Братья Перовские в истории России

Матерью внебрачных детей знатного вельможи, его невенчанной женой была Мария Михайловна Соболевская. Она родила ему девять детей: четырех сыновей и пять дочерей. Правда, эти дети были не единственными внебрачными детьми Алексея Кирилловича.

Был у него еще старший незаконнорожденный сын Николай, который впоследствии воспитывался в доме его сестры Натальи Кирилловны Загряжской. Неизвестно, по какой причине, но Николай не получил отчества своего отца, в отличие от детей, рожденных от Соболевской (те были Алексеевичи).

Так случилось, что судьба сводных братьев Перовских оказалась связана с Крымом.

Николай Иванович в 1817 году станет Таврическим вице-губернатором с производством в статские советники, потом займет пост Феодосийского градоначальника и в 1822 году будет утвержден в качестве Таврического губернатора. За заслуги в деле развития края Н.И. Перовский будет произведен в следующий чин — действительного статского советника, что по армейской линии соответствовало чину генерал-майора.

В Симферополе у Николая Ивановича был городской дом на Дворянской улице (ныне улица Горького), дачи в Симферополе по нынешней улице Федько, в Кильбуруне (ныне село Пионерское) и «Приморское» (ныне поселок Любимовка) под Севастополем. Старший внебрачный сын Разумовского Николай Иванович Перовский станет впоследствии дедом популярной революционерки Софьи Львовны Перовской. В детские годы в имении деда Кильбурун, ныне Пионерское, недалеко от Симферополя жила будущая террористка, а в 70-х годах, по свидетельству матери и брата, она пребывала на хуторе «При морском». Небольшой домик Перовских сохранился, там находится музей, посвященный С.Л. Перовской. Страницы биографии активной участницы организации «Народная воля» всегда были достаточно освещены в нашей литературе. О других родственниках, носящих такую же фамилию, и сыгравших более важную роль в истории нашего государства, практически ничего не писали, обходя эту тему молчанием.

А между тем братья Перовские были весьма заметными фигурами в государственной и общественной жизни России в первой половине XIX века. Достаточно сказать, что среди близких друзей и знакомых братьев Перовских были выдающиеся люди того времени: поэты Пушкин, Жуковский, Вяземский, историк Карамзин, братья Брюлловы и многие, многие другие.

Внебрачные дети А.К. Разумовского были людьми яркой индивидуальности, и каждый из них добился больших успехов в той области, которой посвятил жизнь. Доказательством тому служит тот факт, что три брата Перовских отмечены даже в советских энциклопедиях. Интересовался знаменитыми братьями и великий Л.Н. Толстой, он обратился с просьбой к младшему из братьев Борису дать ему возможность воспользоваться семейным архивом. Одного из Перовских, Василия, писатель хотел видеть одним из главных героев своего предполагавшегося романа о декабристах.

Граф А.К. Разумовский по-своему любил своих внебрачных детей, он дал им прекрасное воспитание и образование, и они были приняты в высшем обществе. Он обеспечил своим сыновьям военную, гражданскую и придворную карьеру, а дочерям — престижные и выгодные партии. Но некоторая двусмысленность положения юных Перовских наложила отпечаток на их характер, все они отличались обостренным чувством собственного достоинства, независимостью суждений, жизнестойкостью и были при этом трудолюбивы.

Младший из четырех братьев Перовских — Борис Алексеевич — родился в 1815 году. Он, как и его братья, получил отличное домашнее образование, с детства был приучен к умственному труду, и чтение книг на разных языках было его ежедневной потребностью. После юнкерской школы Борис служил в Кавалергадском полку, затем в должности адъютанта при Великом князе Михаиле Павловиче. Служба проходила на Кавказе, в Прибалтийском крае. Среди друзей молодого офицера был и поэт Михаил Юрьевич Лермонтов. Но, в отличие от своего знаменитого друга, врагов Борис Алексеевич не имел. Наоборот, современники отмечали его доступность и доброжелательность. Все, кто знал Бориса Алексеевича, единодушно считали, что душа его была идеально чистой, рыцарски благородной, теплой и открытой.

Благоволил к нему и Император Александр II. Именно Бориса Перовского выбрал он одним из воспитателей, а потом попечителей при своих сыновьях. Перовский никогда не был педагогом и долго отказывался от предложения Государя, говоря, что он совсем не подготовлен для этой деятельности. Но Александр II настоял на своем выборе и был прав. Учитель горячо полюбил своих воспитанников, они платили ему тем же.

Граф Борис Алексеевич Перовский

Здоровье Бориса Алексеевича заметно ухудшилось после роковых событий 1 марта 1881 года. Буквально за несколько часов до кончины Императора Александра II Перовский беседовал с ним. Говорили потом, что он умер от скорби по убиенному Государю.

Скончался граф Б.А. Перовский в 1881 году в Каннах, где находился на лечении, похоронен в Ницце. Младшему брату Борису Алексеевичу мы обязаны сохранностью большей части семейного архива Перовских.

Борис Алексеевич был женат на С.К. Булгаковой, дочери почтдиректора в Петербурге. Кроме трех дочерей, он имел законного наследника, сына Алексея, с безвременной кончиной которого в 1887 году прекратилась графская линия рода Перовских, продолжавшаяся всего немногим более сорока лет.

