XII. Мадьяры в черноморских степях. Вытеснение их печенегами. Сношения Византии с печенегами. Торговый путь по Днепру. Отношения империи к Херсону. Поход великого князя Владимира в Тавриду

С постепенным упадком хазарского могущества изменялись этнические отношения в степях Черноморского побережья. Новые племена тюркской расы прорывались с востока через область хазарских кочеваний и, занимая местности к западу от них, создавали новые опасности для культурного мира. Тюркская орда, объединившая под своей властью племена финской народности, занимала в IX веке своими кочевьями приднепровские степи. То были мадьяры, или турки, как звали их византийцы. Они состояли в живых сношениях с Боспором, куда доставляли на продажу рабов и покупали ткани и одежды, доставлявшиеся из Византии¹. Их встретил на своем пути к хазарам Константин-философ и едва не попал в плен. В конце IX века император Лев Мудрый сумел воспользоваться мадьярами для борьбы с болгарами; но оказанная ими помощь империи имела для них тяжкие последствия: болгары, в отместку мадьярам, восстановили против них печенегов, которые двинулись из своих зауральских кочевий и заставили мадьяр искать нового местожительства далее на запад, а сами заняли все пространство степей от Дона до Дуная². В половине X века, когда писал император Константин Порфирородный, это событие имело уже полувековую давность, и успели уже сложиться известные отношения между дикой ордой и культурным побережьем. Херсон был для печенегов рынком для сбыта сырых продуктов — император Константин называет кожи и воск — и обмена их на произведения ремесла и искусства. Ближайшее к Херсону колено печенегов состояло в договоре с империей и несло службу в сношениях Византии и Херсона с другими народами севера. Посольства и караваны отправлялись из Херсона под охраной печенегов, которые выдавали заложников в обеспечение безопасности пути, а за эти услуги получали подарки от императора. Из Тавриды было два пути на север: один через перешеек, другой — по Арабатской стрелке; оба они были в руках печенегов, и царственный писатель делает замечание, что печенеги были к Боспору еще ближе, чем к Херсону. Торговые сношения с Киевом имели в ту пору постоянный характер, и император Константин дал описание торгового пути, который шел по степям левого берега Днепра до переправы в местности, называвшейся Крарий. Описание Константина настолько подробно, что является возможность дать точную локализацию Крария: это Кичкас (ныне немецкая колония Эйнлаге). Ниже Крария лежал остров, носивший имя св. Георгия (ныне Хортица). Вероятно там была церковь или часовня во имя этого святого, которую поддерживали плававшие по Днепру греческие купцы. От Крария на север путь шел уже по левой стороне Днепра³. Археологические находки в Чигиринском и Каневском уездах Киевской губернии позволяют утверждать, что торговый путь по Днепру существовал задолго до X века, еще в начале нашей эры и даже много раньше.

Поддерживая сношения с севером, Херсон вел обширную торговлю морем с побережьем Малой Азии и столицей империи. Мореходство было главным занятием населения. Предметами вывоза были продукты степного хозяйства, стекавшиеся в Херсон, и соль, а с юга херсонесцы получали хлеб, вино, сукна, перец, предметы ремесла и искусства. За свои услуги горожане получали от императора десять литр золота и еще две «по уговору». В советах своему сыну император Константин давал указание, каким способом можно заставить смириться Херсон, если бы жители города задумали отложиться или выйти из воли императора: следует захватить все херсонесские корабли, находящиеся в гавани Константинополя и наложить оковы на матросов; переловить и привести в столицу все их корабли с малоазиатского побережья и воспретить плавание в Херсон из портов Малой Азии, с которыми он ведет торговлю. Лишенный подвоза, Херсон должен будет смириться⁴. Очевидно, херсонесцы проявляли свой буйный дух в те времена, если император Константин счел нужным включить такой совет в наставления своему сыну.

Крест-складень из раскопок Херсонеса

Центральное правительство заботилось с своей стороны о безопасности Херсона и включало в договоры, которые оно заключало с Русью, обязательство не воевать «Корсунскую землю» и оберегать ее от нападений соседних варваров, а также не делать помех рыболовному промыслу, который вели херсонесцы в устьях Днепра. До самого конца X века нет никаких известий о нападениях русских на византийские владения в Тавриде. Походы русских князей направлялись непосредственно на столицу империи. Но в 989 году великий князь Владимир ополчился на Херсон, завоевал всю Корсунскую землю, осадил и взял самый город⁵. Поводы и мотивы этого предприятия остаются неясными, но оно имело весьма важные последствия. Владимир заключил союз с империей, принял христианство, женился на сестре императоров и отступился от своих завоеваний. Херсонский епископ и священники сопровождали его на обратном пути в Киев, чтобы приступить к просвещению русской земли светом христианства. Когда религия объединила русских с греками, культурное воздействие Херсона на Приднепровье стало более живым и непосредственным. Из Херсона шли в Россию предметы христианского культа и разного рода изделия из драгоценных металлов, предметы роскоши и украшения. Археологические находки, сделанные не только на территории Киева и Киевской земли, но и далекого Новгорода, Рязани и других мест, ясно говорят о торговом значении Херсона для Руси тех времен.

Если Владимир честно исполнил договор и очистил Корсунскую землю, которая невозбранно оставалась фемой Византийской империи в дальнейшие века, то тем не менее он оказался во владении поморья близ Боспорского пролива в местностях, которые прежде принадлежали хазарам. Морские походы Руси в IX веке направлялись через Боспорский пролив. Оттуда ходил на Царьград в 941 году Игорь, туда же бежал он после своей неудачи. Остается доселе неясным, когда русские прочно обосновались на побережья. Но великий князь Владимир после своей смерти в 1015 году оставил своему младшему сыну Мстиславу Тмутараканский удел, т. е. нынешний Таманский полуостров. Быть может, утверждение русского господства в тех местах стоит в связи с сношениями Владимира с Византией в год его смерти о совместном походе против хазар. Поход этот действительно состоялся, хотя он и не занесен в русскую летопись, в 1016 году. По сообщению византийских хронистов, хазары были разбиты, и в первом сражении был взят в плен их предводитель по имени Цул⁶). Упоминание об этом событии слишком кратко, но речь идет о морском походе (ατόλος), а потому и можно догадываться, что театром военных действий было побережье Азовского моря.

Примечания

1. Ибн-Руста (= Даста). Хвольсон, Известия о хозарах, буртасах etc. стр. 26; 121.

2. Constant. Porphyr. De admin. imp. с. 40.

3. Constant. Porphyr. De admin. imp. с. 9, p. 77. — В весьма интересном, но доселе не уясненном с исторической стороны памятнике конца X века, так наз. «Записке Готского Топарха», описан этот путь в бурную зимнюю пору.

4. Constant. Porphyr. De admin. imp. с. 53.

5. Лаврентьевская летопись, изд. Археогр. Ком. 1872 г., стр. 106.

6. Cedren. II 464 B.