3.1.3. Процесс возвращения в демографических характеристиках

Репатриация не стала односторонним процессом возвращения депортированных граждан на историческую родину. Для многих болгар, греков и особенно немцев характерно стремление выехать на постоянное место жительства в Болгарию, Грецию и Германию.

Проследим динамику прибытия и убытия граждан армянской, болгарской, греческой, крымскотатарской и немецкой национальностей по годам:

Таблица 7. Процесс репатриации в динамике (возвращение и отток из Крыма по годам (в абс. числах)^*.

* Данные Управления миграции при Совете Министров Автономной Республики Крым.

В целом эти данные отражают те сложные условия, в которых оказались многие репатрианты после распада Союза ССР. В них отражено не только желание той или иной семьи возвратиться на родину предков в Крым. Разными были и условия переселения, и трудности, выпавшие на долю тыс. людей. Отсюда столь значительный отток населения в последние годы. Правда, необходимо отметить, что для значительной части крымских татар этот отток носит сезонный характер (из-за бытовой необустроенности и отсутствия жилья вчерашние репатрианты на зиму возвращаются в Узбекистан, Российскую Федерацию и др.). При этом сальдо миграции (миграционный прирост) к 1997 г. остался положительным только у крымских татар и армян. У немцев отрицательное сальдо миграции наблюдается с 1991 г., у греков и болгар — с 1995 г.

Интересна динамика коэффициента, показывающего соотношение прибывающих и убывающих у крымских татар и армян. Многократное превышение числа прибывших у крымских татар (в 9,7—5 раз) наблюдалось в 1990—1992 гг. Примерно двукратное превышение становится характерным для 1994—1995 гг. У армян рассматриваемый коэффициент показывает двукратное превышение прибывших в начале и конце периода. В 1991—1994 гг. он был выше 3. (рис. 2)

Рис 2. Коэффициент соотношения прибывших и убывших у армян, крымских татар и немцев.

Наиболее высокие показатели сальдо миграции у армян наблюдались в 1993 г., у болгар, греков и крымских татар — в 1991 г., у немцев — в 1990 г.

Отметим и столь печальный факт нашей истории последних лет, как рост потока беженцев из «горячих точек» некогда единой страны. Так, по данным управления миграции при Совете Министров Крыма прибытие беженцев из числа депортированных характеризуется такими данными:

Таблица 8. Прибытие в Крым беженцев — репатриантов (1992—1997 гг.).

Итоги возвращения в Крым депортированных граждан, их «приживаемости» на родине выглядели к началу 1998 г. следующим образом: армян насчитывалось 324 человека (111 семей), болгар — 416 (138 семей), греков — 2215 (809 семей), крымских татар 249575 (64753 семей) и немцев — 497 (164 семьи). Следует отметить, что эти цифры определяют количество не просто проживающих, а прописанных лиц. Число же первых значительно превышает данные ГУ МВД Украины в Крыму.

Естественно, понятие «возвращение» и в демографическом, и в этнологическом, и в обыденном планах подразумевает полноценные обустройство и жизнедеятельность всех представителей того или иного этноса. Поэтому интересно проследить по годам картину изменений общей численности (включая категории депортированных и недепортированных, хотя для крымских татар здесь фактически нет разницы):

Таблица 9. Изменение этнической структуры населения Крыма (чел).

* Данные переписи 1989 г.;

** Данные за 1991 г. — оценка. По крымским татарам 1991—1993 гг. — по сведениям уполномоченных Комитета по делам депортированных народов в горрайисполкомах, 1994—1997 гг. — по сводкам ГУ МВД Украины в Крыму.

Как видим, общая динамика численности этих пяти этносов отличается от динамики процесса репатриации (табл. 7). Но не следует спешить с выводами, так как достоверность многих промежуточных цифр, почерпнутых из оперативных сводок ГУ МВД, вызывает определенное сомнение. Порой даже один и тот же источник приводит различные данные, не опровергая более ранние. Это вопрос достоверности нынешних методов учета населения и принятия или резкой критики источников.

Особого внимания требует ситуация с изменениями показателей численности крымских татар. Представляется, что ее изучение важно не только для каких-то итоговых выводов, но и полезно с точки зрения исследования таких достаточно редких этнических процессов, как массовое переселение народа и его отражение в статистических материалах.