Борис Алексеевич Перовский получил графский титул после смерти своего старшего брата Льва Алексеевича, владельца имения Меллас в Крыму.

Юность Л.А. Перовского, будущего министра внутренних дел России, пришлась на годы войны с Наполеоном. Исполненный чувства высокого патриотизма, Лев Перовский оставил московский университет и перешел учиться в новое учебное заведение, военное училище колонновожатых, основанное князем Петром Михайловичем Волконским. Это военное училище готовило офицеров, занимавшихся организацией передвижения войск, выбором места для предстоящих сражений, разведкой и сбором сведений о противнике. Всему этому и обучался юный герой с возвышенной душой, не словом, а делом доказывая свою любовь к Отечеству. Начинал он войну прапорщиком, закончил ее в Париже поручиком.

В Храме Христа Спасителя в Москве воспроизведена своеобразная летопись побед русского воинства в Отечественной войне 1812—1814 годов, в честь которых и был построен этот Храм. На его стенах помещены 177 мраморных плит, на которых в хронологическом порядке изложено описание сражений на территории России и вне ее пределов. На этих плитах указаны: время и место сражения, главнокомандующие, перечень войск и орудий, имена убитых и раненых в том сражении офицеров, общее число выбывших из строя нижних чинов и имена отличившихся, т.е. получивших высшие награды, без обозначения самих наград, и имена лиц, награжденных орденом Св. Георгия.

Среди тех, кто отличился в том или ином бою с французами, шесть раз отмечено имя молодого офицера Льва Перовского! В Бородинском сражении его имя рядом с именем брата Василия. Упомянут он и как отличившийся в сражениях при Вязьме, Смоленске, Люцине, Лейпциге. При взятии Парижа опять в героях поручик Лев Перовский!

Великая и знаменательная для России война с Наполеоном оставит неизгладимый след в душе Льва Алексеевича Перовского, который изберет своим девизом слова «Не слыть, а быть» и будет следовать им всю жизнь.

Большую роль в служебной карьере Льва Алексеевича сыграл светлейший князь, Генерал-фельдмаршал Петр Михайлович Волконский. После войны юный офицер служил в Главном штабе русской армии, начальником которого был Волконский. Отмечая подготовленность и опыт молодого военного, Петр Михайлович представил Перовского к званию полковника. Позже, когда из-за интриг и столкновений с Аракчеевым Волконский вынужден был уйти в отставку с поста начальника Главного штаба, вслед за ним покинул Главный штаб и полковник Л.А. Перовский, оскорбленный несправедливостью по отношению к его начальнику.

Волконский не забыл благородный поступок своего подчиненного, и, когда при Николае I он был назначен Министром императорского Двора и Уделов, ценя способности и другие привлекательные качества характера Льва Алексеевича, взял его заместителем по Департаменту Уделов.

Выбор Волконского был очень удачен. Лев Алексеевич энергично взялся за дело. Он провел реорганизацию всего Департамента, что повысило доходность удельного хозяйства, не ухудшив положения крестьян. По его инициативе в деревнях стали строить школы, больницы, училища, в которых крестьянские дети могли получить агрономические знания. Перовский стал закупать за границей высокопродуктивный скот и семена для крестьян, поощряя их, а нередко даже заставляя расширять посадки картофеля, в котором видел одно из средств спасения в случае неурожайных лет.

Благодаря старанию Льва Алексеевича, удельные крестьяне находились в России в лучшем положении, чем остальные категории крестьян. Этим он обратил на себя внимание Императора Николая I, который в 1841 году вверил ему управление Министерством внутренних дел страны.

Лев Алексеевич проработал в этой должности до 1852 года. Вообще, МВД в России было образовано в 1802 году, его руководитель по своему значению среди высших должностных лиц страны по существу не уступал Председателю комитета министров. Первым министром МВД стал граф Виктор Павлович Кочубей.

Еще по прежней своей службе Лев Алексеевич Перовский слыл среди своих подчиненных очень крутым начальником, так что его называли даже Тигром Алексеевичем, поэтому все служащие министерства с трепетом ожидали его прихода и распоряжений. И он «оправдал» их опасения.

Л.А. Перовский действительно стал грозою для многих директоров, губернаторов, среди которых оказалось немало людей с дурной нравственной репутацией. Основным принципом министерской деятельности Перовский считал организацию строгого контроля за исполнением всеми служащими своих обязанностей. Особенно это касалось учреждений министерства на местах.

Новый министр увеличил число командировок чиновников центрального аппарата. Делал он это с двоякой целью. С одной стороны, он понимал, какое стимулирующее впечатление производит приезд крупных чиновников из министерства, с другой стороны, министерские чиновники в таких поездках могли подробно узнать о положении дел на местах.

В командировку он посылал часто кандидата на губернаторскую должность и преимущественно в ту губернию, начальника которой предполагалось уволить. Представленный отчет он выслушивал в присутствии директоров, которые задавали вопросы по отчету. По ответам Перовский мог судить о том, сам ли чиновник проводил ревизию и составлял отчет или пользовался услугами своих же чиновников, взятых с собой. Были случаи, когда министр был не удовлетворен отчетом, и кандидат не утверждался на должность губернатора.

Чиновники внутренних дел с удивлением отметили, что их новый начальник в каждом подчиненном предполагал стремление к злоупотреблению и каждый поступок, показавшийся ему подозрительным или неблаговидным, преследовал с неумолимой жестокостью.

