Рождение славы

Включение Крыма в состав России, создание Черноморского флота и основание Севастополя вызвали большое беспокойство в Англии и Франции. Их правительства, особенно английское, открыто подбивали Турцию к новой войне против России. За границей распространяли о России и русских всякие небылицы. В частности, в печати усиленно толковалось, что русские превращают занятые причерноморские области «в голые, голодные степи».

В 1787 году по инициативе Потемкина Екатерина II, сопровождаемая большой свитой, совершила поездку по присоединенным областям Новороссии, как называлось тогда Причерноморье. В царской свите было немало иноземцев, послов европейских стран. В Канев для встречи с Екатериной приезжал польский король Станислав Август Понятовский. В Херсон для участия в путешествии с русской императрицей прибыл австрийский император Иосиф II. В связи с этим путешествие было обставлено с особенной роскошью и сопровождалось многочисленными пышными развлечениями: ему всячески старались придать характер увеселительной прогулки. Даже сама Екатерина писала потом о своем путешествии: «Право, все это до того похоже на сказку из тысяча одной ночи, что не знаешь, находишься на яву или во сне»¹.

Фактически путешествие Екатерины имело больше пропагандистское и дипломатическое значение. Оно наглядно опровергало распространявшуюся англичанами, французами и турками клевету о запустении на юге России. Иностранцы видели, что на южных русских землях росли новые села и города — Екатеринослав (ныне Днепропетровск), Херсон, Севастополь и Симферополь, проложены дороги, развивались промышленность, торговля и промыслы. Причерноморье просыпалось от многовековой спячки, в которой оно находилось при татаро-турецком господстве. С другой стороны, поездка показала растущую военную мощь России. В то время, в предвидении новой войны с Турцией, русские войска уже подтягивались на юг, к турецким границам. В Херсоне усиленно строились корабли. В присутствии Екатерины и ее свиты были спущены на воду два корабля. Командующим войсками, расположенными в низовьях Днепра, был назначен Суворов. На маневрах в присутствии Екатерины и иностранцев Суворов продемонстрировал блестящую боевую выучку своих войск. На побережье выросло немало батарей.

Наконец, во время путешествия непосредственно решались дипломатические дела. Екатерина и Потемкин старались наглядно убедить австрийцев в необходимости и выгоде антитурецкого союза с Россией.

11 июня царский поезд на сотнях лошадей, под охраной отряда конницы, прибыл из Бахчисарая на высоты Инкермана. Там был построен роскошный павильон с большим окном, откуда открывалась панорама бухты ро стоящими в ней кораблями. Из Инкермана на украшенных легких гребных судах гости проследовали в Севастополь. Бухта привела Екатерину в восторг, и она решила назвать ее «бухта Великолепная». Правда, это высокопарное название не привилось. За ней закрепилось имя Северной.

Новый русский флот и город-крепость показывали свою растущую силу. В бухте стояли 3 линейных и 3 бомбардирских корабля, 12 фрегатов, 2 брандера и 26 других судов. Потемкин не скупился на эффекты. Корабли и батареи салютовали гостям в общей сложности 8787 выстрелами. Был устроен торжественный смотр эскадры и продемонстрирована атака флотом берега — Северной стороны.

Флот и Севастополь произвели на иностранцев большое впечатление.

«Красивейший порт, какой я когда-либо видел, — писал Иосиф II о Севастополе, — В нем могут удобно поместиться 150 кораблей в совершенной безопасности от всяких случайностей со стороны моря и от неприятеля, который никогда не отважится проникнуть в бухту, защищаемую батареями. Выходить из бухты в море можно при трех ветрах».

О том, как разросся Севастополь за четыре года, свидетельствует следующий отрывок из воспоминаний французского посла Сегюра: «Проехав залив, мы пристали к подножию горы, на которой полукружием возвышался Севастополь. Несколько зданий для складки товаров, адмиралтейство, городские укрепления, 400 домов, толпы рабочих, сильный гарнизон, госпиталь, верфи, пристани Торговая и Карантинная — все придавало Севастополю вид довольно значительного города». На вопрос Екатерины, что он думает о Севастополе, Сегюр льстиво заявил, что основанием Севастополя она довершила на юге то, что Петр начал на севере.

Но Сегюра, как и правящие круги Англии и Франции, не говоря уже о Турции, беспокоила одна и та же мысль. «Не более как через 30 часов, — доносил он своему правительству, — флаги ее (России) кораблей могут развеваться в виду Константинополя, а знамена ее армии водрузиться на стенах его...»

За границей поняли, что Россия не откажется от своих прав на Крым и все Причерноморье. И вот в августе 1787 года, побуждаемая Англией и Францией, Турция снова объявила России войну.

