Новые экскурсии в Тавриду: от П.И. Сумарокова до Ф.К. Биберштейна

Открытия, сделанные в Тавриде XVIII века, постепенное освоение ее природных богатств, развитие отраслевого сельского хозяйства, начало разработки минерального сырья, лесных ресурсов стали привлекать в XIX веке на полуостров многих отечественных естествоиспытателей и иностранных путешественников.

Российское общество нуждалось не только в специальных научных трудах о Тавриде, но и в сведениях, доступных для широких образованных кругов населения. Среди первых, кто удовлетворил эти запросы, был В. Измайлов, совершивший поездку по Крыму в начале XIX века И рассказавший о ней на страницах своей книги «Путешествие в Полуденную Россию в письмах» (Москва, 1800; 1—2 тома — 1802,1805). Издание содержит много занимательных фактов и картин природы этого края, пронизанных приподнятыми, несколько наивными эмоциями:

Другой отечественный путешественник тех лет П.И. Сумароков по итогам своих вояжей опубликовал две книги: «Путешествие по всему Крыму и Бессарабии в 1799 г., с историческими и топографическими описаниями всех тех мест» (Москва,1800), а также «Досуги крымского судьи, или Второе путешествие в Тавриду» (СПб, 1803—1805, 1 и 2 части и 2 атласа).

На страницах сумароковских «Досугов» приводятся многочисленные историко-географические сведения о Крыме и отдельных природных объектах — реке Салгир, горе Чатырдаг, пещере Кизилкоба, оползне в Кучуккое, о лечебных грязях и т. п. Автор порой не удерживается от восторженных эмоций:

И.М. Муравьев-Апостол в своем «Путешествии по Тавриде в 1820 г.» (СПб, 1823), не без основания называет Крым «землей классической». Очевидно, поэтому A.C. Пушкин, побывав здесь в 1820 г., позже, при написании поэмы «Бахчисарайский фонтан», обращался именно к книге И.М. Муравьева-Апостола.

В 1834 году был опубликован (правда, на французском языке) «Путеводитель путешественника по Крыму». Его автор швейцарец К. Монтандон сам изъездил весь полуостров и составил оригинальные записи, рисунки, карты и планы. Главная ценность подобных документальных работ заключалась в том, что они, рисуя в доступной форме своеобразие и богатство природы, привлекали к Крыму внимание широкой европейской и отечественной общественности, способствовали притоку новых интеллектуальных сил к изучению и экономическому освоению ресурсов Тавриды.

Обложка книги П. Сумарокова (1805 г.)

Важную роль в систематизации сведений о естественных богатствах Тавриды, ее населении и структуре хозяйства, в описании населенных пунктов сыграли труды В.Х. Кондараки «...Подробное описание Южного берега Крыма» (1807, с картой) и особенно «Универсальное описание Крыма. В память столетия Крыма» (Москва, 1883 — 10 томов).

Кроме путешественников и чиновников, в Крым всё чаще и чаще стали заглядывать естествоиспытатели разных специальностей. В 1823—1825 гг. поисками угля, железной руды, нефти и других полезных ископаемых на полуострове занимался маркшейдер Г. Козин. С тех пор, как считал академик А.Е. Ферсман, началось изучение минеральных богатств Крыма. В книге Г. Козина впервые с достаточной для того времени глубиной были описаны минеральные виды сырья. В 1828 году публикуется его «Минералогическое описание гор, лежащих по Южному берегу Крыма». В этой работе Г. Козин, в частности, описывает семь мест отложений,

Г. Козин приводит также сведения о грязевых вулканах, о Камышбурунском месторождении железных руд, о нефти Керченского полуострова. Как хорошо видно, это детальные описания, вышедшие из-под пера опытного специалиста-геолога, умеющего не только обозначать месторождения, но и давать им качественную и количественную оценку.

