Вопрос о численности гражданского коллектива

Чаще всего для определения количества населения города используется частное от деления его площади на усредненный показатель плотности обитания¹. Для античных центров Северного Причерноморья такую методику использовал В.Д. Блаватский, используя при этом и данные о земельных участках, принадлежащих херсонеситам на Гераклейском полуострове, а также о количестве необходимой для их обработки рабочей силы. По его мнению, общая численность населения Херсонеса и ближней хоры составляла 5500—6000 человек, из них свободных — около 2 тыс., а в целом в полис имел 25—35 тыс.²

Поправки в методику определения количество жителей города внес С.Д. Крыжицкий, отметивший, что при подсчетах населения на основании размеров города необходимо принимать во внимание наличие городских площадей и территорию, занимаемую улицами. В таком случае плотность обитания кардинально измениться. Обратив на это внимание, он предложил за основу расчетов брать следующие показатели: площадь города, за исключением уличных магистралей, и усредненная площадь дома. В свою очередь частное от деления этих величин умножается на средний состав семьи³.

Насколько это соответствует реалиям времени попытался представить Е.Я. Рогов. Касаясь таких слагающих, как состав семьи херсонеситов, он замечает, что при отсутствии данных за исходное принимается 4—5 или 8—10 человек); далее — неустойчивы и размеры домов. Обычно в квартале 27—29×22—24 м в античный период располагалось 3—4 дома площадью в 170—220 м², но выявлены и более крупные комплексы — до 625 м², а соотношение жилищ различных категорий не известно⁴.

По мнению Е.Я. Рогова, количество граждан-первопереселенцев, владевших наделами на Маячном полуострове, было или 64—71, или 72—79 (в зависимости от того, какая доля земель отводилась подхрамовые и общественные нужды (1/5, или 1/10). Ко времен освоения остальной части Гераклейского полуострова гражданский коллектив увеличился — соответственно до 1862—1865 или 2095—2096 человек. На основании анализа материалов некрополя, он предположил, что обычно семьи имели по 6 детей. Таким образом, при интервале поколений в 20—25 лет через 60—75 лет от одной семьи во втором поколении образуются 3 семьи. Увеличение числа граждан привело к межеванию земель на ближней хоры, а в последующем — освоению Северо-Западного Крыма. По его мнению, при интервале поколений в 20—25 лет число граждан достигло такого показателя, который можно назвать демографическим взрывом⁵. Однако, если за основу расчетов принять надел не в 4,4 га, в 8,8 га, то численность общины следует уменьшить в два раза⁶.

Анализ материалов раскопок и наблюдения Г.М. Николаенко⁷, А.Н. Щеглова⁸ и других исследователей хоры позволил внести коррективы в представления Е.Я. Рогова. На основании выявленного к настоящему времени первоначального земельного фонда херсонеситов (ок. 1200—1300 га) и возможного размера земельного участка (ок. 4,4 га) при наличии исомойрия (равного наделения землей) В.М. Зубарь пришел к заключению, что количество граждан на рубеже V—IV вв. до н. э. колебалось в пределах от 266 до 288. Если учитывать, что в Херсонесе имелись лица, не обладавшие гражданскими правами, то все население полиса приближалось к 2000⁹. Далее, прибытие второй волны переселенцев (эпойков), увеличило численность херсонесской общины (на рубеже первой и второй четверти IV в. до н. э.) на сто человек¹⁰.

В более ранней работе на основании методики В.Д. Блаватского с коррективами, которые внесло изучение хоры во второй половине XX в., логика рассуждений В.М. Зубаря выглядела следующим образом. В основу расчетов положено два предположения: все херсонеситы владели равными участками земли (это отмечено и в более поздней работе); поскольку для Херсонеса нет сведений о площади общинных и храмовых земель, принят показатель, существовавший в Аттике — от 1/10 до 1/5 от всех земельных владений; размер участка гражданина оценен в 4,4 га. В таком случае гражданский коллектив херсонеситов должен был приближаться к 2 тыс. При количестве членов семьи в 5 человек свободное население Херсонеса (без метеков) могло составлять 9,5—11 тысяч.¹¹ Так для двух хронологических периодов — времени рождения полиса и эпохи эллинизма воссоздает демографическую картину В.М. Зубарь.

Другое предположение о составе Народного собрания в начальный период — приблизительно 400 полноправных граждан¹² (в последующем без существенного прироста), высказано Л.А. Пальцевой¹³. Но оно не согласуется с политикой и возможностями полиса в освоении новых земель.

