Камень для руки

Самыми многочисленными археологическими находками у Белой скалы являются кремневые изделия.

Кремень практически вечен, поэтому сохраняются и мельчайшие, величиной с ноготь мизинца, чешуйки, и крупные обломки, и целые орудия. Лишь от длительного пребывания на поверхности — под воздействием сил природы — кремень меняет свой цвет, покрываясь голубой, белой, розовой, коричневой и других расцветок патиной. Чем дольше он находится на дневной поверхности, тем глубже проникает в его толщу патина, иногда пронизывая минерал насквозь. Только тогда кремень утрачивает присущую ему твердость, становится «неэластичным» при раскалывании.

Материалом для аккайских каменных изделий послужили несколько видов кремня: темно- и светло-серого, черного, а также светло-коричневого или оливкового, просвечивающего в тонком слое — на краях изделий. Лучшие орудия изготовлялись из высококачественного темно-серого, коричневого, черного кремня. С патиной и без нее кремневые изделия дают целую гамму расцветок. Значительно реже встречаются изделия из кремнистого известняка, светло-желтого или серого кварца.

Мустьерские мастера изготовляли десятки типов разнообразных орудий: остроконечники, ножи, скребла, скобели, проколки, наконечники копий... Большинство из них использовалось для различных, нередко комбинированных действий: резания, скобления, прокалывания, рубки — в зависимости от расположения и сочетания рабочих лезвий, от их обработки ретушью.

Сами орудия порою настолько совершенны по форме и тщательности обработки, что некоторые можно считать шедеврами древнейшего кремневого производства. Древний мастер стремился не только к изяществу форм и конструктивной целесообразности рабочей части ножа, рубила, скребла, но заботился и о том, чтобы «подогнать» орудие к берущей его руке.

Это качество обработки отличает, в частности, орудия Белой скалы, прежде всего наиболее здесь распространенные — ножи. На тупой их стороне — разнообразно оформленные площадки, параллельные острому рабочему краю. Во время работы в площадку, занимающую всю длину тупого края ножа или ее часть, удобно упирался большой или указательный палец руки. Таких ножей, обработанных с двух сторон, у Белой скалы найдена не одна сотня. Примечательно, что их гораздо меньше на других мустьерских стоянках Крыма. Они являются орудиями специфическими, определяющими аккайскую каменную индустрию.

Ножи эти свидетельствуют о том, что опыт их изготовления передавался из поколения в поколение на протяжении многих тысячелетий. К примеру, на стоянках Заскальных V и VI они обнаружены в трех верхних культурных слоях. Более того: традиция изготовления подобных специфических орудий была настолько устойчивой, что, по-видимому, уходя на какой-то период с того или иного места, а затем вернувшись вновь, мустьерцы продолжали изготовлять точно такие же орудия^*.

В последнее время выделилась еще одна интересная категория орудий, специфических для Белой скалы, — так называемые ножи с ручками. Для изготовления таких орудий подбиралась удлиненная и узкая плитка кремня. Один конец оформляли двусторонней обработкой под лезвие ножа, другой оставался необработанным или частично подправлялся одним-двумя продольными сколами. В результате кремневая плитка на две трети или половину длины сохраняла естественную желвачную корку, и эта часть изделия служила своего рода ручкой. Такие орудия очень напоминают современный сапожный нож.

Ножи с площадками для упора руки (Заскальная V, второй культурный слой).

Для изготовления подобных вещей требовался самый высококачественный плитчатый кремень. Недавно нам удалось обнаружить и его месторождение. Оно находится всего в нескольких километрах от балки Красной — на втором километре от шоссе из Велотрека в село Пролом. Здесь на большой площади вспаханного поля, на контакте почвы с мергелями, в огромном количестве встречаются самые разнообразные по размерам плитки кремня.

Видимо, месторождение это и давало обитателям Ак-Кая материал для ножей и других кремневых орудий. Кстати, среди ножей есть очень крупные; некоторые — со стоянок Заскальных V, VI, IX — достигают в длину 16—18 и даже 19,5 см. Орудия таких размеров встречаются не часто и не на каждой мустьерской стоянке. В тех же верхних слоях мустье района Белой скалы преобладают ножи, длина которых колеблется от 6 до 10 см.

Еще один тип орудий, специфических для стоянок Заскальных, — тоже ножи, но треугольной или сегментовидной формы. Встречаются они значительно реже. Эти правильной геометрической формы изделия подвергались и двусторонней и односторонней обработке. Если двусторонне обработанные ножи с площадкой для упора руки и ножи с ручкой брались во время работы непосредственно рукой, то сегменты и треугольники, по-видимому, вставлялись в какие-нибудь деревянные оправы, держаки, черенки. Дело в том, что край одной из сторон треугольника или сегмента извилист и не пригоден для резания.

