В Никитском ботаническом

Если ехать от Массандры дальше по Симферопольскому шоссе в сторону Алушты, на восьмом километре от Ялты, возле дороги справа возникнет полукруглая, двойная колоннада, увенчанная скульптурами. Колоннада пропускает ответвление шоссе вниз, к морю. Высоко вверху громоздятся над ней крутые горные склоны. Колючий кустарник да можжевельник еле прикрывают на них дикий камень. А внизу такие же склоны, сбегающие к морю, утопают в пышной зелени обширного парка, в гуще садов, в коврах цветников. Колоннада как бы разделяет два Крыма: Крым диких первозданных гор и гор, преображенных человеком. И высеченный над колоннами боевой призыв великого Мичурина: не ждать милостей от природы, а отвоевывать их у нее, звучит как некий итог того, что здесь видишь. Здесь въезд на территорию Никитского ботанического сада имени В.М. Молотова.

Под сенью сосен и кедров пролегает дорога. Она ведет мимо опытных участков, широкими петлями спускается вниз, к паркам, составляющим центр сада. Ажурные ворота вводят в Верхний парк. У ворот слева старые здания научных отделов сада и лабораторий, а направо нарядный партер, окруженный редкостными деревьями и кустарниками, с четырехугольным бассейном в центре, вода в котором голубизной своей спорит с небом. За партером высится красивое двухэтажное главное здание сада, слева от него увитая вьющимися розами колоннада летнего театра и лектория, справа — мраморный бюст В.М. Молотова, имя которого носит сад. Весь этот живописный ансамбль создан в 1937 году в ознаменование стодвадцатипятилетия Никитского сада.

Почти полтора столетия тому назад, осенью 1812 года известный русский ботаник Христиан Стевен здесь, на горных склонах возле деревни Никита, приступил к устройству "казенного экономо-ботанического сада". Он ставил перед собой благородную задачу. "Полное по возможности собрание всех без изъятия в здешнем климате расти могущих и в каком-либо роде хозяйству полезных деревьев, кустарников и трав. Добывание семян и разведение для прочей России".

Через несколько лет на сухих горных склонах поднялся опытный парк. Почти пятьсот видов редчайших деревьев и кустарников, собранных со всего мира и до того совершенно неизвестных в России, поселилось в нем. А коллекция винограда и плодовых растений Никитского сада, насчитывавшая около тысячи сортов, в XIX столетии была крупнейшей в России и занимала одно из первых мест в Европе. Уже в 40-х годах прошлого века в садах Крыма, Украины, Кавказа,' Белоруссии и Молдавии появились новые, ценные сорта яблок и груш, испытанных и размноженных Никитским садом.

Усилия Стевена в дальнейшем развитии "казенного ботанического сада" как научно-исследовательского учреждения разбивались о стену холодного равнодушия к этому нужному стране делу официальных чиновничьих кругов, крупных землевладельцев Тавриды. Сад держали в черном теле. После двенадцатилетней борьбы Стевен оставил созданный им сад и поселился в Симферополе, где еще много лет продолжал изучение флоры Крыма. Но, несмотря на все дальнейшие попытки "казны" превратить ботанический сад в чисто коммерческое учреждение, он продолжал жить для науки. Многие поколения русских ботаников, агрономов расширяли и выращивали его, сберегли до тех дней, когда науке открылись широкие пути.

Могучими деревьями-гигантами, в полной красоте и силе встречают ныне посетителя опытные парки Никитского сада И каждое дерево в них — памятник человеческого труда, неутомимого стремления украшать и обогащать свою землю.

Вот у партера в Верхнем парке распростер в вышине свои гигантские лапообразные ветви уроженец гор Малой Азии — ливанский кедр. Он почти ровесник Никитскому саду. Может быть, еще Стевен сажал его тоненьким прутиком, не знавшим, как приноровиться к чужой земле. А сейчас его столбообразный, метровой толщины ствол уносит плоский ажурный шатер хвои на высоту четырехэтажного дома. Этот исполин не одинок в саду. Целая роща таких же кедров, только немного моложе возрастом, высится в Нижнем парке. Живут здесь и родственные ливанскому атласские и гималайские кедры. Все они отлично освоились и уже расселили немалое потомство по южнобережным садам и паркам. Красота, неприхотливость, долговечность и прекрасные качества древесины открыли кедрам путь и в новые леса, которые насаждаются сейчас на крымских горных склонах.

