1.7. Администрация СССР и крымскотатарский вопрос

Пребывание крымских татар в изгнании затянулось почти на полвека. В течение многих лет партийно-государственное руководство под самыми разными предлогами сохраняло запрет на их возвращение в Крым, хотя в отношении большинства спецпоселенцев других национальностей подобные препятствия были устранены вскоре после XX съезда КПСС.

Все это время крымскотатарская общественность последовательно боролась за восстановление прав своего народа, используя различные приемы и формы протеста: от многочисленных петиций и обращений в различные инстанции до политических демонстраций и актов самосожжения. В становлении идеологии и выработке организационных форм национального движения в 50-х — начале 60-х гг. важную роль сыграли бывшие партийные и советские работники, ветераны войны и труда, искренне верившие, что провозглашенное «восстановление ленинских норм партийной жизни» приведет к возрождению автономии и реабилитации крымских татар. Первые их обращения в высшие партийные органы относятся к 1956 г., когда хрущевская «оттепель» повлекла за собой первые шаги по смягчению режима для спецпоселенцев. Так, в письме группы коммунистов — бывших ответственных работников Крымской АССР и участников партизанского движения (Р. Мустафаева, Ш. Алядина, М. Селимова и др.) на имя М.А. Суслова содержалась просьба рассмотреть вопрос о крымских татарах в свете решений XX съезда КПСС. Авторы письма возмущались, в частности, тем, что органы МВД требуют от каждого крымского татарина подписку о невыезде в Крым, угрожая в противном случае невыдачей паспорта. По этому письму была подготовлена докладная записка для партийного руководства, в которой ЦК КП Узбекистана предлагалось разъяснить авторам письма, что снятие с крымских татар режима спецпоселения еще не дает права на возвращение в районы прежнего проживания и возврат конфискованного имущества¹.

В конце 1956 — начале 1957 гг. в ЦК КП Узбекистана состоялся ряд встреч с представителями крымских татар, на которых им было заявлено, что вопросы о восстановлении автономии и возращении в Крым в силу известных причин решены быть не могут. Тогда же впервые была пущена в ход и активно поддержана партийным руководством «альтернативная» идея о переселении всех желающих крымских татар в Татарскую АССР для так называемой «консолидации» татарского народа на его исторической территории. Кроме того, партийным комитетам на местах были даны указания шире выдвигать крымских татар в состав советских и профсоюзных органов, а также приступить к изданию республиканской газеты на крымскотатарском языке².

В течение 1957 г. было организовано несколько встреч работников ЦК КПСС с группами крымских татар — коммунистов, выдвигавших те же требования о воссоздании автономии и возвращении в Крым. Речь шла и о невозможности переселения в Татарскую АССР в силу значительных различий в этногенезе, языке, культуре крымских и поволжских татар. Высказывались просьбы объективно изучить материалы о поведении крымских татар в годы войны в связи с фальсификацией этих фактов в литературе. Итоги этих бесед обычно сводились к очередному поручению ЦК КП Узбекистана усилить политическую работу среди крымских татар и осуществить меры по сохранению их языка и культуры. Не достигли цели и попытки общественности добиться приема у одного из секретарей ЦК КПСС.

Подобные действия объяснялись не только особым отношением к крымским татарам, но и неверием в возможность массового протеста с их стороны. Это неверие поддерживалась и убаюкивающим тоном справок о положении переселенцев, которые шли в Москву из Узбекистана и других среднеазиатских республик. В них подчеркивалось, что большинство крымских татар добросовестно трудится и не выдвигает никаких требований о возращении в Крым, а с теми, кто сеет слухи о якобы «незаконном выселении», проводится соответствующая работа. Фактически в эти годы властными структурами отрабатываются основы тактики противостояния требованиям депортированных, многие элементы которой (незначительные уступки в сфере культуры, встречи на уровне рядовых функционеров, попытки представить национальное движение как действия отдельных «активистов») широко использовались и в дальнейшем.

В то же время, жестко пресекались любые попытки объективного анализа событий военных лет. Так, в 1961 г. в Ташкенте состоялся судебный процесс по делу Э. Сеферова и Ш. Абдураманова, приговоренных к различным срокам лишения свободы за распространение рукописных материалов по истории депортации. Эта мера вызвала ответную реакцию — создание «Союза крымскотатарской молодежи за возвращение на Родину», лидеры которого М. Омеров и С. Умеров вскоре были арестованы³.