В таблице 9 по крымским татарам даны цифры, в основе которых лежат сведения уполномоченных по делам национальностей гор- и райисполкомов (1990—1992 гг.), а затем данные ГУ МВД. Исходная их численность на начало 1989 г. принята по итогам Всесоюзной переписи населения — 38365 человек. Однако специалисты ГУ МВД настаивают на гораздо большей цифре прописки именно крымских татар на момент переписи — порядка 48 тыс. человек. Если принять показатели прибытия — убытия ГУ МВД (табл. 7) и произвести расчеты, начиная от последних лет с более выверенными статистическими показателями, то действительно оказывается, что на конец 80-х гг. численность крымских татар была больше переписной.

Логичен вывод, что во время переписи 12—19 января 1989 г. в зимних, крайне неблагоприятных условиях, часть населения просто отсутствовала. По нашим наблюдениям в зимне-весенний период 1993—94 гг. поселок компактного проживания близ старого села Джанкой (северо-восточная окраина Керчи) покинуло свыше одной трети жителей, выехавших в Узбекистан, Российскую Федерацию и др. регионы. Вспоминая значительную сезонную миграцию крымскотатарского населения тех лет, вызванную необустроенностью их новых жилищ, можно полагать, что для расчета среднегодового населения показатель переписи будет выглядеть явно заниженным. В последующие годы статистика УВД дает более низкие показатели, чем отделы межнациональных отношений исполкомов и райгосадминистраций. Очевидно, в первом случае был возможен явный недоучет реально проживающего населения, так как паспортные столы могли учесть только прописанных граждан. С другой стороны, примерно третья часть руководителей отделов межнациональных отношений при нашем опросе подтвердила, что официальная статистика численности крымскотатарского населения вполне достоверна, хотя они в своих сводках дают более высокие показатели. Часть из них считает, что данные с мест могут быть завышенными по нескольким причинам. Во-первых, реальные условия репатриации не всегда позволяли всей семье одновременно переселяться в Крым. Появляется временной промежуток, когда семья уже состоит на учете как прибывшая в соответствующих подразделениях исполкомов, но нерешенность бытовых вопросов задерживает окончательное переселение, как правило, пожилых и нетрудоспособных членов семьи. Во-вторых, некоторые из наиболее активной части прибывших в Крым репатриантов, став на учет в исполкоме по месту жительства, воздерживались какое-то время от окончательной прописки, так как первоначально определенные места расселения сегодня удовлетворяют не всех. Наконец, в связи с особыми трудностями с жильем в Бахчисарайском районе, Алуште, Феодосии, Ялте и других районах южнобережья сотни людей выезжают на длительный срок за пределы Крыма, так и не успев обзавестись здесь собственным хозяйством. В силу этого, согласно статистическим нормам, они не могут быть зачислены в состав постоянного или наличного населения¹. Следует учитывать и определенные проблемы с пропиской, возникающие у части репатриантов в Симферополе и некоторых других регионах Крыма. Вместе с тем, заведующие отделами в Черноморском, Первомайском и многих других районах уверены, что реальная численность проживающих крымских татар на 3—4% больше официально отмечаемой органами прописки. Эти, эмпирическим путем полученные данные, можно принять без особых сомнений, так как практика показывает, что даже переписи населения в развитых странах могут давать 4—5% ошибку. Численность крымских татар на начало 1997 г. в Алуште по сводкам Рескомнаца Крыма почти в 2 раза выше, чем по сведениям ГУ МВД (2600 человек против 1389), в Первомайском, Черноморском, Белогорском, Красногвардейском районах, городах Симферополе и Ялте наблюдается почти полная идентичность представленных данных, а в Кировском районе, по сведениям Рескомнаца проживает 15,9 тыс. крымских татар, в то время как ГУ МВД дает цифру 17,8 тыс. человек.

Итоговые показатели численности крымских татар в 1996 г. практически совпадают по обеим системам учета. Соответственно, можно заключить, что именно в 1989—1991 гг., в начале массового переселения были допущены искажения в учете, которые затем взаимно нивелировались. Но в нашем дальнейшем исследовании необходимо учитывать возможность незначительных расхождений. Для 1989 г. наиболее правильным будет показать расчет в 2-х вариантах.