От кедра-ветерана уходит вглубь парка аллея вечнозеленых каменных дубов, родиной из Средиземноморья. Только по желудям непосвященному удастся определить, что это дуб, в остальном он совсем не похож на свою породу. Необычайно тяжелая и плотная, действительно "каменная" древесина этого дуба, которая, как и камень, тонет в воде, ценится очень высоко для изделий, требующих особой прочности. Каменные дубы вместе с кедрами, все шире расселяются по паркам и лесам Крыма. В Ялте каменные дубы украшают набережную.

В 1850 году в горах Сиерры-Невады в Калифорнии были обнаружены рощи гигантских деревьев, достигающих ста сорока метров высоты, со стволами до двадцати метров в диаметре. Эти исполины зеленого мира заняли второе место после самых высоких деревьев — эвкалиптов. Их назвали секвойей, или мамонтовым деревом. Через восемь лет после этого открытия первый саженец мамонтова дерева уже появился в Никитском саду.

Сейчас здесь больше десяти мамонтовых деревьев. Они еще совсем младенцы по возрасту (считают, что секвойи живут до пяти тысяч лет), но их мощные пирамидальные кроны уже возвышаются над многими из старейших деревьев.

В Нижнем парке каждый посетитель непременно побывает в роще пробкового дуба. Толстые приземистые стволы, обросшие серой, потрескавшейся пробкой, корявые, голенастые сучья, темный шатер листвы, почти не пропускающий солнца, — все это производит сильное впечатление своей необычной, несколько мрачной красотой. Тоже почти ровесница саду, роща эта стала основоположницей культуры пробкового дуба для всего СССР. Расселившиеся от нее новые рощи, помогают нашей стране избавиться от импорта пробки, от зависимости в этом от иностранного рынка.

Живут в саду и деревья, куда более старые, чем сам сад.

В Верхнем парке до сих пор сохранился пятисотлетний тис, а над спуском в Нижний парк нависло тысячелетнее дерево дикой фисташки. Множеством цементных пломб зачинен его древний, уже отказывающийся служить ствол, и патриарх сада еще живет, каждую весну покрывается своими незатейливыми цветками. И тис и фисташка — представители тех лесов, которые когда-то покрывали Крымские горы, бережно охраняются работниками сада.

Таковы некоторые из ветеранов сада. А сколько появилось новых растений за сто сорок с лишним лет его существования! Вместо полутора тысяч, заложенных Стевеном, почти семь тысяч видов, разновидностей, форм и сортов культурных и дикорастущих растений живут здесь теперь на сравнительно небольшой территории в двести восемьдесят гектаров. Все континенты, множество стран прислали сюда самых интересных и ценных представителей своего растительного мира. И путешествие по этим континентам, разместившимся на склонах Крымских гор, помогает охватить взглядом все богатства, какие может дать природа человеку. Фонтаны и каскады, живописные спуски и изящные изгибы дорожек дополняют и оттеняют прелесть естественных ландшафтов.

Сад утопает в цветах. Только роз здесь восемьсот пятьдесят различных сортов. Многие из них созданы здесь же, в Никитском саду. Розы подобраны так, что цветение их не прекращается с самой ранней весны до глубокой осени. А зимой на смену им приходят хризантемы. Научный работник сада Иван Александрович Забелин пополнил их коллекцию новыми, своими собственными сортами, отличающимися большим разнообразием и стойкими к зимнему холоду.

Парки Никитского сада — живой пропагандист знаний о природе, ее неистощимой красоты. Нет на Южном берегу уголка, который привлекал бы к себе больше людей, чем Никитский сад. Экскурсия за экскурсией проходят по дорожкам его парков и летом и зимой (сад цветет и зеленеет круглый год); многие тысячи людей увозят о нем незабываемые впечатления.

Есть в Никитском ботаническом саду участки, которых не захватывает маршрут массовых экскурсий. Они лежат за пределами парков, и то, что выращивается на них, представлено в парках, для экскурсантов, несколькими экземплярами. А сами участки служат лабораториями, где ученые сада ведут большие и разносторонние исследования.

Когда Иван Николаевич Рябов приехал на работу в Никитский сад, а было это больше тридцати лет тому назад, в коллекции плодовых культур, которые выращивались на опытных участках, росли исключительно иностранные сорта. Были среди них сорта, давно уже вышедшие за пределы сада, получившие широкое распространение и как будто бы удовлетворявшие разносторонние вкусы потребителей. Но, взглянув на них по-мичурински, с точки зрения будущего, для которого надо работать, Иван Николаевич убедился, как в действительности бедна коллекция, особенно косточковых пород — персиков, слив, абрикосов, черешен, как нуждается она в пополнении новыми, лучшими сортами. Вместе со своей женой, неизменным товарищем по работе Клавдией Федоровной Костиной, они и посвятили этой задаче многие годы своей жизни.

