Кизилташский монастырь св. Стефана Сурожского

Монастырь св. Стефана Сурожского был открыт в 16 км от г. Судака. Лесистые горы и обрывы скального хребта Кизил-Таш окружали небольшую живописную долину, в которой по инициативе архиепископа Иннокентия в 1853 г. была основана мужская заштатная общежительная киновия.

В церковных источниках упоминается, что здесь располагалась летняя резиденция архиепископа св. Стефана Сурожского, действительно исторического лица, с именем которого связывают массовое распространение христианства в середине VIII в. в Восточном Крыму. Согласно легенде, он претерпел мучения за верность иконопочитанию¹.

Науке неизвестно, где была «летняя резиденция» Стефана Сурожского и была ли она вообще. В церковной литературе XIX в. эта гипотеза обосновывается многочисленными находками древностей и тем, что в долине имеются развалины древнего храма Иоанна Предтечи (?), на который якобы указывал сам архиепископ Иннокентий². В связи с тем, что в урочище Кизил-Таш находилась воинская часть, многие десятилетия территория не подвергалась археологическим исследованиям. Если учесть, что прилегающие к Судаку менее привлекательные в природном отношении долины с древнейших времен были достаточно густо населены, то Кизил-Таш с его плодородными почвами, более мягким микроклиматом и, что очень важно, с водными источниками, не мог не привлечь внимания человека. Здесь был найден известный бронзовый сосуд X—XIV вв. в форме водолея, хранящийся в Крымском краеведческом музее. Во время визуального осмотра территории бывшего монастыря в 1996 г. нами была обнаружена древняя дорога, ведущая через горы к известному армянскому монастырю Сурб-Хач. Бесспорно, этой дорогой пользовались не одно столетие. Свидетельством этому является глубокая колея, выдолбленная колесами от арб в плотной горной породе. Фрагменты керамических сосудов, многие из которых можно предположительно отнести к VIII—XI вв. и более позднему времени, встречаются повсеместно. В гроте с известным священным источником св. Стефана явно прослеживаются остатки фундамента из дикого камня на известковом растворе. Судя по форме, размерам и ориентации, эта постройка ничем не отличалась в плане от известных в Восточном Крыму христианских средневековых храмов. Ее западная часть была пристроена к гроту, который, вероятно, выполнял роль апсиды. В районе предполагаемого алтаря вытекал источник.

П.И. Кеппен в 1837 г. писал, что «близ Отуз верстах в шести от деревни, несколько вправо от дороги таракташской, есть в скале Кизилташской пещера глубиною на 17 шагов, которая иногда привлекает к себе богомольцев. В конце оной на столе, заменяющем алтарь, при образе лежит обломок беломраморной плиты величиною вершков в пять, на коем иссечен лик какого-то святого, судя по венцу, окружающему главу»³. Жаль, что осталось неизвестным, о каком «образе» упоминает П. Кеппен. Сегодня мы можем лишь сожалеть об отсутствии средств и возможностей для исследования этого уникального в историческом плане района.

Церковные источники упоминают, что около 1825 г. в пещере с целебным источником, который почитался местными жителями различных вероисповеданий, была обнаружена деревянная икона Божией Матери⁴. С тех пор это место стали посещать христиане, устраивавшие здесь неофициальные богослужения в дни Успения Богоматери 15 августа и св. Николая 9 мая⁵.

В 1830 г. около родника поселилась болгарка по имени Константина, которая вела аскетический образ жизни. Когда возрос поток посетителей к источнику и появились новые поселенцы, она перешла в урочище Топлы, где был впоследствии основан монастырь св. Параскевы. В начале 1850-х гг. в Кизилташском урочище осели два богомольца: бывший крепостной Калужской губернии Андроник и отставной вахмистр Пантелеймон, построившие временное жилище и молитвенный дом из плетня, обмазанного глиной. Среди богомольцев, посещающих источник, преобладали греки и болгары из близлежащих поселений. В 1852 г. прихожане из Феодосии и Судака подали прошение архиепископу Иннокентию об учреждении в Кизилташе «молитвенного пристанища или киновии»⁶. Сам архиеииеюш, посетивший долину в 1855 г., освятил глинобитный молитвенный дом в честь св. Стефана Сурожского⁷. По иным источникам, глинобитную церковь в 1857 г. освятил игумен Арсений⁸.