После нескольких лет относительного затишья крымскотатарское национальное движение переживает новый подъем, связанный с организацией и деятельностью так называемых инициативных групп, численность участников которых составляла не менее 5 тыс. человек. Действуя строго в рамках закона, инициативные группы, объединявшие активистов национального движения, развернули массовую кампанию по сбору подписей под обращениями в различные инстанции о возвращении на Родину, занимались их систематизацией, сбором средств для поездок в Москву и помощи семьям осужденных по политическим мотивам, распространением сведений об историческом прошлом крымских татар⁴.

Уже в начале 1966 г. председатель КГБ В.Е. Семичастный информирует ЦК КПСС об активизации движения за возращение в Крым. Из записки следует, что инициативники развернули широкую агитационную работу среди крымских татар в Средней Азии. В частности, становится известно о сборе подписей под обращением крымских татар к Президиуму XXIII съезда КПСС и формировании делегации для поездки в Москву.

Активная петиционная кампания, развернутая инициативными группами, вынудила Секретариат ЦК КПСС вновь вернуться к вопросу о судьбе крымских татар.

В известность были поставлены ЦК КП Украины и Крымский обком КПУ. Началась «мобилизация» общественного мнения в Крыму против возвращения крымских татар. Так как аргументы о перенаселенности Крыма вызывали серьезные сомнения, то решено было вернуться к обвинениям в массовом пособничестве фашистам. В марте-апреле 1966 г. в Верховный Совет СССР и ЦК КПСС были направлены письма, подписанные известными руководителями партизанского и подпольного движения в Крыму С. Мартыновым, Н. Луговым, И. Геновым и др. В них давалась резко отрицательная оценка поведения крымских татар в годы войны. В письмах были широко использованы архивные документы, советская и немецкая литература о войне, материалы периодической печати, приводилось немало фактов, свидетельствующих о сотрудничестве части крымских татар с оккупационным режимом. В то же время замалчивалось участие татар в боевых действиях против фашизма в рядах Красной Армии, партизанских отрядах и подпольных организациях⁵.

В мае 1966 г. в ЦК КПСС поступило письмо секретаря Крымского обкома КПУ И.К. Лутака о том, что обком считает невозможным удовлетворить требования крымских татар, поскольку их выселение «явилось правильной и необходимой мерой наказания за измену Советской власти». Записка аналогичного содержания поступила и от первого секретаря ЦК КПУ П.Е. Шелеста. В ней подчеркивалось, что «каких-либо оснований для пересмотра вопроса о невозвращении татар в Крым не имеется». Мотивировалось это заключение следующим: во-первых, бывшая Крымская АССР была многонациональной республикой, а не автономией одних крымских татар; во-вторых, возвращение татар к прежнему месту жительства породило бы огромную несправедливость в отношении сотен тысяч жителей сегодняшнего Крыма; в-третьих, тем, что переселение татар в Крым отрицательно отразится на экономике районов их нынешнего проживания; в четвертых, изменой части крымских татар Родине в годы войны⁶.

Летом 1966 г. давление со стороны активистов национального движения на органы власти продолжало нарастать. 25 июня в приемной ЦК КПСС, куда явилось 62 крымских татарина, требовавших, чтобы их приняли ответственные работники ЦК, произошел инцидент, завершившийся задержанием всей группы. Спустя некоторое время в Ташкенте, Фергане, Коканде, Андижане, Намангане и других городах прошли совещания и встречи, на которых обсуждалась тактика дальнейших действий. Было решено продолжить петиционную кампанию и готовить новый текст обращения в высшие инстанции. В соответствии с этой тактикой только в 1966 г. в партийные и государственные органы поступило несколько тысяч писем и запросов от крымских татар, а в адрес ЦК КПСС был направлен «Всенародный запрос» в 7 томах, скрепленный 72 тысячами подписей.