Отметим еще раз, что именно крымским татарам присущ особенно высокий уровень национального самосознания, стремление к скорейшему возвращению на историческую родину. Как известно, первоначальные расчеты предусматривали завершить этот процесс в 1995 г.². Примем эту дату, и не считая, что именно довоенная численность депортированных этносов может быть абсолютной отправной точкой отсчета для характеристики нынешнего этапа восстановления полиэтничности, все же рассмотрим следующие показатели:

Таблица 10. Изменение национального состава населения Крыма.

Примечание: 1939 г. — по переписи населения; 1995 г. — данные ГУ МВД о прописке граждан.

Динамика роста численности крымскотатарского населения по разным регионам в основном отражает реализованную возможность свободного расселения. Зоны ограничения расселения³, существовавшие номинально до 1992, а в ряде регионов фактически до середины 90-х гг., были определены как особенностями размещения производительных сил, так и нехваткой свободных земель, в частности на южнобережье. После снятия административных ограничений появились естественные, которые снова же не всегда оказываются достаточно цивилизованными, так как ставят людей перед новыми проблемами во взаимоотношениях со средой обитания в самом широком смысле этого понятия. В результате такого взаимодействия в большинстве случаев сохраняются тенденции и приоритеты, наметившиеся ранее: Белогорский район — свыше 32, Кировский — 23,6, Первомайский — 22,7, Бахчисарайский — 21% крымских татар в составе сегодняшнего населения. Территории, где их численность колеблется от 15 до 20% — Судакский, Черноморский, Ленинский, Джанкойский, Симферопольский и Советский районы. В последнем из перечисленных районов резко снизились темпы прироста репатриантов, они стали самыми низкими в Крыму, а район потерял свое второе место в списке. Наиболее высоки темпы прироста крымских татар в Алуште и Феодосии. Резкое увеличение численности крымских татар в Алуште и довольно значительное — в Бахчисарайском и Судакском районах отражает в какой-то мере ход восстановления довоенных пропорций в национальном составе жителей, когда в Алуштинском, Судакском районах, а также на юго-западе Крыма (тогдашние Балаклавский, Куйбышевский и Бахчисарайский районы) крымские татары составляли большинство населения. Значительно пополнилось крымскими татарами население Евпатории, Красноперекопска, Нижнегорского, Раздольненского районов (табл. 11).

Таблица 11. Динамика расселения крымских татар по регионам Крыма (по данным отделов межнациональных отношений).

В печати приводились данные о том, что основная масса (более 80%) крымских татар до депортации проживала в селе⁴. Действительно, если брать шесть основных городов Крыма (а всего тогда к городам причислялось 13 населенных пунктов), то в них проживало 18,5% всех крымских татар, но в целом, 37,3% их можно было причислить к городским жителям. В 1989 г. среди крымских татар было 23,4% горожан, а в начале 1995 г. — 18,1%⁵. Таким образом, эти цифры сравнивать трудно, так как понятие «город» можно трактовать по-разному, хотя преимущественный прирост крымских татар в сельской местности очевиден. Внимательный анализ ситуации с разделением потока репатриантов между городом и сельской местностью дает возможность увидеть явление это в новом свете. Так, Э.М. Люманов дает следующую картину⁶:

Таблица 12. Распределение потока репатриантов — крымских татар между городом и селом.

Такова реальность, которая диктуется условиями расселения репатриантов, особенно в 1989—1991 гг. Но одновременно наблюдается растущее притяжение города для анализируемого населения: в 1989 г. из прибывших ориентированы на проживание в городе 18,6%, в 1990 г. — 22,8%, в 1991 г. — 32,6%, в 1992 — 30,4%, 1993 — 34,1%, 1994 — около 40%. Надо думать, что при появлении первых ощутимых тенденций к нормализации условий жизни число крымских татар — жителей городов резко возрастет. В настоящее время среди крымских татар — нынешних горожан — отдали предпочтение городам, как месту проживания: Симферополю — 13,9 тыс. человек; Евпатории — 9,5 тыс. человек; Феодосии — 4,9 тыс. человек; Джанкою — 2,9 тыс. человек и т.д. А наиболее привлекательными для репатриантов среди городов Крыма стали Евпатория, Большая Ялта, Алушта — более 23% крымских татар из общего числа возвратившихся хотели бы жить в каком-то из них.