Первым настоятелем киновии в мае 1856 г. был назначен игумен Арсений. В 1857 г. он докладывал в консисторию, что «кроме ветхого домика [в киновии. — Авт.] имеется еще 4 землянки, покрытые черепицею, где помещалось 11 человек братии. Они были собраны Андроником, который как сам, так и другие не умеют хорошо ни читать, ни петь по церковному...»⁹. Через три года Арсения сменил иеромонах Парфений, направленный из Георгиевского монастыря. При новом настоятеле были начаты работы по благоустройству: созданы каменные террасы, построены два братских флигеля, гостиница. От лесных зарослей была расчищена поляна, где строился монастырь, благоустроена дорога в с. Отузах, начата разработка каменоломни и построен колодец. E.Л. Марков об игумене Парфении восторженно писал: «Он из пустыни стремился сделать домовитое, всем обильное хозяйство... Он первый, с зари до зари, работал на своих заводах и своих плантациях. Горсть монахов помогала ему, рабочих нанимать было не на что... Он просекал дороги, ломал камень, пилил доски, жег известку и кирпичи, прививал черенки в лесных грушах, разбивал виноградники, копал колодцы... Из пещерки в скале сделался целый скит, с двумя гостиницами, с церковью, с келиями и разными службами. Лес кругом обратился в сад, в огород, в виноградник, в хлебное поле, застучала мельница на высоте гор, завелся табун лошадей и рогатый скот... Он был мастак во всем: архитектор, инженер, столяр, печник, садовник, скотовод, что хотите. Это был маленький кизилташский Петр Великий в рясе инока. К нему обращались за советами, ему поручались дела»¹⁰.

Благодаря игумену, выявившему злоупотребления ряда управляющих в соседних хозяйствах, виновные были уволены. В итоге его вмешательство в светские дела завершилось трагедией: 22 августа 1866 г. настоятель был убит, а труп его сожжен. Как показало расследование, убийцами оказались местные жители из числа мусульман, которые были осуждены и казнены в Феодосии¹¹. На месте гибели игумена Парфения на средства судакской помещицы Рудневой были поставлены чугунный памятник и дубовый крест.

Преемником Парфения был назначен игумен Николай, который управлял обителью более 20 лет. E.Л. Марков о новом настоятеле отзывался не менее восторженно, отмечая его деловитость, хозяйственность и одновременно — истинное религиозное рвение¹². К 1887 г. в киновии были построены две небольшие каменные церкви, крытые железом. Летняя церковь, с колокольней, не имевшая отопления, была сооружена и освящена еще в 1871 г. в честь Успения Божьей Матери. В этой церкви над царскими вратами была установлена легендарная «чудесная» икона Богоматери. Второй, зимний, храм возведен на месте бывшей глинобитной церкви и освящен в честь св. Стефана Сурожского. При церкви помещалась ризница, кельи для пономаря и послушников¹³. Среди иных построек киновии: каменный дом настоятеля, трапезная на 30 человек с кухней и просфорной, гостиница на 20 мест, 5 братских флигелей с отдельными кельями, мастерская и ряд хозяйственных помещений. На вершинах окрестных гор были установлены громадные кресты.

Численность братии первоначально также была небольшой. В 1857 г. она состояла из 12 человек, включая настоятеля. В 1875 г. в киновии насчитывалось 5 иеромонахов, 2 иеродиакона, 4 монаха и 6 послушников (17 человек)¹⁴; в 1877 г. -2 иеромонаха, 2 иеродиакона, 5 монахов и 3 послушника (12 человек)¹⁵. Однако уже к 1894 г. число монашествующих и послушников возросло до 65¹⁶.

Кизилташская киновия, как и Успенский скит, содержалась за счет собственных средств. Невелики были и земельные владения. Они составляли в 1856 г. 157 десятин, приобретенных у помещика Кашкадамова на деньги, пожертвованные архиепископом Иннокентием¹⁷. В 1894 г. земельные угодья расширились до 227 десятин. К 1886 г. 7 десятин земли были расчищены монахами от кустарников и использованы под сенокосы, сад и огороды. Овощи шли не только на содержание братии, но и в продажу. Шесть продольных террас, на которых располагались монастырские постройки, также были обсажены фруктовыми деревьями. К этому времени монастырь имел 35 голов скота. В искусственном пруду разводили карпов¹⁸. Доход киновии приносил, вероятно, и источник, почитаемый как целебный. К нему вела дубовая лестница из 140 ступеней, а у самой пещеры был построен стеклянный павильон с иконами св. Стефана и св. Николая. К западу от монастыря вытекал еще один серный источник, ниже которого отложились целебные грязи, также использовавшиеся в лечебных целях¹⁹. Остальные доходы монастыря были традиционными: от продажи свечей, просфор, крестиков, икон, церковных книг, кошелькового и кружечного сборов, в виде процентов по банковским вкладам. Например, в 1894 г. доход киновии составил 18179 руб., из них 53% составляли пожертвования²⁰.

