е) Юрт становится ханством

Внутриполитическая жизнь крымских ордынцев в эту эпоху была гораздо сложнее внешнеполитической. Фактически их государство, Крымский Юрт, ещё в 1261 г. разделилось надвое. За Перекопом раскинула свои шатры Ногайская орда, на полуострове же утвердился собственно Крымский Юрт, хотя окончательно границы государства Гиреев узаконились лишь в XVI в. Управлялся Юрт местным ханом ордынского же происхождения. В XIII в. степные районы и горные селения были обложены золотоордынской данью. Южный берег Крыма, прибрежное предгорье и города Восточного Крыма были полунезависимыми. В XIV в. практически весь Крым оказался под властью Золотой Орды, кроме немногочисленных анклавов с итальянским и греческим населением (Егоров, 2008. С. 46, 50). Ордынские властители менялись: в 1360-х гг. мы видим полуостров под рукой Мамая, в 1380-х — Тохтамыша¹.

Поход Мамая на Крым. По: Мыц, 2009

Многие историки избегают именовать это государственное образование ханством, имея на то веские причины. С одной стороны, во второй половине XIV в. оно достигло бесспорного могущества: крымские ханы назначали своих сыновей вождями Ногайской орды, а территориально власть Крыма уже распространялась до Подолии и Киева включительно (Хартахай, 1866. С. 197). Но с другой, престол ханов являл собой пока далеко ещё не устоявшийся символ власти. На него с абсолютно противоположных точек зрения смотрели старинные спутники по дороге истории — кочевники, и новые земляки — крымцы, по определению оседлые садоводы и пахари. Поэтому и политическое положение хана никак не могло быть устойчивым. К тому же не существовало ни законодательных, ни традиционных положений, определявших компетенцию власти ханов или порядок смены властителей по династическому или выборному принципу. Они сменяли друг друга, захватывая престол силой; нередки были случаи братоубийств или отцеубийств. Неизвестный автор «Истории крымских ханов» (ЗООИД, 1844. Т. 1) перечисляет такие случаи десятками — и это за относительно краткий период.

Тем не менее, начиная с периода правления Хаджи-Гирея (1420—1466), во внешней политике крымских ханов нетрудно отметить новые черты. Они более не считают себя обязанными хотя бы отчасти соблюдать интересы Золотой Орды, всё далее отходя от старого статуса в сторону самостоятельного государственного бытия. Крым, формально оставаясь ордынским Юртом, в действительности превратился в независимое ханство. Первый Гирей ещё терпел присутствие ордынского наместника в Крыму. Но сами эти чиновники год от году утрачивали своё значение, превращаясь в пустые фигуры. И эта метаморфоза была настолько очевидной и бесспорной, что её не могли не отметить правители сопредельных держав: отныне они обращаются к крымским ханам как к суверенным государям, не только не подчиняющимся далёкой Орде, но и нередко вступающим с нею в политические и даже военные конфликты.

Тарак-тамга на одной из ранних монет Крымского ханства

Для того чтобы понять глубинные причины этого важного события в истории Крыма, занявшего не один десяток лет, следует вернуться в более ранний, догиреевский период.

Власть наместников Орды в Крыму не была устойчивой уже по той причине, что зависела от политических перемен в метрополии. Ордынские ханы жаловали наместничество своим сторонникам, хотя случалось, что их ставленники не оправдывали надежд, и их приходилось смещать военной силой. Так, на Кафу совершали походы и Ногай, и сменивший его на ордынском престоле хан Тохта (Трепавлов, 1993. С. 88—89). Очевидно, именно для гарантии поддержки всё более укреплявшегося экономически, политически и в военном смысле Крыма, в первой половине XIV в. наместническая власть всё чаще становится наследственной. Так, после Туглук-Тимура наместником Крыма становится, по некоторым данным, его сын Кутлук-Тимур, а затем и внук Ходжа-Али-бек (Некрасов, 1999. С. 49).