Иному варианту расчетов на основании методики В.Д. Блаватского, уточненной С.Д. Крыжицким¹⁴, следует М.И. Золотарев. На основании сопоставления градостроительной системы Херсонеса и размеров домов¹⁵ он сделал вывод, что в городе в эллинистический период обитало 5000—6500 жителей (граждане и их семьи в 5 человек) или 7500—9750 (при большей величине семьи)¹⁶. В подтверждение реальности предлагаемых расчетов М.И. Золотарев сослался на размеры херсонесского театра¹⁷, который не мог вместить более 800—850 человек¹⁸.

Вопрос о количестве населения Херсонеса не получил завершения в XX в., несмотря на использование различных методик. В начале нашего столетия В.М. Зубарь вновь обратился к его решению, одновременно высказав ряд критических замечаний относительно методических приемов М.И. Золотарева и Р.В. Стоянова¹⁹. Основой для уточнения вывода о численности граждан города в эллинистический период стала публикация земельного кадастра Херсонеса²⁰.

Логика сопоставления имеющихся в источниках данных предстала в наиболее поздних работах следующим образом:

1. На Маячном полуострове в эллинистическое время (к середине IV в. до н. э.) имелось 40 участков (по 17,6 га), которые были в свою очередь были поделены на владения в 4,4 га.

2. Территория Гераклейского полуострова имела 401 участок, площадь которых состояла из шести наделов также по 4,4 га.

3. При таких условиях земли на Маячном полуострове принадлежали 128 гражданам, а на остальной части Гераклейского — 2165. Общая численность гражданского коллектива составляла 2293 человека²¹. Логика подсчетов, использованная в данном случае, является вполне убедительной, но только лишь при условии, что на одного гражданина приходился один участок в 4,4 га²².

Состояние источниковой базы не позволяет прийти к однозначному выводу о численности граждан в Херсонесе. Предполагаемое их количество, определяемое В.М. Зубарем, равным образом и М.И. Золотаревым, гипотетично²³. И все же, если следовать рассказу Полиена, то более достоверной будет методика, учитывающая вместимость театра. Но все дело в том, что этот показатель для Херсонеса столь же условен, как и другие критерии, положенные в основу расчетов. Отсутствие регулярных переписей делает определение численности граждан относительным для любого полиса. До появления конкретных количественных показателей право на существование имеют обе гипотезы, и разрешить вопрос о близости одного из мнений к реалиям жизни, вряд ли удастся.

Тем не менее, к обоснованию собственной гипотезы и некоторым уточнениям В.М. Зубарь обратился еще раз, повторив при этом и ранее прозвучавшие аргументы Это размеры земельного фонда, размежеванного около середины IV в. до н. э. (10 000 га), но храмовые земли могли составлять до 20%, а не как это считается — 10-я часть²⁴. Отметив, что предложенная им методика выявления количественного состава граждан не вызвала возражений у специалистов, он повторяет свидетельства о наделах на Маячном полуострове (участки 128 граждан), на Геракле — 2165 (за основу принято, что владение гражданина составляло 4,4 га) и, в сущности, подтверждает свой вывод: община херсонеситов состояла из 2293 человек. А если средний состав семьи приближался к 5, то общее число граждан и членов их семей не превышала в IV в. 10—11 тыс. Метеки и социально зависимые категории в это число не включены²⁵.

Примечания

1. Koder J. Negroponte: Untersuchung zur Topographie und Siedlungsgeschichte der Insel Euboia wärend derZeit der Venezianerherschaft. Wien, 1973. S. 177; Jacoby D. La population de Constantinople á l'epoque Byzantine // Byz. 1961. T. 31).

2. Блаватский В.Д. Земледелие в античных государствах Северного Причерноморья. М., 1953. С. 166, 196. 25—35 тыс. — это население Херсонесского государства в целом, включая жителей Керкинитиды и Прекрасной Гавани. Численность населения (не только граждан) выявлена на основании площади Херсонеса, на которой могло быть ок. 1200 жилых домов (см.: Блаватский В.Д. Северо-понтийские города в конце II—I в. до н. э. // Вестник Моск. ун-та. 1949. № 7. С. 64.

3. Крыжицкий С.Д. К вопросу об определении количества населения в греческом эллинистическом городе // Причерноморье в эпоху эллинизма. Тбилиси, 1985. С. 164.

4. Рогов Е.Я. Экология Западного Крыма в античное время // ВДИ. 1996. № 1. С. 77.

5. Рогов Е.Я. Экология Западного Крыма... С. 77, 83.

6. При обращении к расчетам Е.Я. Рогова необходимо учитывать, что его мнение относительно времени межевания территории Маячного полуострова имеет отличия от точек зрения других историков.

7. Nikolaenko G.M. The Adjacent Chora of Tauric Chersonesus in the 4-th Century BC // North Pontic Archaeology: Recent Discoveries and Studies (Colloquia Pontica; Vol. 6). Leiden; Boston: Köln; Brill, 2001. P. 203.