Во время гражданской войны монастырь подвергся ограблению. После установления советской власти и национализации имущества на территории монастыря была создана детская трудовая колония. Братия также по-прежнему оставалась жить в монастыре, а церкви перешли общине верующих. Большинство построек со временем пришли в аварийное состояние, и в 1923 г. Кизилташская киновия, или, точнее, уже трудовая артель, состоящая из монахов, была ликвидирована. Впоследствии на территории монастыря создавались трудовая колония им. Калинина, артель «Кизил-Таш», а с 1928 г. начался снос пришедших в полную негодность построек. Сегодня на месте бывшей обители видны только остатки фундамента и заброшенные колодцы.

С 1998 г. начался процесс возрождения монастыря, и нам остается надеяться, что епархиальное управление при решении вопросов о проведении строительных работ не допустит уничтожения древних памятников археологии, которыми изобилует долина.

Примечания

1. Гермоген, епископ. Таврическая епархия. — С. 495; Струков Д. Жития святых Таврических (Крымских) чудотворцев. — М., 1878. — С. 33-37.

2. Описание киновии Св. Исповедника Стефана Сурожского (Судакского), или Кизильташ в Крыму. — Симферополь, 1886. — С. 14.

3. Кеппен П. Крымский сборник: О древностях Южного берега Крыма и гор Таврических. — СПб., 1837. — С. 37.

4. Медведев А., протоиерей. Благословенный лик Тавриды. — Симферополь: Таврия, 1993. — С. 69-70.

5. Гермоген, епископ. Таврическая епархия. — С. 495; Описание киновии Св. Исповедника Стефана Сурожского (Судакского), или Кизильташ в Крыму. — С. 10-11.

6. Описание киновии Св. Исповедника Стефана Сурожского (Судакского), или Кизильташ в Крыму. — С. 14.

7. Гермоген, епископ. Таврическая епархия. — С. 496.

8. Описание киновии Св. Исповедника Стефана Сурожского (Судакского), или Кизильташ в Крыму. — С. 13.

9. Там же. — С. 23.

10. Марков Е.Л. Очерки Крыма. — С. 298.

11. Там же. — С. 299-300; Описание киновии Св. Исповедника Стефана Сурожского (Судакского), или Кизильташ в Крыму. — С. 24.

12. Марков E.Л. Очерки Крыма. — С. 303-304.

13. Гермоген, епископ. Таврическая епархия. — С. 496; Катунин Ю.А. Из истории христианства в Крыму. — С. 76; Описание киновии Св. Исповедника Стефана Сурожского (Судакского), или Кизильташ в Крыму. — С. 21, 25.

14. Ливанов Ф.В. Путеводитель по Крыму с историческим описанием достопримечательностей Крыма. — С. 16.

15. ГААРК. — Ф. 138. — Оп. 1. — Д. 3. — Л. 86.

16. Катунин Ю.А. Из истории христианства в Крыму. — С. 6.

17. Описание киновии Св. Исповедника Стефана Сурожского (Судакского), или Кизильташ в Крыму. — С. 12.

18. Там же. — С. 4-5, 25-26; Высочайшее соизволение на принятие Кизилташской киновией усадебного места // ТЕВ. — 1904. — № 7. — С. 463; Высочайшее повеление на принятие Кизилташской киновией участка земли // ТЕВ. — 1905. — № 11. — С. 756.

19. Марков Е.Л. Очерки Крыма. — С. 497 фот.; Описание киновии Св. Исповедника Стефана Сурожского (Судакского), или Кизильташ в Крыму. — С. 8-9.

20. ГААРК. — Ф. 138. — Оп. 1. — Д. 41. — Л. 36; Катунин Ю.Л. Из истории христианства в Крыму: Таврическая епархия (вторая половина XIX -начало XX века). — С. 76.