Перед новым хаосом

Некоторые итоги. Нельзя сказать, чтобы в конце XIX — начале XX века курортное развитие Крыма шло исключительно по восходящей линии. Серьезный кризис был пережит крымскими курортами в период революции 1905—07 годов. Русско-японская война и революция практически прекратили поток финансовых вложений в курортные местности. Замерла активность на рынке земли, прекратилось строительство. Особенно сложным был 1905 год, когда к экономическим трудностям добавились политические. Канун курортного сезона ознаменовался массовыми беспорядками в Ялте, Симферополе, Феодосии, затем волна погромов и столкновений прокатилась и по другим местам полуострова. Летом вспыхнуло восстание на броненосце «Потемкин», «блуждания» которого по Черному морю, по выражению одной из газет, вызвали отток публики из прибрежных мест. Курортные города то и дело сотрясали забастовки персонала, небывалый размах получила уголовная преступность и хулиганство. Год завершился грандиозным военным бунтом в Севастополе, принесшим многочисленные человеческие жертвы. Последствия для развития курортов были самыми плачевными. Разорились многие владельцы гостиниц и прочей недвижимости, пришла в упадок курортная инфраструктура, было задержано развитие коммуникаций. Таким же неспокойным был и 1906 год, лишь в следующем, 1907 году наступила стабилизация. Сезон этого года был весьма удачным, причем он совпал с хорошим урожаем фруктов и винограда. Газеты в этом году снова стали размещать материалы о проблемах курортов и их благоустройства. В межреволюционный период Крым курортный активно развивался.

Крымские курорты были самыми привлекательными для российской публики отечественными лечебными местностями. Накануне революции 1917 года в Крым приезжало около 100 тыс. человек, на балтийском побережье собиралось до 60 тыс., курорты кавказского побережья и кавказские минеральные воды привлекали не более 75 тыс. человек. Половину всего крымского «съезда» в свою очередь принимала Ялта¹. (Всех лечебных местностей в России зарегистрировано уже более 600, всех источников минеральной воды — 386, в том числе 14 более известных лечебных источников для внутреннего употребления, 10 серных источников для ванн, 68 лечебных местностей с соляными ваннами, лиманами и грязями. Более известных морских купаний у нас 65, кумысов — 165. Санаторий для внутренних болезней 20, не считая больших городов, санаторий для туберкулезных 20, детских 16. Во всех этих местностях лечится 504 000 больных; на крымском побережье — 100 000, на восточном берегу Черного моря — 75 000, на рижском побережье — 60 000, на минеральных водах — 40 000; серными ваннами лечится 40 000; соляными ваннами, лиманами и грязями лечится 120 000; кумысом лечится 25 000. В санаториях лечится от болезней внутренних органов 3000, от туберкулеза 3000, детей в санаториях около 2000. Таким образом, при населении России в 164 000 000 один из 338 пользуется лечебными дарами природы». «Русская Ривьера», 1916, № 3—4, с. 66).

Сейчас довольно сложно сказать, какое именно количество публики отвлекали на себя западные курорты, однако накануне Первой мировой войны все более очевидным становится соперничество молодых северокавказских курортов, которые смело бросают вызов давно освоенным лечебным местам. В 10-х годах внимание государства и курортной общественности направляется в сторону Северного Кавказа. По сравнению с Крымом Черноморское побережье Кавказа было совершенно девственным, но оно все более и более возбуждает общественный интерес. Курортным освоением Кавказского Причерноморья занимается влиятельная и многочисленная группа общественных и медицинских деятелей. «Всероссийское общество для развития и усовершенствования русских лечебных местностей», возникшее в 1914 г. было, по существу создано трудами «кавказцев». Они же начинают выпускать и первый в России курортный журнал «Русская Ривьера», в котором крымские материалы значительно уступают по объему кавказским. А ялтинская «Русская Ривьера» в это же время констатировала: «Конкуренция между курортами крымского и кавказского побережья за последние годы сильно обострилась. И те и другие стараются привлечь побольше публики...»². Среди обсуждавшихся на Всероссийском съезде курортных деятелей тем большая часть касалась Северного Кавказа, который все более настойчиво в прессе называют лучшей курортной местностью России, ее главной жемчужиной. Накануне мировой войны на Черноморском побережье Кавказа начинается то, что никак не получалось в Крыму, — строительство приморской железной дороги. Стремительно обустраиваются как курорты еще недавно абсолютно дикие места — Сочи, Гагры, Туапсе, привлекающие своими условиями и в еще большей степени ценами все большее число приезжающих. Говорить об угрозе крымским курортам в этом смысле довольно затруднительно поток желавших провести купальный сезон на юге рос, и появление новых курортов не влекло за собой оттока приезжих из старых. Но угроза заключалась в другом. Новые территории оттягивали капиталы, которые все более активно начинают вкладываться не в дорогостоящий Крым, а в значительно менее освоенное и потому многообещающее кавказское побережье Черного моря. Намечавшееся соперничество Крыма и Кавказа на самом деле оказалось бы полезным для развития обоих русских курортных регионов, которые непременно начали бы борьбу за своего клиента. Можно не сомневаться, что эта борьба была бы напряженной и заставила бы курортных деятелей корректировать ценовую политику и больше заботиться о благоустройстве курортных мест. К сожалению, начавшаяся Первая мировая война, революция и глобальное изменение характера экономики в советское время лишили нас удовольствия наблюдать за ее ходом.

