Заключение

Понимание Церкви как народа Божия, соединенного не только таинствами, но и братским общением, было абсолютно чуждо советской власти. Она допускала только «отправление культа» внутри молитвенных зданий. Причем стандарт этого «отправления» вырабатывался двумя Советами совместно со служителями той или иной конфессии. Со временем уполномоченные вторглись и в богослужение, по мере сил стараясь выхолостить его, убить все живое.

Крым, несмотря на яркую фигуру архиепископа Луки, оставался далекой провинцией. Курортный статус полуострова не способствовал либеральному подходу властей к вопросу регулирования церковной жизни. Скорее наоборот — во всесоюзной здравнице ее старались ограничить еще больше, чтобы «товарищи отдыхающие» больше купались в море и не тратили время попусту.

Массовая религиозность, благодаря умелым манипуляциям, сводилась к обрядам, к ритуалу. Обрядоверие, к которому и так склонно массовое сознание, со временем приобрело невиданные масштабы. В то же время такая вера легко управлялась. Она была выгодна властям, оставившим для «предрассудков» несколько легальных отдушин.

Однако в Крыму этим тенденциям противодействовало немало верующих разных конфессий. В условиях гонений многим из них пришлось уйти во внутреннюю эмиграцию, в подполье. Но молитвы — искренние, идущие из тесноты сердца — ни на день не затухали на полуострове.

Большое влияние на церковную жизнь Крыма оказывал святитель Лука. Он, несомненно, был ярким полюсом духовной власти, с которой считались в Москве и в Симферополе. Святитель постоянно предпринимал попытки расширить влияние церкви. Конечно, его усилия часто терпели крах, но они оказывали определенное влияние на конфигурацию церковно-государственных отношений, до определенного момента сдерживали атеистические инициативы местных властей. Лука сумел укрепить многие традиции, утрата которых могла обернуться бесплодными поисками «нового религиозного сознания».

Ему удалось навести в епархии относительный порядок, подобрать деятельных, хотя и не лишенных мирских слабостей священников. А его диссидентские ходы в сочетании с патриотической деятельностью доводили чиновников-атеистов до белого каления.

Святитель и вся его многочисленная паства противостояли духовной деградации общества. И делали они это вместе с верующими других конфессий.

Но возможности их были крайне ограниченными: под пятой тоталитаризма вера уходила из жизни советских людей, не чувствовавших приближения новых социальных катаклизмов.

Волюнтаристский курс кремлевского руководства привел к затуханию религиозной жизни. Но о том, что это затухание со временем бумерангом ударит по всему обществу, в то время мало кто догадывался.