Рис. 3. Карта-схема плотности расселения крымских татар в Автономной Республике Крым

Рис. 3 представляет карту-схему плотности расселения крымскотатарского населения на полуострове. Она выполнена на основе официальных данных о прописке и сведений, полученных при опросе руководителей отделов межнациональных отношений на местах. Очевидно, что среди традиционных и естественных мест повышенной плотности населения вдоль транспортных магистралей, водных артерий и т.п. особо выделяются местности с благоприятными условиями производства и сбыта сельхозпродукции. Как и в начале 1989 г., в 1995 г. ярко проявляется транскрымский пояс крымскотатарского расселения от Феодосии до Каламитского залива. Заметим, что если спонтанный процесс преобладающего прироста сельского населения в целом по Крыму несет в себе позитивный заряд, то расселение крымских татар на сегодняшний день в немалой мере ему способствует.

Таблица 13 представляет расселение армян, болгар, греков и немцев на начало 1998 г. Многие цифры здесь стоит воспринимать не менее критически, чем в случае с крымскими татарами, хотя источник информации самый достоверный. Выделим два основных момента, которые в первую очередь могли влиять на сопоставимость показателей 1989 и 1998 гг. Во-первых, при проведении переписи 1989 г. определенная часть представителей национальных меньшинств все еще записывалась русскими в результате ассимиляции и утраты национального самосознания. События последующих лет способствовали обратным явлениям. Во-вторых, оперативные сведения ГУ МВД в Крыму о прописке отражают не все наличное население. Следует обратить на это внимание, особенно если речь идет о миграции из зон бедствия.

Тем не менее, имеющиеся данные дают реальную картину развития многих тенденций. Если в 1989 г. ТКЭ армян можно было назвать Феодосию, Евпаторию, Кировский район (Старый Крым), то спустя 9 лет дополнительно выделяются Джанкойский район, где армяне составили 0,86% от общей численности населения и Красноперекопский — 0,94%. Высокими темпами идет прирост численности армян в Симферополе. Очевидно это происходит не только за счет внешней миграции, но и в результате перераспределения армян в пределах республики. Среди рассматриваемых этносов армяне оказываются наиболее акцентированными на проживание в контактных зонах. Традиционно сохраняя ТКЭ на рубежах Центрального и Восточного Крыма (довоенные районы — Старокрымский, Карасубазарский — Белогорский), они сегодня расширили ее через весь полуостров к Раздольненскому и Красноперекопскому районам — северным территориям концентрации этноса. Образовался транскрымский пояс расселения, охватывающий глубинный Крым и регионы, близкие к выходам из него. При таком понимании тенденции в расселении армян логично выглядит их отток из Ленинского, Нижнегорского, Советского, Сакского и Первомайского районов и традиционная концентрация армян в столице Крыма — Симферополе (табл. 14). По сути, в наше время мы сталкиваемся с реализацией тех же устремлений армян, которые в XVIII—XIX вв. заставляли их обращаться к русским властям с просьбами о переселении в районы более удобные для развития ремесел, торговли и связей с окружающим миром⁷.

Таблица 13. Расселение армян, болгар, греков и немцев по регионам Крыма на 1.01.1998^*.

* Данные ГУ МВД Украины в Автономной Республике Крым

** Прирост по сравнению с 1989 г.

К сожалению подробный анализ нельзя сделать по болгарам и немцам, так как переписные данные 1989 г. не отражают для целого ряда местностей крайне малую их численность (табл. 13). Но за последние годы заметное уменьшение численности болгар произошло в городах — Джанкое, Евпатории (от 50 до 20%) и районах — Белогорском, Джанкойском, Симферопольском (от 48. до 30%). По-прежнему как ТКЭ болгар можно определить Симферополь, Керчь, Феодосию, Ялту.

Таким образом, традиционные с XIX в. места расселения болгар сегодня отчасти сохраняются (Симферополь, Керчь) и восстанавливаются (Феодосия). Однако наиболее известные в прошлом болгарские поселения в районе Феодосии и Старого Крыма, по сути, не стали символами возвращения в места обитания предков.

