«Кольцо в ухо» (1475)

Бунт Эминека и его контакты с османами — Турецкое нашествие на Крым и завоевание Каффы — Менгли Герай взят в османский плен и доставлен в Стамбул

Изгнанный из Крыма Эминек был возмущен сотворенной над ним несправедливостью, когда ничтожный Шейдак занял его место благодаря подкупам и интригам. Этого нельзя было оставлять безнаказанным, и Эминек нашел способ покарать своих обидчиков. Бей уже давно установил связи со стамбульским двором. До сих пор эти контакты были тайными, поскольку их не одобрял Менгли Герай. Но теперь изгнаннику не от кого было таиться, и Эминек написал падишаху письмо, призывая его выступить войной на Каффу и обещая помочь османам в завоевании генуэзских колоний.¹

Как только стало известно о свержении хана, Эминек вернулся с Кавказа на полуостров. С Айдером, которого беи возвели на престол вместо Менгли Герая,² у Эминека были прекрасные отношения: недавно они сообща совершили очень прибыльный набег на литовские владения и Эминек уже давно подбивал ханского брата к захвату власти.³

С его возвращением наступила черная пора для Шейдака. Спасаясь от соперника, Шейдак спрятался у своих генуэзских покровителей в Каффе, а Ширины привели войско к стенам города, чтобы добраться до интригана и покарать его.⁴

Сидя в осажденной Каффе, Менгли Герай мог лишь с горечью наблюдать, как рушится порядок, который ему с таким трудом удалось выстроить в Крыму за годы своего правления. Каффинцы боялись теперь выходить за пределы города, в окрестностях которого бесчинствовали приверженцы Эминека. Менгли Герай все еще не терял надежды уладить дело миром и призывал восставших к переговорам,⁵ но никто не обращал внимания на воззвания свергнутого правителя и не хотел с ним ни о чем договариваться. Видимо, мятежники уже загорелись мечтой захватить Каффу и завладеть ее несметными богатствами — ведь Эминек в своем письме султану выразил пожелание, чтобы при завоевании города все трофеи достались крымцам, а Стамбул довольствовался бы лишь верховной властью над новозавоеванными землями.⁶

Мехмед II уже давно следил за развитием событий на полуострове. Для него не составило бы труда справиться с Каффой и Готией еще двадцать лет назад — но на страже этих крошечных государств стояли крымские ханы. Теперь же ситуация целиком переменилась: хан-покровитель генуэзцев сошел со сцены, а первые лица Крыма сами звали султана на помощь и обещали ему свое повиновение. Мехмед II не замедлил воспользоваться их приглашением — тем более, что интересы падишаха в Крыму заключались не только в покорении Каффы и Готии, но и в том, чтобы поставить себе на службу самих крымцев. Как раз в эти годы Мехмед II готовил большой завоевательный поход на Молдову, правитель которой, князь Штефан, оказался сильным и опасным противником. Для успеха будущей кампании Мехмед II нуждался в поддержке крымскотатарских войск, чтобы вместе с ними нанести Штефану удар с двух сторон. Подчинение беев Стамбулу предоставило бы в распоряжение султана всю военную силу Крыма — и потому Мехмед II, отложив все прочие планы, приказал готовить армию к походу на Крым, а сам выступил к Дунаю, поближе к молдавским границам.⁷

Последний весенний день 1475 года стал, без преувеличения, днем эпохального события в истории Крыма, на столетия вперед определившего его дальнейшую судьбу. 31 мая по Каффе разнесся клич, которого тут уже давно со страхом ожидали: с моря к городу приближается огромная эскадра турецких кораблей! Горожане могли наблюдать, как на линии горизонта вырастает лес парусов: суда, шедшие впереди, были уже ясно различимы — а в морской дали тем временем появлялись всё новые и новые корабли. К Каффе направлялось почти полтысячи больших и малых судов;⁸ крымским берегам еще не доводилось встречать такой колоссальной армады. На палубе большой флагманской галеры стоял везирь Гедик-Ахмед-паша — знаменитый полководец, албанец по происхождению, правая рука Мехмеда II в завоевательных походах.

