Крым ожесточается

Мирный договор с Крымским ханством стабилизировал обстановку на южной границе Украины. В условиях разгрома Речи Посполитой Швецией Мухаммед-Гирей опасался продолжать поддержку Яна Казимира, армия которого практически перестала существовать. Правитель Крыма взял тайм-аут, чтобы оценить дальнейшее развитие событий.

В течение 1656 года ханство сохраняло мирные отношения с Украиной и Россией. На фоне этого затишья активизировалось донское казачество. 7 июня казаки, вопреки указу царя, напали на Азов и попытались взять его. Это было совместное предприятие донцов и запорожцев под командованием войскового атамана Наума Васильева. Атакующие потеряли около полутора тысяч убитыми и отступили. Ни в одном из походов донские казаки не несли таких значительных жертв. Царское правительство, не желая портить отношения с Крымом, попыталось обуздать казачью активность. В 1656 году оно более чем вдвое урезало донским казакам жалование, а пороха и свинца не прислало вовсе.

1656 год ознаменовался сменой курса внешней политики Москвы. В Кремле посчитали, что украинский вопрос решен, и переключились на борьбу против Швеции за выход в Балтийское море. Со стороны России это была отчасти и превентивная мера. Шведская агрессия против Польши внесла коррективы в русско-польский конфликт. После побед шведов часть польской знати признала своим королем шведского монарха Карла Х. Это могло привести к созданию у западных российских границ единой польско-шведской державы. Стремясь не допустить такого сценария, Алексей Михайлович осенью 1656 года заключил перемирие с Польшей и напал на Швецию.

Замирение России с Речью Посполитой, а также переговоры между ними об окончательном мире и межевании новых русско-польских границ посеяли семена опасения и недоверия среди украинского населения. Впрочем, не только эти проблемы обострили союзнические отношения. Украинские старшины выражали недовольство размещением в Киеве и других пунктах российских гарнизонов.

Главное же противоречие заключалось в том, что казачьи верхи не устраивал контроль Москвы, в которой они более не нуждались. Отстояв с ее помощью завоевания Освободительной войны, верхушка украинского казачества пыталась теперь закрепить за собой захваченные ей в собственность значительные угодья с тем немалым набором привилегий, который имелся в соседней Польше. Лидером представителей этой группы стал генеральный писарь И. Выговский. Их идеал соответствовал положению польского панства, заразительный пример вольготной жизни которого находился у них перед глазами. После смерти в 1657 году Богдана Хмельницкого Выговский, по инициативе группы старшин, был избран гетманом без сбора традиционной в таком деле общей казачьей рады.

Казачьим верхам противостоял многочисленный, но менее организованный слой казацко-крестьянского плебса, который желал уравнивания земельных прав и не собирался идти в крепостную зависимость к нарождавшемуся из революционного переворота новому классу местных помещиков. Простые казаки и крестьяне, в целом, поддерживали союз с Москвой, которая сражалась «за холопскую веру», и не раз показывали склонность к тому, чтобы в Украине московские порядки заменили казацко-польские. Лидером этих обделенных властью и собственностью слоев стал полтавский полковник М. Пушкарь, который выступил против нового гетмана.

Выговский, не имевший поддержки в широких слоях населения, был вынужден обратиться за помощью к внешним силам. Его выбор пал на бывшего заступника — Крымское ханство. Послы Выговского явились в Крым с объявлением, что новый гетман откладывается от царя московского. Ханство вновь обретало точку опоры в борьбе за Украину.

В феврале 1658 года Выговский заключил с Крымским ханством союз, который гетман объяснил царю необходимостью борьбы против Пушкаря и поляков. Но в реальности войска ханства превращались в иностранных карателей, которые были призваны защитить новую украинскую элиту, неспособную самостоятельно установить выгодный ей социальный порядок. Для собственной безопасности Выговский также нанял отряд из иностранных наемников.

В начале мая 1658 года Выговский выступил против Пушкаря, соединившись с крымскими отрядами Карач-бея. При поддержке этих сил он разбил Пушкаря и жестоко расправился со своими политическими противниками. Крымцы, которые сыграли решающую роль в битве с Пушкарем, получили в награду от гетмана разрешение грабить и уводить в плен население ряда городов и местечек. Как сообщает Летописец: «Даде на разграбление и пленение Гадяч, Миргород, Обухов, Веприк, Сорочинцы, Лютенки, Ковалевку, Бурки, Богочку...»