Вместе с тем, намечается переход к коллективным действиям: митингам, демонстрациям. Так, в октябре 1966 г. во всех регионах проживания крымских татар в Узбекистане были проведены массовые акции, посвященные 45-летию образования Крымской АССР. Активную роль в этих процессах играют ветераны национального движения Д. Акимов, М. Халилов, Б. Османов, Р. Джемилев, А. Аблаев, Б. Умеров, А. Эмиров и др. В свою очередь власти усиливают судебные преследования рядовых участников национального движения. Среди осужденных в это время были жители разных городов и районов: рабочие Д. Гугу, С. Халибаев, Р. Байрамов, Э. Абдуллаев, инженеры З. Ибраимов, М. Сахатов, аспирант Э. Меметов, преподаватель Р. Кадыев, механик Л. Тызыков, водитель Р. Алимов и др.

Анализируя возникшую ситуацию в крымскотатарском движении, КГБ приходит к выводу о наметившемся в нем размежевании и появлении, наряду с умеренным крылом, более жесткой оппозиции режиму, основанной на активном отстаивании своих прав вплоть до акций гражданского неповиновения. Под давлением общественности руководство страны было вынуждено предпринять некоторые шаги навстречу требованиям крымских татар. Создается комиссия ЦК КПСС по крымскотатарскому вопросу под руководством секретаря ЦК И. Капитонова. В ходе ее работы были подготовлены проекты Постановления Секретариата ЦК КПСС и Указа Президиума Верховного Совета СССР, принятые после долгих обсуждений в сентябре 1967 г.

В постановлении ЦК КПСС констатировалось, что постановка вопроса о возвращении татар в Крым и создании их автономии «не вызывается ни государственными интересами, ни политической целесообразностью, она не отвечает также интересам самих трудящихся татарской национальности». Однако допускалось организованное возвращение необходимых специалистов для работы в народном хозяйстве по так называемому оргнабору, что открывало, хотя и незначительную, но все же некоторую перспективу возвращения на родину для части депортированных.

Указ Президиума Верховного Совета СССР «О гражданах татарской национальности, проживавших в Крыму» в определенной степени опровергал постановление ГКО от 11 мая 1944 г. «О крымских татарах», отмечая, что содержащиеся в нем обвинения в измене Родине не распространяются на все крымскотатарское население. В то же время, в Указе утверждалось, будто крымские татары прочно обосновались на новом месте жительства, пользуются всеми правами советских граждан, в силу чего представляется нецелесообразным возвращать их в Крым. Советам Министров союзных республик поручалось оказывать крымским татарам всемерную помощь в улучшении хозяйственных, бытовых и культурных условий жизни с учетом их национальных интересов⁷.

Безусловно, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 5 сентября 1967 г. не отвечал надеждам крымских татар. Национальное движение за возвращение в Крым продолжало развиваться. Многие инициативные группы к концу 60-х гг. превращаются в разветвленные, постоянно действующие структуры, связанные друг с другом. В сентябре 1967 г. в Ленинабаде проходит первое крупное нелегальное собрание представителей инициативных групп. Затем они состоялись в Фергане, Ангрене и других городах. В очередную годовщину депортации 18 мая 1968 г. в Москве собирается около 800 крымских татар. Их задерживают и выдворяют из столицы.

В «Обращении крымскотатарского народа», направленном в адрес VII Сессии Верховного Совета СССР в 1969 г., отмечалось, что «народ с сожалением вынужден констатировать, что Указ Верховного Совета от 5 сентября 1967 г. не удовлетворил его требования — организованного возвращения на родину и восстановления его национального и конституционного равноправия». В Обращении были сформулированы два требования: безотлагательно решить вопрос организованного возвращения народа на его землю — Крым — и восстановить силу ленинского декрета об образовании Крымской АССР от 18 октября 1921 г. Это обращение, как и предыдущие, осталось без ответа.

Дальнейшее развитие национального движения связано с формированием нового поколения лидеров, таких как Ю. Османов, М. Джемилев, Э. Умеров, А. Сеитмуратова, М. Омеров, а также с установлением и расширением его связей с правозащитным движением в СССР, в частности с А.Д. Сахаровым и П.Г. Григоренко.

Начало 70-х гг. характеризуется активизацией попыток возращения в Крым со стороны тысяч крымских татар, стремившихся воспользоваться положениями Указа 1967 г.