Везирь решил высадить войско в стороне от Каффы и разбить там свой лагерь. Подойдя ближе, османы увидели на берегу большой отряд крымскотатарской конницы. Завоеватели насторожились: с одной стороны, было известно, что крымская знать сама позвала турок на помощь — но разве было исключено, что Менгли Герай в последний момент вернулся к власти и приготовился оборонять свои владения? Едва турецкие посыльные заговорили с всадниками, как сомнения развеялись: османов встречало войско Эминека, который с нетерпением дожидался прибытия турецких союзников.⁹

Сойдя на берег, армия Ахмед-паши подошла к стенам Каффы и начала пушечный обстрел городских укреплений.

Зная, что рассчитывать на пощаду не приходится, консул приготовился к упорной обороне. Но едва генуэзцы заняли боевые позиции, как греки и армяне, составлявшие большинство населения Каффы, заявили, что отказываются защищать город. Они потребовали от генуэзских властей, чтобы те сдали крепость туркам без всяких условий, угрожая, что в противном случае сами вырежут всех итальянцев¹⁰ (горожане рассчитывали, что за добровольную сдачу Ахмед-паша пощадит их жизни и ограничится лишь сбором дани¹¹). Сражаться, имея напротив себя османские пушки, а за спиной — бунтующую толпу, итальянцы не могли. Консул Кабелла был вынужден сложить оружие и поднести Ахмед-паше ключи от города.

6 июня турки вошли в ворота Каффы. Как и надеялись греки с армянами, завоеватели не стали устраивать массовых расправ: капитуляция консула спасла жизни тысяч горожан. Генуэзцам же пришлось гораздо хуже: три сотни защитников Каффы были казнены османами на месте.¹² Паша занял консульский дворец и приказал привести к себе всю каффинскую молодежь в возрасте от 7 до 20 лет. Отобрав из этого числа более тысячи юношей для янычарских частей и около пяти сотен девушек для гаремов Стамбула, османы заставили все население города выплатить огромную контрибуцию и заново отстроить разрушенные обстрелом городские стены.¹³ Затем горожанам было объявлено, что они могут возвращаться к своим повседневным занятиям, а уцелевшие генуэзцы были погружены на суда, вывезены в Стамбул и поселены там в специально отведенном квартале.¹⁴

Собрав со всего города огромную дань и дочиста ограбив всех застигнутых в Каффе иноземных купцов, Ахмед-паша стал обладателем несметных богатств. Наивная надежда Эминека на то, что турки поделятся с ним этими сокровищами, рухнула. Впрочем, и Эминек не остался без награды: ворвавшись в Каффу вслед за османами, он разыскал ненавистного Шейдака и отрубил ему голову.¹⁵

Захватив Каффу, паша отправил свою армию на завоевание остальных генуэзских крепостей. Турки с легкостью смяли сопротивление малочисленного гарнизона Солдайи и двинулись дальше — к Чембало, Каламите и готской столице Феодоро, а освобожденный османами из солдайского застенка Нур-Девлет вышел на волю и направился в Кырк-Ер.

В генуэзской Каффе проживало немало крымских татар — и хотя большинство из них присоединилось к Эминеку,¹⁶ другие остались верны Менгли Гераю и не покинули его в осажденном городе. Несмотря на свое бедственное положение, сверженный хан старался выполнить давние обязательства покровителя Каффы: едва османы высадились на побережье, как хан с полуторатысячным отрядом своих приверженцев вступил с ними в бой — но не устоял против огромной армии и отступил обратно в крепость.¹⁷

Когда османы вошли в Каффу, Менгли Герай был схвачен и доставлен к Ахмед-паше, причем в его задержании участвовали не только турки, но и враждебно настроенные к нему соотечественники.¹⁸ Вооруженное выступление Менгли Герая против османского войска служило достаточным основанием, чтобы казнить его, подобно генуэзским защитникам крепости. Но Менгли Герай был не простым пленником, а мусульманским монархом (пусть и лишенным престола) и наследником великого рода Чингиза. Ахмед-паша не отважился самостоятельно решать судьбу коронованной особы и решил отправить бывшего крымского правителя на суд султана.