Особое внимание он уделял состоянию столичной полиции, не считая ниже своего министерского достоинства лично вникать во все подробности ее деятельности. Чиновники из МВД иронично говорили, что министр нередко делал то, что являлось обязанностью квартального надзирателя. Он образовал специальные подразделения полиции, обязанностью которых было следить за соблюдением на рынках, в городских лавках твердых цен, установленных городской администрацией на некоторые продукты питания.

Большую известность получила полицейская операция, проведенная Львом Алексеевичем Перовским, по внезапному обыску в одну ночь всех винных магазинов столицы с целью обнаружения подпольного и недоброкачественного товара. Министр лично руководил раскрытием нескольких крупных краж, совершенных в Санкт-Петербурге.

Все эти действия Л.А. Перовского принесли ему большую известность среди жителей Петербурга и вызвали ненависть среди руководства столичной полиции. Одни говорили о его скорой отставке, другие, наоборот, прочили ему пост председателя комитета министров.

Лев Алексеевич работал много и с удовольствием. Он был членом нескольких комитетов и комиссий. Велика его роль в деятельности комитета по строительству железной дороги Москва — Петербург.

Заведуя с 1850 года комиссией по исследованию древностей, Перовский устроил археологические раскопки под Новгородом, в Суздале, в Крыму. Составил он обширную коллекцию греческих древностей и монет, богатое собрание старинного русского серебра, русских монет и медалей. Его занятия минералогией оставили значительный след в этой науке.

Заметной была его деятельность и в комиссиях по крестьянскому вопросу. Ее результатом стала записка Перовского «Об уничтожении крепостного права в России». Признавая уничтожение крепостного права желательным, он советовал освободить крестьян с землей, но так, чтобы не обидеть помещиков. После этой «Записки» в Москве появилась карикатура на него: идет Тень Пугачева, опираясь рукой на плечо министра внутренних дел Перовского.

В составлении этой записки ему помогали сотрудники министерства В.И. Даль, в будущем автор толкового словаря, и будущий писатель И.С. Тургенев, который в те годы начинал самостоятельную службу. Служба Даля при Льве Алексеевиче была очень изнурительной. Он работал с 8 утра и до поздней ночи, призывался постоянно по звонку, нередко с 4 этажа, где была его квартира, на второй, где жил министр Перовский.

Сам министр вел жизнь очень скромную и уединенную, занимал во втором этаже всего пять комнат, предоставив все остальные под разные учреждения: свою канцелярию, статистический кабинет и другие. Из своей городской квартиры он всегда ездил на дачу и обратно в город четверкой в ряд, сажая на козлы с кучером арапа.

Лев Алексеевич прожил почти всю жизнь один, избегая дамского общества, редко бывая в компаниях. Женился он на вдове генерала Уварова, Екатерине Васильевне, урожденной княжне Горчаковой. Вскоре после свадьбы молодые уехали в Италию. Когда министр Двора князь П.М. Волконский вызвал Перовского в Петербург, чтобы поручить ему департамент Уделов, Лев Алексеевич вернулся в Россию один, а жена его на какое-то время осталась за границей. Вскоре после возвращения в Россию в 1833 году она умерла.

После смерти жены Л.А. Перовский приехал в Крым, где решил купить участок земли на Южном берегу. По соседству в те годы жили родственники — Нарышкины, Кочубеи, Башмаковы. Жил в то время в Крыму и старший сводный брат — Николай Иванович Перовский, но отношения с ним у Льва Алексеевича были прохладными.

Служебная карьера не могла заменить личного счастья, и с годами характер Льва Алексеевича, по воспоминаниям современников, стал портиться. Он становился все более нелюдимым, нетерпимым, раздражительным, жестким, и это явно отражалось на всех его действиях и вкусах.

Именно таким запечатлел его сын Таврического губернатора Ивана Яковлевича Браилко, Николай, который в 50-х годах учился в подготовительном классе училища Правоведения в Петербурге. В выходные дни по просьбе отца посещал Льва Алексеевича Перовского, жившего летом на Аптекарском острове. На Николая визиты к графу наводили страшную тоску, да и Лев Алексеевич не находил тем для разговора с молодым студентом. Случалось Николаю часами сидеть молча в кабинете графа и наблюдать за ним.

Граф Лев Алексеевич Перовский — владелец имения Меллас

Обычно Лев Алексеевич сидел за письменным столом, на котором было разложено множество древних монет. Посмотрит он на монету, перевернет несколько раз, потрет ее кончиком фалды вицмундира. Возьмет другую, долго смотрит. В это время ему докладывают, что прибыл такой-то губернатор. «просить», — говорит Лев Алексеевич, не поднимая глаз. Входит губернатор, и граф, не прерывая своего занятия, продолжая рассматривать монету, слушает губернатора.

Энергичный открытый реформатор, с головой погруженный в службу, преданный ей всеми фибрами души и клетками тела, в течение одиннадцати лет управлявший огромной державой, Лев Алексеевич постепенно стал терять интерес к активной политической жизни. Может быть, это было связано с ухудшением здоровья, вызванным большими нервными и физическими перегрузками.

В 1852 году он подал в отставку и получил ее. Одновременно он был награжден высшим орденом Российской империи — Св. апостола Андрея Первозванного.