Первая мировая война, казалось, даст новый толчок для развития курортного дела в России. Германские и австрийские курорты, которые ранее привлекали значительное количество богатых русских, оказались отныне недоступными, более того, тысячи русских, которые оказались во время начала войны в Германии и Австро-Венгрии, подверглись таким нападкам и пережили такое унижение, что возникло сомнение в том, что они когда-либо в дальнейшем будут посещать эти курорты. Ривьера в союзной Франции также оказалась практически недостижимой. Все это заставило публику обратить внимание, многократно усиленное патриотическими чувствами, на отечественные курорты. Правда, со вступлением в войну Турции Черное море стало театром боевых действий, и ряд приморских городов, в том числе курортная Ялта и Феодосия даже подверглись обстрелу германо-турецкими кораблями. Пассажирское сообщение с Крымом и Кавказом по морю было прервано, а сезон 1914 года фактически так и не начался. Но вскоре русские победы в Закавказье и действия Черноморского флота заставили чашу весов на юге склониться в пользу России. Черноморские курорты оказались востребованы для целей лечения и реабилитации раненых солдат и офицеров, и на них было обращено внимание государственных и политических деятелей. «Настоящая мировая война, — писал в статье с характерным названием «Неотложные задачи курортного дела» редактор журнала «Русская Ривьера», — уже в самом начале своем выдвинула перед Правительством и обществом на очередь целый ряд жизненных экономических вопросов, разрешить которые необходимо в самом непродолжительном будущем. В числе таковых вопросов вопрос об урегулировании и улучшении отечественных «курортов» или, как теперь принято называть, «лечебных мест» является вопросом первостепенной важности, скажем более, вопросом неотложной насущной потребности...»³. На курортные местности было обращено внимание военного ведомства, которое начало организовывать размещение раненых на частных и общественных курортах. (По предварительным подсчетам военной комиссии, в лечебных местностях империи была возможность разместить до 52 тыс. раненых.) 10 января 1915 г. император Николай II в письме на имя таврического губернатора Княжевича повелел «посвятить все силы и энергию на предоставление возможности наибольшему количеству больных и раненых воинов воспользоваться природными целебными дарами Крыма»⁴. Для военных нужд приспособлялись различные лечебные учреждения, в том числе только что открывшийся в Севастополе Романовский институт физических методов лечения, а также создавались новые. Так, в 1914 г. Министерство земледелия ускорило строительство своего санатория, предложив использовать его для лечения раненых офицеров.

Весьма быстро в имении фельдмаршала графа Д.А. Милютина, завещанном для этой цели, вырос санаторий на 45 мест. Места в санаторий распределял временный комитет попечения о раненых под покровительством императрицы Александры Федоровны. В царском имении Массандра начал складываться своеобразный Военно-медицинский комплекс для лечения раненых офицеров и нижних чинов. Еще в 1913 году здесь началось строительство санатория Военного ведомства. Через три года здесь работала лечебница, рассчитанная на прием 75 человек (арх. Ю.Ф. Стравинский). В 1915 году в Массандре был открыт еще один санаторий для выздоравливающих офицеров, под который было приспособлено здание проектировавшегося противотуберкулезного заведения. Наконец, здесь же годом ранее была построена «Санатория для чинов военно-морского ведомства» (арх. Н.Н. Малеин). Вместе с построенными здесь же на землях удельного ведомства санаториями в память Александра III эти заведения составили своеобразный благоустроенный государственный курорт.