8. Виноградов Ю. E, Щеглов А.Н. Образование территориального Херсонесского государства // Эллинизм: Экономика, политика, культура. М., 1990. С. 317.

9. Впервые подсчеты были представлены в работе: Зубарь В.М. Херсонес Таврический в античную эпоху: Экономика и социальные отношения. Киев, 1993. С. 18. Также см.: Зубарь В.М. Херсонес Таврический и население Таврики в античную эпоху. Киев, 2004. С. 16—17.

10. Зубарь В.М. Херсонес и Западная Таврика в последней четверти VI — середине IV в. до н. э. // Зубарь В.М., Буйских А.В., Кравченко Э.А. и др. Херсонес Таврический в третьей четверти VI — середине I в. до н. э.: Очерки истории и культуры. Киев, 2005. С. 81.

11. Зубарь В.М. Херсонес Таврический в античную эпоху. С. 18. На основании анализа надписей на стелах из башни Зенона удалось установить, что семьи херсонеситов состояли из пяти человек (об этом см.: Зубарь В.М. Формирование территориального государства в Западной Таврике и Херсонесе во второй половине IV — первой трети III в. до н. э. // Зубарь В.М., Буйских А.В., Кравченко Э.А. и др. Херсонес Таврический в третьей четверти VI — середине I в. до н. э. С. 141).

12. Это первопереселенцы — эпойки, обладавшие преимуществами в области политических и экономических прав. В дальнейшем увеличение численности населения происходило за счет прибытия новых групп переселенцев, дарования гражданских прав иноземцам (Пальцева Л.А. Херсонес Таврический... С. 59). Последний фактор не играл большой роли, если учитывать специфику полисов.

13. Пальцева Л.А. Херсонес Таврический... С. 40.

14. Крыжицкий С.Д. Жилые дома античных городов Северного Причерноморья, VI в. до н. э. — IV в. н. э. Киев, 1982. С. 48—49.

15. Подробнее см. в разделе об облике Херсонеса эллинистического времени.

16. Буйских А.В., Золотарев М.И. Градостроительный план Херсонеса Таврического // ВДИ. 2001. № 1. С. 130.

17. Согласно традициям, существовавшим в античности, посещать представления в театре могли только граждане и в некоторых полисах незамужние женщины, а на первых трех рядах — прокедрия — могли находиться и почетные гости. Высшей литургией каждого гражданина была служба в ополчении. Таким образом, количество посетителей театра и численность войска являлись близкими величинами. Во II в. н. э. появилось сочинение Полиена «Военные хитрости» (Стратегмы), посвященное императору Марку Аврелию. В труде из восьми книг приведены примеры действий военачальников. В числе анекдотических случаев автор рассказал о полководце IV в. до н. э. Мемноне, который, готовясь к войне, отправил на Боспор посла, сопровождаемого прославленным музыкантом Аристоником. Во время его выступления посол должен был подсчитать, сколько граждан пришло в театр (см.: Полиен. V, 44, 1. Рассказ о военной хитрости родосского полководца использован для характеристики культурной жизни в Боспорском царстве). Если бы исследователи после анализа материалов раскопок театра вспомнили о «военных хитростях», изложенных Полиеном, то путь к выявлению числа членов общины Херсонеситов стал бы значительно короче, как и этот историографический сюжет. Кстати, в научно-популярной книге «Древние надписи Крыма» (Симферополь, 1988. С. 35). Э.И. Соломоник использовала данный пассаж.

18. В.М. Зубарь считает, что вместимость театра составляла в эллинистический период от 3000 до 5000 человек. Но, как отметил М.И. Золотарев, В.М. Зубарь не учел последних выводов автора раскопок О.И. Домбровского, сделанных во время реставрационных работ (см.: Домбровский О.И. Работы на участке Херсонесского театра в 1991—1994 гг. // АПК. 1997. С. 85—88). В работах В.М. Зубаря разных лет приводятся и другие данные. Характерно, что определение количества граждан на основании вместимости театра — применялся и в древности.

19. Стоянов Р.В. Некрополь Херсонеса классического и эллинистического периодов: История изучения, проблематика // Stratum. 2000. № 3. С. 129—139; Он же. Критерии выделения погребений, относящихся к классическому и эллинистическому периодам (на примере работы с материалами раскопок некрополя Херсонеса Таврического) // Сугдея, Сурож, Солдайя в истории и культуре Руси—Украины: Материалы науч. конф., 16—22 сентября 2002 г. Киев; Судак, 2002. С. 234—237; Он же. Погребения в скорченном положении в греческих некрополях Причерноморья: Состояние проблемы и перспективы ее решения // Боспорский феномен: Погребальные памятники и святилища: Материалы межд. конф. СПб., 2002. Ч. 2.

