Православие в жизни Чехова

Нужно веровать в Бога, а если веры нет, то не занимать ее места шумихой, а искать, искать, искать одиноко, один на один со своей совестью...

А. Чехов

Известно, что А.П. Чехов вырос в очень религиозной семье. Отец его Павел Егорович был глубоко верующим человеком, любил церковные службы, церковное пение. Своих старших сыновей: Александра, Николая и Антона воспитывал в строгом религиозном духе с обязательным посещением церкви. Чехов с братьями с детства пел в церковном хоре, хорошо знал все службы.

В доме отца было большое количество книг религиозного содержания. По этим книгам обучались грамоте все дети Павла Егоровича, в том числе и Антон.

Будущего писателя с юных лет окружали предметы церковного обихода: иконы, кресты, лампады. Они сопровождали А.П. Чехова всю его жизнь. Они были в Таганроге, в Москве, в Мелихове, их перевезли позже в ялтинский дом. В комнате отца писателя в Мелихове, где совершались молитвенные бдения, находилось большое количество икон. После его смерти несколько икон было передано в Мелиховскую церковь, остальные перевезли в Ялту.

Каждая икона имела свою историю, а с некоторыми были связаны семейные предания.

Об этом вспоминала сестра писателя Мария Павловна. Эти иконы очень берегли в семье. К ним особенно бережно относился и Антон Павлович. Во всех комнатах ялтинского дома висели иконы. Некоторые из них сохранились до сегодняшнего дня. В гостиной чеховского дома в Ялте висела икона с изображением Святителя Николая Чудотворца, одна из первых в чеховской семье.

Икона принадлежала родителям матери писателя — Евгении Яковлевны Морозовой. Этой иконой благословили Евгению Яковлевну на брак с Павлом Егоровичем Чеховым в октябре 1854 года. Икона начала XVIII века в серебряной ризе. В левой руке святого Николая Чудотворца скрижали с текстом: «Во время оно, стал Иисус на месте ровном, и народ ученик Его, и множество людей от всея Иудеи и Иерусалима» (См.: Лк. 6, 17).

Кроме Николая Чудотворца, на иконе изображены Иисус Христос, Богородица и святые: преподобный Онуфрий — целитель, преподобный Симеон, справа — преподобные Пётр и Пафнутий.

По семейному преданию считается, что именно эта икона Николая Чудотворца спасла таганрогский дом Чеховых. Во время Крымской войны летом 1855 года английские военные корабли вели обстрел Таганрога. Евгения Яковлевна была в положении, ожидая первенца. Когда началась бомбардировка, Павел Егорович вывез жену и ее сестру — Федосью Яковлевну из города в слободу Крепкую, где и родился сын Александр. Перед тем как покинуть дом, Павел Егорович снял со стены икону, поставил её на стол и помолился перед ней.

Святитель Николай Чудотворец

Когда после обстрела города семья вернулась, дом их оказался цел, хотя рядом несколько домов были разрушены.

В комнате Марии Павловны в ялтинском доме висит Шуйская-Смоленская икона Пресвятой Богородицы с Младенцем на левой руке. Этот образ приобретён отцом Чехова в Таганроге в 1862 году, и тогда же он заказал на него серебряный оклад, на котором указаны дата — 1862 год, и проба — 84. Эта икона тоже имеет свою историю. У Павла Егоровича к тому времени было уже четверо сыновей, но ему и Евгении Яковлевне хотелось иметь девочку. Он постоянно об этом молился. Шуйскую икону приобрел потому, что Евгения Яковлевна маленькой девочкой вместе с матерью и сестрой некоторое время жила в г. Шуе Владимирской губернии. 31 июля (12 августа) 1863 года, на следующий год после приобретения иконы, в семье Чеховых родилась девочка, которой дали имя Мария, именинницей она была в день Успения Пресвятой Богородицы 15 (28) августа.

В 1862 году Павел Егорович заказывает ещё одну семейную икону — «Господь Вседержитель», на которой изображены все святые, имена которых носили члены его семьи: Павел, Евгения, Александр, Антон, Иван. На иконе в центре во весь рост изображён сидящий Иисус Христос, в Его левой руке — скрижали с надписью: «Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня» (Мф. 11, 28—29).

