Глава 3. Падение Крыма

1. Последний набег

Арест османами русского посла Обрезкова состоялся 10 ноября 1768 года. Через девятнадцать дней Екатерина официально объявила Россию находящейся в состоянии войны с Османской империей. Обе стороны стали готовиться к началу военных действий и обвинили друг друга в нарушении мира. В то время авторитет российской императрицы в Европе был очень велик, и к ее действиям отнеслись с пониманием. Только Франция выступила на стороне турок. Французское правительство еще раньше сочло себя ущемленным событиями в Польше и направило на помощь конфедератам своих офицеров и, конечно, деньги. Среди французских военных, сражавшихся в Польше, находился знаменитый впоследствии генерал Дюмурье. В 1792 году он будет командовать революционными войсками при Вальми и одержит победу над австро-прусскими войсками. В польской войне Дюмурье столкнулся с самим Суворовым, потерпел несколько поражений и обвинил в своих неудачах поляков, которые, по словам генерала, были скверно организованы, постоянно пили и разбегались при первом появлении русских.

Османы посвятили зиму подготовке войск и произвели кадровые перестановки в Крыму. Неожиданно для многих ханом был вновь назначен Крым-Гирей, которого вернули из ссылки. Главным аргументом в его пользу стал один: Крым откровенно ненавидел русских и хотел войны с ними. Теперь это сочли полезным. Хана еще осенью вызвали в Стамбул и осыпали подарками. Правда, картину омрачил один факт: в это же время в Стамбуле сошел с ума великий везир, объявивший войну России. Его отрешили от должности и отправили на покой, а хана отпустили в Бахчисарай. Начались военные приготовления.

* * *

Русские разделили силы на две армии и один отдельный корпус.

Первая армия базировалась под Киевом. Она насчитывала 70 000 человек, включала 10 000 малороссийских казаков и находилась под началом князя Александра Голицына.

Вторая армия сосредоточилась под Полтавой и Бахмутом. Ею командовал Петр Румянцев — герой Семилетней войны с пруссаками. По одной из легенд, Румянцев был незаконным сыном Петра I, в честь которого и получил свое имя. Солдаты его любили.

Наконец, отдельным пятнадцатитысячным корпусом, располагавшимся в районе Луцка, командовал наемный немец Петр Олиц.

Пока русские готовились, противник начал военные действия. Причем этим противником оказался Крым-Гирей. Хан продемонстрировал удивительное проворство и подтвердил свою репутацию русофоба. Уже в первые дни 1769 года он собрал орду и 7 января отправился с нею в набег на Россию. Это был последний поход крымских татар на ненавистных «московов», чья удачливость позволила им модернизировать страну, освободиться от крымской дани и захватить большую часть степей, которые еще в XVI веке татары считали своими.

Целью набега Крым-Гирея был разгром магазинов, без которых любая армия той поры теряла маневренность и застывала на месте.

С этой точки зрения набег не удался. Крым-Гирей просто напал на Новую Сербию и Елисаветградскую губернию, а на обратном пути разорил Киевское воеводство Речи Посполитой. Хан вывел большое число пленных и вернулся восвояси, не рискнув встретиться с русской армией, что понятно: крымские иррегулярные части не имели шансов против прекрасно обученных русских солдат.

Во время набегов хан предавался безудержному пьянству и устраивал гомосексуальные оргии с мальчиками. В результате одной из них Крым-Гирей умер. Императрица Екатерина предположила, что хана отравили турки за неудачный поход на Россию, но это всего лишь домыслы. Хан-педераст умер либо в результате отравления алкоголем, либо от инсульта, последовавшего опять же из-за выпивки и секса. В Стамбуле восприняли эту смерть как досадную неудачу.

2. Молдавия

Новым ханом стал Даулат-Гирей IV (1769—1770, 1775—1777). Это был сын хана Арслан-Гирея и племянник Крыма. Османские историки называют Даулата «несчастливым», «бессильным» и «к делу негодным». Можно вообразить, до какой степени дошел в Турецкой империи кадровый голод и отрицательный отбор на высшие должности, если подобное ничтожество сочли достойным ханского титула.