25 июля 1972 г. в ЦК КПСС была направлена информация Крымского обкома КПУ, в которой утверждалось, что требования крымских татар невыполнимы, т.к. Крымская область имеет военно-стратегическое значение, является пограничной, в ней расположены крупнейшая военно-морская база страны и сотни здравниц. Отмечалось также негативное отношение населения к крымским татарам, особенно усилившееся после прошедшего в Симферополе в мае-июле 1972 г. открытого судебного процесса над группой карателей 152-го татарского добровольческого батальона СД.

Спустя некоторое время Крымский обком партии, сообщая о татарах, которые пытаются поселиться на полуострове, игнорируя действующее законодательство, настаивал на распространении на Крым действия ряда постановлений Совета Министров СССР об ограничении прописки в режимных городах, предусматривавших, в том числе и выселение антиобщественных элементов. Кроме того, обком просил предоставить местным административным органам право производить выселение злостных нарушителей паспортного режима к прежнему месту жительства за пределы области. В записке, датированной 1 октября 1973 г., указывалось также, что на время ее составления в Крымской области проживало 3496 граждан татарской национальности (567 семей), из которых 2303 (392 семьи) прибыли в порядке планового переселения, начиная с осени 1967 года⁸.

При этом, однако, умалчивалось, что с 1973 г. оргнабор крымских татар в область был фактически приостановлен.

Наряду с репрессиями против активистов крымскотатарского движения и «самовольных» переселенцев, руководство страны не прекращает попыток внести раскол в ряды его участников, склонить на свою сторону часть национальной интеллигенции, ветеранов войны, передовиков производства. Организованные проявления такой лояльности к происходящему в виде писем и обращений в ЦК КПСС получили довольно широкое распространение. Их авторы благодарили партию и лично Л.И. Брежнева за возможность изучать родной язык и получить образование, провести отпуск в Крыму, за шаги навстречу требованиям крымских татар.

Этому способствовало и некоторое смягчение идеологического пресса и правовых ограничений. Отличившиеся в труде крымские татары все чаще награждаются орденами и медалями. Многие из них выдвигаются на руководящую административную и хозяйственную работу, избираются депутатами Советов разных уровней. Э. Алиев, Д. Зинабатдинов, С. Таиров и Н. Фетиев становятся первыми среди крымских татар Героями Социалистического Труда.

Расширяется доступ крымскотатарской молодежи в провинциальные, а затем и столичные вузы. В Ташкентском педагогическом институте открывается отделение крымскотатарской филологии. Растет число аспирантов и лиц, защитивших диссертации. Имена ученых, докторов наук, академика А. Измайлова, лауреатов Государственной премии СССР Г. Баирова и Р. Аппазова, профессоров М. Ганиева, А. Асан-Нури, М. Омерова, Н. Куламетова, К. Мукука, Р. Музафарова, Ф. Якубова и других получают широкую известность в научных кругах⁹.

Тем не менее, нарастание недовольства среди депортированных беспокоило КГБ. По инициативе спецслужб предпринимаются новые попытки «укоренения» крымских татар в Узбекистане путем создания в отдаленных районах республики новых административно-территориальных единиц их компактного проживания. Так образуются Мубарекский и Бахористанский районы в Кашкадарьинской области. Официальная пропаганда развернула активную кампанию в поддержку массового переезда крымских татар на новое место жительства, однако и эта затея не принесла желаемых результатов¹⁰.

Тогда же, за подписью секретаря ЦК КП Узбекистана Ш. Рашидова в Москву направляется записка, в которой обращается внимание на активизацию деятельности крымскотатарских и месхетинских националистов. Рашидов выражал обеспокоенность тем, что свертывание оргнабора в Крым дает возможность «автономистам» укреплять свои позиции и затрудняет работу партийных и советских органов по воспитанию граждан этих национальностей. В целях оздоровления обстановки Ш. Рашидов предлагал рассмотреть вопрос о возобновлении среди татар и турок оргнабора и разрешении проживания в Крыму и Грузии отдельным их представителям, особенно участникам войны. Однако даже эти, весьма осторожные предложения не находили понимания и поддержки в руководстве страны.

В течение 70-х — первой половины 80-х гг. КГБ продолжает сообщать о распространении «автономистами» материалов клеветнического характера и развертывании подстрекательской деятельности, связанной с требованиями массового переселения татар в Крым, однако единственной реакцией на эти сообщения было усиление репрессий против участников движения¹¹.