20. Николаенко Г.М. Хора Херсонеса Таврического. Земельный кадастр IV—III вв. до н. э. Севастополь, 1999. Ч. 1; 2001. Ч. 2.

21. Зубарь В.М. Формирование территориального государства... С. 139. Используя данные об общеэллинской традиции, исследователь полагает, что общественный и храмовый фонд составлял около 48 подобных участков — 1254,28 га.

22. Выше уже говорилось, что, к примеру, в Аттике земельные наделы граждан не имели значительных размеров, величина средних приближалась к >6,0 га. Малочисленность земельного фонда Афинского полиса предопределили большую роль в экономике ремесла и торговля. Но, согласно неоднократным замечаниям В.М. Зубаря, в Херсонесе превалирующей отраслью являлось земледелие. Конечно, отдельные отрасли земледелия (производство вина) были тесно связано и с торговлей и с ремеслом (изготовление тары, например). Но если следовать допущениям в логических построениях, то вполне вероятным будет и такое: граждане могли иметь по два участка, как считают многие из исследователей Херсонеса. Собственно на это обращает внимание и В.М. Зубарь, отметив в подстрочнике, что на это, как доказанный на факт, ссылаются западные историки (Зубарь В.М. Формирование территориального государства... С. 133).

23. В.М. Зубарь заметил, что первоначально театр имел около 1000 мест, после перестройки — вмещал несколько тысяч: приведена ссылка на работу В.И. Кадеева (Кадеев В.И. Херсонес Таврический: Быт и культура, I—III вв. н. э. Харьков, 1996. С. 40). Нельзя не отметить некорректность данной ссылки. Во-первых, В.И. Кадеев пишет о театре римского времени. Во-вторых, его слова звучат следующим образом: «Общая вместимость херсонесского театра, по подсчетам О.И. Домбровского, достигала 3 тыс. зрителей, но, скорее всего, в действительности театр имел значительно меньше мест». Однако в любом случае речи о нескольких тысячах быть не может. Более того, в популярной работе, одним из авторов которой являлся В.М. Зубарь можно прочесть: «...Скорее всего, число мест едва ли превышало 1800—2000 (см.: Сорочан С.Б., Зубарь В.М., Марченко Л.В. Жизнь и гибель Херсонеса. Харьков, 2000. С. 681). Высказывая критические замечания в адрес методики М.И. Золотарева, В.М. Зубарь вполне справедливо замечает, что вряд ли на Гераклейском полуострове, как полагали М.И. Золотарев и А.В. Буйских, имелись незанятые участки, рассчитанные на приток в будущем новых членов общины (см.: Буйских А.В., Золотарев М.И. Градостроительный план... С. 131). Недостаток земельного фонда стал главнейшей причиной освоения земель в Северо-Западном Крыму (об этом писали многие исследователи Херсонеса, на мнения которых ссылается и В.М. Зубарь (см.: Зубарь В.М. Формирование территориального полиса... С. 143—144). Он усиливает доказательства необходимости освоения новых земель следующим образом: общая площадь земель ближней хоры (10 000 га), если из нее вычесть территорию, которую занимали дороги (ок. 400 га), то оказывается, что на каждого члена семьи херсонесита приходилось в середине IV в. до н. э. менее 1 га обрабатываемой земли. Даже, если число граждан было в два раза меньшим, доход от возделывания участков был бы недостаточным для существования. На таком фоне (число членов семьи принято за 5 человек) вполне справедливы возражения В.М. Зубаря оппонентам, полагающим, что освоение земель в Северо-Западном Крыму было инициировано Гераклеей, стремившейся получать зерно из Таврики (эта точка зрения представлена в работах С.Ю. Сапрыкина, см.: Сапрыкин С.Ю. Гераклея Понтийская и Херсонес Таврический. С. 55—56; Он же. О внутренней колонизации Херсонеса Таврического // ВДИ. 1994. № 3. С. 126—143.). В связи с данным аспектом интерес представляет также: Сапрыкин С.Ю. Борьба за экономические зоны влияния на Понте в VI—II вв. до н. э. Государственная политика или частная инициатива? // Античные полисы и местное население Причерноморья. Севастополь, 1995. С. 129—131.

24. Зубарь В.М. Еще раз о демографическом потенциале Херсонеса Таврического в середине — второй половине IV в. до н. э. // БИ. 2005. Вып. 9. С. 128.

25. Зубарь В.М. Еще раз о демографическом потенциале Херсонеса Таврического в середине — второй половине IV в. до н. э. // БИ. 2005. Вып. 9. С. 130. Оспорив данные М.И. Золотарева и А.В. Буйских (напомним, что согласно их подсчетам это число приближалось к 1 тыс. граждан), В.М. Зубарь отмечает, что на основании идеальной градостроительной модели строить демографические подсчеты рискованно.