С двух сторон от Иисуса Христа симметрично расположены шестеро святых, по три с каждой стороны. Слева Богородица. Над Ней — преподобный Антоний, рядом с ним — святой благоверный князь Александр Невский. Справа — преподобный святой Иоанн, в руках он держит свиток со словами: «Сей Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира, покайтеся» (См.: Ин. 1, 29). Над ним изображены апостол Павел и преподобная Евгения. Среди этих святых нет святого, в честь которого дадут имя сыну Михаилу по той причине, что Михаила ещё не было, он родился в 1865 году.

Эту икону как семейную реликвию Антон Павлович бережно хранил. После смерти отца она находилась в спальне писателя в ялтинском доме и сейчас хранится там же.

В комнате матери писателя Евгении Яковлевны находится икона начала XVIII века, старая доска без оклада. На ней изображены три святых мученика — покровители супружеской жизни. В центре во весь рост изображён святой мученик Гурий с крестом в правой руке и с двумя гусиными перьями в левой. Справа от него — святой мученик Самой с теми же атрибутами в руках, а слева — святой мученик Авив с кадилом в правой руке. Над Гурием, в верхней части иконы, изображение Иисуса Христа.

В ялтинском доме хранится икона, которая была в семье Чеховых ещё в Таганроге, — доска без оклада начала XVIII века. Икона называется «Ключи от Рая», на ней изображены апостолы Пётр и Павел. Апостол Пётр держит в руке ключи, рядом с ним апостол Павел, в правой руке у него Евангелие, в левой — посох. Эта икона при жизни Евгении Яковлевны в Ялте находилась в её комнате, у неё же висели иконы, которые были в комнате Павла Егоровича в Мелихове.

После смерти Евгении Яковлевны иконы оставались в её комнате, в которой до 1940 года жила сиделка Пелагея Павловна Диева, ухаживавшая за матерью Чехова с 1910 года.

А. Ханило рассказывает о кресте, висевшем в спальне писателя

В 1940 году Мария Павловна разместила в комнате матери музейную экспозицию. П.П. Диева переселилась жить в одну из комнат первого этажа и прожила там до своей смерти в 1955 году. У неё все эти годы висели чеховские иконы, их было около десяти. После смерти Диевой иконы были переданы М.П. Чеховой в церковь Святого Великомученика Феодора Тирона, находившуюся недалеко от чеховского дома, в Аутке. В начале 1960-х годов церковь была закрыта, и след икон затерялся.

В Ялту из Мелихова А.П. Чехов привёз икону, которую ему подарили крестьяне в благодарность за постройку школы для их детей. Икона второй половины XIX века «Господь Вседержитель» с изображением Иисуса Христа.

В левой руке Спасителя книга с надписью на церковнославянском языке: «Заповедь новую даю Вам: да любите друг друга», правая рука в благословляющем жесте.

Икона в художественно выполненном серебряном с позолотой окладе, украшена цветной эмалью и финифтью. На обратной стороне её укреплена бронзовая пластинка с выгравированной надписью: «От благодарных крестьян села Новоселки и деревень Лютарецкой, Курниковой и Кузьминой Благотворителю Антону Павловичу Чехову. 29 июня 1897 года». Эта икона-складень в ореховом футляре. При жизни писателя она находилась в ялтинском кабинете на небольшом столике между книжным шкафом и камином, сейчас хранится в его спальне в шкафу.

В доме Чехова хранятся ещё маленькие нательные иконки:

1. «Матерь Божия с Иисусом Христом». Богородица изображена с короной на голове. На левой руке Её Младенец, тоже в короне. Иконка на красной ленточке.

2. Икона «Всех скорбящих Радосте» в медной оправе, фарфоровая, с изображением Богородицы с поднятыми вверх руками. Над Её ладонями зелёные листья, над Ней — изображение Иисуса Христа, по бокам от Богородицы — архангелы и святые.

3. Икона «Святой великомученик и целитель Пантелеимон» в серебряной оправе на красной ленточке. Святой Пантелеимон был врачом. Он исцелял людей физически и духовно. Эта иконка принадлежала лично А.П. Чехову, подарена ему отцом.