Отметим, что традиция изготовления орудий из плитчатого кремня характерна для первобытного коллектива, населявшего район Белой скалы. Другие мустьерцы, например, носители кииккобинской культуры, использовали не плитчатый кремень, а преимущественно галечный. Из галек они сперва получали отщепы, пользуясь особым приемом — без предварительно подготовленного нуклеуса^**. Эти короткие массивные отщепы археолог Л.Н. Соловьев очень удачно назвал скибками. «Они получались, — пишет он, — путем расчленения желвака продолговатой формы на «доли» или «скибки», подобно тому, как режут колбасу или хлеб»¹. Из такого рода заготовок кииккобинцы и вырабатывали свои разнообразные орудия.

Двусторонне обработанный нож аккайского типа (Заскальная V, второй культурный слой).

Наряду с орудиями из кремневых плиток аборигены Ак-Кая изготовляли обычные — из отщепов и пластин, т. е. с предварительной заготовкой нуклеусов. Таким путем создавались многочисленные и разнообразные орудия с односторонней обработкой: остроконечники, острия, скребла, ножи, проколки, скребки, которые в свою очередь подразделяются на всевозможные подтипы, например, остроконечники удлиненные, с утонченным основанием, асимметричные, с черенком. Одни только скребла насчитывают несколько десятков подтипов. Вот некоторые из них: скребла простые (выпуклые, вогнутые, прямые), скребла двойные, поперечные, угловатые, конвергентные (со сходящимися лезвиями) и т. д. Орудий много. По мере изучения выделяются новые типы и подтипы. Весь богатый каменный арсенал Белой скалы перечислить здесь затруднительно. Да и нужно ли? Это уже область узкоспециальная.

Читатель, вероятно, помнит, что, кроме болов, о которых шла речь в предыдущей главе, единственными дошедшими до нас орудиями охоты являются наконечники копий. Они сравнительно редки на стоянках, так как во время охоты ломались и терялись на широких просторах охотничьих угодий. Поэтому совершенно особый интерес представляет найденный на стоянке Заскальной VI целый наконечник копья, изготовленный в той же традиции, что и большинство специфических для Ак-Кая ножей. Древний мастер подобрал тонкую в сечении плитку кремня, а затем обработал ее техникой двустороннего скалывания. В результате получился наконечник, у которого оба длинных края тщательно, с двух сторон, обработаны сколами и сходятся в тонкий, острый конец. Длина наконечника 11,5 см, наибольшая ширина — 4,5 см. Противоположный острию край сохраняет желвачную корку: шершавая поверхность ее прочнее соединялась с расщепленным концом древка. Не вызывает сомнения и то, что место соединения наконечника с древком связывалось сухожилиями или ремнями, а затем просмаливалось. Иначе наконечник копья не мог плотно держаться в древке. Известны и этнографические тому параллели.

Наконечник копья (Заскальная VI, третий культурный слой).

Помимо каменных, встречаются на мустьерских стоянках, хотя и редко, костяные орудия — проколки, шилья и проч. Изредка потому, что человек не овладел еще техникой обработки кости. К тому же изделия эти очень грубы: изящные и утонченные формы обретают они лишь в позднепалеолитическое время.

В Крыму мустьерские костяные орудия известны по находкам в Чокурче, Киик-Кобе, на стоянке Заскальной VI. Так, в Киик-Кобе было обнаружено крупное шилообразное орудие с заостренным рабочим концом. Изготовлено оно из голени лошади: головка кости отбита наискось и острый конец с помощью кремневого орудия оструган и оскоблен. Строганием обрабатывались и бивни мамонтов из Чокурчи.

На стоянке Заскальной VI обращает на себя внимание поделка из ребра какого-то животного в виде «лопаточки». Кончик поделки искусственно закруглен и с двух сторон заглажен. Другая кость — узкая, длиной 7,2 см — тоже носит следы скобления и заглаживания. Возможно, она служила проколкой (к сожалению, кончик ее обломан). На средней части стержня кости, чуть ближе к расширяющемуся основанию, заметно девять коротких насечек, расположенных параллельно друг другу. Смысл их неясен.

Совершенно неожиданны для мустьерской эпохи и потому занимают особое место костные находки из района Ак-Кая — обломки костей с просверленными отверстиями. В известной книге С.А. Семенова «Развитие техники в каменном веке», удостоенной Государственной премии, указано, что сверление кости, рога (в том числе и бивней мамонтов) прослеживается с начала позднепалеолитического времени. Тем более ценны наши находки.