Возник целый ряд проектов по созданию специальных военных санаториев в других местах Крыма. Из них наибольшим размахом отличался проект объединения двух грязелечебниц в Саках и Евпатории и создания на их основе большого лечебного комплекса. В значительной степени именно под эту программу готовился государственный кредит на развитие русских казенных курортов в размере 17 млн рублей.

Журнал «Русская Ривьера» писал: «Некоторые дачевладельцы Южного берега Крыма, желая прийти на помощь раненым и больным воинам, предоставляют свои дачи для приюта этим страдальцам — защитникам отечества. Несомненно, это высоко гуманное дело послужит добрым примером для многих»⁵. Для сосредоточения как можно большего числа курортных объектов в интересах обороны в 1916 году было создано «Всероссийское общество здравниц в память войны 1914—15 гг.», сосредоточившее в своих руках немало объектов и земельных участков.

Несмотря на идущие военные действия, правительство усилило дорожное строительство. В 1915 г. строится железнодорожная ветка в Евпаторию, начинается строительство южнобережной железной дороги, которая была объявлена военно-срочной... И тем не менее общий кризис экономики, вызванный войной в целом весьма плачевно отразился на крымских и других русских курортах. Прежде всего, это было связано с резким ухудшением транспортного сообщения. Военные действия в Черном море, «минная война» практически парализовали торговое и пассажирское судоходство. Некогда главный перевалочный пункт — Севастополь — как военная крепость и база Черноморского флота был закрыт для курортной публики. Теперь массам туристов для того чтобы добраться до Южного берега, приходилось полагаться лишь на сухопутный транспорт. Сразу же оказалось, что его явно недостает, а кроме этого, выявились и все недостатки Южнобережного шоссе, с которыми мирились прежде, поскольку основная масса приезжавших пользовалась морским сообщением. К 1916 г. цены на проезд экипажами и в автомобилях из Симферополя на Южный берег выросли в четыре-пять раз против довоенных. Автомобильный парк по случаю военных действий не обновлялся, из-за чего машины часто ломались, и путешествие превращалось в многочасовое мытарство. Всеобщим явлением стали перебои с продуктами, которые подолгу не завозились в южнобережные курортные местечки. Их дороговизна, и без того бывшая притчей во языцех, достигла баснословных размеров. Мощный приток приезжающей публики, на который в начале войны так надеялись энтузиасты курортного развития, на деле оказался «девятым валом», который буквально погреб под собой местную жилищную инфраструктуру. И ранее страдавшие от переполнения курорты Южнобережья теперь, в сезоны военных лет, оказались буквально перед лицом «квартирного голода», который своими ужасами дополнил «сахарный» и «хлебный» голод. Цены на жилье полезли вверх, но ввиду большой инфляции доходы квартиросдатчиков не могли быть вложены в новое строительство.

Морская санатория в Массандре. Фото 1914—1915 гг.

Прежде веселые и беззаботные приморские местечки ночью погружались в полную темноту — в интересах светомаскировки местные власти прекратили финансирование уличного освещения.

Тем не менее и в военное время жизнь на курортах не становилась менее веселой. Публика развлекалась, как и прежде и даже с большим рвением, что иногда становилось причиной недоразумений с властями. «Некоторые из приезжающих в Севастополь, в особенности дамы, не вполне усваивают себе, что Севастополь в настоящее время не курорт с прекрасным климатом, тишиной и спокойствием, а прежде всего крепость в осадном положении»⁶, — написала в 1915 г. одна из крымских газет.

Все это было предвестием тяжелых испытаний, которые выпали на долю «Русской Ривьеры», так же, как и остальной России в 1917—20 годах.

Примечания

1. Лечебные местности России. 1915, с. 21.

2. Русская Ривьера, № 104, 9 мая 1914.

3. Русская Ривьера (журнал). 1915, №№ 1—2, с. З.

4. Проект всероссийской санатории в Крыму. Симферополь, 1915, с. З.

5. Русская Ривьера (журнал). Там же, с. 41.

6. Русская Ривьера, № 113, 1915.