султан обратился за помощью к правительству Англии, которая помогала Турции как своему союзнику против России. Кроме того, Англия не прочь была поддержать египетского пашу, рассчитывая с его помощью укрепить свои позиции в Египте и вытеснить оттуда Францию. Таким образом, Англия стремилась обессилить обе стороны, чтобы укрепить свои позиции в Египте и Турции и захватить Черноморские проливы.

Царское правительство, не дожидаясь просьбы султана о помощи, решило вмешаться в дела Турции. Оно направило в ноябре 1832 г. в Турцию и Египет для переговоров генерал-лейтенанта Муравьева и приказало готовить эскадру для похода на Константинополь. Командующим эскадрой был назначен М.П. Лазарев, который в феврале вступил в должность начальника штаба Черноморского флота¹. Русский флот был скоро приведен в боевую готовность.

20 февраля 1833 г. эскадра во главе с Лазаревым в составе четырех линейных кораблей, трех фрегатов, корвета и брига вышла в море и через шесть дней плавания прибыла в Буюкдере (близ Константинополя).

Противники России — Англия и Франция — принимали все меры к тому, чтобы удалить русскую эскадру из Константинополя в целях установления своего господства в Турции. Султан под давлением европейских государств предложил Лазареву покинуть Босфор. Лазарев превосходно разбирался в маневрах англо-французских дипломатов и, ссылаясь на сильные встречные ветры, отказался покинуть пролив.

Мухамед-Али прервал начатые с султаном мирные переговоры и возобновил наступление, а султан, убедившись в том, что англичане и французы не помогут Турции, обратился к России с просьбой оставить эскадру Лазарева и прислать в Турцию свои войска. Царское правительство было готово оказать помощь Турции, чтобы усилить свое влияние в этой стране. В начале 1833 г. к берегам Турции вышли вторая, а несколько позже и третья эскадры с десантными войсками в составе около 14 тыс. солдат и офицеров². Командующему Дунайской армией генералу П.Д. Киселеву было приказано перебросить на Дунай 20-тысячный корпус. Все это привело к тому, что 24 апреля 1833 г. между Египтом и Турцией был заключен мир. Согласно подписанному позднее Ункиар-Искелесскому договору, Россия и Турция обязывались помогать друг другу флотом и армией в случае войны с третьей державой или внутренних волнений. Кроме того, Турция закрывала Дарданеллы для врагов России. Русским кораблям было предоставлено право свободного прохода через Босфор. Это был серьезный успех России.

Адмирал М.П. Лазарев

После заключения договора отношения между Россией, Англией и Францией еще больше обострились. Действия русского правительства вызвали серьезную тревогу в Лондоне и Париже. Назревала война. К берегам Египта были посланы английские и французские эскадры, однако и те и другие к войне не были готовы.

В июле 1833 г. русский флот с десантными войсками вернулся из Босфора в Феодосию и в августе прибыл в Севастополь.

В 1833 г. Лазарев был произведен в вице-адмиралы и 19 декабря 1834 г. назначен главнокомандующим Черноморским флотом и портами, а также военным губернатором Николаева и Севастополя³. Деятельность Лазарева была многосторонней и плодотворной. По свидетельству современников, «не было ни одного темного уголка в ничтожной мастерской, в который не заглянул бы заботливый хозяин флота, ни одного канцелярского дела, которое бы высокосведущий кормчий не направил бы по настоящему курсу»⁴.

Черноморский флот за время его командования был создан заново. В Николаеве, Херсоне и Севастополе за это время было построено больше 30 линейных кораблей и несколько пароходов. Всего было построено 152 больших и малых военных судна. Суда создавались русскими кораблестроителями по чертежам русских инженеров. Они обладали устойчивостью и поворотливостью, ходили быстро, имели мощное для того времени артиллерийское вооружение новейших образцов. По строенные линейные корабли «Варшава», «Три святителя», «Двенадцать апостолов» и «Париж» имели на вооружении по 120 пушек. Раньше такие корабли не строились. Некоторые линейные корабли и фрегаты впервые в истории кораблестроения вооружались бомбическими пушками, которые были грозным оружием в борьбе с деревянными парусными судами.

Лазарев одним из первых оценил значение паровой машины. Он был инициатором строительства железных военных кораблей. В 1838 г. по его настоянию был построен первый железный военный корабль «Инкерман», вооруженный двумя пушками, который вошел в состав Черноморского флота. В 1846 г. вступило в строй еще два железных военных корабля — «Бердянск» и «Таганрог», в 1848 г. — «Еникале» и «Казбек», а в 1851 г. — «Тамань», «Сулин» и «Прут».