Одна из них — со стоянки Заскальной V — представляет собой небольшой, длиной 5 см и шириной 1,5 см, обломок трубчатой кости животного с четким круглым отверстием (диаметром 2 мм) в верхней части, у самого конца кости. Другая — с Заскальной VI — столь же малых размеров (2,7×2,2 см) фрагмент трубчатой кости в виде неправильного шестиугольника. В месте, где кость утолщена, просверлено отверстие диаметром 3 мм. Судя по наличию и расположению отверстий, обе кости служили подвесками.

В этом еще больше убеждает уникальная находка Крымской палеолитической экспедиции 1973 г. из грота Пролом. При раскопках из мустьерского культурного слоя была извлечена грушевидная ушная косточка пещерного медведя(?). Размеры косточки — 4,2×1,5 см. В середине суженной ее части — круглое сверленое отверстие диаметром 2 мм. Из всех костей пещерного медведя да, пожалуй, и других животных не удалось бы, думается, выбрать кость, которая по форме так подходила бы к использованию в качестве украшения.

Грот Пролом — новая мустьерская стоянка в Крыму.

В 20-х годах Г.А. Бонч-Осмоловский в Киик-Кобе и Кош-Кобе тоже нашел три фрагмента костей с цилиндрическими отверстиями. Исследователь показывал свои находки Анри Брейлю, французскому ученому, общепризнанному знатоку первобытной техники. Оба пришли к мнению, что отверстия — естественного происхождения. Если сравнить с ними аналогичные костяные предметы Белой скалы, то в глаза бросается существенная деталь. Отверстие на каждом из трех аккайских расположено симметрично и притом на самом кончике кости или на выступающем ее углу, тогда как найденные Г.А. Бонч-Осмоловским имеют более широкие и асимметрично расположенные отверстия. В лаборатории естественно-научных методов исследования археологических материалов Института археологии АН УССР подтвердили, что отверстие в кости со стоянки Пролом проделано путем сверления.

Закономерен вопрос: каково назначение подвесок? Просто ли это украшения или же своего рода знаки отличия искусного охотника? В глазах неандертальца все первостепенное было непосредственно связано с успешной охотничьей деятельностью; все остальное, воспринимавшееся как производное от нее, получило свое развитие уже в позднепалеолитическое время. Под «всем остальным» мы понимаем элементы первобытной эстетики и искусства.

Кроме примитивных костяных изделий, у Белой скалы открыты и другие материалы, связанные с производственным использованием кости, — так называемые костяные ретушеры. Это обычные обломки костей (чаще всего трубчатых), на поверхности которых невооруженным глазом можно увидеть характерные неровности, своего рода насечки. Последние группируются у концов костей и при сильной сработанности бывают углублены на 2—3 мм. Все эти многочисленные, но короткие риски, вмятины, выщерблины так и зовутся — насечки и являются не чем иным, как следами от ударов или трения кости по краю кремневого орудия во время нанесения ретуши. На стоянке Заскальной VI обнаружено несколько десятков ретушеров.

На всех мустьерских стоянках, где во множестве обнаруживаются каменные орудия, всегда находятся и их производственные спутники — костяные ретушеры. По этому поводу Г.А. Бонч-Осмоловский писал: «Можно с уверенностью сказать, что их (костяных ретушеров. — Ред.) нет только там, где их не ищут». Исследователь совершенно справедливо считал, что наличие или отсутствие в коллекции ретушеров «является мерилом тщательности раскопок и научного подхода к исследованию»².

Судя по данным раскопок, наиболее ранним на территории Крыма является нижний слой Киик-Кобы — самое начало мустье. Домустьерские же комплексы в Крыму пока не найдены, и потому нет оснований говорить о вырастании здесь мустьерских памятников из более древних. Речь пойдет лишь о времени и путях заселения полуострова с тех территорий, где эти древнейшие памятники обнаружены. Но поначалу необходимо «навести порядок» среди мустьерских стоянок Крыма, т. е. выделить и сгруппировать памятники по технико-типологическим признакам кремневых орудий. Те же общие признаки могут оказаться и в материалах памятников синхронных, но имеющих, в отличие от крымских, связь с более древними стоянками других территорий.

Наша задача значительно облегчается теоретическими разработками палеолитоведов А.А. Формозова и В.Н. Гладилина.

Первым еще в 50-х годах было установлено, что на территории Русской равнины и Крыма наиболее распространены такие мустьерские памятники, в производственном инвентаре которых много кремня, обработанного двусторонне. Для территории Кавказа, наоборот, более характерен мустьерский каменный инвентарь, обработанный односторонне. Исходя из этого признака, А.А. Формозов сближает мустьерские стоянки Кавказа с переднеазиатскими, а Русской равнины и Крыма — с мустьерскими памятниками Центральной Европы³.

