Декреты Народного собрания

Важнейшим органом управления в государствах античной эпохи являлось Народное собрание. На Народных собраниях принимались законы и издавались псефизмы. Для демократических полисов характерной чертой была исономия — равнозаконие (равенство всех граждан перед законом). В этом отношении Херсонес вряд ли имел существенные отличия, если обратиться к свидетельству завершавших декреты строк: «Так постановил Совет и Народ...»; «Да постановит Совет и Народ восхвалить за это...»; «Это решено Советом и Народом...».

Народное собрание, как свидетельствуют памятники из каменного архива херсонеситов, утверждало заранее разработанные постановления различного вида: о наградах собственных граждан и чествовало эллинов-иностранцев, издавая проксенические декреты, появление которых вызвано развитием торговых и дипломатических отношений¹. Традиционной формулой подобных декретов являются восхваление за заслуги и заключение: «дать ему гражданство проксении, (право) въезда и выезда в мирное и военное время ему и потомкам». В некоторых постановлениях, относящихся к первым веками нашей эры, даровалось также «участие в государстве во всем, в чем участвуют и херсонесцы».

На принятие проксении могли повлиять и политические соображения, и дипломатические цели, как отметил А.И. Тюменев². В последующем, коснувшись этого аспекта, Э.И. Соломоник выделила два вида проксений: рядовые декреты или торговые, в которых заслуги чествуемого лица не приведены, и почетные — с перечислением благодеяний³. Примером второго вида является псефизма второй половины II в. до н. э., где сказано об ольвиополите Никерате, сыне Папия, выступившего в качестве третейского судьи во время конфликта между херсонеситами⁴.

Наличие права любого гражданина вносить на рассмотрение Народного собрания предложение о псефизме (или это являлось прерогативой только магистратов) отражает, по мнению некоторых исследователей, «степень демократичности» государства. Так, Р.А. Новикова заметила, что первоначально Херсонес имел черты аристократической республики, но на рубеже IV—III вв. до н. э. произошли радикальные изменения в сторону демократизации⁵. Свидетельством этого является, как она полагает, то, что предлагать декреты стали частные лица, а не магистраты. Во второй половине III в. до н. э. граждане вернулись к прежней традиции — прерогатива законодательной инициативы стала принадлежать только представителям исполнительной власти. Это следует считать показателем аристократизации государственности. Солидарна с таким выводом и другая исследовательница Л.А. Пальцева⁶.

При отсутствии хронологически последовательных декретов сложно говорить о корректности наблюдений. Возможно, следует учитывать пример Ольвийского полиса, в котором, псефизмы—проксении с середины III в. до н. э. вносились на рассмотрение Народного собрания частными лицами, почетные декреты — различными магистратами или коллегиями⁷. В отношении чествования историка Сириска (III в. до н. э.), Ю.Г. Виноградов напоминал о гипотезе М.И. Ростовцева⁸, о том, что предложивший его Гераклид, сын Парменонта (отец Сириска), который исполнял магистратуру в этот год и из скромности выступил как частное лицо. Это скорее исключение, чем правило⁹.

Если обращаться к сопоставлению правил «издания» декретов в Ольвии и в Херсонесе, то следует обратить внимание также на политическую обстановку в Таврике и на берегах Борисфена. С середины III в. до н. э. Ольвия вступает в полосу кризиса: нехватка продовольствия, постоянные и затяжные войны, варварские набеги и связанные с этим вымогательство дани, — истощали государственную казну¹⁰. Близкая ситуация наблюдается в Северо-Западном Крыму: войны со скифами фиксируются нарративными и эпиграфическими памятниками на протяжении III и II в. до н. э., вплоть до завершения действий военного корпуса под руководством Диофанта¹¹. Ю. Е Виноградов считал, что изменение порядка принятия постановлений Народным собранием является скорее всего отражением социальной стратификации эллинистического полиса, в котором внутриструктурные процессы усугублялись внешнеполитической обстановкой¹².

