Н.Л. Эрнст — разведки в предгорье и охранные раскопки Неаполиса, разведки П.Н. Шульца в Северо-Западном Крыму

В 20—30 гг. было целенаправленно продолжено историко-географическое изучение Крымской Скифии. В это время сформировались представления об ее основных районах и границах. В начале 20-х гг. Н.Л. Эрнст и С.Н. Забнин обнаружили ранее неизвестные позднескифские городища к югу от Симферополя: Таш-Джарган, Ягмурча (Залесское) и Змеиное. А.П. Булавенко сообщил об открытии поселения в районе Ак-Каи (Белой Скалы) у г. Карасу-Базара (Белогорска). Позднее стали известны некоторые поселения в восточной и юго-западной части предгорья. В 30-е гг. Н.Л. Эрнст запланировал разведки по рекам Малый Салгир, Бештерек, Зуя, Бурульча, Сары-Су, Биюк-Карасу, Кучук-Карасу, Индол и вскоре сообщил об открытии целой системы позднескифских городищ в Предгорном Крыму. Исследователю уже были известны такие памятники, как Мазанское, Красногорское, Аргинское, Тайганское и Усть-Альминское городища, селище Алма-Тамак, городища у с. Топчикой, укрепления Алма-Кермен, Тас-Тепе, Булганакское городище, Золотое Ярмо (библиографию см. Колтухов, 1999. С. 9). К сожалению, эти данные были введены в научный оборот только в конце 40-х гг. В.Ф. Гайдукевичем (Гайдукевич, 1949. С. 42, 530, прим. 14). Сам Н.Л. Эрнст не успел этого сделать, так как в 1937 г. был уволен с работы, а в 1938 г. репрессирован (Филимонов, Храпунов, 1996).

Сведения о позднескифских памятниках Северо-Западного Крыма до 30-х гг. по существу отсутствовали. Лишь письменные источники и некоторые историко-географические реконструкции позволили Л.А. Моисееву высказать предположение об аренде скифских земель на западном побережье херсонеситами и конфликте по этому поводу между крымскими скифами и Херсонесом, который привел к греко-скифскими войнам в конце II в. до н. э. (Моисеев, 1918).

В 30-е гг. обширные разведки вдоль побережья Северо-Западного Крыма провел П.Н. Шульц. Несомненно, одним из существенных мотивов его работ было желание обнаружить цепь позднескифских городищ, связывающих Крымский и Днепровский анклавы Малой Скифии Страбона. В результате разведки была обнаружена цепочка укреплений, тянущихся от Сакского озера до района Калос-Лимена. Не меньшее внимание П.Н. Шульц уделял взаимоотношениям греческого и варварского населения Северо-Западного Крыма. Результатом исследований стало введение в научный оборот археолого-топографических описаний малых приморских городищ, таких как Кара-Тобе, Аирчи, Поповка (Южно-Донузлавское), Беляус, Кульчукское, Тарпанчи, Джан-Баба, Караджинское. Тогда же родилась привлекательная, но впоследствии не подтвержденная гипотеза о наличии в Северо-Западном Крыму двух групп поселений — греческих и скифо-сарматских. Греческими П.Н. Шульц посчитал Керкинитиду (Евпаторийское городище), Калос-Лимен, Караджинское городище и Беляус. Обе системы укреплений, по предположению исследователя, возникли в IV в. до н. э. «Греческая группа» исчезла во II в. до н. э., а «скифская» продолжала существовать до первых вв. н. э. В конечном итоге стало ясно, что долговременные поселения крымских скифов располагались не только в предгорьях, но и на побережье в северо-западной части полуострова. Фактически определились границы двух основных зон оседлости в Крымской Скифии (Шульц, 1937; Шульц, 1941).

Во второй половине 20-х гг. в связи со строительством симферопольского водопровода Н.Л. Эрнст возобновил прерванные еще в прошлом столетии раскопки Неаполя-Керменчика и провел их как на городище, так и на восточном некрополе, где расчистил несколько склепов. Ему удалось проследить участок южной оборонительной стены с воротами, остатки каменных построек и полуземлянок, хозяйственные ямы. Об итогах работ ученый сообщил на конференции археологов СССР, происходившей в Херсонесе. Для материальной культуры Неаполя, по его мнению, была характерна «смесь элементов греческих, римских и местных, среди последних — смесь степных и горных, то есть скифских и таврских». Основным же результатом раскопок Неаполя стала первая стратификация культурных отложений городища и формирование понятия «неапольская культура» — раннего эквивалента определения «вариант культуры поздних скифов в Крыму». Сам же город Н.Л. Эрнст рассматривал как скифское городище, принадлежавшее вчерашним кочевникам (Эрнст, 1927). Результаты работ Н.Л. Эрнста повлияли на характеристику Неаполя, данную выдающимся крымским историком А.И. Маркевичем в связи со 100-летием исследований памятника. Временем основания городища были признаны II—III вв. до н. э., а гибель связана с нашествием готов или гуннов. Прочее представляло собой традиционную компиляцию. На раннем этапе городище рассматривалось как укрепленное торжище, в границах которого впоследствии возникло родосское поселение, просуществовавшее до III в. н. э. Во II в. до н. э. Неаполь служил резиденцией Скилура, а в первые вв. н. э. был занят римлянами. Впрочем, общий вывод Маркевича был крайне пессимистичен, «главное, существенное, Неаполь, уже, по-видимому, сказал» (Маркевич, 1928).

Изучение оборонительных сооружений Неаполя привело Н.Л. Эрнста к решению провести выборочное исследование нескольких позднескифских городищ. В 1929 г. он произвел небольшие раскопки в цитадели Кермен-Кыра, а в 1930 г. разрезал траншеей вал городища Мамут-Султан (Эрнст, 1931). В целом же в предвоенные годы результаты рекогносцировочных работ Н.Л. Эрнста и П.Н. Шульца рассматривались как источник суждений о варварском облике и примитивности культуры аборигенного населения Предгорного и Северо-Западного Крыма.

Возникшая в 30-е гг. дискуссия об общественном строе скифов практически не затронула вопросов, связанных со скифским царством в Крыму. Очевидно, соображения, высказанные В.В. Латышевым и М.И. Ростовцевым о позднейшем периоде в истории крымских скифов, не вызывали в это время серьезных возражений.