Подобные наблюдения не могли все же выявить местных различий между мустьерскими памятниками Восточной Европы. Сделать это можно лишь при соединении типологии со статистикой, т. е. методом Ф. Борда и М. Бургона. Необходимы, правда, и некоторые дополнительные критерии. Введя свои поправки и дополнения к типолого-статистическому методу, В.Н. Гладилин выделил технические варианты и типы различных индустрии — производств орудий труда. По его схеме все мустьерские памятники Русской равнины и Крыма характеризуются совокупностью трех хронологически устойчивых показателей: 1) размер изделия; 2) степень применения двусторонней обработки; 3) удельный вес зубчатых и выемчатых форм в общем количестве изделий того или иного местонахождения.

В результате в Крыму выявлено несколько различных мустьерских индустрий⁴. Таким образом, мустьерская культура не столь монолитна, как это представлялось еще не так давно.

Если нанести на карту Крыма все мустьерские стоянки, то нетрудно заметить их локализацию двумя группами. Для одной из них характерно преобладание двусторонней обработки кремневых изделий; она разместится в юго-восточном Крыму. Вторая группа займет юго-западную часть полуострова, и для нее характерной чертой окажется односторонняя обработка орудий.

А теперь вернемся к вопросу о времени и путях древнейшего заселения Крыма. Факт локализации мустьерских стоянок двумя группами (сообразно с техникой раскалывания и обработки камня) имеет прямое отношение к этому вопросу.

В свое время автором этих строк была выдвинута гипотеза о юго-западном пути продвижения в Крым людей времени раннего палеолита⁵. В поисках новых охотничьих угодий они покидали Переднюю Азию, плотно заселенную еще с ашельского времени (400—200 тысяч лет назад) и устремлялись на север. Их путь пролегал через Балканы и Румынию вдоль западного побережья Черного моря, а затем из Добруджи^*** на Тарханкут по суше, в древности соединявшей эти места. Палеоантропы — носители техники односторонней обработки камня — могли свободно перейти в юго-западную часть Крыма по той линии между мысом Тарханкут и прибрежьем дельты Дуная, где в настоящее время средняя глубина Черного моря не превышает тридцати с небольшим метров⁶.

Иные исходные пункты вырисовываются для обитавших в восточном Крыму носителей техники двусторонней обработки камня. Археологические данные говорят о сходстве между мустьерскими комплексами юго-восточного Крыма, Русской равнины и Центральной Европы. В частности, у Белой скалы мы имеем прямые аналогии с памятниками Чехословакии, Польши, ГДР и ФРГ. Особенно схожи крымские двусторонне обработанные ножи с площадками для упора руки и немецкие — типа Клаузеннише и Бокштайн, а также польские — типа Прондник (по названиям стоянок). Не следует ли, исходя из этих данных, рассматривать Центральную Европу как территорию, откуда происходило заселение в позднеашельское время Русской равнины, а в мустьерское — Крыма? Впрочем, этот сложный вопрос, которому уделялось внимание в целом ряде работ виднейших советских палеолитоведов⁷, еще далеко не решен.

Примечания

*. Вспомним в этой связи, что на стоянке Заскальной V первый культурный слой отделен от второго почти метровой «стерильной» прослойкой, т. е. отложениями грунта, лишенными культурных остатков.

**. Разъяснение термина см. на стр. 21.

***. Добруджа — историческая область между низовьями Дуная и Черным морем. Входит ныне в состав Румынии и Болгарии.

Литература и источники

1. Л.Н. Соловьев. Первобытное общество на территории Абхазии. Сухуми, 1971, стр. 45.

2. Г.А. Бонч-Осмоловский. Ук. соч., стр. 121.

3. А.А. Формозов. Этнокультурные области на территории европейской части СССР в каменном веке. М., 1959, стр. 40.

4. В.Н. Гладилин О двух культурных регионах в мустье Крыма. Тези пленарних i секцiйних доповiдей. Одеса, 1972. стр. 56—57; Его же. Антоновская мустьерская культура и ее место в раннем палеолите Восточной Европы Автореферат диссертации. Л., 1974.

5. Ю.Г. Колосов. Шайтан-Коба..., стр. 138—150.

6. П.В. Федоров. Стратиграфия четвертичных отложений Крымско-Кавказского побережья и некоторые вопросы геологической истории Черного моря. Труды Московского геологического института, вып. 88, М., 1963, стр. 130.

7. С.Н. Бибиков. Некоторые вопросы заселения Восточной Европы в эпоху палеолита СА, 1959, № 4; Его же. О первичном заселении Восточной Европы Краткие сообщения Института археологии АН УССР, вып. 11, К., 1961; Его же. О южных путях заселения Восточной Европы в эпоху древнего палеолита. Четвертичный период, вып. 13, 14, 15, К., 1961; В.М. Гладилiн. До питания про час i шляхи первiсного заселения людиною територiї України. Український iсторичний журнал, 1969, № 10; Его же. Проблемы раннего палеолита Восточной Европы. Киев, 1976.