Даулат постоянно клянчил у падишаха халаты и прочие дары, а также завышал численность орды, чтобы добиться в Стамбуле денег на ее содержание; излишки клал в карман. Всё это происходило на фоне грозных событий — русские перешли в наступление.

Молдавское духовенство направило русским просьбу о помощи. Генерал Голицын прошел через территорию Польши (в которую уже год как были введены русские войска и шла упорная война с конфедератами), приблизился к Днестру, форсировал реку и осадил превосходную османскую крепость Хотин. Однако боевых припасов для осады не было вообще, а продовольствия — на 8 дней. К тому же армия Голицына оказалась недоукомплектована. Из семидесяти тысяч списочного состава налицо было всего 50 000 солдат. Нанто рассчитывал генерал, бросаясь в молдавскую авантюру, — непонятно. Он отступил за Днестр и расквартировал войска на территории Подолии в ожидании подкреплений.

Румянцев со своей армией двигался к Елисаветграду. При этом он выделил отряд генерал-поручика Берга для диверсии в сторону Крыма. Отряд насчитывал 3800 человек, но к нему присоединилось 3000 донских казаков и 16 000 калмыков. Следовательно, против татар сформировалась маневренная армия более чем в 20 000 бойцов, привычная к действиям в сухой степи. Регулярные солдаты составляли ее ядро, но погоды не делали, что оказалось мудрым решением.

В конце мая в Молдавию вошла с юга главная армия османов, насчитывавшая по спискам до 100 000 аскеров. Реальная численность была, естественно, ниже.

Османы форсировали Прут. Голицын бездействовал. Турки спокойно развернули армию, причем на помощь пришла татарская орда, в которой насчитывали 80 000 (?) всадников. Наконец 20-тысячный корпус османов попытался переправиться через Днестр, но был отброшен. Поляки активизировались в Галиции и атаковали Львов. Гарнизон города отбил нападение.

Со своей стороны Голицын переправился через Днестр, нанес поражение части османской армии и вновь осадил Хотин. Тем самым он сорвал наступление главной армии турок, которая планировала напасть на Новую Сербию и отогнать Румянцева. Османы выделили часть войск для атаки на Голицына. Это был тридцатитысячный корпус турок и двадцатипятитысячная орда татар под началом Даулат-Гирея IV.

Хан атаковал русских первым, но его атаку отбили. Тогда к нему присоединились османы. Голицын выставил у стен Хотина наблюдательный отряд, а главные силы выдвинул навстречу османам и крымцам. Те скрылись в укрепленном лагере. Тогда Голицын с боем переправился на польский берег Днестра, в Подолию. Османы и татары освободили Хотин от блокады и праздновали победу.

Голицын спас армию, но для европейских государей, внимательно следивших за развитием событий, все эти маневры выглядели смешно. Фридрих Великий обозвал русских генералов слепыми: уж он-то вел бы кампанию совершенно иначе. При этом прусский король вообще не знал, что такое регулярная армия в степной войне, а выносить вердикт со стороны было, конечно, легко.

Османы отпраздновали победу казнями и кадровой переменой. Падишах убил великого везира и молдавского господаря по обвинению в государственной измене. Новым везиром был назначен корпусной командир Молдаванчи-паша. Это он искусными действиями деблокировал Хотин и отбросил русских. Со своей стороны Даулат-Гирей клянчил у падишаха деньги, халаты и дорогое оружие.

В конце августа турки попытались форсировать Днестр, но после двенадцатичасового боя были отброшены, потеряв 3000 аскеров. Тогда они попытались занять предмостное укрепление. Увы, их ждала новая неудача. Русские выбили врага. В главной армии османов произошел бунт, и великий везир отвел своих солдат в глубину Молдавии, на позицию у Рябой Могилы. Хану Даулат-Гирею IV везир поручил оборонять подступы к Хотину. Но Даулат не справился с задачей и отступил. Хотин пал, а следом русский авангард занял Яссы в последних числах сентября 1769 года.

Везир увел свою армию за Дунай. Узнав об этом, Даулат-Гирей IV вообще распустил орду по домам. К счастью для мусульман, русские действовали вяло. В Молдавии оставили небольшой отряд, население княжества привели к присяге Екатерине, а главная армия вернулась в Подолию — к магазинам, необходимым для снабжения войск.