Турки рассчитывали вновь завладеть Крымом. Они обладали флотом, втрое превосходившим русский флот. Свою крепость Очаков, расположенную в Днепровско-Бугском лимане, турки считали воротами в Крым. Они предполагали легко сбить такой замок на этих воротах, как небольшая русская крепость Кинбурн на левом берегу лимана, затем выйти к Перекопу, отрезать русские войска в Крыму и овладеть полуостровом. Но на пути турок железной стеной встали воины-богатыри Суворова и черноморские моряки.

Победа Суворова под Кинбурном и смелые, решительные действия русских моряков в лимане предотвратили угрозу, нависшую было над Крымом. Но в связи с этой попыткой турок пробиться в Крым Суворов еще раз обращал внимание на необходимость дальнейшего укрепления Севастополя. «Пусть будет хорошо обережен Севастополь», — писал он 8 марта 1788 года.

Этот год стал годом рождения славы Черноморского, или, как часто называли его в то время, Севастопольского флота, славы замечательного русского флотоводца Федора Федоровича Ушакова. 14 июля у острова Фидониси было нанесено первое крупное поражение турецкому флоту. Уже в этом бою Ушаков проявил себя как новатор тактики морского боя, смелый, инициативный флотоводец, искусно сочетающий маневр с ведением огня. При Фидониси он впервые применил новый прием атаки, заключающийся в сосредоточенном ударе по вражескому флагманскому кораблю. Опыт показал, что после выхода из строя флагманского корабля в турецком флоте начиналась паника: корабли один за другим стремились выйти из боя и спастись бегством.

В сентябре—октябре моряки Черноморского флота совершили свой первый боевой поиск у турецких берегов. Отрядом в пять небольших судов командовал капитан 2 ранга Д.Н. Сенявин. Черноморцы бомбардировали Синоп и ряд других пунктов турецкого побережья, потопили 10 вражеских судов с грузом и одно захватили в плен. Вызвав своими дерзкими набегами панику в Турции, Сенявин с военными призами 17 октября вернулся в Севастополь.

Весной следующего года у турецких берегов крейсировала эскадра во главе с Ушаковым в составе 19 судов. Она бомбардировала турецкие крепости Синоп, Самсун, Анапу, уничтожила за время похода 12 и захватила в плен 8 вражеских судов, которые привела в Севастополь.

Ф.Ф. Ушаков

Во флагманском журнале Черноморского флота Ушаков записал за 1790—1791 годы: «Во все оное время ни одно и малейшее судно не потеряно, и в руки неприятеля из оного флота ни один человек не достался»². На посылаемых Потемкину бумагах он делал пометку: «Благополучный Севастополь».

Война против Турции продолжалась с неизменным успехом для русского оружия. Взятие русскими войсками крепостей Очаков, Хаджибей (будущая Одесса), Сулин, Тульча, Исакча, Анапа, Мачин, блестящие победы Суворова под Фокшанами, Рымником, Измаилом и Ушакова в Керченском проливе, у Тендры и Калиакрии (в Болгарии, близ Варны, ныне город Сталин) заставили Турцию пойти на заключение мира.

9 января 1792 года был заключен Ясский договор. Турция подтвердила условия Кучук-Кайнарджийского мирного договора и согласилась признать присоединение Крыма к России. Русские границы продвинулись до Днестра. Проливы Босфор и Дарданеллы были вновь открыты для прохода русских судов в Средиземное море.

Во время этой войны, 6 декабря 1789 года, был основан город Николаев — новая судостроительная база Черноморского флота. Уже в следующем году с его стапелей сошел первый корабль — фрегат «Святой Николай».

Несмотря на войну, Ушаков развил кипучую деятельность по строительству Севастополя. При нем были закончены основные портовые сооружения и возведены новые укрепления. Значительно было расширено адмиралтейство, построены новые мастерские и склады, каменные казармы для матросов «в лучших к сохранению служителей, в здоровых местах»³. В 1792 году в городе было уже 16 казарм и строилось 11. На возвышенности между Северной и Корабельной бухтами выросло новое большое двухэтажное здание мирского госпиталя. Строились каменные дома для офицерского состава, благоустраивались улицы, прокладывались дороги, рылись новые колодцы.

После войны в Севастополь стали приходить с товарами иностранные суда. Так, за четыре месяца 1792 года (февраль—май) их побывало в порту 11. Они доставили лимоны, апельсины, изюм, халву, финики, орехи, кофе, миндаль, масло деревянное, красное вино, бумагу. За это же время 9 иностранных судов Прибыло в Балаклаву⁴.