Получив такую высокую оценку своей деятельности, Лев Алексеевич не мог отказаться от предложения Императора возглавить министерство Уделов, заменив своего бывшего покровителя князя П.М. Волконского, умершего в 1852 году.

Начался новый и последний этап в государственной службе Льва Алексеевича Перовского. Он стал как бы главным управляющим огромного, разбросанного почти по всей стране помещичьего хозяйства императорской фамилии.

Его кабинет, похожий на музей, был очень большой и помпезный. В кресле, обитом красной кожей с высокой спинкой, под портретом царя в массивной, сияющей золотом раме, сидел министр Лев Алексеевич Перовский, немолодой уже человек, всю жизнь занимавший ответственнейшие посты в государстве. Последний период его жизни совпал с тяжелыми испытаниями и неудачами России в Крымской войне.

За счет царских крестьян решил Л.А. Перовский создать ударную силу, которую назвали полком стрелков императорской фамилии. Записывали туда мужиков крепких, выносливых, искусных охотников из Новгородской, Архангельской и других губерний. Самого Льва Алексеевича Император Николай I назначил шефом этого полка. По этому случаю Перовский был переименован в генералы от инфантерии, переоделся в военный мундир и, казалось, был рад такому преобразованию.

Поражение России в Крымской войне стало большой личной трагедией для Льва Алексеевича. Густые черные, слегка завитые волосы, красивые с поволокой карие глаза, пышные усы — привилегия военных, — гордо посаженная голова, — таким мы видим его на портрете в последние годы жизни.

Умирал граф Перовский тяжело. У него пропал голос, и он говорил шепотом с не отходившим от его постели племянником графом Алексеем Константиновичем Толстым, сыном его сестры Анны. Присутствие духа не оставляло его. Он вспоминал свою жизнь, детские годы, проведенные в усадьбе отца на Черниговщине, Отечественную войну, друзей юности, вместе с которыми воевал, свою дружбу с декабристами, которые, получив долгожданную амнистию, начали возвращаться из Сибири. Ему было что вспомнить из прожитых 64 лет. Незаконнорожденный сын графа А.К. Разумовского, он своим трудом достиг всего, о чем мог мечтать, и уже в конце жизни был удостоен графского титула. 10 ноября 1856 года Лев Алексеевич Перовский скончался.

Тяжело переживал потерю брата В.А. Перовский. В одном из писем Василий Алексеевич писал: «До последней минуты я ласкал себя надеждою, что брат все же освободится от болезни. Но он стал жертвою ее. По всем правилам смерть предназначалась мне, так как я решительно никуда не гожусь, а он еще мог бы быть полезен, и заменить его будет трудно. Да будет воля Божья! Не следует быть эгоистом. Брат мои никогда не был отмечен, как того заслуживал. У него была прекраснейшая душа и превосходное сердце...»

Л.А. Перовский похоронен там же, где и жена его, в Лазаревской усыпальнице Александро-Невской лавры.

Здесь, вдоль берега реки Монастырки протянулось длинное одноэтажное здание с невысоким куполом в восточной части — Лазаревская церковь. Церковь освящена была в память евангельского воскресения Лазаря, по ее имени стало называться и кладбище — нынешний Некрополь XVIII—XIX веков. Церковь эта несколько раз перестраивалась, и свой современный вид получила в 1830 году. По традиции Лазаревская церковь рассматривалась как родовая усыпальница Шереметевых, но были здесь и другие захоронения.

В 1857 году в полу усыпальницы была установлена великолепная надгробная плита графа Льва Алексеевича Перовского, выполненная в технике флорентийской мозаики. Изготовлена она была на Петергофской гранильной фабрике.

В 1923 году Лазаревское кладбище было закрыто, и усыпальница оказалась недоступной для посещения. Долгое время она служила складом различных памятников и деталей художественных надгробий, которые свозились сюда с других кладбищ города. В 1937 году здесь пришлось разместить целый ряд новых памятников в связи с тем, что одна из наиболее значительных лаврских усыпальниц — Духовская церковь была разгромлена. И несколько позже под полом Лазаревской церкви были захоронены останки известных исторических деятелей, перенесенных из Духовской церкви. Среди них — канцлер В.П. Кочубей, Н.К. Загряжская, Е.М. Хитрово и многие другие.

Сегодня Лазаревская усыпальница, которая является памятником русской культуры XVIII—XIX вв. и включает шестьдесят семь надгробий государственных деятелей, военных, ученых, артистов, составляющих цвет России, имеет несомненную историческую ценность.

Тяжело перенесший смерть старшего брата, Василий Алексеевич Перовский не надолго пережил его. Свой вечный покой он обрел в Крыму, где похоронен на территории одного из старейших в России уголков христианства, в Георгиевском монастыре на мысе Фиолент. Неподалеку от входа в небольшую монастырскую церковь — две гробницы, одна из них, слева, князя Александра Николаевича Голицына, другая, справа, — графа Василия Алексеевича Перовского.