Императрица была недовольна действиями Голицына. Его повысили до фельдмаршала и отрешили от командования. Новым командующим стал Петр Румянцев, а бывшую армию Румянцева препоручили генералу Петру Панину. Однако русские войска после кадровых перестановок остались на прежних позициях. Таким образом Румянцев признал правильными действия своего предшественника. Панин осадил Бендеры, но взять не смог.

Впрочем, сие не помешало выдвинуть часть войск в Румынию (Валахию) и занять Бухарест. Это произошло в ноябре 1769 года. В то же время русские выступили в Кабарду, и тамошние князья с восторгом приняли русское подданство, к которому стремились уже давно. Власть русских царей их устраивала гораздо больше, чем постоянные набеги и грабеж со стороны крымских ханов. На сторону России перешел и грузинский царь Ираклий II (1744—1798). В Грузию немедленно отправился вспомогательный отряд русских. Императрица Екатерина пожинала плоды долгой работы своих предшественников по созданию великой православной империи, но делала это на редкость удачно.

Итак, на главном театре военных действий в первой же кампании османы были оттеснены далеко на юг, а татарский хан распустил большую часть войск и занялся воровством. Итог более чем странный для Высокой Порты, которая первой объявила войну и вознамерилась перейти в наступление.

3. Поражения мусульман

Для карьеры Даулат-Гирея IV этот год оказался роковым. Османы были недовольны действиями татар. В Стамбул шли доносы. Говорили, что в сражениях на Днестре крымцы вели себя как предатели. Когда русские отбили атаки мусульман, многие османы кидались в реку, чтобы спастись. На османском берегу дежурили татары. Они требовали от воинов Аллаха денег. Кто мог показать кошелек, был спасен. У кого кошелька не было, благополучно шел на дно. Может быть, это легенда, но падишах османов поверил в информацию о трусости и бездеятельности хана и отправил его в отставку. Новым повелителем крымских татар назначили одного из бесчисленных принцев—Каплан-Гирея II (1770). Это был сын Селим-Гирея II и внук Каплана I. Хану исполнился 31 год: он был деятелен, безумно храбр, но абсолютно бездарен. Тем временем османы продолжали терпеть поражения.

Весной 1770 года падишах утвердил новый план войны. На Дунае сосредоточилась армия (150 000 аскеров). В это время в Румынии разразилась эпидемия чумы. Она стала косить население и русских солдат. Экспедиционный корпус в Валахии сократился до 10 000. Румянцев приказал ему отойти к Браиле, а сам переправился через Днестр и вошел в Молдавию, чтобы встретить турок. Распутица и эпидемия чумы мешали главнокомандующему. Он с трудом дошел до Прута, причем за счет отставших и заболевших армия сократилась до 26 000 солдат, хотя в начале похода имела 35 тысяч. Корпус, расквартированный у Браилы, тоже косили болезни. Он воссоединился с Румянцевым, но в смехотворном количестве пяти тысяч штыков. В общей сложности главнокомандующий кое-как собрал 31 000 бойцов и двинулся навстречу османам, которые заняли Бухарест и в свою очередь маршировали в Молдавию. Разумеется, турок тоже косили болезни, к тому же в их армии было много нестроевых. Всё их войско после перехода через Дунай насчитывало только 80 000 солдат, но к нему присоединилась крымская орда Каплан-Гирея II. Каплан набрал якобы 70 000 воинов, хотя эта цифра вызывает сомнения.

Румянцев действовал блистательно и нанес врагу три поражения в июне, июле и августе в битвах при Рябой Могиле, Ларге и Кагуле. За последнюю из этих побед он получил фельдмаршальский жезл. Армии османов и татар были рассеяны. Крымский хан отличился в этой кампании чередой неудач.

«Всё, что говорится о деяниях Каплан-Герая II... есть перечень одних поражений, которые он делил вместе с турками», — справедливо замечает по этому поводу В.Д. Смирнов. Первое же дело Каплана принесло неудачу. Он попросил отряд османов и вместе с ними попытался переправиться через Прут на виду у русской армии, попал под убийственный артиллерийский обстрел, понес потери и отступил. Военная безграмотность и отсталость хана стоили жизни тысячам его подданных.