Ушаков завел сельскохозяйственные участки для экипажей всех крупных кораблей, отвел свободные земли под огороды, благодаря чему Севастополь получил собственную базу продовольственного снабжения и рынок. В городе было учреждено две ярмарки — 20 мая и 19 сентября.

Город строился главным образом силами флотских экипажей и солдат за скромную добавочную плату. Нередко Ушаков вкладывал в строительство личные средства. Заботясь об отдыхе матросов в праздничные дни, Ушаков организовал в одной из широких лесистых балок на Корабельной стороне народные гуляния. За ней закрепилось название Ушаковой балки.

В мае 1792 года в бухтах Севастополя стояло уже 58 кораблей с 1322 орудиями.

В июле 1793 года в Севастополе состоялось свидание Суворова и Ушакова. Они рады были познакомиться друг с другом — знаменитый полководец и прославленный флотоводец. Ушаков в этом году был произведен в вице-адмиралы.

Суворов в то время был снова командующим войсками юга страны, расположенными в Екатеринославской губернии и на Крымском полуострове. Его штаб-квартира находилась в Херсоне, но он неоднократно бывал в Крыму. Много внимания Суворов уделял строительству укреплений на Черноморском побережье. Под его руководством укреплялись крепость Очаков, города Херсон и Николаев. Он осуществлял «главное наблюдение» за строительством нового города и порта, названного в 1794 году Одессой.

Понятно, что строительство Севастопольской крепости особенно интересовало Суворова. Учитывая большое стратегическое значение Крыма и Севастополя как важнейшей русской крепости на юге и главной базы Черноморского флота, Суворов и Ушаков совместно обсуждали планы и проекты крепостных сооружений.

Биограф Суворова историк Петрушевский указывает: «Сохранились подписанные им (Суворовым) планы: проект... Севастопольских укреплений. Часть их строилась при нем и подвинулась вперед ощутительно, другая только начата; есть и оставшиеся в проекте за коротким временем и недостатком денег... Из Севастопольских укреплений начаты четыре форта, в том числе два казематированные»⁵.

А.В. Суворов и Ф.Ф. Ушаков осматривают Севастопольский порт. С картины художника В.Д. Илюхина

Суворов и Ушаков беседовали также о дальнейших путях укрепления могущества России на Черном море, об искусстве войны на суше и на море. Несмотря на большую практическую работу, Суворов в этот период закончил свою знаменитую «Науку побеждать», явившуюся неоценимым вкладом в русское военное искусство.

Суворов требовал зорко охранять южные границы страны от проникновения через них различных иностранных агентов, тайно засылавшихся Турцией и Англией. Особое внимание враги уделяли Севастополю и всему Крыму, стремясь опереться в своей подрывной работе на татар. Суворов указывал подчиненному ему генералу в Крыму: «Изобильная осторожность злонамерения опровергает. Недоверчивость — мать благоразумия... Блюдите о зажигателях флотов. Татары обезоружены. Наведывайтесь непрестанно, нет ли где у них какого скрытного оружия, или еще тревожнее, коли им оное будет тайно морем доходить»⁶.

Оригинальное, глубоко национальное военно-морское искусство Ушакова было родственно военному искусству Суворова. Недаром его называли «морским Суворовым». Как и Суворов, Ушаков воевал «не числом, а уменьем». Он участвовал в 53 боях, из них в 46 руководил лично, и не знал ни одного поражения. Флотоводческое искусство Ушакова было высшей ступенью в военно-морском искусстве эпохи парусного флота. До таких высот не поднимался ни один адмирал западноевропейских стран.

Блестящим примером военно-морского искусства Ушакова и высокой выучки моряков Черноморского флота является поход и боевые действия его эскадры в Средиземном море.

В 1798 году Россия в союзе с Турцией, Англией, Австрией и королевством Неаполь вступила в войну с республиканской Францией. Революция 1789 года освободила французский народ от власти короля и помещиков, нанесла удар по всему феодальному миру, но установила власть буржуазии. Вначале, после разгрома интервентов во Франции, ее республиканская армия сражалась за пределами своей страны, освобождая другие народы от власти королей и дворян-крепостников. Но затем эта война под руководством Наполеона Бонапарта переросла в войну захватническую. Буржуазная Франция стала активизировать свою политику на Востоке, стремясь приобрести там колонии и одновременно нанести удар могуществу Англии. Весной 1798 года Наполеон предпринял поход в Египет, а затем в Сирию, принадлежавшие в то время Турции. Еще до этого Наполеон захватил Ионические острова и албанское побережье, а по пути в Египет — остров Мальту. Французы изгнали с острова русского посланника и заявили, что всякий русский корабль, который появится близ Мальты и Ионических островов, будет ими потоплен.