Прежде всего они обратились к растительным богатствам своей страны, богатствам, которые до Мичурина мало кто ценил и использовал по-настоящему в селекционной работе. Экспедицию за экспедицией проводят ученые в самые глухие и отдаленные уголки страны; лазят по горам, пробираются по лесным чащам, заглядывают в крестьянские сады, где испокон веков велась неосознанная, но целеустремленная селекционная работа. И они обнаружили целые россыпи драгоценного материала. Они нашли абрикосы, созревающие не в июне, а в августе, новые неизвестные виды персиков со сладким семенем, сливы, выдерживающие самые дальние перевозки. В Армении, в крестьянских садах Мегринского района местные персики оказались таких превосходных качеств, какими не обладал ни один прославленный заграничный сорт. Все это было поселено рядом с существующей коллекцией и вместе с ней составило тот сырьевой материал, из которого, после изучения во всех тончайших деталях, ученые начали создавать новые сорта.

На верхней террасе, неподалеку от главного здания, расположился опытный сад косточковых культур. Много необычного можно увидеть в нем. Абрикос, например, известен как один из самых раннеспелых и "мимолетных" фруктов. Созрев очень дружно, примерно к половине июня, абрикосы исчезают буквально в несколько дней. То же самое с черешнями, первыми появляющимися и первыми исчезающими с рынка.

В Никитском саду срок их плодоношения (в разных сортах) растянут на целый месяц. Сливы, наоборот, обычно созревают только в августе. А здесь их розовые, желтые, густофиолетовые плоды сменяют друг друга, начиная с середины июня и кончая сентябрем. Особенно эффектен персиковый сад. С раннего лета и до конца октября в нем среди зелени приземистых, раскидистых деревьев мягким матовым румянцем горят крупные, шерстистые шары плодов. На разных деревьях они в разной поре созревания — от зеленоватых, каменно крепких, до золотистых и нежных, с тающей во рту ароматной мякотью. Самые ранние в мире плоды дают сорта: "отечественный", "юбилейный", "штурм", самые поздние — "золотая осень", "поздняя осень". Таких сортов никогда не было раньше ни в одном саду, они созданы здесь И.Н. Рябовым. И не только они. Тридцать восемь новых сортов персиков и двадцать три сорта черешни дал стране ученый. А Костина К. Ф. обогатила сад двенадцатью новыми сортами сливы и семью сортами абрикосов. Все вместе, эти сорта не только позволяют растянуть постоянное поступление плодов и в свежем виде трудящимся и для консервной промышленности, но и обогащают их новыми ценными качествами. Эти сорта уже можно увидеть и в Помологическом рассаднике Всесоюзного института растениеводства в Качинской долине, откуда путь им в южные сады, и в самих садах колхозов и совхозов. И.Н. Рябов и К.Ф. Костина удостоены за свою работу Сталинских премий.

Сталинскими премиями отмечена и работа ученых Никитского сада по субтропическому плодоводству — Анатолия Сафроновича Коверги, Александра Андреевича Рихтера и Нины Константиновны Арендт. Их усилиями создано шесть сортов сладкого миндаля, четыре сорта маслины и четыре сорта инжира. Эти новые отечественные сорта плодовых культур отличаются непревзойденной выносливостью и высокими качествами. Чтобы получить их, ученые разыскали во время экспедиций, собрали со всего света около восьмисот сортов этих растений.

Маслина, или оливковое дерево, — одна из древнейших культур, которые возделывало человечество. С давних времен она культивировалась и в Крыму, о чем свидетельствуют сохранившиеся кое-где старые деревья. Одно из них, пятисотлетнего возраста, живет еще и в самом Никитском саду. Но постепенно культура маслины на Южном берегу заглохла, долговечное и неприхотливое дерево это, дающее вкусные и питательные плоды, в которых большое количество оливкового, или прованского, масла, почти исчезло. Ученые Никитского сада не только возвращают его в Крым. Маслиновые рощи крымских сортов начинают подниматься и в Армении и в Туркменистане.

На инжире — смоковнице, выражаясь фигурально, растет сахар. В сушеных плодах, которые называют винными ягодами, до семидесяти процентов сахара. Новые советские сорта — "сухофруктовый", "комсомолец", "смена", "подарок Октябрю" и другие — позволяют не только расширить, но и значительно улучшить инжирные сады на Южном берегу.