Затем Каплан предложил закрепиться в Измаиле, но османы бросили эту крепость, и вскоре ею завладели русские войска. Пала Килия, русские осаждали Бендеры. Каплан удалился в Аккерман (Белгород) и здесь узнал, что отряд «московов» движется к Очакову. Хан собрал несколько сотен всадников (обратим внимание на незначительность цифры; она-то как раз вполне реальна) и нанес русским поражения в паре схваток, после чего ушел в Крым. Местные татары вот уже несколько лет не видели своих ханов, ибо тех назначали на должности в действующей армии на Дунае или в Буджаке. Это возвращение совпало с важным замыслом правительства Екатерины. Императрица задумала отторгнуть Крымское ханство от Османской империи и даровать ему «независимость», то есть превратить в буферное государство между Россией и Турцией. В этом смысле было составлено обращение к Каплан-Гирею, которое доставили в Бахчисарай. Хан отвечал на него грубо: он хранил верность османам.

Между тем его османские покровители терпели поражение за поражением. 28 сентября пал Аккерман, 9 ноября русские взяли Браилу. 14 ноября генерал Гудович вновь вошел в Бухарест, а 28 декабря передовые отряды русских заняли Малую Валахию.

Вторая армия императрицы Екатерины действовала на крымском и азовском направлениях. В ней числилось почти 76 000 воинов, включая 20 000 донских казаков и 15 000 калмыков. Главный корпус под началом Панина увяз под мощной крепостью Бендеры. Второй корпус под командой Берга выдвигался на Крым. Третий корпус Прозоровского направлялся к Очакову. Казаки и калмыки сражались в степях Северной Таврии, на Дону и Кубани.

Панин осаждал Бендеры несколько месяцев и лишь 27 сентября взял город штурмом, причем во время боев крепость и город сгорели. В штурме приняли участие молодой офицер Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов и донской казак Емельян Пугачев, каждый из которых оставит след в русской истории.

Панин ожидал фельдмаршальского жезла за взятие сильной крепости, но Екатерина была недовольна большими потерями и длительностью осады. Обиженный Панин попросился в отставку и получил ее.

Взятие Бендер произвело большое впечатление на татар. Буджакская и Едисанская орды попросились в российское подданство. Русская армия осадила Очаков. Отдельный корпус второй армии удачно действовал на Перекопе, нанеся поражение крымцам.

На Кавказе действия грузин и русских велись вяло. Грузины разбили османов в одном сражении, русские взяли Кутаис, но сражались порознь и не добились крупных успехов.

Одновременно один из фаворитов царицы, одноглазый Алексей Орлов, привел русскую эскадру через Зундские проливы и Гибралтар в Средиземное море, а затем в Эгейское. Планировалось поднять восстание греков и славян на Балканах против Османской империи. Но сил у русских было мало, а балканские народы оказались совершенно разрозненны. План провалился. Орлов стал действовать на Архипелаге, захватывая острова и нарушив турецкие коммуникации. Дело закончилось блестящей Чесменской битвой, в ходе которой османский флот был сожжен.

Успехи русских приводили османов в уныние. Мусульманская империя оказалась невероятно слаба и терпела неудачи. Вероятно, Каплан-Гирей тоже был весьма расстроен известиями с фронта. Однако до новых поражений он не дожил. Его сместили с престола. Затем в Крыму разразилась чума, хан заразился ею и умер (1771). Для Крымского ханства потеря была небольшой.

4. Долгоруков-Крымский

Османы повторно возвели на крымский престол Селим-Гирея III, который не зарекомендовал себя ничем, кроме послушания. Именно этому хану суждено было пережить главную катастрофу в истории Крымского ханства.

В 1771 году русские планировали занять Крым, а османы, основные силы которых были уничтожены в предыдущей кампании, изменили тактику. Они опирались на мощные крепости, чтобы изнурить русских, а сами вели переговоры с европейскими державами, которые могли бы обуздать Екатерину. В частности, австрийцам турки пообещали Малую Валахию. Со своей стороны прусский король Фридрих Великий носился с планами раздела Польши. Король предлагал компенсировать затраты России за счет польских земель, а территорию Османской империи оставить в неприкосновенности. Екатерина пойти на это не могла, и война продолжалась.