Утверждение французов в восточной части Средиземного моря и вторжение их в Египет грозило опасностью превращения Турции во французского вассала, появления французского флота в Черном море и уничтожения тех завоеваний, что были достигнуты Россией в результате двух войн с Турцией.

Эскадра Ушакова вышла из Севастополя 24 августа 1798 года в составе 16 судов. Они имели на борту 792 орудия, 5700 человек команды и 1700 солдат черноморских батальонов (морской пехоты). Часть кораблей под командованием капитана 2 ранга А.А. Сорокина Ушаков направил на помощь английскому адмиралу Нельсону, блокировавшему Египет и осаждавшему остров Мальта.

4 сентября Ушаков был торжественно встречен в Константинополе. Все население турецкой столицы хотело увидеть грозного «Ушак-пашу». Переодетый султан обошел на шлюпке русскую эскадру. «Во всех местах, — сообщал Ушаков, — оказаны мне отличная учтивость и благоприятство тако ж и доверенность неограниченная...»⁷

Неоднократно битый Ушаковым турецкий флот (28 кораблей) поступил под его общее руководство. Адмиралу турецкой эскадры Кадыр-бею, как доносил русский посол в Константинополе, было «внушено именем султана почитать нашего вице-адмирала яко учителя».

Действуя вдали от своих баз, небольшими силами, в условиях не только недоверия, но и тайных Враждебных действий со стороны коварных союзников — турок и англичан, черноморцы в короткий срок очистили от французских войск острова Ионического моря. До прихода Ушакова это собирался сделать английский адмирал Нельсон, но он надолго застрял у Египта и Мальты.

Черноморцы в течение месяца заняли острова Цериго, Занте, Кефалония, Санта Мавра и другие. Население всех островов составляло около 250 тысяч человек. После четырехмесячной осады моряки 3 марта 1799 года штурмом взяли остров и морскую крепость Корфу — главную базу французских морских и сухопутных сил в архипелаге Ионического моря. Крепость Корфу считалась неприступной. С моря она прикрывалась двумя небольшими укрепленными островами — Видо и Лазаретто. В крепости было 650 орудий и полугодовой запас продовольствия, гарнизон ее насчитывал 3000 человек. Русская же эскадра переживала большие трудности, испытывая недостаток во всем необходимом. «Из всей древней истории, — писал Ушаков, — не знаю и не нахожу я примеров, чтобы когда какой флот мог находиться в отдаленности без всяких снабжений и в такой крайности, в какой мы теперь находимся»⁸.

Но трудности не остановили Ушакова и его доблестных моряков. Штурм Корфу занял лишь один день. Среди богатых трофеев, взятых на острове, было 20 судов, 636 пушек, много боевых и других припасов. В плен было захвачено 2930 французов, в том числе 4 генерала.

Главная тяжесть боев легла на русских моряков. О действиях турецкого флота под Корфу Ушаков сообщал: «Турецкие же корабли и фрегаты все были позади нас и не близко к острову; ежели они и стреляли на оный, то чрез нас и два ядра в бок моего корабля посадили...»⁹

Взятие Ушаковым Корфу было классической для своего времени комбинированной операцией, ярко продемонстрировавшей исключительно высокий уровень русского военно-морского искусства и замечательные боевые качества русских моряков. Впервые в истории морских войн было организовано четкое взаимодействие кораблей и десанта. Насколько блестящей победой было овладение Корфу, видно из того, что такую же крепость — Ла-Валетта — на острове Мальта английский адмирал Нельсон не мог взять в течение почти двух лет.

Узнав о победе Ушакова под Корфу, Суворов воскликнул: «Ура! Русскому флоту!.. Зачем не был я при Корфу хотя мичманом!» Суворов в это время бил французов в Северной Италии.

5 апреля 1799 года за взятие Корфу Ушаков был произведен в полные адмиралы.

12 апреля Ушаков провозгласил на освобожденных островах Республику Семи Соединенных Островов — независимое греческое государство.

Население Архипелага горячо благодарило Ушакова и русских моряков за свое освобождение от иноземных захватчиков. «Спасителю всех Ионийских островов» — значилось на медали с портретом Ушакова, выбитой на острове Кефалония. В многочисленных грамотах восхвалялись дела русского флотоводца, выражалась ему благодарность и признательность.