Важным событием первой половины XIX века явилась горная экспедиция, снаряженная в 1837 г. в Донбасс и Крым известным промышленником A.M. Демидовым. Её участниками были составлены физико-географическое и геологическое описание полуострова, геологическая карта, перечень горных пород, минералов, видов птиц. Результаты работы экспедиции были опубликованы в нескольких томах книг с многочисленными красочными приложениями. Об актуальности и популярности труда A.M. Демидова «Путешествие в южную Россию и Крым..., совершенное в 1837 г.» (Москва, 1853) свидетельствуют его неоднократные переиздания и переводы во многих странах Европы: на французском языке (Париж, 1838, 1854), на английском (Лондон, 1853), немецком (Бреславль, 1854), испанском (Барселона, 1855), польском (Варшава, 1845), голландском (1840) и итальянском (1841) языках.

В составе экспедиции A.M. Демидова участвовал швейцарец А. Гюо, который внес значительный вклад в изучение геологического строения Крыма, в частности, его стратиграфии. В своих работах (1840—1842) он описывает: I — юрские отложения; II — меловые отложения; III — отложения надмеловые; IV — «клизмийские» (вулканические) отложения; V — современные (или нынешние) отложения... Геолог делает попытку объяснения их происхождения, отмечает наличие вулканических пород, псевдовулканов и сальз. На основании этих исследований была составлена первая геологическая крупномасштабная карта Крымского полуострова (в масштабе 50 верст в дюйме; Париж, 1841). В результате обработки собранной А. Гюо ископаемой фауны было установлено распространение в Горном Крыму юрских и меловых отложений, а на Керченском полуострове и в Равнинном Крыму — третичных.

Интересны были геологические исследования Крыма, проводившиеся ученым путешественником Дюбуа де Монпере в 1834— 1837 гг. В своих трудах (Париж, 1839—1843) он установил возраст многих осадочных пород и подметил основные черты геологического строения полуострова, составил его геологическую карту. Разделяя взгляды ученых-плутонистов, Дюбуа де Монпере почти всюду в геологической природе Крыма ошибочно усматривал последствия действий магмы. Производя районирование Горного Крыма, ученый специально выделяет Южный берег Крыма.

Среди других путешественников, оставивших нам описания географии и геологии Крыма в XIX веке, отметим труды М.Ф. Энгельгердта и В. Парота (Берлин, 1815), Гоммера де Гелля (Париж, 1842; СПб, 1867 и др.), Г.В. Абиха, исследовавшего геологию Керченского полуострова (1846 и др.), А.Е. Лагорио, изучавшего изверженные породы Крыма (1880 и др.), В.Д. Соколова, изучавшего черты геологии полуострова (1884 и др.), К.К. Фохта, описавшего осадочные отложения Крыма и составившего содержательную геологическую карту полуострова (1877, 1890 и др.), Г.Д. Романовского, опубликовавшего ряд работ по геологии и гидрогеологии Крымского полуострова (1861, 1884 и др.), Ю.А. Листова, изучавшего географию и геологию Крыма (1855, 1889 и др.) и другие...

Исследования с каждым годом нарастали и расширялись. Но первые карты Крымского полуострова в основном были схематичными и слишком неточными, и из-за отсутствия детальной топографической информации научные изыскания часто тормозились и не получали должной реализации в экономическом развитии края. Поэтому в 1836—1838 гг. главный армейский штаб России осуществил триангуляцию Крымского полуострова, в результате которой издаются сначала одноверстная (1855), а позже (1859—1862) — трехверстная карты Крыма. Картографические съемки существенным образом содействовали интенсификации и углублению изучения природы Тавриды.

В первой половине XIX столетия закладывались основы систематических климатических, гидрологических и биологических исследований южного края. Первая метеорологическая станция была организована в Симферополе в 1821 году, а несколько позже — в Ялте. Пионерами метеонаблюдений были врачи Ф.Ф. Мюльгаузен (в Симферополе) и В.Н. Дмитриев (в Ялте), а также поселившийся в Карабахе, близ Алушты, российский академик П.И. Кёппен.