Переговоры с Австрией принесли османам определенную пользу: первая армия русских под началом Румянцева не решалась форсировать Дунай и ограничилась обороной Румынии и Молдавии. Но был и вред: Екатерина и ее советники окончательно решили захватить Крым.

Весной 1771 года вторая армия русских (30 000 солдат и 7000 казаков) выступила в поход. Ею командовал генерал-аншеф Василий Долгоруков. Он попытался вступить в сношения с крымским ханом и уговорить его перейти в русское подданство. Однако эмиссар Долгорукова был схвачен татарами и едва не казнен. За эмиссара заступился один из татарских принцев — сын царевича Ахмед-Гирея Хромого и внук хана Даулат-Гирея II. Принца звали Шахин («сокол»). Его отец был один из младших принцев и потому не мог занять трон. Еще меньше было прав у Шахина. Однако именно ему суждено стать последним крымским ханом. Вероятно, он уже тогда был прямым шпионом России и рассчитывал с помощью русских получить власть. Сохранились известия, что едисанские татары в 1770 году рекомендовали русским войти в сношения именно с Шахином. Скорее всего тогда царевич и был завербован.

Долгоруков начал наступление на полуостров силами своей армии. Войска шли вдоль Днепра. В Азовское море спустилась новопостроенная русская флотилия, чтобы напасть на врага с востока и отрезать Крым от Кубани. Ханство взяли в клещи.

Падишах планировал перебросить на Крымский полуостров 50 000 воинов, но активизация грузин заставила его изменить планы. 40 000 солдат перевезли в Грузию, а прочие остались на Балканах, чтобы защищать столицу, ибо русский флот после Чесменской битвы подступил к Дарданеллам. Крымцам оставалось рассчитывать на себя и на османские гарнизоны, стоявшие в крепостях на полуострове.

В Крыму царил пир во время чумы, причем в буквальном смысле, потому что эпидемия продолжалась. Хан Селим-Гирей III оказался еще бездарнее своего предшественника. Он просил подарки у падишаха и окружил себя комфортом в то время, когда нужно было бросить все силы на оборону Крыма. Вместо изнеженности требовалось мужество, вместо лени — воинственность. Но Селим был иным.

21 июня 1771 года войска генерала Долгорукова вышли к крепости Перекоп, которая была ключами Крыма. Перекоп обороняли 7000 османов. Селим-Гирей III привел на помощь орду, в которой якобы насчитывалось 50 000 всадников. Цифра вызывает недоверие, учитывая, что часть татар в это время сражалась на Дунае, а сами крымцы должны были понести серьезные потери в ходе двух предыдущих кампаний.

Татары попытались атаковать русский лагерь, однако были отбиты пушечными выстрелами и ружейными залпами, понеся потери. На Перекопе распоряжался родич Селим-Гирея и брат Шахина — Сахиб, про которого поговаривали, что он русский агент. Сахиб распоряжался плохо, а Шахин находился при хане и нагонял на него страху, убеждая сдать позиции и бежать.

В ночь с 21 на 22 июня русские войска предприняли ночной штурм. Османы были сбиты с позиций, а Селим-Гирей повел себя трусливо и удрал вместе со своими советниками и большей частью орды. Вскоре до него дошло известие, что 10 000 русских взяли Тамань в устье Кубани. После этого известия «бывшие под его началом султаны и мурзы рассеялись и разбрелись в разные стороны», замечают османские историки. В полном расстройстве чувств хан прибыл в Бахчисарай. Здесь началось смятение, войск не было. Хан отправился на побережье, «сел на корабль да и бежал к Порогу», предоставив Крым собственной участи.

Началось триумфальное шествие русских войск. 27 июня войска Долгорукова взяли Гёзлев, который впоследствии будет переименован в Евпаторию. 10 июля пала Кафа (Феодосия). Отдельный отряд под началом Щербатова прошел по Арабатской Стрелке и взял Еникале (Новую Крепость), а также расположенную рядом Керчь. Старые греческие города возвращались в состав православной империи, но уже не Византийской, а Российской.

