И.В. Мосхури. Служащие поселенного в Балаклаве Греческого пехотного полка: греки или арнауты?

Арнауты представляют собой субэтническую группу албанцев, выделившуюся из собственно албанского этноса между 1300—1600 гг. в ходе балканских миграций, вызванных нашествиями крестоносцев, ослаблением Византийской империи и вторжением турок. К концу вышеназванного периода и вплоть до начала XX в. арнауты составляли значительную часть (до 20%) населения Греческой Республики. Из-за этого многие ученые-этнографы считали, что собственно греки — потомки древних греков — были истреблены во время долгого периода падения Византийской империи, практически исчезнув в Европе, а основное население получившей в 1830 г. независимость новой Греции (Королевство Греция) составляли албанцы.

В отличие от основного албанского ареала, арнауты, переселившиеся в пределы исторической Греции — в Аттику, Беотию, Пелопоннес и некоторые греческие острова — еще в византийский период, подверглись аккультурации и частичной эллинизации, поэтому они остались верны православию и после нашествия турок. Арнауты также хорошо владели греческим языком, хотя он не был для большинства из них родным вплоть до середины XIX в.

В конце XVIII — начале XIX вв. название «арнауты», как экзоэтноним, закрепилось за албанцами и представителями других балканских народов, переселявшихся из Турецкой империи на земли, отвоеванные Российской империей у Турции в ходе Русско-турецких войн второй половины XVIII в. В дореволюционной России арнаутами порой называли всех выходцев с Балканского полуострова. Не были исключением в этом и балаклавские греки. Попробуем разобраться, так ли это.

Одна из статей Кючук-Кайнарджийского мирного договора 1774 г. предоставляла право свободного выезда греков в Россию, но распространялась она лишь на жителей островов Греческого Архипелага, перешедших в 1771 г. в российское подданство, потому и переселенцев этой волны греческой эмиграции называли «архипелажскими выходцами» или «архипелагскими греками». В статье говорилась: «Фамилиям, пожелающим оставить свое отечество и в другие места переселиться, позволить свободный выезд со всем их имением»¹. На переселение давался один год со дня подписания мирного договора.

Воюя против Турции на стороне единоверной России, греки постоянно думали о том, что ожидало их семьи после ухода флота А.Г. Орлова из Средиземного моря. «Они сражались за веру, за жен и детей, и без сомнения весьма способствовали успеху Архипелажской экспедиции», находясь под «мощным покровительством русского оружия»². С уходом российского флота из Средиземного моря их ожидало «преследование турок, мщение, жестокости и угнетения всякого рода»³. Греки помнили слова, сказанные в 1770 г. графом А.Г. Орловым накануне Морейского восстания: «В счастливом окончании сего великого дела заключается ваша честь, мзда и счастие»⁴.

11 сентября 1774 г. к графу Орлову прибыли депутаты от Греческого войска с прошением о переселении их с семьями в Россию. «Приехали сюда из Архипелага двое: майорского чина командир батальонный Константин Егоров и правящий ротою Степан Мавромихали депутатами от албанских батальонов в службе Вашего Императорского Величества с просьбою, чтоб позволено было всем оным войскам переехать на земли Вашего Императорского Величества в Крым, — сообщал граф Орлов императрице Екатерине II. — Они же желание имеют, чтоб проехать в Крым сухим путем и осмотреть те места, которые буде угодно будет Вашему Императорскому Величеству им отвесть»⁵.

Побывав в Крыму и осмотрев Керчь и крепость Еникале, отошедшие по условиям Кючук-Кайнарджийского мира к России, представители Греческого войска признали их удобными для поселения, В том же году греки отправили в Петербург депутацию во главе с капитаном Стефаном Мавромихали. Депутация была принята Екатериной II «благосклонно и с особым вниманием». Последствием этой исторической встречи был Высочайший рескрипт, данный 28 марта 1775 г. на имя графа А.Г. Орлова, закреплявший права и привилегии, изъявивших желание поселиться в России⁶. Этим было положено начало массовому переселению греков в Крым, куда, по разным источникам, переселилось от 3 до 5 тысяч человек.

Организацию переселения греков А.Г. Орлов возложил на вице-адмирала А.В. Елманова. 23 марта 1775 г. он сообщал вице-адмиралу А.Н. Сенявину из порта Аузо, что граф А.Г. Орлов, возложив на него командование флотом в Архипелаге, «повелеть соизволил, чтоб из греков и албанцев, которые пожелают в Россию [выехать], забрать на корабли больше молодых и прочих к службе или поселению»⁷. Так в 1775 г. началось организованное переселение в Россию греков, которых впоследствии будут называть «Албанским войском», «арнаутами», «архипелажскими греками». С ними уехали многие греческие священнослужители, в числе которых были митрополит Монемвассийский Анфим, умерший и погребенный начале XIX в. в Еникале, архимандрит Захарий Петропуло, племянник которого стал впоследствии жителем Севастополя, и другие⁸.