Менгли Гераю пришлось признать свое поражение и примириться с тем, что свершилось. Он заявил Ахмед-паше, что признает себя подданным падишаха и благодарит его за вызволение из заточения в кефинских стенах (где он, вследствие мятежа Ширинов, был вынужден безвыездно находиться еще с начала весны).¹⁹ Видя это, османы горделиво сообщали соседним правителям: «Некоторые из начальников татарских, воочию засвидетельствовав превосходство победоносных армий наших... облеклись в одеяние покорности и вдели в ухо кольцо повиновения».²⁰

Враги Менгли Герая, первыми среди которых были Нур-Девлет и Эминек, спешили отомстить бывшему хану за все свои давние обиды и усердно очерняли его перед султаном. Еще находясь в Каффе под надзором паши, Менгли Герай писал стамбульскому везирю, на помощь которого рассчитывал: «Хотя мои враги многочисленны — я не произнесу ложных слов и не унижусь до интриг. Я опасаюсь, что вы поверите их клевете. Не возбуждайте же в себе гнева против меня прежде, чем выслушаете меня самого».²¹ Через некоторое время у Менгли Герая появилась возможность лично высказаться в свою защиту: Гедик-Ахмед отправил царственного пленника кораблем в Стамбул.²²

О пребывании крымского правителя в османской столице существует несколько повествований. Одно из них сообщает, что Менгли Герай вместе с прочими каффинскими пленниками был отправлен для продажи на невольничий рынок. Тем временем в Стамбул прибыли крымские послы, просившие султана дать им правителя на опустевший престол Крыма. Случайно зайдя на работорговый базар, они узнали в толпе «живого товара» своего бывшего хана, бросились перед ним ниц и немедленно сообщили султану о своей удивительной встрече. Мехмед II освободил пленника и принял его с почетом.²³ Второе предание еще более драматично: встретившись с Менгли Гераем, падишах бросил его в застенок и присудил к смерти. Настал день казни, и палач уже ждал, когда Менгли закончит читать последнюю молитву, чтобы отрубить ему голову, — но в последний момент Мехмед II передумал, отменил приговор и сделал бывшего смертника своим приближенным.²⁴ Третий вариант наиболее краток (и, скорее всего, наиболее достоверен): он говорит, что султан поселил Менгли Герая у себя при дворе, где тот и прожил три года, пользуясь уважением и благосклонностью турецкого правителя.²⁵

Несмотря на разнобой в деталях, эти сказания сходятся в главном: будучи доставлен в Стамбул, Менгли Герай оказался гостем султана. Жизнь на положении пленника — пусть даже и почетного, проводящего свои дни среди великолепия стамбульского дворца, — никак не могла быть по нраву Менгли Гераю, лишившегося в одночасье и трона, и родины.

Но иного выбора у него, собственно говоря, и не было.

Примечания

1. И. Барбаро, Путешествие в Тану, в кн. Барбаро и Контарини о России, Москва 1971, с. 155; H. İnalcık, Yeni vesiklara göre Kırım Hanlığının Osmanlı tabiliğine girmesi, s. 205.

2. В.В. Вельяминов-Зернов, Исследование о касимовских царях и царевичах, с. 97; С. Сестренцевич-Богуш, История Царства Херсонеса Таврийского, т. II, с. 208.

3. M. Małowist, Kaffa — kolonija genueńska na Krymie, s. 325, not. 159. В июне 1474 г. Айдер, Мелик-Эмин и Эминек совершили военный поход на литовскую Украину (Подолье и Галичину). Оттуда ими было приведено большое количество скота и невольников, проданных впоследствии через готский порт Каламита в Турцию. Этот поход, по сути, являлся обычным набегом (см. о разнице этих понятий в Примечании 5 в части VII этой книги), поскольку был совершен против воли хана. Однако когда генуэзцы попросили Менгли Герая остановить этот набег, он не сделал этого — либо потому, что опасался лишний раз конфликтовать с первыми лицами своего государства, либо из-за своего недовольства наметившимся сближением польского короля с ордынским ханом (Л.П. Колли, Падение Каффы (1474—1475), с. 149—150; J. Długosz, Dzieła wszystkie, t. V, s. 574—575; M. Małowist, Kaffa — kolonija genueńska na Krymie, s. 316—317).