...В середине сентября 1857 года граф Василий Алексеевич приехал в Крым по приглашению вдовствующей Императрицы Александры Федоровны в ее имение в Ореанде. Он воспользовался этим приглашением, так как дворец его брата в Мелласе был в таком состоянии, что, даже спустя год после войны, жить в нем было невозможно. Генерал был очень болен, и, прожив в Ореанде до 20 октября, и почувствовав приближение смерти, решил покинуть этот чудесный уголок, дабы не оставлять мрачного впечатления о своей смерти в царском имении. Местом его последнего приюта в Крыму стал воронцовский дворец в Алупке.

Граф Василий Алексеевич Перовский

Умирал Василий Алексеевич, как и жил: мужество не покидало его до последней минуты: своему врачу он велел сказать ему час или, по крайней мере, день смерти. Отношение к близкой смерти в то время было несколько иным, нежели сейчас. Благочестием считалось честное и открытое отношение к смерти, ее принимали с достоинством и терпением православного христианина, с надеждою на жизнь вечную. Идеалом было отходить в мир иной в душевном покое. Перед смертью прощались с близкими людьми, просили у всех прощение и благословляли их. Потом, оставаясь наедине со священником, исповедовались и причащались.

Так и Василий Алексеевич, глубоко верующий человек, сделал все распоряжения относительно наследства и скромных похорон, попрощался с братом Борисом, приехавшим в Крым, и спокойно умер 8 декабря 1857 года.

Василий Алексеевич Перовский — один из наиболее видных государственных деятелей Николаевского времени, личность легендарная, с яркой и необыкновенной судьбой. «Человек высоких идеалов; сильных страстей и великодушных побуждений; было в нем много своеобразного и ему только принадлежавшего: при необыкновенных дарованиях, при художественном складе сильного ума, граф Перовский отличался цельным самостоятельным характером, каких мало», — так характеризуется В.А. Перовский в журнале «Русский архив» за 1878 год.

Вся жизнь Василия Алексеевича Перовского являет собой пример бескорыстной службы своему отечеству. А его биография, как считали современники, должна стать предметом поучительного исторического сочинения.

Экзамен на мужество ему пришлось сдавать в семнадцать лет. Именно в этом возрасте совсем юный прапорщик Василий Перовский сражался на Бородинском поле в артиллерии Второй Багратионовской армии. Отважный юноша был ранен, а 2 сентября при занятии Москвы французами попал к ним в плен, причем его чуть не расстреляли как шпиона. Находясь в плену, юный герой видел страшный пожар Москвы. После заточения в церкви Спаса-на-Бору, он вместе с другими русскими пленными разделял все трудности и опасности с отступающей французской армией. Очутившись в Орлеане, он вместе с товарищем, тоже пленным, Петром Николаевичем Семеновым, бежал в 1814 году. С приходом русских войск в Париж Василий получил долгожданную свободу.

Трагические картины пережитого в плену описаны им в известных «Записках», напечатанных впоследствии в «Русском Архиве» 1865 года, ими пользовался Лев Толстой, когда писал роман «Война и мир». Василию Перовскому посвятил исторический роман «Сожженная Москва» Г.П. Данилевский.

Вернувшись в Россию, Василий Перовский был причислен к лейб-гвардии Егерскому полку, и, будучи офицером Генерального Штаба, состоял адъютантом при Павле Васильевиче Голенищеве-Кутузове, будущем графе, вместе с которым сопровождал Великого князя Николая Павловича в его образовательных путешествиях по России и Европе. Тогда и началось сближение Перовского с будущим Императором, дружеские отношения с которым сохранялись в течение всей жизни.

В 1818 году Василий Алексеевич был назначен директором канцелярии Великого князя и переехал жить в Инженерный, или Михайловский, замок. В это время при Дворе молодого Великого князя появляется и поэт В.А. Жуковский, знакомый со старшим братом Василия Перовского, Алексеем Алексеевичем. Знакомство В.А. Перовского и В.А. Жуковского переросло в тесную дружбу на всю жизнь. Своему другу, милому Перовскому, как он обращался к нему в письмах, адресовал В.А. Жуковский стихотворное послание.

Товарищ, вот тебе рука!
Ты другу вовремя сказался!
К любви душа была близка,
Уже в ней пламень загорался,
Животворитель бытия,
И жизнь отцветшая моя
Надеждой снова зацветала,
Опять о счастье мне шептала
Мечта, знакомец старины!...

Дорогой странник утомленный,
Узрев с холма неотдаленный
Предел родимой стороны,
Трепещет, сердцем оживает
И жадным взором различает
За горизонтом отчий кров,
И слышит снова шум дубов,
Которые давно шумели
Над ним игравшим в колыбели
В виду родительских гробов.
Он небо узнает родное,
Под коим счастье молодое
Ему сказалося впервой
Неизъяснимым упованьем,
Прискорбно-сладким ожиданьем,
Невыразимою тоской.
Живым утраченное мнится,
Он снова часть минувших дней,
И снова жизнь к нему теснится
Всей милой прелестью своей...

Таков был я одно мгновенье!
Прелестно-быстрое виденье,
Давно не посещавший друг,
Меня внезапно навестило,
Меня внезапно уманило
На первобытный жизни луг:
Любовь мелькнула предо мною,
С возобновленною душою
Я к лире бросился моей,
И под рукой нетерпеливой
Бывалый звук раздался в ней!
И мертвое мне стало живо,
И снова на бездушный свет
Я оглянулся как поэт!