Монета Хаджи-Гирея. Монетный двор Кырк-Ера

Затем, уже в середине XIV в., наступают вполне «исторические» (то есть реально подтверждённые документальными или летописными источниками) времена. К власти приходят личности, оставившие по себе след и в виде вполне достоверных памятников. Такими лидерами были ордынские наместники Мамай (близ Гёзлёва до XX в. включительно сохранились такие топонимы, как Мамайская каменоломня и деревни Орта-Мамай и Тюп-Мамай), а также победивший его хан Тохтамыш (его имя значится на торжественном тарихе фасадной части прекрасного дюрбе в Чуфут-Кале, воздвигнутого над прахом его дочери Джаныке (Ненекеджан)-ханым). Этот хан (в 1378—1395 гг. правил в Белой Орде, а в 1380—1395 — в Золотой, ум. в 1405 г.), потерпевший в 1395 г. поражения на Тереке и Волге, в 1396 г. объявился в Крыму и в короткий срок подчинил его своей власти. То есть он утвердился как владетель Крымского улуса или юрта и именно он, в конечном счёте, стал первым крымским правителем, по праву называвшемся крымским, а не ордынским ханом. Но в 1398 г. в Крым вторгся хан Тулуг-Кутлук вместе с ордынским беклербеком Эдиге², в результате чего Тохтамыш со своими приближёнными бежал в Литву, к князю Витовту (Мусульманский Восток VII—XV вв. М., 2004. С. 425—426).

Итак, на его престол сел Эдиге, которого в письменных источниках именуют уже Улуг-беком или, в буквальном переводе, «великим князем» (Трепавлов, 2000. С. 359). Но ни Тохтамышу, ни Эдиге не удалось полностью выйти из зависимости от слабевшей Золотой Орды. Хотя такое стремление явно имело место — недаром в эти десятилетия тарак-тамга (гребень) постепенно заменяет ордынскую тамгу узенги (стремя) и становится символом независимого Крыма (Озенбашлы, 2005. Т. I. С. 7). Одновременно обостряется старая вражда двух могущественных родов — Кунгратов, одного из знатнейших родов Джучиева улуса, сторонников Золотой Орды, и более независимых Ширинов. Именно Ширины помогли утвердиться в Крыму власти ханов, стремившихся к суверенитету и возможно более полной независимости от Орды.

Примечания

1. Мамай (?—1380), безродный ордынский темник, некоторое время являлся фактическим правителем западной части Золотой Орды, борясь за официальный статус великого хана, на что не имел права, поскольку не принадлежа к роду Чингис-хана. Считал Крым своим уделом, неоднократно укрывался на полуострове, набирая здесь воинов для новых походов. Был убит в Кефе.

Тохтамыш (?—1406) принадлежал к роду Джучи, ветви Тук-Тимура, старшего сына Чингис-хана. Был великим ханом Золотой Орды в течение последней трети XIV — начале XV вв. В 1380 г. присоединил к Орде владения Мамая, в том числе Крым, где имел постоянную резиденцию с 1395 г. Долго боролся за полновластие в Орде, в том числе с помощью русских князей и великого князя литовского Витовта. В 1399 г. потерпел сокрушительное поражение от Эдиге, от которого не смог оправиться (подр. см. в: Селезнев Ю.В. Токтамыш — последний хан Золотой Орды // ВИ, 2010, № 2. С. 122—125).

2. Эдиге (1352—1419) был сыном Балтычака, ногайца из племени Мангытов. В источниках впервые упоминается в 1376 г., когда он, бросив сородичей из Кок-Орды, переметнулся к хану Золотой Орды Тохтамышу. Там, благодаря незаурядным дарованиям, быстро возвысился и стал «одним из эмиров левого крыла», а также чем-то вроде верховного главнокомандующего ордынского войска и беклербеком, то есть главой сословной знати — эмиров (Трепавлов, 2001. С. 65, 69). Но в 1389 г. он, уже став противником Тохтамыша, стремится свергнуть этого хана и посадить на его престол своего более родовитого приятеля Тимур-Кутлука. Затем, когда обстоятельства переменились не в их пользу, они вдвоём бежали к знаменитому Тимуру, с которым совершили поход на Золотую Орду. Но и у этого хана Эдиге продержался недолго. Он откочевал со своими людьми в междуречье Яика и Эмбы, после чего основал в западно-казахстанских степях новое, более долговечное владение — Мангытский Юрт, впоследствии ставший Ногайской Ордой (указ. соч. С. 66—67). В 1399 г. Эдиге достиг вершины могущества и славы, став ханом Золотой Орды, хоть и не имел на это права, не будучи чингизидом. Пал в одном из сражений с русскими, после чего единая Золотая Орда распалась на улусы. Его приключениям и подвигам (сильно мифологизированным) посвящён героический эпос «Эдиге», широко распространённый в тюркском мире от Западной Сибири до Крыма включительно (Жирмунский, 1974. С. 355—384).