Сторонники Выговского попытались захватить и Киев, где находился русский гарнизон. Здесь их постигла неудача. Зато переговоры с Польшей пошли гладко. Уже в сентябре 1658 года казачьи верхи, в обход решений Переяславской рады, заключили с поляками так называемый Гадячский договор. Он предусматривал федеративный союз Польши с Украиной. Договор давал казачьей верхушке права польской аристократии и высокие привилегии. Российское руководство не сумело своевременно разобраться в социально-политической обстановке в Украине, где фактически развернулся новый этап гражданской войны. В результате события приобрели неблагоприятный для Москвы оборот. Польша, получив нового союзника, возобновила войну против России.

Измена Выговского вынудила царское правительство менять приоритеты. Если на первом этапе войны с Польшей (1654—1655) русские войска вели, прежде всего, бои за Литву и Белоруссию, то в дальнейшем приоритет постепенно смещается на южный фланг, куда Москва направляет крупные дополнительные силы. В 1659 году главным театром военных действий становится Украина.

Весной 1659 года туда двинулась крупная армия во главе с воеводой Алексеем Трубецким (до 30 тыс. человек). К нему присоединились сохранившие верность Москве казаки во главе с гетманом И.Ф. Беспалым (до 7 тыс. человек). Вместо соединения со стоящими в Киеве войсками воеводы Василия Шереметева Трубецкой решил действовать самостоятельно и сначала взять Конотоп, где засели сторонники Выговского. Осада затянулась не на один месяц. Во многом это произошло из-за нежелания Трубецкого начинать братоубийственную войну. Русский воевода, «не хотя разлития крови Православных Христиан», продолжал уговаривать казаков, «чтобы они в винах своих ему государю добили челом, а государь их пожалует по-прежнему».

Увещевания воеводы привели, в конце концов, к тому, что он дождался подхода в июне к Конотопу войск Выговского (до 16 тыс. человек) и Мухаммед-Гирея IV (до 35 тыс. человек), а также отряда иностранных (в основном, польских) наемников (1,5 тыс. человек). Реальным главнокомандующим этих объединенных сил был крымский хан, который имел заранее составленный план битвы.

Оставив основные силы в засаде, за речкой Сосновкой, хан выслал вперед авангард, который 27 июня атаковал войско Трубецкого, а затем начал притворно отступать. Старый степной прием заманивания сработал. Российский командующий, видя малое число нападавших, послал преследовать их лишь конницу во главе с князьями Семеном Львовом и Семеном Пожарским (4 тыс. человек), а также часть казаков Беспалого (2 тыс. человек).

28 июня Пожарский нагнал отступавших, разбил небольшой отряд нуреддин-султана Адиль-Гирея и начал преследование. Тщетно захваченные в плен языки давали показания, что впереди, за Сосновкой, много войска. Самонадеянность — мать многих военных неудач — не позволила воеводам здраво оценить обстановку. В нетерпеливой погоне за победой они настолько увлеклись, что не провели элементарную разведку.

Переправившись через Сосновку, Пожарский столкнулся с огромным крымским войском. Выпустив тысячи стрел, крымцы перешли в контратаку. По словам турецкого историка Челеби, «татарские смертоносные стрелы брызгали как дождь». Русско-украинский отряд был окружен и наголову разгромлен. Многие попали в плен, в том числе и Львов с Пожарским.

Когда Пожарского привели к крымскому хану, московский воевода вместо выражения покорности выбранил «изменника Ивашку Выговского», а затем плюнул хану в лицо, за что был тут же обезглавлен. Львову сохранили жизнь, но он вскоре умер в плену. По сведениям Челеби, русских пленных сначала хотели отпустить за выкуп, но это было отвергнуто «дальновидными и опытными татарами: ...чтобы укрепить вражду между россиянами и казаками, и совершенно преградить им путь к примирению; мы должны, не мечтая о богатстве, решиться перерезать их всех... Перед палатою ханскою отрубили головы всем значительным пленникам, после чего и каждый воин порознь предал мечу доставшихся на его долю пленников». Подобная жестокая резня массы безоружных людей была беспрецедентна для русско-крымских войн, в которых пленных обычно угоняли в полон для продажи. Конотопская бойня показала, что борьба Крымского ханства приобретает безжалостный и бескомпромиссный характер.