Расселение немцев в Крыму также сравнительно спорадично. Причем, во многих регионах (Евпатория, Феодосия, Белогорский, Раздольненский районы) происходит сокращение численности немцев. Некоторое увеличение их числа в 1997 г. произошло только в Джанкойском районе (0,6% от числа жителей), Алуште и Симферополе.

ТКЭ греков в Крыму в 1997 г. — это Белогорский, Кировский, Нижнегорский районы (0,7—0,3% от общего числа жителей), Симферополь (0,4%). По сравнению с 1989 г. численность греков сократилась в Ленинском, Первомайском, Красногвардейском районах, Евпатории, Ялте и возросла в Симферополе и Симферопольском районе. В целом, места концентрации греков в прошлом — Ялта, Севастополь, Керчь, Симферополь, районы Старого Крыма и Белогорска сегодня не имеют характерной структуры с включением греческого населения.

Представляется бесспорным, что столица республики — город Симферополь — обладает особой притягательной силой. Однако простое сравнение частоты встречаемости крымских татар, армян, болгар, греков и немцев в Симферополе и Симферопольском районе показывает, что это не совсем так, по крайней мере, по данным прописки (табл. 13). Поэтому небезынтересно, для кого же из представителей этих национальностей Симферополь является более привлекательным. По данным 1997 г. удельный вес греков-симферопольцев среди всех греков, проживающих в Крыму, — 36,2%, армян — 12,4%, болгар — 11,7%, татар — 5,8% и немцев — 9%.

В целом, доля городских жителей на начало 1995 г. среди армян — 39,1%, болгар — 63,2%, греков — 37,9%, крымских татар — 18%, немцев — 27,7%⁸. Как видим, наиболее урбанизированными являются болгары, а наименее крымские татары. Отметим, что эти факты противоречат выработанному в прошлые годы представлению о болгарах, как в основном аграрном населении полуострова.

Для сравнения приведем данные о расселении этих этносов по результатам переписи 1939 г.

Таблица 14. Расселение армян, греков, болгар, крымских татар и немцев по регионам Крыма (1939 г.).

Как видно из таблицы 14 доля городских жителей среди армян составляла около 60%, у греков — 46%, в то время как у болгар в городах проживала всего лишь четверть населения.

Примечания

1. Примем также к сведению, что по переписи, проведенной Республиканским медцентром депортированных народов, в Крыму на начало 1995 г. насчитывалось 211,5 тыс., а к началу 1996 г. — 217,5 тыс. крымских татар. Эти цифры практически совпадают с нашими расчетами, полученными на основании сведений о прописке вновь прибывших с учетом темпов естественного прироста. Хотя специалисты и считают их показатель заниженным из-за отсутствия объективной информации (См.: Информационный бюллетень здоровья депортированных народов. — 1996. — № 2). Заметим, что эти данные, очевидно, достаточно корректно отражают численность реально проживающих в Крыму крымских татар.

Полагаем, что цифра 270 тыс. крымских татар на конец 1994 г. (Куртсеитов Р.Д. Социокультурная преемственность поколений в процессе восстановления национальной целостности крымскотатарского народа / Автореф. канд. дисс. — М., 1995. — С. 18) интересна как историографический факт разнополюсных мнений.

2. Музафаров Р. Крымскотатарская энциклопедия, с. 382.

3. Города: Симферополь, Алушта, Евпатория, Керчь, Феодосия, Ялта; районы: Бахчисарайский, Ленинский, Раздольненский, Сакский, Симферопольский, Судакский, Черноморский.

4. Музафаров Р. Крымскотатарская энциклопедия, с. 381.

5. Учтены 11 городов Крыма с населением более 20 тыс. чел.

6. Люманов Э. Кърым статистикасында кърымтатар халкъм // Йылдыз. — 1994. — № 5. — С. 219.

7. Манучарян Ш.Г. Возникновение армянских поселений на полуострове // Сквозь Века. — Симферополь, 1995. — С. 37, 42.

8. Учтены в рамках наличных данных семь основных крымских городов, где проживает 41,1% крымчан.