Для Херсонеса в качестве гипотезы, которая имеет право на существование, поскольку она основана на анализе эпиграфических памятников, может быть принят вывод Э.И. Соломоник, подтверждаемый примером Ольвийского полиса о двух видах декретов, которые из-за их значимости и имели различный порядок внесения на рассмотрение Народного собрания. Однако это ни коем образом не умаляет роли Народа Херсонеса — каждый гражданин мог быть избран на любую магистратуру (по традиции), но не каждый избирался (в реальной жизни). Следует помнить, что исполнение обязанностей по управлению делами общины финансово не компенсировалось и требовало личных затрат. Свое право в управлении государством гражданин осуществлял во время голосования. Находки остраконов в Херсонесе свидетельствуют о том, что Народное собрание Херсонеса являлось также высшим политическим судом, который мог лишить гражданских прав, обречь на изгнание.

Гражданин полиса выступал в триединой сущности: землевладелец (и в большинстве случаев и земледелец), защитник отечества (важнейшая обязанность и право — служба в ополчении) и носитель политической власти. В отношении последней составляющей, наиболее важной для истории государственности, возникает несколько вопросов: во все ли периоды в равной мере члены общины использовали право влиять на ход государственных дел, все ли они обладали равными правами (перво-переселенцы и прибывшие позднее), наконец, каков был количественный состав общины Херсонеса. Закономерна также постановка вопроса о системе «административного контроля» дальней хоры, где к концу IV в. до н. э., согласно мнению А.Н. Щеглова, сформировалось три категории населения: свободные, полузависимые и зависимые¹³. К сожалению, эта проблема, показывающая особенности процесса эллинизации, является не разрешимой: свидетельства письменных источников, отражающие статус каждой из категорий, отсутствуют, как и данные относительно «управления» землями в этом регионе.

Примечания

1. По Аристотелю и Платону, государство должно быть самодостаточным. Его цель экономическая автаркия; о теории Платона, например, см.: Кошеленко Г.А. Градостроительная структура «идеального» полиса (по Платону и Аристотелю) // ВДИ. 1975. № 1. С. 3—26; Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. С. 124 и след.). У Сократа и Платона автаркия — это еще и отсутствие потребностей и желаний, независимость от материального мира и людей. Для Фукидида автаркия — это политическая и экономическая независимость. В реальной жизни экономическая автаркия полиса являлась недостижимой в силу различных причин, прежде всего географического фактора.

2. Тюменев А.И. Херсонесские этюды. V: Херсонесские проксении // ВДИ. 1950. № 4. С. 11—25 (особенно с. 13—14).

3. Соломоник Э.И. НЭПХ. I. С. 29—3, также см. Соломоник Э.И. Проксения в честь синопейца // СХМ. 1960. Вып. 1. С. 16—21.

4. Подробнее см.: Виноградов Ю.Г. Политическая история Ольвийского полиса... С. 185. За заслуги херсонеситы установили ему конную статую.

5. Новикова Р.А. Симмнамоны и номофилаки... С. 105. Но она отмечает, что изменения не были существенными.

6. Пальцева Л.А. Херсонес Таврический... С. 120.

7. Виноградов Ю.Г. Политическая история Ольвийского полиса... С. 223.

8. Ростовцев М.И. Сириск — историк Херсонеса Таврического // ЖМНП. 1915. Апрель. С. 151—170.

9. Виноградов Ю.Г. Политическая история Ольвийского полиса... С. 224.

10. Краткая характеристика периода приведена в недавно опубликованной книге двух киевских исследователей, см.: Русяева А.С., Русяева М.В. Ольвия Понтийская: Город счастья и печали. Киев, 2004.

11. Виноградов Ю.Г. Политическая история Ольвийского полиса... С. 177—179.

12. Виноградов Ю.Г. Политическая история Ольвийского полиса... С. 185.

13. Щеглов А.Н. О структуре населения хоры Херсонеса и Боспора в II—II вв. до н. э. // Античные города Северного Причерноморья и варварский мир: Тез конф. Л., 1973. С. 36—37.