4. Икона «Святая великомученица Варвара». Фарфоровая, овальной формы, в серебряной оправе.

Такие иконы из своих поездок по монастырям Антон Павлович часто привозил матери, сестре и тётке Федосье. Летом 1888 года из Феодосии Чехов поехал на Кавказ, по дороге заезжал в монастырь Новый Афон. Домой своим близким писал: «<...> Ночь ночевал в монастыре "Новый Афон" <...> познакомился с архиереем Геннадием <...> Любопытная личность.

Купил матери образок, который привезу <...>»

Из Нового Афона Чехов послал иконку и своей тётке Федосье Яковлевне, о чём она сообщала в Сумы Евгении Яковлевне: «Я удостоилась получить великое милосердие Божие с Новой Афонской горы, икону Пресвятой Богородицы. Милый мой племянничек Антон Палыч и там про меня не забыл».

5. Чехову принадлежала ещё одна маленькая иконка с изображением Иисуса Христа, Его правая рука в благословляющем жесте, в левой — скрижали с надписью: «Заповедь новую даю». Эта иконка на зелёной ленточке была подарена писателю женой А.С. Суворина — Анной Ивановной в 1890 году, перед отъездом Чехова на Сахалин, и сопровождала его в поездке на остров.

Все эти маленькие иконки многие годы находились в комнате Марии Павловны. Подвешенные к изголовью спинки её кровати, они не были видны постороннему глазу, даже тем, кто бывал в её комнате: Мария Павловна очень искусно покрывала шёлковой накидкой подушку и спинку кровати, на которой висели иконки. Сейчас они хранятся в шкафу её комнаты.

До 1957 года на первом этаже в комнате Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой висела небольшая икона Святителя Николая Чудотворца. Это о ней писала Мария Павловна в своём письме к Ольге Леонардовне во время войны 25 ноября 1944 года: «Пошла в твою комнату, приложилась к образу Н.Ч. и хотелось заплакать».

В ялтинском доме хранятся и кресты, принадлежавшие Антону Павловичу. Один из них при жизни писателя висел в его спальне. Висел он многие годы и после смерти писателя, вплоть до начала 1950-х годов, когда Н.А. Сысоев, сотрудник чеховского дома, решил убрать иконы из всех музейных комнат, но коллеги его не поддержали. Мария Павловна была очень расстроена и не позволила снять иконы. Согласилась снять только крест из спальни писателя.

По поводу этого Мария Павловна писала Ольге Леонардовне: «Мои сотрудники оказались на высоте, они не поддержали Сысоева», — и далее она подробно описывает, что очень расстроилась, и от этого у неё получилось небольшое кровоизлияние — полопались сосуды на руках.

Этот кипарисовый крест с изображением распятого Иисуса Христа А.П. Чехову подарил священник Аутской церкви Святого Великомученика Феодора Тирона отец Василий Феодори, с которым писатель познакомился вскоре после начала постройки своего ялтинского дома. Такие кресты из кипарисового дерева были распространены в Крыму, и особенно среди священнослужителей-греков. Аутская церковь называлась греческой, её настоятелем был грек, но службы проводились на церковнославянском языке, так как в деревне Аутке жили и русские, и греки.

А.П. Чехов принимал горячее участие в судьбе этой церкви. Священник Василий Феодори часто бывал в доме Чеховых. Антон Павлович подарил ему свою фотографию с надписью: «Отцу Василию Феодори на добрую память. Антон Чехов. 1900.V.24.» Крест и фотография хранятся в ялтинском музее Чехова.

Сохранился и нательный крест Антона Павловича. Маленький золотой крестик был заказан Павлом Егоровичем специально для сына, собиравшегося в поездку на Сахалин.