Меллас
Но удалось, мои посетитель:
Не у меня тебе гостить!
Не мне о жизни возвестить
Тебе, святой благовеститель!
Товарищ, мной ты не забыт;
Любовь друзей не раздружить.
Сим несозревшим упованьем,
Едва отведанным душой,
Подорожу-ль перед тобой?
Сравню-ль его с твоим страданьем?

Я вижу, молодость твоя
В прекрасном цвете умирает,
И страсть, убийца бытия,
Тебя безмолвно убивает.
Давно веселости уж нет!
Где остроты приятной живость,
С которой ты являлся в свет?
Товарищ грустный — молчаливость
Повсюду следом за тобой.
Ты, молча, радостных дичишься
И, к жизни холоден, дружишься
С одной убийственной тоской,
Владельцем сердца одиноким...

На то мой жребий дал мне право!
Но то, в чем слабость бытия,
Должно ли быть ему отравой?
Нет, милый, ободрись!
Она Столь восхитительна не даром:
Души глубокой чистым жаром
Сия краса оживлена.
Сей ясный взор — он не обманчив!
Не прелестью ума одной,
Он чувства прелестью приманчив!
Под сей веселостью живой что-то скрыто,
Уныло-сладостное слито
С сей оживленной красотой.
В ней что-то искреннее дышит,
И в милом голосе ея
Доверчиво душа твоя
Какой-то звук знакомый слышит
Всему, в ней лучшему, родной,
В неё участие лиющий
И без усилия дающий
Ей убежденье и покой.
О вверься ж, друг, душе прекрасной,
Ужель природою напрасно
Ей столько милого дано?
Люби любовь и жизнь одно!
Предайся ей, забыв сомненье
И жребий жизни соверши:
Она поймёт твоё мученье,
Она поймёт язык души!

Преданность, смелость, самоотверженность были характерными чертами В.А. Перовского, эти его качества ценили и друзья, и император.

Будучи адъютантом, при Великом князе Николае Павловиче, полковник лейб-гвардии Измайловского полка Василий Алексеевич Перовский, исполнял все его поручения в сложный период междуцарствия и переприсяги, когда в столице царила атмосфера неопределенности, неустойчивости, недовольства и страха. В тревожные декабрьские дни 1825 года Василий Алексеевич был одним из преданнейших лиц в окружении нового императора. 14 декабря он находился при своем Государе и на Сенатской площади.

В составе свиты Николая I Перовский принимал участие в Турецкой кампании 1828—1829 годов. Тогда он был тяжело ранен в грудь, от чего впоследствии до конца жизни тяжело страдал. Но это ранение не помешало военной карьере Василия Алексеевича. В 1829 году он был уже генерал-адъютантом.

Войска под командованием храброго генерала завоевали большую часть территории современного Казахстана. Более 20 лет служил он в Средней Азии. Был военным губернатором Оренбургской губернии. Среди его военных побед — крепость Ак-Мечеть на Сыр-Дарье, которая позже стала называться форт Перовский, потом город Перовск, и станет важным опорным пунктом на путях в глубь Средней Азии. Так в Российской империи увековечили блестящую победу русского оружия в 1853 году, когда войска под командованием В.А. Перовского в течение 20 минут взяли штурмом сильную кокандскую крепость Ак-Мечеть, стены которой достигали 10-метровой вышины. Подготовка этой блестящей операции была проведена при участии одного из ближайших помощников Перовского в Оренбурге генерал-майора Ивана Федоровича Бларамберга (племянника известного археолога И.П. Бларамберга). В 1925 году советское правительство решило переименовать Перовск, городу дали самое нелепое имя Кзыл-Орда, что означает Красная орда. Теперь этот город, увы, находится на территории другого государства.

Имя прославленного генерала Василия Алексеевича Перовского, перешедшее даже в казацкие песни, сейчас, к сожалению, забыто. А ведь это был легендарный генерал, о котором его современники отзывались с восхищением как о человеке «необыкновенных дарований» и при этом либеральном по своему складу. «Фигура Перовского, — говорил Лев Николаевич Толстой, — одна может наполнить картину из времен 20-х годов».

Собирая материал о Перовских, писатель воспользовался семейным архивом, предоставленным младшим из братьев — Борисом. Толстого интересовало все: разные, на первый взгляд, мелочи и подробности из жизни будущих героев. От Бориса Перовского узнал Лев Николаевич Толстой о страсти, например, Василия Алексеевича к карманным часам, в связи с чем и произошел с ним однажды курьезный случай. Двое-трое часов генерал всегда имел при себе и, путешествуя за границей, не пропускал ни одного приличного часового магазина, чтобы не зайти и не купить часы особенно хорошей, интересной конструкции. А был он знатоком в этом деле.

Однажды в одном из городов Германии он подъехал к гостинице. Вещи понесли в номер, но Василий Алексеевич увидел напротив гостиницы часовой магазин и, не откладывая, пошел в магазин. Там он пересмотрел все часы и для сравнения показывал продавцу свои, вынимая из карманов то одни, то другие, то третьи. Перед этим в Гамбурге был пожар, во время которого из магазина в числе других предметов было похищено и множество часов. Часовой мастер предположил, что перед ним вор, и дал знать полиции. И только благодаря вмешательству консула дело было улажено и генерал избежал неприятностей.