Строительство железных кораблей в Англии было начато только в 1843 г. Однако англичане вскоре пришли к неправильному выводу о том, что железные корабли не эффективны, и строительство их прекратилось в 1850 г. В США строительство железных кораблей началось лишь в 40-х годах XIX в.

За Россией остается приоритет и в строительстве паровых судов. Эти суда для Черноморского флота строились в Николаеве. 24 мая 1820 г. был спущен на воду пароход «Везувий». В 1825 г. в Николаеве был построен пароход «Метеор», а в 1830 г. — 14-пушечный пароход «Громоносец».

В Англии паровые суда начали строить только в начале 20-х годов. В США до середины 30-х годов производилось лишь строительство опытных паровых военных судов.

Однако в условиях дворянско-крепостнической России это первенство в развитии парового флота не было реализовано. Наличие большого количества дешевых рабочих рук ограничивало применение новой техники. Развитие производительных сил тормозилось крепостнической системой. Условий для строительства железных кораблей не создавалось. Металлургическая промышленность была развита слабо.

Мероприятия М.П. Лазарева в области развития парусного флота, артиллерии и отчасти парового флота привели к тому, что Черноморский флот в 30—50-х годах сыграл огромную роль в обеспечении безопасности Кавказа и Закавказья. Суда Черноморского флота регулярно крейсировали вдоль кавказских берегов.

Чтобы пресечь англо-турецкие происки на Кавказе, русское командование построило укрепленную линию на восточном побережье Черного моря.

Лазарев проводил в жизнь традиции, сложившиеся при Ушакове. Он стремился дать офицерам боевую практику, бережно растил моряков и смело продвигал по службе хорошо зарекомендовавших себя. На судах офицеры изучали теорию морского дела, вплоть до строительства корабля, и вместе с тем проходили практическую школу службы. Лазарев, воспитывая подчиненных, говорил, что «строгая служебная исполнительность составляет священный долг каждого» и что «в такой службе, как морская, не существует мелочей, что самый незначительный недосмотр при случае может повести к потере корабля и гибели сотен товарищей-сослуживцев»⁵. Под руководством Лазарева проходили службу на Черноморском флоте будущие адмиралы Нахимов, Корнилов, Истомин и др.

Вся деятельность Лазарева и его учеников в Черноморском флоте и в Севастополе являлась отражением либерально-дворянского направления, вызванного кризисом крепостной системы и влиянием передовых идей общественной мысли второй четверти XIX в. К крепостническому строю Лазарев относился отрицательно. «Обещание твое уведомлять иногда, — писал он своему другу Шестакову, — что у вас предпринимается насчет мысли об освобождении крестьян, я приму с особенной благодарностью»⁶.

Лазарев требовал от своих офицеров уважать человеческое достоинство матросов, учил, что боевой организованности можно достичь тогда, когда матросы будут работать не под страхом наказания, а понимая свою роль на корабле.

Адмирал Лазарев, смело нарушая правила старшинства, повышал по службе молодых способных моряков. Ходатайствуя перед Меншиковым о смене командира фрегата «Агатополь» и представляя на эту должность молодого офицера Путятина, он писал: «Путятин командует корветом отлично, и «Ифигения» содержится в таком великом порядке, какого лучше требовать невозможно, фрегатов в подобном порядке у нас здесь нет, а потому, несмотря на молодость в чине, я решился представить его к командованию «Агатополем», который, я уверен, через несколько месяцев будет служить примером и соревнованием прочим командирам не только фрегатов, но и кораблей»⁷. Образцовое состояние судна Лазарев считал лучшей аттестацией для командира. В одном из своих приказов от 12 августа 1833 г. он предупреждал офицеров, что успешная «служба их, назначение командирами будет зависеть от... исполнения своих обязанностей, которые на них возложены»⁸. По поводу представления капитан-лейтенанта Истомина к повышению в чине Лазарев писал Меншикову, что в Истомине он видит офицера, который по знаниям своим «способен образовать экипаж и корабль в лучшем военном виде»⁹.