Вероятно, ещё следует вспомнить картину «Святой Евангелист Иоанн», написанную Павлом Егоровичем Чеховым. Она находится в кабинете писателя. А.П. Чехов очень дорожил этой картиной. По этому поводу он писал своему брату Ивану Павловичу 2 мая 1899 года: «<...> Когда поедешь в Ялту, то возьми с собой Иоанна Богослова, написанного отцом, оставь у Синани. Всё ценное мы свезем в ялтинский каменный дом. <...>»

Особое отношение у Чехова было не только к церковным святыням. Очень уважительно относился он и к священнослужителям, часто встречался с ними, с некоторыми вёл переписку и хранил у себя их фотографии: отца Василия Бандакова — таганрогского священника, петербургского епископа Сергия (Григория Спиридоновича Петрова), ялтинского священника Сергия (Сергея Николаевича Щукина). Общался Чехов и со священником Василием Дмитриевичем Бреневым, мужем своей двоюродной сестры Александры Митрофановны. 28 апреля 1903 года он писал матери из Москвы в Ялту: «<...> Вчера у нас был отец Василий, муж Сани, зять Людмилы Павловны; произвел очень хорошее впечатление. <...>» Чехов помог ему получить место священника. 21 августа 1903 года Антону Павловичу сообщал его двоюродный брат Владимир Митрофанович: «С легкой твоей руки наш Василий Дмитриевич получил назначение в Закаспийский край, в г. Мерв, военным священником».

У Чехова в кабинете хранится ещё одна оригинальная фотография, на ней изображён архиерей со своей матерью. Это Владыка Михаил (Грибановский), епископ Таврический, с которым Чехов знаком не был — он умер ещё до переезда писателя в Ялту.

Фотографию эту Чехов увидел и приобрёл у одного ялтинского фотографа, его поразило лицо и удивительные глаза священника, прильнувшего к старенькой матери.

По просьбе Чехова подробности о нём ему рассказал отец Сергей (С.Н. Щукин), он же принес ему книгу М. Грибановского «Над Евангелием».

Для Чехова эта фотография явилась как бы иллюстрацией к ещё не написанному, но уже задуманному рассказу «Архиерей». Отец Сергий считает, что именно фотография послужила толчком к созданию рассказа: «<...> Мысль об архиерее, очевидно, стала занимать А. П-ча.

Вот, — сказал он как-то, — прекрасная тема для рассказа. Архиерей служит утреню в Великий Четверг. Он болен. Церковь полна народом. Певчие поют. Архиерей читает Евангелие страстей. Он проникается тем, что читает, душу охватывает жалость ко Христу, к людям, к самому себе. Он чувствует вдруг, что ему тяжело, что он может скоро умереть, что может умереть сейчас. И это его чувство — звуками ли голоса, общей ли напряженностью чувства, другими ли, невидными и непонятными путями — передается тем, кто с ним служит, потом молящимся, одному, другому, всем. Чувствуя приближение смерти, плачет архиерей, плачет и вся церковь.

И вся церковь вместе с ним проникается ощущением смерти, неотвратимой, уже идущей. <...>»

А в письме к Ольге Леонардовне Книппер 16 марта 1901 года Чехов сообщал: «<...> Пишу теперь рассказ под названием "Архиерей" — на сюжет, который сидит у меня в голове уже лет пятнадцать. <...>»

В ялтинском доме в кабинете писателя находится фотография мелиховской церкви. По просьбе крестьян Чехов помог пристроить к этой церкви колокольню, на которой был установлен зеркальный крест, ярко сверкавший при солнечном и лунном освещении, он был виден за несколько вёрст. Родители Чехова постоянно ходили в эту церковь, а вместе с ними братья Чехова, его сестра и сам Антон Павлович тоже бывали на богослужениях.

Известно, что Чехов посещал храмы. Упоминания об этом мы находим в его письмах. Вот примеры только нескольких посещений храмов Москвы и Ялты. 25 (или 24) апреля 1888 года он писал из Москвы брату Михаилу Павловичу: «<...> Ходили мы на Каменный мост слушать звон: хорошо! В вечерне были в Храме Спасителя: тоже хорошо! <...>»

В марте 1899 года Чехов присутствовал на отпевании доктора А.И. Кольцова в Аутской Успенской церкви. В пасхальные дни этого же года он уже в Москве и 27 апреля пишет Капитолине Михайловне Иловайской: «<...> В Москве великолепный, изумительный звон. Я получил письмо от архиерея — просит мою фотографию. <...>» Это письмо от Владыки Сергия.