Получив сведения о столкновении Пожарского с крупными крымскими силами, Трубецкой направил к нему подкрепления во главе с воеводой Г. Ромодановским (3 тыс. человек). Навстречу ему, к переправе, вышли войска Выговского. Узнав от вырвавшихся из окружения, что отряд Пожарского уничтожен, Ромодановский организовал оборону на берегу Сосновки. Туда были также высланы ему в помощь два отряда численностью около 2 тыс. человек.

Выговский, который обладал троекратным превосходством в силах, действовал пассивно. Автор «Рифмованной хроники» пишет, что «казаки Выговского с пушками мало атаковали, поскольку из-за сильного отпора Москвы не хотели подвергаться опасности». Вследствие низкого боевого духа казаков, многие из которых были рекрутированы насильно, Выговскому пришлось опираться на польских наемников, которым принадлежала основная заслуга в овладении к вечеру переправой.

29 июня войска крымского хана и Выговского осадили лагерь Трубецкого. Попытка овладеть им в ночь на 30 июня не удалась. Затем наступило двухдневное затишье. 2 июля Трубецкой под прикрытием движущегося обоза начал отход к реке Сейм и далее к Путивлю. Отряды крымцев и Выговского начали его преследовать, но их натиск был отражен артиллерийским огнем. Понеся урон, они отступили.

В Москве весть о конотопской резне произвела впечатление грома среди ясного неба. После стольких побед такой жестокий удар в спину вызвал крушение надежд на скорое благополучное окончание войны. Победа под Конотопом позволила крымцам обойти с территории Украины Белгородскую черту и совершить в августе 1659 года крупнейший набег на 18 российских волостей, в ходе которого, по данным американского историка Брайана Дэвиса, сожжено 4674 усадьбы и пленено 25 448 человек.

Отдельные крымские отряды доходили до окрестностей Тулы. В столице, вспомнив о былых набегах, даже начали земляные работы для обороны города. Но крымцы, имея в тылу войско Трубецкого, который получил приказ передислоцироваться в район между Путивлем и Севском, не ставили себе такой далекой цели. «Поход на Москву» не состоялся.

По составу основных участников Конотопская битва была, прежде всего, русско-крымским столкновением за Украину. Ожесточенность в нем крымцев, заслуживших лавры победителей, имела серьезные основания. Если до 1654 года рубежи Государства Российского были достаточно удалены от Крыма, и оно прямо не угрожало ханским владениям, то теперь ситуация изменилась.

Объединение России и Украины означало прямую угрозу Крыму. Выйдя к северным крымским рубежам, русские войска имели дело уже не с летучими отрядами охотников за добычей, а основными военными силами ханства, готовыми жестко отстаивать свое предполье. Отныне главные крымские удары наносятся на территории Украины. Напряженность борьбы многократно возрастает, о чем свидетельствует, в частности, число крупных сражений, в которых активно участвуют войска ханства, ранее стремившиеся избегать кровопролитных битв.

Если для Крыма и Польши Конотоп открыл «второе дыхание» в борьбе за Украину, то для Выговского, бывшего в той битве фактически подручным хана, эта победа обернулась закатом политической карьеры. Конотопский успех гетмана, достигнутый прежде всего за счет крымской конницы, был аннулирован за считанные месяцы. Для этого не потребовалось даже российского военного реванша — все вскоре решило народное недовольство политикой гетмана.

Будучи в основном заговором верхов, движение Выговского не получило широкой поддержки. В то время как часть казачьей верхушки пошла за Польшей, народное большинство, для которого Гадячский договор означал возвращение польских феодальных порядков, сохранило верность России. По мнению историка С.М. Соловьева, народ смотрел с отвращением на эту войну, говорили: «Войну начали старшие, и если б царские ратные люди где-нибудь старшину нашу осадили, то мы бы ее всю, перевязавши, царскому величеству выдали; а теперь мы слушаемся своих старших поневоле, боясь всякого разорения и смертного убийства».