Такого быстрого успеха и невероятного поведения турок и татар, деморализованных поражениями, история еще не знала. Долгоруков разместил в отбитых крепостях сильные гарнизоны, а главную часть армии отвел на зимние квартиры, чтобы избежать болезней. Это сберегло жизнь и здоровье многих солдат.

Екатерина II была в восторге от действий армии. Она наградила Долгорукова орденом Св. Георгия I класса и повелела ему писаться впредь Долгоруков-Крымский. Можно представить всеобщую радость солдат, крестьян, офицеров, придворных. С крымской угрозой было покончено навсегда.

5. Конец войны

Но Крымское ханство еще существовало. Только ханов назначал уже не османский падишах. Их выбирала русская императрица. Новым правителем назначили Сахиб-Гирея II (1771—1775). Это был старший брат Шахин-Гирея, сын Ахмеда и внук Даулата. Сахиб не скрывал своих пророссийских настроений.

Первое, что он сделал — начал сепаратные переговоры с Россией о мире. Екатерина и ее советники разыграли блестящую комбинацию: попытались убедить европейские державы в том, что Крымское ханство сохранится, но сменит покровителя: вместо вассала османов оно превратится в вассала России.

Эти заявления вызвали волну откликов со стороны государей, которые желали поучаствовать в разделе владений слабых держав и наперебой предлагали планы по округлению границ. Больше всех хлопотал Фридрих Великий, которому хотелось получить какую-нибудь выгоду из русско-турецкой войны. Австрия высказывалась в том смысле, что не прочь присоединить дунайские княжества. Россия считала эти требования несправедливыми.

Всё закончилось драматично. Австрия стала угрожать войной России, и Екатерина запретила войскам развивать наступление на османов. Продолжались бои на Дунае, они принесли славу новому полководцу — Александру Суворову, который до этого отлично зарекомендовал себя в военных действиях против польских конфедератов, а при штурме одной из крепостей — Ландскроны — столкнулся с французским офицером Дюмурье и разбил его.

Наконец, Фридрих Великий предложил урегулировать все противоречия за счет Польши и занял Западную Пруссию и Поморье без Гданьска. На этих землях жило много немцев, и присоединение территории выглядело делом справедливым, тем более что Фридрих встал в позу защитника диссидентов, ведь польские немцы исповедовали лютеранство и противостояли католикам.

В ответ Екатерина присоединила русские города Полоцк и Гомель, то есть повторила то, что делали Иван III, Василий III и Иван Грозный. Лишь Австрия проявила себя откровенным агрессором. Войска Габсбургов перевалили Карпаты, взяли Львов и всю Галицию, а заодно округлили границы в Молдавии, отняв у этого дунайского княжества Буковину.

Оба захвата сыграли очень неприятную роль в русской истории. На территории Галиции и Буковины понемногу стала формироваться Антироссия. А ведь когда-то эти земли были колыбелью славянства, и еще в XVI веке львовяне называли себя русскими, выступали против униатов, хранили традиции православия. Так или иначе, раздел Польши состоялся.

Фридрих Великий настаивал, чтобы Россия отказалась от захватов в Турции, но Екатерина не собиралась отступать, тем более что моральная правота была на ее стороне: первой войну объявила Высокая Порта, которую теперь многие лицемерно жалели и объявляли жертвой русской агрессии.

В принципе османы готовы были пойти на уступки, но камнем преткновения стала независимость Крымского ханства. После бесплодных переговоров русские возобновили боевые действия. На сей раз, не опасаясь вмешательства австрийцев, они дошли до Варны, взяли ее и вернулись за Дунай на зимние квартиры.

В это время до Румянцева доходили странные слухи с востока империи. На реке Урал поднял восстание некто Емельян Пугачев — казак, отличившийся при штурме Бендер. После ряда приключений Емельян покинул армию, оказался вне закона, объявил себя чудесно спасшимся царем Петром III и начал действия против правительственных войск. Самозванца поддержали пограничные казаки, туземцы и конечно — крепостные крестьяне, ненавидевшие помещиков.

Военные действия против османов тем не менее продолжались. Российский флот явился в Ливан и взял Бейрут при поддержке местных арабов-христиан.