В Керчи переселенцы нашли древнюю, пришедшую в ветхость греческую церковь во имя св. Иоанна Предтечи и немногочисленных старожилов-греков, фамилии которых были до такой степени изменены, что «не представлялось возможности открыть их национального происхождения»⁹. В конце XVIII в. Керчь, по свидетельству современника, представляла собой «не город, а скорее массу избушек между развалинами города, занятых архипелажскими греками, перешедшими после Наваринской и Чесменской битвы в подданство России. Все они свирепого вида и всегда вооружены»¹⁰.

В официальных российских документах и литературе конца XVIII—XIX вв. сформированное в ходе Морейского восстания 1770 г. «Греческое войско» (или «Спартанские легионы») называют «Албанским», а его служителей — «албанцами» или «арнаутами». Французский путешественник Жильбер Ромм, посетивший в 1786 г. Керчь, отмечал, что «помимо гарнизона, в городе живет очень небольшое количества жителей, и среди них нет ни одного татарина; все они либо греки, либо арнауты»¹¹. В.Х. Кондараки также сообщал, что после присоединения Крыма к России, в Керчи около 1780 г. «были поселены арнауты и греки с островов Архипелага»¹². Таким образом, современники выделяли среди греческих переселенцев две этнические группы — собственно греков и арнаутов, то есть албанцев.

Первые годы жизни переселенцев проходили в условиях накаленной обстановки в Крыму, где в любой момент могла вспыхнуть новая война, поэтому князь Г.А. Потемкин занялся устройством Греческого войска, «оказавшего так много услуг» при подавлении мятежа в горной части полуострова, вспыхнувшего в 1777 г. Тактика греков при усмирении татарских мятежников наглядно показала, что «удобность сабель, особливо на неровных местах, преимуществует много перед штыками». После подавления мятежа в Крыму Потемкин обратился к императрице с предложением сформировать из переселенцев «по собственному их желанию и к собственной их пользе» Греческий пехотный полк. 3 августа 1779 г. предложение было Высочайше утверждено, и началось формирование полка, продолжавшееся до 1783 г.

После присоединения Крыма к России в 1783 г. князь Г.А. Потемкин, назначенный генерал-губернатором Таврической области, видя необходимость охраны покрытого горами южного побережья, не имевшего в то время дорог, и надзора за скрытой гаванью при селении Балаклава, стал размышлять о том, кому доверить охрану береговой линии от Севастополя до Феодосии. Для этого требовались «люди храбрые, испытанного мужества, знакомые с горными местами, привыкшие к морской и сухопутной службе, и к тамошнему образу жизни, и — что всего важнее — на верность коих можно было бы положиться»¹³. Выбором Потемкина стал Греческий пехотный полк, в формировании которого он принимал деятельное участие, считал служивших в нем греческих солдат и офицеров «самыми надежными людьми» и говорил, что «пока арнауты будут в Тавриде, он не побоится вывести из нее все русские войска»¹⁴.

В 1784 г. Греческий пехотный полк был переведен в Балаклаву. За недостатком места служившие в нем офицеры и нижние чины были наделены землей в ее окрестностях при селениях Карань, Камары, Алсу, Аутка и Лаки. Незначительное число служивших полка поселилось и постоянно проживало в Бахчисарае (247 человек обоего пола в 1849 г.)¹⁵. Несмотря на то, что служившие в Греческом полку греки были выходцам из Мореи, Греческого Архипелага, Ионических островов и Эпира, всех их со временем «по главному месту жительства» стали называть «балаклавскими греками» или «балаклавцами»¹⁶.

Наряду с этим за балаклавскими греками и их потомками прочно закрепилось название «арнауты». Иллюстрированным примером этого служат произведения многих художников того времени, например, известная гравюра О. Рафе «Береговые патрульные арнауты. Балаклава (Крым) 25 августа 1837 г.». В конце XIX — первой половине XX вв. балаклавцев устойчиво называли арнаутами не только горные и южнобережные крымские татары, но и греки более поздних волн греческой эмиграции, а образ «арнаута» или «грека-людоеда» прочно вошел в крымско-татарский песенный и устный фольклор.