Дальнейшее наступление Выговского и крымцев было остановлено упорной обороной крепости Гадяч. Ее возглавлял сторонник союза с Москвой полковник Павел Охрименко (Апостол). Выговский и «хан крымский со всеми силами стояли (под городом) три недели, и приступали жестокими приступами», но не смогли взять город. С 2 тыс. казаков и 9 сотнями «городовых людей» полковник выдержал все атаки.

В Москве тоже не сидели сложа руки, а готовили против Крымского ханства периферийную десантную операцию силами донского казачества. В грамоте на Дон от 28 июля 1659 года царь Алексей Михайлович призвал казаков «чинить над Крымом промысел сколько вам милосердный Бог помочи подаст». Но еще до получения этого послания около 2 тыс. донцов на 30 стругах вышли в море и опустошили крымское побережье от Керчи до Балаклавы. После нападений донских и запорожских казаков на Крым хан ушел защищать свои владения.

Поляки также не могли пока выслать Выговскому крупных подкреплений (их помощь ограничилась посылкой всего 1,5 тыс. человек). Без иностранной поддержки его войско уже не представляло серьезной силы. Оно отошло на правый берег Днепра, в Чигирин. В августе Выговский пытался вернуться на Левобережную Украину, но был отогнан от Киева воеводой Василием Шереметевым.

Сразу после отступления из Украины Трубецкого там начались народные выступления против гетмана и союзных ему крымцев, которые грабили население. Выговскому противостояла уже не столько Москва, сколько значительная часть украинского народа. К сентябрю 1659 года русскому царю вновь присягнули сторонники Выговского при Конотопе: полковник киевский Иван Екимович, переяславский — Тимофей Цецюра, черниговский — Аникей Силич.

Польские наемники Выговского были перебиты казаками. Цецюра привез киевскому воеводе Василию Шереметеву «знамя изменника ж Ивашки Выговского, да корнет маеора Яна Зумира». 12 сентября пленники и знамена были отправлены в Москву. Цецюра рассказал Шереметеву, что полковники и казаки бились с русскими ратными людьми «по болшой неволе, боясь изменника Ивашки Выговского, что он многих полковников, которые не похотели послушать, велел посечь, а иных рострелял и вешал, а многих казаков з женами и з детьми отдал в Крым татаром».

Почти все города Левобережья отложились от изменившего гетмана. Его посланцев, которые стали читать текст Гадячского договора перед народными представителями на собранной раде, попросту изрубили саблями. Казаки кричали, что у короля в подданстве быть не желают, а хотят быть под государевою рукою. 21 сентября на раде под Германовкой Гадячский договор был отвергнут. Самому же победителю под Конотопом пришлось отказаться от гетманской булавы и бежать в Польшу¹.

Конотопская попытка верхов укрепить власть с помощью чужих сил окончательно провалилась. Новым гетманом был избран сын Богдана Хмельницкого — Юрий. Так в Украине вскрылась рознь между верхами казачества, с их пропольскими устремлениями, и народным большинством, отстаивавшим союз с Россией.

В результате народного выступления неблагоприятные для Москвы последствия Конотопской битвы устранялись. Ободренное этими событиями, на Левобережную Украину вновь вступило войско Трубецкого. Тактический успех Крымского ханства под Конотопом был сведен на нет.

Но ханство не собиралось прекращать борьбу. Традиционные материальные посулы для его замирения оказались тщетными. Когда за отказ от помощи полякам и Выговскому московские послы предложили крымским вельможам большие денежные средства, те отвечали: «Не думайте, что мы сдадимся на деньги; все помрем, а над Московским государством и над черкасами всячески станем промышлять». Крым не шел на компромиссы и продолжал борьбу. Предстояли новые сражения.

Примечания

1. Дальнейшая судьба изменившего гетмана сложилась трагически. Спустя 5 лет после бегства к полякам он был казнен ими за измену. Его заподозрили в контактах с Москвой и подготовке антипольской) восстания на Правобережье. По другой версии, инициатором казни был правобережный гетман П. Тетеря, опасавшийся соперничества Выговского.