Крым к январю 1920 года

Само собою понятно, что все то, что я говорил об общем состоянии Юга России, относилось полностью и в Крыму, но этого мало: тут имели место и специальные обстоятельства.

Дело в том, что, несмотря на то, что на Крым шла всего одна железная дорога, несмотря на то, что в Крым было указано отходить только 3-му армейскому корпусу, а почти все силы группировались на фланги (Добрармия, донцы, кубанцы — на Кавказ и войска Киева и Одессы — на Одессу), масса отдельных людей и отдельных частей, в особенности хозяйственных частей, потекла в Крым. Единственным важным для меня приобретением среди беглецов были 8, хотя и испорченных, бронепоездов и 6 танков (3 тяжелых и 3 легких).

Вся ватага беглецов буквально запрудила Крым, рассеялась по деревням, грабя их. В этом отношении приходилось поражаться, что делалось в частях Добрармии. Части по 3-5 месяцев не получали содержания, между тем как из ставки оно выдавалось, потому что мой корпус, а перед тем дивизия, его получали вовремя, а они вовсе не были в фаворе. Из-за этого произошел любопытный случай. Рядом с бегущими вдоль полотна частями по полотну в поездах бежали казначейства. Узнав, что беглецы не только не получили за 3-5 месяцев жалованья, но не имеют и авансов для довольствия, я приказал задержать казначейства, сдать деньги в Джанкойское казначейство, а последнему удовлетворить беженцев. Чтобы сократить процедуру операций, я приказал выдать именно авансы, а ведомости и оправдательные документы требовать потом. Казначеи долго не соглашались на такое беззаконие: как можно перенести из одной графы в другую цифры и удовлетворить части авансами без формальной требовательной ведомости, а только по ассигновке части?! А толкать людей на грабеж или голодную смерть можно. За такое распоряжение я получил выговор от Деникина.

Так или иначе, Крым был наводнен шайками голодных людей, которые жили на средства населения и грабили его. Учета не было никакого, паника была полная. Каждый мечтал только о том, чтобы побольше награбить и сесть на судно или раствориться среди незнакомого населения.

Во главе гарнизона стояли лица старого режима. Все сводилось к тому, чтобы отписаться: не им было справиться с наступившей разрухой. Во главе обороны Крыма стоял инженерный генерал Субботин¹, человек очень хороший, но не военный.

На мое донесение в ставку о положении дел я получил любезную телеграмму начальника главного штаба Романовского о том, что все военное дело находится в моих руках, точно так же, как и воинские части в тылу и "возбуждаемые ими дела"; телеграмма, между прочим, гласила: "Главком надеется, что вы по всегдашней вашей энергии выполните возложенную на вас задачу".

Несмотря на эту телеграмму, мер никаких не принималось. На Крым, по примеру прошлых лет, смотрели как на что-то обреченное. Было ясно: главная масса войск — отход на Кавказ и на Одессу и только 3500 человек — на центр, Крым. Будущая операция должна была сложиться маневром флангов, хотя бы центр и погиб.

Я считал, что центр должен удержаться.

Примечания

1. Генерал-майор Субботин Владимир Федорович (1874-?) — из дворян, окончил Орловский Бахтина кадетский корпус, Николаевское инженерное училище в 1895 г., Николаевскую инженерную академию в 1899 г. и Офицерскую воздухоплавательную школу. Участвовал в китайской войне; в 1900-1901 гг. состоял в распоряжении начальника инженеров Приамурского военного округа. Участвовал в русско-японской войне; в 1904 г. командовал ротой. С ноября 1905 г. состоял в распоряжении начальника инженеров Санкт-Петербургского военного округа, с августа 1909 г. — штаб-офицер для поручений при генерал-инспекторе по инженерной части, в декабре 1910 г. был произведен в полковники, с июля 1911 г. — начальник штаба инспектора инженерной части Кавказского военного округа. Участвовал в первой мировой войне; в мае 1915 г. был произведен в генерал-майоры, с мая 1916 г. — начальник инженеров 11-й армии, в 1917 г. — начальник инженеров 1-й армии. С осени 1919 г. — комендант крепости Севастополь, с марта 1920 г. состоял в резерве чинов при Военном управлении. В ноябре 1920 г. с остатками Русской армии генерала П.Н. Врангеля эвакуировался из Крыма в Турцию. По оценке своего ученика Д.М. Карбышева, "выдающийся военный инженер и фортификатор".