Наряду со строительством флота Лазарев уделял большое внимание укреплению Севастополя. Под его руководством в начале 30-х годов был разработан план строительства укреплений, состоящих из семи бастионов¹⁰, соединенных оборонительными стенками. Эти сооружения должны были составить оборонительную линию, примыкающую к морю у Карантинной бухты на западе и у Ушаковой балки — на востоке, защищающую Севастополь с южной стороны. На северной стороне находилось старинное Северное укрепление.

Строительство оборонительных сооружений началось в 1834 г. В районе города производились съемки местности, составлялись детальные чертежи. В связи с началом работ было увеличено жалованье «инженерной команде»¹¹. Для проведения работ по строительству укреплений учреждалась специальная комиссия¹², в мае 1838 г. преобразованная в строительный комитет, вошедший в состав харьковского инженерного округа¹³.

Однако по вине царского правительства были построены лишь некоторые оборонительные сооружения, прикрывавшие подступы к городу с суши. В целом же план Лазарева не был осуществлен. К началу Крымской войны были построены только оборонительные казармы и стены, сложенные из камня, между пятым, шестым и седьмым бастионами, а также бастион № 7, соединявшийся с береговой батареей № 8. К возведению остальных бастионов не приступали. Таким образом, с южной стороны Севастополь прикрывался оборонительной линией на протяжении лишь одной четверти всей территории.

Сооружение нового адмиралтейства и пяти сухих доков явилось наиболее крупными военно-инженерными работами, которые проводились в Севастополе под руководством Лазарева. Руками крепостных крестьян, солдат и матросов к началу 1836 г. была срыта часть мыса между Корабельной и Южной бухтами. За один только 1835 г. было вынуто 43 куб. сажени щебенистого и 2042,5 куб. сажени каменистого грунта. Щебень и камень складывали на берегу¹⁴. Были снесены все строения, которые находились на мысу: склады, кузницы и др Лазарев поручил инженеру Уптону составить проект набережной.

Современник А. Кошляков так описывал строительство сухих доков, адмиралтейства и набережной: «Переехав бухту, мы вышли на берег, усеянный тысячами работающих. Кругом стук, шум, движение; сотни людей тащат громадные скалы... при ободряющих криках или опускают ужасные тяжести; всюду деятельность, всюду работа — египетская, колоссальная! Другие тысячи рабочих деятельно срывают огромный высокий мыс, чтобЪ1 очистить место для постройки нового обширнейшего адмиралтейства»¹⁵.

Сооружение пяти сухих доков для ремонта кораблей было связано с проведением каменного водопровода через Ушакову балку на 16 арках¹⁶. Вода для заполнения доков поступала от ключей Черной речки. Водопровод в виде каменного канала выходил из долины и тянулся на протяжении 18 км. Канал проходил через три туннеля и в четырех местах перебрасывался на каменных арках через лощины и балки. Но так как ключевой воды оказалось недостаточно для заполнения доков, то бассейн наполнялся морской водой при помощи паровой машины.

В доках ремонтировались суда всех типов. Для строительства набережной использовался камень и щебенка, полученные при сноске мыса, а строительный лес доставляли частные предприниматели. В 1836 г. был заключен контракт на 39 458 руб. с купцом Кореневым, который доставлял дуб и сосну из Николаева в Севастополь¹⁷.

На горе между доками и берегом Южной бухты были выстроены каменные казармы на 6 тыс. человек.

Правительство в 1838 г. дало указание Лазареву построить в Севастополе при новом адмиралтействе эллинг для подъема средних и малых судов. В связи с нехваткой отпускаемых средств строительство эллинга затянулось до 1849 г. После долгой переписки в Англии была заказана машина для эллинга стоимостью свыше 2728 фунтов стерлингов¹⁸.

Для нужд нового адмиралтейства в 1842 г. было построено два каменных магазина (склада) на восточном берегу Корабельной бухты¹⁹. 30 мая 1844 г. закончилось строительство пяти складов, имевших огромное значение для Черноморского флота²⁰. В них были сосредоточены большие запасы провианта и снаряжения, которые обеспечивали воинские части в Севастополе на шесть месяцев и флот на четырехмесячную кампанию²¹.

При Лазареве особое внимание уделялось укреплению города с моря. Составитель военной-стилистического обозрения полковник Герсеванов писал: «Севастопольская крепость считается в первом классе, но в нынешнем состоянии это нс крепость, а военный порт, укрепленный чрезвычайно сильно с морской стороны и не имеющий никакой защиты с сухого пути»²².

Основные укрепления — усиленные батареи — были воздвигнуты по обеим сторонам Большой бухты, чтобы защитить вход в нее. Береговые укрепления Севастополя сделали его первоклассной крепостью с моря, однако с суши город был укреплен слабо.