Весной 1774 года русские войска вновь форсировали Дунай. Отряд генералов Каменского и Суворова разбил османов у Козлуджи и двинулся на Шумлу. Правда, Каменский и Суворов враждовали, но эти досадные мелочи не могли отразиться на общей обстановке на фронте. Покинутые союзниками, отчаявшись получить помощь и неспособные воевать, османы запросили мира.

Этому способствовала смерть падишаха Мустафы. Умирая, повелитель правоверных выкрикивал проклятия в адрес русских и строил планы кампании. Его сменил брат — Абдул-Хамид I (1774—1789), сын Ахмеда III. Это был здравомыслящий человек, понимавший, что Османская империя проиграла войну, которую сама же и затеяла. Абдул-Хамид пошел на переговоры с русскими и заключил мир в Кючук-Кайнарджи.

По условиям мира Порта отказалась от нескольких крепостей и небольшой территории. К России отошла Кабарда, которую турки и татары всё равно не могли покорить и только изнуряли набегами. Кроме того, русские получили крепость Кинбурн и степь между Днепром и Южным Бугом, которая принадлежала татарам. Наконец, османы отказались от протектората над Крымским ханством и эвакуировали оттуда все гарнизоны. Взамен Екатерина признала османского падишаха духовным главой крымских мусульман, что позволяло туркам плести интриги на полуострове.

В чем причина успехов русских? Они впервые приспособили обученную и вооруженную по-европейски армию к особенностям степной войны. В XVII веке князь Василий Голицын впервые атаковал Крым с полками «нового строя». Он потерпел неудачу потому, что полки нужно было снабжать амуницией и провизией, выстраивать систему магазинов, а эти принципы были еще не освоены. В 1735 году фельдмаршал Миних вошел в Крым. Казалось, одержана победа. Но Миних совершенно не жалел русских солдат и провалил систему снабжения и медицинской помощи. Крым, наполненный русскими солдатами, охватила эпидемия, было много умерших, и царская армия оставила полуостров.

В эпоху Екатерины русские многому научились. Во-первых, была налажена система снабжения. Во-вторых, разумно высчитаны контингенты, необходимые для вторжения на полуостров и для гарнизонов. Генерал Долгоруков вошел в Крым, без большого труда занял полуостров своими войсками, но вскоре вывел армию к складам на Днепре, чтобы избежать бескормицы и болезней. Наконец, русские грамотно использовали помощь тех, кто являлся мастером степной войны. То есть калмыков и донцов. Эти части назывались иррегулярными с оттенком презрения, но именно они сыграли огромную роль в конечной победе. Донская и калмыцкая конница вела удачную борьбу с крымскими разъездами, охраняла коммуникации, мешала разрушать склады, а в случае необходимости могла дать решительную битву в степи. Это — главное возражение историкам, которые говорят о невозможности занять Крым в XVI веке, поскольку полуостров удалось оккупировать только в XVIII. Крым именно потому и не получалось занять, что здесь требовалось вести маневренную степную войну. Как только это удалось, ханство пало. Но в XVI веке главная часть русской армии была вполне пригодна именно для степной войны. Казацкую и дворянскую конницу удачно дополняли стрельцы и артиллерия. Это значит, что крымские крепости можно было вполне успешно осаждать и брать силами русской армии. Россия могла бы избежать бедствий Смутного времени. А уж сколько людей удалось бы спасти от татарского плена! Но мы имеем то, что имеем. При всех недостатках правления Екатерины ей нужно поставить в плюс методичное, по-немецки основательное решение проблемы Крыма. Южный фронт России, где несколько веков шла война, был наконец ликвидирован.

* * *

Гарнизоны «московов» вошли в Керчь и Еникале. Впервые за 600 лет русские воины вернулись на земли Тмутараканского княжества, отданного когда-то византийцам. В то же время главные силы русских, оккупировавшие Крым, были выведены с полуострова. Впрочем, ненадолго. Вскоре их вернули на Перекоп. Этой армией командовал генерал Александр Прозоровский, который в течение некоторого времени наблюдал за соблюдением русских интересов в Крыму.

Но это было лишь начало. Пройдет всего девять лет, и Крымское ханство будет упразднено, а его земли войдут в состав России.