Ялта. Церковь Святого Великомученика Феодора Тирона в Верхней Аутке

Весной 1901 года Чехов снова в Москве, и на этот раз в церкви Воздвижения на Овражке, в Воздвиженском переулке на Плющихе. Здесь 25 мая состоялось венчание Антона Павловича с Ольгой Леонардовной Книппер. В 1902 году было окончено строительство Александро-Невского собора в Ялте. По этому поводу Чехов писал жене 1 декабря 1902 года: «<...> Здесь, в Ялте, новая церковь, звонят в большие колокола, приятно слушать, ибо похоже на Россию. <...>» Подробно об освящении собора он писал ей же 4 декабря: «<...> Сегодня в Ялте происходило освящение новой церкви, мать была там и вернулась веселая, жизнерадостная, очень довольная, что видела царя и всё торжество; ее впустили по билету. Колокола в новой церкви гудят basso profundo¹, приятно слушать. <...>»

На освящении новой церкви в Ялте присутствовали император Николай II и императрица Александра Фёдоровна.

По воспоминаниям сестры писателя Марии Павловны, вся чеховская семья и Антон Павлович чаще всего бывали в Аутской церкви Святого Великомученика Феодора Тирона, о которой упоминалось выше. Писатель был членом попечительского совета Аутского училища, находившегося при этой церкви. Священник отец Василий Феодори по многим вопросам, когда возникали какие-то сложности, обращался за помощью к А.П. Чехову. Известно, что и Чехов по просьбе священника обращался к архиерею. Об этом также в своих воспоминаниях писал отец Сергий (С.Н. Щукин).

В ялтинском Доме-музее хранится фотография отца Василия Феодори, которую мы когда-то попросили у родственников священника. Видимо, не случайно именно в этой церкви была отслужена первая панихида после кончины Антона Павловича. Чехов умер в Германии, на курорте в Баденвейлере, 2 июля 1904 года, а на второй день в Ялте были развешаны отпечатанные в типографии объявления:

«Сегодня, в субботу, 3 июля 1904 года, в 8 часов вечера в церкви Св. Феодора Тирона в Верхней Аутке будет отслужена панихида по скончавшемся писателе Антоне Павловиче Чехове». Долгие годы, пока здесь был отец Василий Феодори, в день кончины Антона Павловича он ежегодно служил панихиду. 8 июля 1905 года Мария Павловна сообщала в письме к Ольге Леонардовне: «Печаль наша не проходит. Чем дальше, всё как будто хуже. <...> Отслужили обедню и панихиду в греческой церкви. Было очень симпатично. Неожиданно для нас пел хор любителей, народу было много, всё больше молодежь. Были Средины с Зинаидой Сергеевной. Многие плакали, мамашу еле доволокли до дому. Батюшка сказал милую речь. Вообще было очень трогательно».

Аутскую греческую церковь закрыли в 1930-х годах.

Долгие годы в некоторых работах и статьях Чехова называли атеистом. Но этот термин к нему не подходит. Это сложный вопрос, на который отвечать довольно трудно, но вышеизложенные факты приоткрывают ещё одну страницу в жизни писателя, помогают лучше понять его духовный мир и его творчество.

В 1975 году в Ялту на Чеховские чтения приехал актёр Московского Художественного театра Иннокентий Михайлович Смоктуновский. В те годы он начинал свою работу над образом Иванова из одноимённой пьесы Чехова. Увидев в книжном шкафу писателя несколько молитвенников, Псалтырь, Новый Завет и другие книги религиозного содержания, он тут же задал чеховедам вопрос, был ли Чехов верующим, и получил стереотипный ответ о его отрицательном отношении к религии. Он объяснил, что ему трудно играть в пьесе, если он не понимает и не познаёт душу автора.

Тогда я решила показать ему иконы и кресты Чехова. Увидев всё, он сказал, что это очень для него важно, и сам «за доверие» показал мне свой нательный крест.

Спустя три года мы встретились в Московском Художественном театре на пьесе «Иванов», и Смоктуновский на театральной программке написал мне такие слова: «Милый, милый друг, никогда не забуду Вашего доверия ко мне, связанного с А.П. Чеховым. И. Смоктуновский. 78».

Примечания

1. Глубоким басом (итал.) — Прим. сост. ПССП.