Наталья Кирилловна Загряжская

Часть земли в этом глухом, но удивительно живописном уголке западной части южного побережья Крыма, в Мухалатке, принадлежала Наталье Кирилловне Загряжской, одной из оригинальнейших личностей петербургского высшего света XVIII—XIX вв. Она была фрейлиной Императриц Елизаветы Петровны и Екатерины II, приближенной светлейшего князя Григория Александровича Потемкина, свидетельницей шести царствований. О причудах, остроумии, необыкновенной памяти кавалерственной дамы ордена св. Екатерины, пользовавшейся большим авторитетом и значением в придворных и светских кругах, ходили анекдоты.

Наталья Кирилловна Загряжская — первая владелица земель в Мухалатке

Наталья Кирилловна позволяла себе дерзить даже Великим князьям, а посещать ее дом в Петербурге не гнушались сами Императоры. Однажды она сказала Великому князю Михаилу Павловичу: «Не хочу умереть скоропостижно. Придешь на небо, как угорелая и впопыхах, а мне нужно задать Господу Богу три вопроса: кто были Лжедмитрий, кто Железная Маска и Шевалье д'Эон — мужчина или женщина? Говорят также, что Людовик XVII увезен из Темпля и остался жив, мне и об этом надо спросить». Великий князь уточнил: «Так вы уверены, что будете на небе?». Старуха обиделась и с резкостью ответила: «А вы думаете, я родилась, чтобы маяться в чистилище?».

Наталья Кирилловна была старшей из дочерей известного графа К.Г. Разумовского. В возрасте 28 лет она вышла замуж за офицера Николая Александровича Загряжского, впоследствии обершенка.

Писатель В.А. Соллогуб, состоявший с Загряжской в близком родстве и в детстве часто бывавший в ее доме, так описывает ее внешность: «Она была маленького роста, кривобока, с одним плечом выше другого. Глаза у нее были большие, серо-голубые, с необыкновенным выражением проницательности и остроумия, нос прямой, толстый и большой, с огромной бородавкой у щеки».

Несмотря на свою внешнюю непривлекательность, Наталья Кирилловна сохранила оригинальный обычай прошлых лет принимать визиты во время одевания. По воспоминаниям современников, на нее надевали сначала рыжие букли, потом сверх чепчика повязывали пестрый платок с торчащими на темени концами, потом ее румянили. Она выходила в гостиную, ковыляя и опираясь на костыль. Впереди обычно бежал любимый казачок, а сзади шла, угрюмо насупившись, ее неизменная спутница, приживалка Авдотья Петровна, «постоянно вязавшая чулок и изредка огрызавшаяся». Жила Загряжская в семье своей племянницы, Марии Васильевны Кочубей, собственный особняк которой находился на набережной Фонтанки, напротив Михайловского замка.

Каждый вечер у Натальи Кирилловны собиралось множество гостей играть в карты, которые она очень любила, или просто посидеть и встретиться со знакомыми. Играла Загряжская дурно и всегда проигрывала, но карточная игра сделалась ее потребностью. Часто к концу года она проигрывала большую сумму денег, но расставалась с ней без сожаления.

Обычно после игры гости оставались у нее ужинать. Наталья Кирилловна, считая себя патриоткой, говорила с ними не иначе, как по-русски, но французский язык все же преобладал в ее гостиной. Она всегда отзывалась с колкостью о родственниках и знакомых, проживающих за границей, и удивлялась, как можно надолго оставлять свое отечество и жить с чужими людьми. Гости беседовали в гостиной Загряжской свободно и непринужденно. С удовольствием посещал гостиную Натальи Кирилловны на правах родственника и поэт Александр Сергеевич Пушкин.

В письме к невесте в июле 1830 года Александр Сергеевич рассказывал о посещении Загряжской: «Приезжаю, обо мне докладывают, она принимает меня за своим туалетом, как очень хорошенькая женщина прошлого столетия. — Это вы женитесь на моей внучатой племяннице? — Да, сударыня. — Вот как. Меня это очень удивляет, меня не известили, Наташа ничего мне об этом не писала... А теперь, когда мы породнились, надеюсь, сударь, что вы часто будете навещать меня... — Мы расстались очень добрыми друзьями».

По словам князя Петра Андреевича Вяземского, «Пушкин заслушивался рассказов Натальи Кирилловны: он ловил при ней отголоски поколений и общества, которые уже сошли с лица земли. Некоторые драгоценные частички этих бесед им сохранены. В образе графини из «Пиковой дамы», по признанию Пушкина, много сходства».

Мария Васильевна Кочубей

Наталья Кирилловна Пушкину поведала и о том, как она стала владелицей земли в Крыму. «Потемкин, сидя у меня, сказал мне однажды: «Наталья Кирилловна, хочешь ты земли в Крыму? — Какие земли? — У меня там есть, в Крыму. — Зачем мне брать у тебя земли, с какой стати! — Разумеется, Государыня подарит, а я только ей скажу. — Сделай одолжение». Я поговорила об этом с Тепловым, который мне сказал: «Спросите у князя планы, а я вам выберу земли». Так и случилось. Проходит год, мне приносят 80 рублей. «Откуда, батюшки? — С ваших новых земель: там ходят стада, и за это вот вам деньги. — Спасибо, батюшки». Проходит еще год, другой, Теплое говорит мне: «Что же вы не думаете о заселении ваших земель? Десять лет пройдет, так худо будет: вы заплатите большой штраф. — Да что же мне делать? — Напишите вашему батюшке письмо: он не откажет вам дать крестьян на заселение». Я так и сделала: батюшка пожаловал мне 300 душ; я их поселила; на другой год они все разбежались, не знаю отчего. В то время сватался К. За Машу. Я ему сказала: «Возьми, пожалуйста, мои крымские земли, мне с ними только что хлопоты». Что же? Эти земли давали после К. 50.000 рублей доходу. Я была очень рада».

Не имея собственных детей, Н.К. Загряжская обожала свою племянницу и воспитанницу Марию Васильевну, которая вышла замуж за Виктора Павловича Кочубея. Ей и подарила графиня в 1799 году в качестве приданого свое имение в Мухалатке.