Многие оригинальные эпизоды жизни Василия Алексеевича были известны в обществе. Так, например, хорошо знавший его К.И. Фишер, будущий сенатор, вспоминает: «Будучи юнкером, забавлялся он в комнате своей стрельбою из пистолета восковыми пулями и никогда не расставался с пистолетом; часто он втыкал в дуло палец и расхаживал с повисшим на пальце заряженным пистолетом. Раз, ходя в такой компании, он задел за курок, — последовал выстрел и оторвал ему ту часть пальца, которая находилась в дуле; с тех пор он носил золотой наперсток, к которому была прицеплена цепочка с лорнетом...^* Внутреннее убранство его покоев представляло тип сурового воина и восточного сибарита. Рабочий стол его был окружен рыцарями в стальных латах и все стены обвешаны мечами, ружьями и пистолетами. Среди комнаты лежал огромный nec terre — neuve, грозный и смышленный; рядом комната, обвешанная и устланная коврами; вокруг стен — широкие турецкие диваны; на полу богатый кальян; а в стене — огромное зеркало, составляющее скрытую дверь. «Здесь, — говорил он, — покоюсь я в объятиях Морфея, когда мне отказывают в другом». Таким оставался Перовский до самой смерти храбрым и в поле, и на придворном паркете».

А.О. Смирнова-Россет, одна из умнейших и красивейших женщин того времени, в своих мемуарах, ценных свидетельствах о жизни, вкусах, отношениях, быте своих современников, писала о Василии Алексеевиче: «Перовский был красив, храбр и добр». На вопрос Пушкина, что, если бы Перовский в момент, когда она была уже невестой другого, предложил ей руку, она ответила: «Сейчас положила бы свою, и на коленях бы его благодарила».

Василий Алексеевич, очевидно, оказывал ей внимание, иначе она до самой старости не испытывала бы такой горечи при мысли о том, что брак с ним остался лишь мечтой. Василий Алексеевич женат не был, но имел усыновленного им «воспитанника» — Алексея Васильевича, который прожил недолго и скончался в 1871 году.

Ближайшим другом Перовского был поэт Василий Андреевич Жуковский, переписка с которым дает представление о литературном таланте по-европейски образованного генерала. В 1823 году, тогда Перовский был адъютантом Великого князя Николая Павловича, полковником Измайловского полка, он сильно заболел и вынужден был для укрепления здоровья уехать в Италию, где прожил два года. Письма, написанные Перовским другу из Флоренции, Сорренто с описанием Везувия, Помпеи, Геркуланума, так понравились Жуковскому, что он решил их даже опубликовать. Печатая письма в «Северных Цветах на 1825 г.», А.А. Дельвиг снабдил их заметкою: «...они написаны так умно и таким приятным слогом, что мы решились напечатать некоторые их отрывки и уверены, что читатели наши поблагодарят нас за доставленное удовольствие».

Хорошо знал В.А. Перовского и Александр Сергеевич Пушкин, которого всегда привлекали такие сверхоригинальные личности. Они познакомились вскоре после выхода поэта из лицея и впоследствии были на «ты». Во время своей поездки по России для собирания сведений о Пугачеве Пушкин вместе с Жуковским провел у Перовского, тогдашнего Оренбургского генерал-губернатора, два дня на даче под Оренбургом. Василий Алексеевич не только оказал Пушкину гостеприимство, но и существенно помог ему в сборе нужного материала, устроив поэту поездку в Бердскую слободу, местопребывание Пугачева в 1773 году, поручив одному из офицеров собрать в ней старожилов, от которых поэт мог бы получить интересующие его сведения.

Как-то утром Пушкина разбудил страшный хохот. Он увидел, что Перовский держит в руках какое-то письмо и смеется. Оказалось, что Василий Алексеевич получил письмо от своего соседа, нижегородского губернатора Бутурлина, который предупреждал В. Перовского, чтобы тот был осторожен, так как история пугачевского бунта была только предлогом, а поездка Пушкина имела другую цель — тайное поручение собирать сведения о неисправностях, происходящих в краях.

Бутурлин писал, что он очень расположен к Перовскому, и считал своим долгом посоветовать тому, чтобы он был осторожен с поэтом. Вот так рождались сюжеты комедий! Можно представить, как заразительно смеялся вместе с Перовским и А.С. Пушкин, читая тогда это послание и позднее, весной 1835 года, посылая Перовскому свою книгу и коротенькое письмецо: «Посылаю тебе «Историю Пугачева» в память прогулки нашей в Берды и еще три экземпляра Далю, Покатилову и тому охотнику, что вальдшнепов сравнивает с Валленштейном или Кесарем. Жалею, что в Петербурге удалось нам встретиться только на бале. До свидания в степях или над Уралом. А.П.»

Имел Василий Алексеевич Перовский некоторое отношение и к самому трагическому моменту в жизни Пушкина, его дуэли с Дантесом. О событиях, предшествовавших дуэли, Вяземские рассказывали историку Бартеневу: «Накануне дуэли, вечером, Пушкин явился на короткое время к княгине Вяземской и сказал ей, что положение его стало невыносимо и что он послал Геккерну вторичный вызов. Князя не было дома, вечер длился долго. Княгиня Вяземская умоляла В.А. Перовского и гр. М.Ю. Вильегорского дождаться князя и вместе обсудить, какие надо предпринять меры. Но князь вернулся очень поздно»...