Миндаль и гранат, орех пекан и фисташка — все они также включены в круг забот ученых отдела субтропических культур, изучаются ими и совершенствуются для новых садов изобилия.

А в траншеях и лимонариях, на опытных участках по соседству с субтропическими плодовыми расселились всевозможные цитрусовые. Ими ведает кандидат сельскохозяйственных наук Нил Васильевич Рындин. Здесь, кроме всевозможных лимонов, апельсинов и мандаринов, все другие представители этой группы растений от кинканов, плоды которых немного больше вишни, до грейпфрутов, дающих плоды величиной с небольшой арбуз. Собранные вместе, они позволяют установить, какие из них пригоднее всего для Крыма, служат "сырьем" для получения таких новых сортов, которые могли бы свободно расти на холодном для них Южном берегу, не прячась в траншеи. Вместе с колхозниками и работниками санаториев, уже растящими цитрусовые, ученые сада нащупывают способы освоения этих культур.

По пути из парков Никитского сада к верхнему шоссе лежат опытные участки технических культур. Отсюда вышла на колхозные и совхозные поля крымская роза, а сейчас готовятся к такому выходу достойные конкуренты ей. Здесь приручили к культуре неподатливого дикаря — ладанник, смола которого оказалась прекрасным закрепителем ароматов духов и одеколонов. Отсюда, с этих опытных делянок, распространилась на полях, а потом на текстильных фабриках ворсовальная шишка — удивительное растение, дающее готовую промышленную деталь. Шишки этого растения, усеянные тончайшими упругими крючочками, употребляются для наведения ворса на сукнах и никаким искусственным сооружением пока не удается заменить ее.

Многие из ценных растений, введенных теперь в культуру, разыскали в горах и лесах Крыма ботаники Никитского сада. Из поколения в поколение, с самого основания сада, ведут они изучение растительных богатств полуострова. Плоды их трудов собраны в Главном гербарии сада. Восемьдесят тысяч листов с различными крымскими растениями представлено в нем.

В годы фашистской оккупации гербарий, представляющий большую научную ценность, был вывезен в Германию. С помощью советских воинов, деятельно помогавших ученым в поисках, он был найден и возвращен саду. Сейчас гербарий служит основой для создания капитального научного труда "Флора Крыма".

И еще об одной, незаметной на первый взгляд, работе, хочется рассказать.

Ежегодно каждый из ботанических садов Союза получает книжечку — делектус. В нем — перечень более тысячи видов и разновидностей культурных и диких растений, семена которых можно получить в Никитском ботаническом саду. В свою очередь, такие же книжечки со всех концов страны получает Никитский сад. Так ведется обмен всем самым интересным, что есть в стране. Лидия Семеновна Савина, заведующая семенной лабораторией, проводит эту работу в Никитском саду.

Нет такого дня в году, когда не созревали бы какие-нибудь из этих тысячи с лишним видов. И нет ни одного дня, чтобы Лидия Семеновна со своими тремя помощницами не приносила бы в семенную лабораторию хоть горсточки новых семян.

А раздобыть эту горсточку не всегда легко. Чтобы собрать, например, сто граммов мельчайших семян красивого цветочного растения портулака, надо потратить несколько дней, собирая их по отдельным созревающим коробочкам. Чтобы иметь возможность поставить в делектусе перечень своеобразных диких растений Карадага, чатырдагских вершин или плоскогорий яйлы, нужно облазить, буквально обшарить их, и не один раз в году. А затем сушить, вылущивать, перебирать ножичком, чтобы не попало ни одного постороннего семени, десятки килограммов семян.

Но объемом делектуса не исчерпывается работа. Из Армении пришел заказ сразу на двести семьдесят килограммов семян крымской сосны для создания горного лесного массива. Пришлось собрать для этого в горах семь тонн сосновых шишек! В Грузию послали для лесных посадок десятки килограммов семян кедров, магонии, ломоносов. Но и это не все. Многие сотни писем приходят в Ботанический сад от юных натуралистов, любителей-садоводов с просьбой прислать семян, саженцев. И эти заявки удовлетворяются неуклонно. До тысячи килограммов всевозможнейших семян собирают неутомимые труженицы ежегодно, чтобы удовлетворить все запросы. И во все уголки Союза проникают зеленые сокровища, собранные поколениями русских ученых под крымским солнцем.