Примерно в тот же период у берегов Крыма морским офицером И. Батуриным производились промеры глубин. Им была составлена первая карта Севастопольских бухт и прилегающего побережья. В 1825—1836 гг. под руководством капитан-лейтенанта Е. Манганари производится первая опись Черного моря. На основе этой описи в 1841 году издан полный Атлас карт Черного и Азовского морей. В 1851 г. выходит в свет первое издание русской лоции Черного моря, а в 1854 г. — лоции Азовского моря. Лоции эти, выполненные по материалам, собранным флотскими лейтенантами Г.И. Бутаковым, И.А. Шестаковым и А. Сухомлином, легли в основу знаний о физических особенностях и географии морей, омывающих берега Крыма. Карты и лоции сыграли важную роль в развитии мореплавания в Азово-Черноморском бассейне и способствовали развитию исследований в прибрежных водах (А. Остроумов, 1893 и другие).

В 1871 г. была учреждена Гидрографическая экспедиция Черного моря, внесшая существенный вклад в изучение его природных условий. В том же году в Севастополе было положено начало организации первой в России морской биологической станции. Она была основана по инициативе знаменитого русского путешественника-географа H.H. Миклухо-Маклая, который незадолго до этого, посетив южный Крым, выступил затем в Москве на 2-м съезде русских естествоиспытателей с докладом о необходимости создания такой станции. В организации Севастопольской биологической станции (ныне — Научно-исследовательский институт биологии южных морей Национальной Академии наук Украины) приняли деятельное участие такие выдающиеся ученые-биологи, как И.И. Мечников, И.М. Сеченов и другие. Некоторое время ее руководителем был крупный биолог-эволюционист академик А.О. Ковалевский, имя которого носит теперь это научное учреждение.

Три директора Севастопольской биологической станции (слева направо): А.А. Остроумов, С.А. Зернов, А. Гольцов (1911 г.)

Все это позволило к концу века организовать крупную отечественную Черноморскую экспедицию (1890 г.), в которой принимали участие видные ученые — гидролог И.Б. Шпиндлер, геолог Н.И. Андрусов, химик Н.Д. Зелинский и другие, именно тогда было открыто сероводородное «заражение» глубинной толщи черноморских вод и «двухэтажное» их расслоение: верхний слой (150—200 м) — жизнедеятельный и нижний (от 150 до 2245 м) — «безжизненный».

Что касается животного мира Тавриды, то после П.С. Палласа его изучали такие отечественные зоологи, как А. Севастьянов, впервые зафиксировавший отсутствие здесь белки (1816), И. Криницкий, заметно расширивший списки местной фауны (1839), Г.И. Радде (1845) и А. Сеницкий, писавшие о здешних птицах (1898), И.Н. Шатилов — с богатой коллекцией и оригинальными наблюдениями по биологии птиц (1860—1888). Благодаря последнему из этих натуралистов мы имеем определенные сведения о крымском волке, по-видимому, эндемичном подвиде, позже истребленном. К.Ф. Кесслер в 1858 г. напечатал «Путешествие с зоологической целью к северному берегу Черного моря и в Крым».

Глубоким знатоком животных Крыма (включая ископаемых) был А.Д. Нордман. В частности, его «Понтическая фауна» (1840) стала самой полной на то время подобной сводкой; он впервые указал на существование трех видов дельфинов у берегов Крыма и наблюдал ныне исчезнувшего тюленя-монаха у мыса Мартьян.

Санкт-петербургский «Крымский комитет» командировал сюда фауниста А.М. Никольского, и в 1888—1890 гг. он изучал фауну Крымского предгорья, Присивашья, западного Крыма и других районов полуострова. Обобщив полевой и литературный материал, ученый опубликовал широко известную книгу «Позвоночные животные Крыма» (1891—1892), подытожившую столетние исследования в этой области и ставшую на многие годы научной основой для дальнейших исследований животного мира полуострова. В этой работе, наряду с собственно зоологическими описаниями видов животных, были показаны условия их местообитаний, сезонные миграции и зоогеографические связи Крыма с другими странами.