Одним из мероприятий Лазарева была ликвидация расположенного в центре города Хребта беззакония. В рапорте начальнику Главного морского штаба в апреле 1838 г. он писал: «В Севастополе лучшая часть города, именуемая «Хребет», выходящая к рейдовой бухте и к морю... с давнего времени заселена мелкими частными домиками или хижинами, неправильными, безобразными, без плана улиц и без фасадов. Строения эти, расположенные по косогору... крайне поражают взор бедностью, неопрятностью дворов и неприличием их вида»²³.

Высшее командование и царское правительство всячески тормозили это мероприятие. Переписка с Петербургом затянулась. Денег долго не отпускали, мотивируя тем, что только с утверждением плана города будут утверждены и мероприятия по уничтожению Хребта беззакония. Лазарев провел тщательное расследование этой части города. Было установлено, что здесь селились без разрешения. Очень немногие из владельцев домов имели купчие крепости на право владения домом²⁴. После обследования Лазарев поручил подполковнику Уптону составить план застройки этой части города.

Сухие доки в Корабельной бухте, построенные при адмирале М.П. Лазареве

В намеченном плане застройки предусматривалось разбить на косогоре большой общественный сад. Когда Николай I в 1837 г. посетил Севастополь, Лазарев познакомил царя со своими планами. Вскоре Лазарев приказал оценить дома на Хребте беззакония, подлежащие сносу, и составить на них оценочную ведомость. Он считал необходимым уплатить полностью по оценочной ведомости тем хозяевам, которые имеют документы на дома, а тем, кто не имеет документов, оплачивать четвертую часть стоимости дома, поскольку это может полностью окупить перенос дома на новое место и должно быть выплачено «во уважение их бедности и для подания возможности выстроить себе новые жилища»²⁵.

Для уплаты жителям Хребта беззакония требовалось более 100 тыс. руб.

План переустройства Севастополя был утвержден царем в январе 1838 г.²⁶ Лазареву было отказано в предоставлении «100 тыс. руб., потребных на приобретение в казну места так называемого «Хребта». Царь предписал «изместиться собственными денежными средствами Черноморского правления»²⁷. Планом предусматривалось сооружение моста и насыпи для сообщения между Артиллерийской слободкой и городом, строительство дороги от города к Южной бухте, новых улиц и кварталов.

Здание Морской библиотеки (1849) и Башня ветров (1844)

Несмотря на все противодействия со стороны царского правительства, Лазареву удалось сделать много для флота и города. По его инициативе началось строительство нового военного карантина. По этому поводу возникла длительная переписка с министерством внутренних дел и строительным департаментом министерства. Министерство внутренних дел обещало дать на строительство карантина 1 602 500 руб., однако строительный департамент утвердил сумму 396 143 руб.²⁸ Сооружение карантина было закончено в 1838 г.

Лазарев стремился украсить город. При нем воздвигались новые дома, возникали новые кварталы и улицы. По его инициативе еще в 1832 г. началось строительство красивого здания Морской библиотеки. Часть средств на переустройство библиотеки шла из средств Главного управления флота, а часть была собрана среди офицеров.

Памятник адмиралу М.П. Лазареву

В 1844 г. состоялось открытие нового помещения библиотеки. Через год, когда пожар уничтожил здание, Лазарев вновь приложил много энергии, чтобы построить для библиотеки новое здание. В этот период в Севастополе был построен офицерский клуб.

Желая сделать Графскую пристань более красивой, Лазарев в 1838 г. обратился к начальству с просьбой о постройке домика на Графской пристани и сооружении каменной террасы и колоннады дорического стиля над лестницей, ведущей к пристани²⁹. Он указывал, что Графская пристань является «одним местом в городе, куда пристают со всего флота гребные суда»³⁰. Лазарев поручил инженеру Уптону составить чертежи построек и колоннады. Перестройка Графской пристани была закончена в конце 1846 г.³¹ Над Графской пристанью были построены из тесаного камня красивый портик с колоннадой, по сторонам — два караульных домика и площадка. С пристани можно было выйти на замощенную площадь, которая стала местом прогулок жителей Севастополя. Здесь по вечерам играла музыка.

Городская площадь к концу второй четверти XIX в. равнялась 262 десятинам, из которых застроены были 169 десятин. Улиц и переулков насчитывалось 43, площадей — 4. В городе было 43 колодца, вне города — 21.