Знал великий поэт и Льва Алексеевича Перовского. В августе 1836 года Пушкин вел переговоры с Л.А. Перовским — доверенным лицом княгини Софьи Григорьевны Волконской — о найме квартиры в ее доме. Новая квартира, которую подыскивал поэт, была меньше и дешевле предыдущей. Дом княгини Волконской на Мойке и стал последним в жизни Пушкина. 1 сентября он нанял квартиру на набережной Мойки сроком на два года до 1 сентября 1838 года...

Граф Алексей Алексеевич Перовский

Давние приятельские отношения связывали А.С. Пушкина и со старшим из братьев Перовских — Алексеем Алексеевичем, литературный псевдоним которого Антоний Погорельский. С ним поэт познакомился в 1816—18120 г. в Петербургских литературных кругах. Первоначальное знакомство перешло в дружбу и литературное сотрудничество. Поэт высоко ценил талант Перовского. Первая повесть А.А. Перовского «Лафертовская маковница», появившаяся в «Новостях Литературы»

1825 г., привела Пушкина в восторг. Познакомившись с ней, он писал брату из Михайловского: «Что за прелесть бабушкин кот! Я перечел два раза и одним духом всю повесть, теперь только и брежу Тр. Фал. Мурлыкиным...» Одного из героев рассказа — Онуфрича, старого отставного почтальона, Пушкин позже вспомнил в своей повести «Гробовщик».

В 1830 году, начав издавать «Литературную газету», А.С. Пушкин и А.А. Дельвиг пригласили Перовского сотрудничать в ней. В этом издании и было опубликовано начало его известной талантливой повести «Монастырка».

Живя в Петербурге, Пушкин и Перовский постоянно встречались у общих знакомых. Пушкин часто бывал в гостях у А.А. Перовского, где собирались П.А. Вяземский, В.А. Жуковский, А. Мицкевич, И.А. Крылов. Известно, что 11 мая 1828 года поэт читал у писателя своего «Бориса Годунова».

Когда А.С. Пушкин навестил в мае 1836 года Алексея Перовского, тот был уже болен (его иссушила чахотка, от которой он скончался три месяца спустя). Но, судя по письму Пушкина, во время его визита Алексей Алексеевич не говорил поэту о своем недуге.

11 мая Пушкин писал жене: «Был я у Перовского, который показывал мне недоконченные картины Брюллова. Б., бывший у него в плену, от него убежал и с ним поссорился. П. показывал мне взятие Рима Гензериком (которое стоит Последнего дня Помпеи), приговаривая: «Заметь, как прекрасно подлец этот нарисовал этого всадника, мошенник такой. Как умел, эта свинья, выразить свою канальскую, гениальную мысль, мерзавец он, бестия. Как нарисовал он эту группу, пьяница он, мошенник. Умора...» Вероятно, в этот день Перовский и познакомил Пушкина с племянником Алексеем, будущим поэтом А.К. Толстым.

Алексей Алексеевич Перовский встретился с Брюлловым в Риме. Там же он попросил художника сделать портреты сестры Анны, племянника Алексея и самого Перовского. Когда Брюллов вернулся в Петербург, Перовский, зная о капризном нраве и непостоянстве художника, поставил условие, чтобы тот не выходил из дома и не брал других заказов до окончания портретов.

Сначала Карл Брюллов был польщен своим положением в доме и был очень доволен хозяином. Первым он написал портрет Алексея Толстого в охотничьем платье. Все были в восторге от портрета. Но, приступив к портрету Алексея Перовского, Карл Павлович потом охладел к работе, стал исчезать из дома. Портретом А. Перовского художник остался недоволен, считая, что затемнил изображение. Так и разладились отношения А. Перовского и К. Брюллова.

Не имея своей семьи, Алексей Алексеевич заменил племяннику Алексею Толстому отца. Для него он написал даже сказку «Черная курица, или Подземные жители», сегодня наиболее известное произведение писателя.

Сохранившиеся письма А.А. Перовского к маленькому племяннику, подписанные «Твой дядя Алексинька» дышат любовью и заботой. Он старался привить мальчику любовь к животным. В Красный Рог он посылает живого лося, но предупреждает, что он опасен: «Помни же, милый Алехаша, и сам близко не подходи, и маму не пускай». 19 февраля 1824 года Алексей Алексеевич писал из Феодосии: «Я нашел здесь маленького верблюденка, осленка и также маленькую дикую козу, но жаль, что мне нельзя будет взять их с собою в бричку, а надобно будет после послать за ними...»

Вместе с племянником и сестрой А.А. Перовский много путешествовал по России и за ее пределами. Большие связи и средства везде открывали перед ними двери. Они посещали известных художников, покупали произведения искусства, в Веймаре их принимали великий Гете и герцог Веймарский.

Алексей Алексеевич умер первым из братьев в 1836 году в Варшаве на руках племянника Алеши, которому он оставил все свое состояние. Литературный дар Алексея Константиновича тоже, по-видимому, достался ему от дяди.

От другого дяди — Льва Алексеевича, в духовном завещании которого написано: «Недвижимое мое благоприобретенное имение в Крыму, завещаю племяннику моему графу А.К. Толстому», А.К. Толстой получил в наследство и имение Меллас.

Примечания

*. По официальной версии, В.А. Перовский потерял палец в Бородинском сражении (Примечание ред.).