Исторический интерес представляют сведения, приводимые A.M. Никольским об обилии охотничьих животных на полуострове после Крымской войны 1853—1856 гг. Он пишет, например, что

В 1893 г. по Крыму — в Присивашье, в Предгорье и в горах путешествовал зоолог A.A. Браунер, впоследствии (1900—1923) опубликовавший по итогам наблюдений ряд работ. О фауне Крымского полуострова сообщали также зарубежные зоологи, например, A. X. Ирби (1857) и X. Гёбель (1874).

Яркий след в крымском естествознании оставил профессор С.А. Мокржецкий (1865—1938). По окончании Императорского лесного института в 1889—1892 гг. он работал в лесничествах континентальной Украины и Крыма, после чего, в 1893 г., был назначен губернским энтомологом при Таврической губернской земской управе. Деятельность Сигизмунда Александровича на этом посту была связана с научной и практической организацией защиты садов от вредителей. По данной теме им опубликованы здесь около сорока работ. С именем С.А. Мокржецкого связана история основания Естественноисторического музея в Симферополе (1899), Крымского общества естествоиспытателей и любителей природы (1910), а также Таврического университета.

Среди ботаников, исследовавших Крымский полуостров на стыке XVIII и XIX веков, был выдающийся отечественный ученый Ф.К. Биберштейн (1768—1826). В России его называли Федором Кондратьевичем, однако настоящее немецкое имя естествоиспытателя — барон Фридрих Маршалл фон Биберштайн. Он прибыл в Крым, когда отсюда уже уехал П.С. Паллас, прожил здесь почти три года, сделал множество ботанических находок, и в своем классическом труде «Flora taurico-caucasica» (1808—1819) довел число видов флоры Крыма до 1280 (это было намного больше, чем у П.С. Палласа). Выдающийся крымский флорист Е.В. Вульф считал именно эту работу первой настоящей «Флорой Крыма». Ф.К. Биберштейн описал в Крыму множество новых для науки растений; в свою очередь, еще одно множество растений, открытых уже другими ботаниками, было посвящено Биберштейну. Из целой обоймы видов и одного рода, носящих имя этого исследователя, нельзя не упомянуть эндемичную ясколку Биберштейна, или «крымский эдельвейс» (Cerastium biebersteinii). Этот памятник поставил Ф.К. Биберштейну великий О.П. Декандоль, а наш современник H. М. Федорончук назвал в честь Биберштейна эндемичный вид тринии (Trinia biebersteinii), открытой им в 1980-х гг.

В первой половине XIX в. по Тавриде экскурсировало множество европейских естествоиспытателей (Э.Д. Кларк, 1816; Д. Дюрвиль, 1822; Р. Лайелл, 1825; С. Бруннер, 1833; И. Левелье, 1842; Д. де Монпере, 1843; К. Кох, 1848—1851 и др.). Их данные о местной флоре, за малым исключением, весьма фрагментарны. Так, например, Д. Дюрвиль приводит всего 158 видов, И. Левелье — 588, причем наличие в списках части из них до сих пор вызывает недоумение. Автор «Flora rossica» К.Ф. Ледебур привел для Крыма 1458 видов, однако не следует забывать, что, как предостерегал В.Н. Аггеенко, «некоторые из них приняты автором на основании не совсем надежных показаний», в чем, впрочем, можно было бы упрекнуть практически всех ботаников того времени. Тем не менее, как известно, крымские сборы ряда путешественников были использованы при описании новых видов в эпохальном «Продромусе», самой полной ботанической «базе данных» того времени авторства великих швейцарских натуралистов О.П. и А. Декандоллей («Prodromus systematis naturalis regni vegetabilis...», 1824—1873). Некоторую флористическую информацию приводят также Г.И. Радде (1854) и M. Е. Коссон (1856). П.А. Чихачев в 1856—1869 гг. осуществил одну из первых попыток сопоставления растений Малой Азии и Крыма, что имело большое значение для выявления их ботанико-географических связей.

Эпизодические исследования ботаников первой половины XIX в. ощутимо расширили представления о крымской флоре, но не давали полной обновленной картины, и только X. X. Стевен осуществил настоящий прорыв в данном направлении.