Так были ли среди балаклавцев этнические албанцы (арнауты), или это следствие глубокого заблуждения? Ответ на этот вопрос дает И.М. Муравьев-Апостол, посетивший в 1820 г. Балаклаву. Он сообщает, что «весь этот город населен греками, потомками тех морейцев, которые передались нам во время пребывания нашего флота в Архипелаге в 1770 году», но со слов «одного спартанца» ему стало известно, что после усмирения вспыхнувшего в 1777 г. татарского мятежа, поселившиеся в Балаклаве греки оставались «не любимые татарами», которые называли их «арнаутами»¹⁷.

Аналогичной точки зрения придерживается и французская путешественница Адели Оммер де Гель, посетившая Балаклаву в 40-е годы XIX в.: «Балаклава с ее греческим населением, с ее поясом скал и ласковым небом походит на <...> маленькие города Архипелага». Прибывших встречали «группы матросов, арнаутов и девушек, столь же стройных, что и обитательницы греческих островов». Балаклава, по мнению восхищенной городком и его обитателями путешественницы, являла собой «скромный центр маленькой греческой колонии, образование которой восходит к царствованию Екатерины II, где насчитывается несколько деревень, состоящих приблизительно из 600 семей». И здесь же поясняет, что поселившихся в Балаклаве греков «после покорения полуострова <...> видели смиряющими мятежи и повергающими татар в ужас кровавой жестокостью своих походов. Именно в ту пору мусульмане Тавриды дали им имя арнаутов, сохранившееся до наших дней»¹⁸.

Настоящее исследование позволяет сделать вывод, что «арнаутами» в Крыму называли греков, состоявших на службе в Греческом пехотном полку, преобразованном впоследствии в Балаклавский греческий пехотный батальон. Это название было прочно усвоено местным мусульманским населением и вплоть до настоящего времени употребляется по отношению к потомкам балаклавских греков.

Примечания

1. Дружинина Е.И. Кючук-Кайнарджийский мир 1774 г. (Его подготовка и заключение). М., 1955. С. 352—355.

2. Сафронов С.В. Остатки греческих легионов в России или нынешнее население Балаклавы. Исторический очерк. // Записки Одесского Императорского общества истории и древностей. Т. I. Одесса. 1844. С. 208.

3. Там же. С. 208.

4. Там же. С. 209.

5. Всеподданнейшее донесение графа Орлова из Пизы. 26 декабря 1774 г. (6 января 1775 г.). В кн.: Материалы для истории русского флота. СПб., 1888. Ч. XV. С. 250.

6. Сафронов С.В. Указ. соч. С. 211.

7. Материалы для истории русского флота. СПб., 1888. Ч. XI. С. 250. Сообщение вице-адмирала А.В. Елманова вице-адмиралу Сенявину из Архипелага. 23 марта (3 апреля) 1775 г.

8. Мосхури И.В. Греки в истории Севастополя. Севастополь. 2006. Т. 1. С. 23.

9. Кондараки В.Х. память столетия Крыма. Первые годы нашего господства в Крыму. М., 1888. С. 62—63.

10. Кондараки В.Х. Указ. Соч. С. 171.

11. Ромм Ж. Путешествие в Крым в 1786 году. Пер. К.И. Раткевич. Л., 1941. С. 51.

12. Кондараки В.Х, Указ. Соч. С. 171.

13. Петр Иванович Сумароков, посетивший в 1799 г. Балаклаву, рассказывая в своих воспоминаниях об «удивительном искусстве хождения по горам» балаклавских греков, упоминает, в частности, что «они не знают усталости и цепляются по утесам, как козы». См.: Сумароков П.И. Путешествие по всему Крыму и Бесарабии в 1799 году. М., 1800. С. 110.

14. Кондараки В.Х. Указ. соч. С. 83.

15. Н. Берг в походных заметках, написанных в 1855—1856 гг., отмечал, что «третью часть народонаселения в Бахчисарае составляют греки-балаклавцы», «греческие солдаты Балаклавского гарнизона», которых местные жители «зовут здесь по-простому балаклавцами». См.: Берг Н. Бахчисарай (Отрывок из походных заметок). Новороссийский календарь за 1867 г. Одесса. 1868. С. 19—20.

16. Списки населенных мест Российской империи. Т. XLI. Таврическая губерния: Список населенных мест по сведениям 1864 г. СПб., 1865. С. XLI.

17. Муравьев-Апостол И.М. Путешествие по Тавриде в 1820 году. СПб., 1823. С. 102,103.

18. Путешествие в Прикаспийские степи и Южную Россию Адели Оммер де Гель // Историческое наследие Крыма. 2004. № 8. С. 191—192.