Неуступчивость ЦК КПСС в противостоянии крымскотатарскому национальному движению, репрессии против его лидеров привели к тому, что крымские татары потеряли надежду на понимание «верхов». В июне 1978 г. один из них, Муса Мамут, совершил самосожжение в Белогорске, отчаявшись получить прописку в Крыму. Ответом на этот шаг стало Постановление Совета Министров СССР «О дополнительных мерах по укреплению паспортного режима в Крымской области»¹².

Новый этап национального движения совпал с годами перестройки. В апреле 1987 г. в Ташкенте состоялось первое Всесоюзное совещание представителей инициативных групп, которое обратилось к М.С. Горбачеву с изложением своих требований и просьбой принять делегацию крымских татар в Москве. Спустя некоторое время была сформирована Центральная инициативная группа, взявшая на себя руководство процессом. Около 1500 человек выехали в Москву для встречи с руководителями страны. Их представители Б. Умеров, М. Военный, Т. Измайлов, Э. Сейтумеров и другие были приняты 26 июня 1987 г. заместителем Председателя Верховного Совета. СССР П.Н. Демичевым и секретарем ЦК КПСС Г.Н. Разумовским. Итоги встречи не удовлетворили делегатов и повлекли за собой акции протеста в Москве. 6 июля 1987 г. состоялась демонстрация крымских татар на Красной площади, более 100 участников которой несли лозунги «Верните крымских татар на Родину»¹³.

9 июля решением Политбюро ЦК КПСС была образована Государственная комиссия под руководством Председателя Президиума Верховного Совета СССР А.А. Громыко для выработки предложений по всему кругу вопросов, поднимаемых крымскотатарской общественностью. К сожалению, члены комиссии находились во власти тех же стереотипов, которые доминировали среди руководства страны в течение предыдущих лет. Свидетельством этого стало подготовленное от имени комиссии Сообщение ТАСС от 23 июля 1987 г., в котором вновь повторялись известные утверждения о массовом сотрудничестве крымских татар с гитлеровцами во время войны¹⁴. Ответом на эти действия стала сидячая демонстрация на Красной площади, в которой приняло участие 2 тыс. человек, а также демонстрации и митинги, прокатившиеся по всему Узбекистану.

Итоговое заявление комиссии, так и не нашедшей оснований для восстановления Крымской АССР, не стало неожиданностью. Не удивительно, что состоявшееся в апреле 1988 г. четвертое всесоюзное совещание представителей инициативных групп национального движения рекомендовало соотечественникам массовый выезд в Крым как единственную в этих условиях форму борьбы за восстановление своих прав.

В течение нескольких десятилетий высшее партийно-государственное руководство СССР так и не нашло в себе силы пойти на разумные компромиссы с крымскотатарским движением, вследствие чего упустило имеющиеся возможности для принятия необходимых решений. Последующие события вынудили его сделать эти шаги, однако их реализация осуществлялась уже в иной политической обстановке и носила куда более болезненный характер.

Примечания

1. Российский центр хранения современной документации (РЦХСД). Ф. 5, оп. 31, д. 56, лл. 141—143.

2. Волобуев О.В. Крымскотатарский вопрос по документам ЦК КПСС // Отечественная история. — 1994. — № 1. — С. 161.

3. Брошеван В.М., Тыглиянц П.К. Указ. соч. — С. 113.

4. Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. — М., 1992. — Т. 1. — С. 107—108.

5. РЦХСД. Ф. 4, оп. 20, д. 39, л. 175.

6. Волобуев О.В. Указ. соч. — С. 162.

7. Ведомости Верховного Совета СССР. — 1967 (8 октября). — № 36.

8. РЦХСД. Ф. 5, оп. 66, д. 107, л. 26.

9. Крымскотатарская энциклопедия — Симферополь: Ватан, 1993. — Т. 1. — С. 237.

10. Губогло М.Н., Червонная С.М. Указ. соч. — Т. 1. — С. 121—122.

11. Некрич А. Указ. соч. — С. 163—164.

12. Губогло М.Н., Червонная С.М. Указ. соч. — Т. 1. — С. 124.

13. Волобуев О.В. Указ. соч. — С. 167.

14. Правда. — 24 июля 1987 г.