4. M. Cazacu, K. Kévonian, La chute de Caffa en 1475 a la lumière de nouveaux documents, «Cahiers du monde russe et soviétique», vol. XVII, nr. 4, 1976, p. 532, not. 66.

5. M. Małowist, Kaffa — kolonija genueńska na Krymie, s. 326.

6. M. Cazacu, K. Kévonian, La chute de Caffa en 1475, p. 532, not. 66.

7. Л.П. Колли, Исторические документы о падении Каффы, «Известия Таврической ученой архивной комиссии», № 45, 1911, с. 9, 10, 14—15.

8. Л.П. Колли, Исторические документы о падении Каффы, с. 12, 17; M. Małowist, Kaffa — kolonija genueńska na Krymie, s. 330—331; M. Cazacu, K. Kévonian, La chute de Caffa en 1475, p. 536, not. 76. Источники называют разное количество турецких судов, участвовавших в этом походе: от 350 до 482. Оценивали, что османская армия, отправленная на Крым, состояла из 10 000 янычар, 10 000 пехотинцев и 1000 всадников.

9. M. Małowist, Kaffa — kolonija genueńska na Krymie, s. 329, not. 172.

10. Л.П. Колли, Исторические документы о падении Каффы, с. 15, 16; M. Małowist, Kaffa — kolonija genueńska na Krymie, s. 333.

11. Ф.Х. Хайбуллаева, Новый турецкий источник по истории Крыма, «Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии», т. VIII, 2001, с. 364.

12. Л.П. Колли, Исторические документы о падении Каффы, с. 16.

13. M. Cazacu, К. Kévonian, La chute de Caffa en 1475, p. 522, 538, not. 103.

14. M. Małowist, Kaffa — kolonija genueńska na Krymie, s. 333—337.

15. M. Cazacu, K. Kévonian, La chute de Caffa en 1475, p. 532, not. 66.

16. Л.П. Колли, Исторические документы о падении Каффы, с. 15.

17. Л.П. Колли, Исторические документы о падении Каффы, с. 14, 16.

18. Л.П. Колли, Исторические документы о падении Каффы, с. 12.

19. Le khanat de Crimée dans les Archives du Musée du Palais de Topkapı, p. 57.

20. Le khanat de Crimée dans les Archives du Musée du Palais de Topkapı, p. 50.

21. Le khanat de Crimée dans les Archives du Musée du Palais de Topkapı, p. 57; A.N. Kurat, Topkapı Sarayı Müzesi Arşivindeki, İstanbul 1940, s. 89.

22. В старых крымскотатарских и османских исторических сочинениях выражены два мнения касательно отправки Менгли Герая в Стамбул: одно из них подтверждает этот факт, а другое отрицает. См. обзоры этого вопроса в: Y. Öztürk, Osmanlı hakimiyetinde Kefe, 1475—1600, Ankara 2000, s. 34; В.В. Вельяминов-Зернов, Исследование о касимовских царях и царевичах, 1863, с. 99—112; В.Д. Смирнов, Крымское ханство, с. 225—226. Более достоверной представляется первая версия, утверждающая, что после падения Каффы Менгли Герай действительно был доставлен в Стамбул. Она изложена в большинстве восточных источников и подтверждена европейскими хрониками (J. Długosz, Dzieła wszystkie, t. V, s. 594—595).

23. В.Д. Смирнов, Крымское ханство, с. 226.

24. В.В. Вельяминов-Зернов, Исследование о касимовских царях и царевичах, с. 101—102.

25. L. Langlès, Notice chronologique des khans de Crimée composée principalement d'après les auteurs turcs et persans, in G. Forster, Voyage du Bengale à Petersbourg, vol. 3, Paris 1802, рр. 404; С. Сестренцевич-Богуш, История Царства Херсонеса Таврийского, т. 11, с. 256.