Основной жилой фонд в Севастополе принадлежал государству и господствующим классам — дворянству, купечеству и чиновникам.

В Севастополе были следующие промышленные предприятия: мастерские военного порта, сухарный завод и несколько кожевенных, свечных, мыловаренных, пивоваренных, кирпично-черепичных и др. В городе насчитывалось различных лавок 188, в том числе погребов с вином — 40, питейных домов — 31³².

Основную часть городского бюджета Севастополя в середине XIX в. составляли доходы от лодочного перевоза через бухты. Кроме того, значительные доходы шли в городскую кассу от мелких городских лавок, балаганов, городских весов и питейных заведений. Обращает на себя внимание небольшая сумма дохода, получаемая с купеческого капитала, она несколько ниже дохода, получаемого с городских извозчиков и бирж (478 руб. и 559 руб.). Городской бюджет Севастополя в 1846 г. достигал 66 976 руб.

К середине XIX в. в Севастополе насчитывалось около 45 тыс. человек населения. В немногих школах обучались дети преимущественно привилегированных сословий. Согласно статистическим данным по Севастополю за 1846 г., в четырех учебных заведениях обучалось всего 404 ученика. В уездном училище учились дети купцов, чиновной верхушки и офицеров. В нем на двух преподавателей приходилось 29 учащихся, тогда как в училище для дочерей матросов на двух преподавателей — 74 ученицы.

Тяжелые условия жизни были причиной большой смертности среди населения. Так, в Севастополе в 1846 г. умерло 1118 человек³³.

Процесс разложения крепостнического хозяйства накануне Крымской войны еще более усилился. Капиталистические отношения все больше и больше вступали в противоречия с господствовавшим в то время социально-экономическим строем. Борьба старого с новым во второй четверти XIX в. ярко проявлялась во всех областях общественной жизни: стихийные восстания крепостных крестьян, волнения работных людей в городах, восстания в царской армии, движение декабристов и, наконец, восстание в Севастополе 1830 г. — все эти события свидетельствовали о кризисе крепостнического хозяйства.

Царизм тормозил деятельность передовых людей города и флота, в том числе и Лазарева, под руководством которого флот и крепость в значительной мере были подготовлены к тяжелым испытаниям в героической обороне 1854—1855 гг.

Примечания

1. ЦГАВМФ, ф. 315, д. 808, л. 4.

2. «История дипломатии», т. I, стр. 416.

3. ЦГАВМФ, ф. 315, д. 808, л. 4.

4. ЦГАВМФ, ф. 315, д. 808, л. 4.

5. ЦГАВМФ, ф. 315, д. 808, л. 5.

6. «Морской сборник», 1918, № 12, стр. 78.

7. «Русский архив», 1881, № 2, стр. 375.

8. ЦГАВМФ, ф. 243, д. 3707, л. 64.

9. «Русский архив», 1881, № 3, стр. 376—377.

10. Бастион — земляное укрепление в форме пятиугольника, возводившееся по углам крепостей для артиллерийского обстрела местности.

11. ЦГВИАЛ, ф. 3, д. 5741, л. 17.

12. Там же, д. 1096, л. 1—2.

13. Там же, д. 598, л. 1.

14. ЦГАВМФ, ф. 84, д. 2022, л. 3—4.

15. А. Кошляков, Десятидневная поездка на южный берег Крыма, Одесса, 1848, стр. 59—60.

16. ЦГАВМФ, ф. 84, д. 2020, л. 210.

17. Там же, д. 1986, л. 1.

18. ЦГАВМФ, ф. 84, д. 2301, л. 59.

19. Там же, д. 2279, л. 304.

20. Там же, л. 310.

21. Там же, л. 1.

22. «Военно-статистическое обозрение Российской империи», ч. 3, СПб, 1849, стр. 227.

23. ЦГАВМФ, ф. 84. д. 2076. л. 4.

24. ЦГАВМФ, ф. 84, д. 2076, л. 6.

25. Там же.

26. ЦГАВМФ, ф. 84. д. 2076, л. 6.

27. Там же, л. 15.

28. Там же, д. 2283, л. 16.

29. ЦГАВМФ, ф. 85, д. 2280, л. 1.

30. Там же.

31. ЦГАВМФ, ф. 85, д. 2280, л. 28.

32. «Военно-статистическое обозрение Российской империи», ч. 3, стр. 210-225.

33. Там же.