Французы были напуганы смелыми и решительными действиями русских моряков. Когда 3 мая отряд судов капитана 2 ранга Сорокина неожиданно появился у крепости и города Бриндизи, французский гарнизон во главе с комендантом крепости в панике бежал. Вот что сообщал об этом Ушаков: «Прилагаю копии (документов), из которых усмотреть изволите, в какой робости находятся теперь французы. Коль скоро увидели они приближающуюся нашу эскадру к Бриндизи, из-за обеда без памяти бежали на суда и ушли; оставили даже весь прибор свой на столе, собранные в контрибуцию деньги и серебро, ничего из оного взять не успели...»¹⁰

От Бриндизи отряд Сорокина пошел вдоль берега Италии до залива Манфредония, где 20 мая высадил десант в составе 600 человек. В течение трех недель этот небольшой отряд русских моряков, пройдя половину Италии, взял Неаполь и освободил от французов две трети Неаполитанского королевства.

Интересно отметить, как расценивал возможность решения этой же задачи адмирал Нельсон. В письме в Петербург на ими английского посла он писал: «Мы ждем с нетерпением прибытия русских войск. Если девять или десять тысяч к нам прибудут, то Неаполь спустя одну неделю будет отвоеван»¹¹.

Девять или десять тысяч! Но это сделал отряд русских моряков в 600 бойцов...

11 октября черноморцы вступили в столицу Италии Рим. Вот что доносил об этом Ушакову лейтенант Петр Иванович Балабин: «Вчерашнего числа с малым нашим корпусом вошли мы в город Рим. Восторг, с каким нас встретили жители, делает величайшую честь и славу россиянам... Обе стороны улиц были усеяны обывателями обоего пола. Даже с трудом могли проходить наши войска. «Виват московито!» — было провозглашаемо повсюду с рукоплесканиями. «Вот, — говорили жители, — вот Те, кои бьют французов и коих они боятся! Вот наши избавители!..» Вообразите себе, ваше превосходительство, какое мнение имеет о нас большая и самая важная часть римлян, и сколь много радости произвела в них столь малая наша команда!..»¹²

Всего за время боевых действий в Средиземном море русские моряки взяли 16 крепостей и городов, захватив около 850 орудий, много боеприпасов (только в Корфу — 137 тысяч ядер, 132 тысячи патронов, свыше 3000 пудов пороху), около 5000 пленных; 24 французских судна было захвачено и 10 потоплено. С высокой похвалой и уважением отзывался Ушаков о храбрости и мастерстве своих матросов. Потери русских за всю кампанию составили 400 человек, в большинстве ранеными.

6 ноября 1800 года эскадра Ушакова, овеянная новой славой, вернулась в Севастополь. Но не заслуженный почет и триумф ожидали Ушакова. Как незадолго до этого Суворов, он попал в опалу и в декабре 1800 года был отставлен царем-самодуром Павлом I от командования Черноморским флотом.

Замечательные черты основанной Ушаковым черноморской школы морской выучки — наступательная активность, творческая инициатива, решительность действий, непрестанное совершенствование тактических приемов, мужество и героизм, высокая боевая выучка матроса и уважение к нему — неизменно жили в русском флоте и развивались его передовыми руководителями. На этих славных традициях вырос ряд выдающихся русских флотоводцев.

Имена Суворова и Ушакова навсегда вошли в историю нашей Родины, стали ее славой и гордостью. В годы Великой Отечественной войны в СССР были учреждены ордена Суворова и Ушакова, а также медаль Ушакова, которыми награждены многие герои Советской Армии и Военно-Морского Флота.

Свято чтут память Суворова и Ушакова севастопольцы и черноморцы. Именем Суворова в Севастополе названа одна из главных улиц на городском холме. В ознаменование 150-летия со дня смерти великого полководца ему заложен памятник. Район Ушаковой балки при Советской власти стал одним из благоустроенных жилых районов города-героя. По генеральному плану строительства Севастополя здесь намечено воздвигнуть памятник Ушакову. Из Тамбовской области сюда будет торжественно перевезен прах великого флотоводца и похоронен в усыпальнице, где покоятся другие прославленные русские адмиралы.

Примечания

1. Ковалевский. Путешествие Екатерины в Крым. М., 1920, стр. 109.

2. Крымоблгосархив, ф. 535, оп. 1, д. 1095, л. 5.

3. Там же, л. 6.

4. Крымоблгосархив, ф. 535, оп. 1, д. 1045, лл. 34, 35, 37.

5. А. Петрушевский. Генералиссимус князь Суворов, т. 2, СПБ, 1884, стр. 6.

6. П. Надинский. Суворов в Крыму, Крымиздат, 1950, стр. 75.

7. Ф.Ф. Ушаков. Документы, т. II, Военмориздат, 1952 стр. 98.

8. Ф.Ф. Ушаков. Документы, т. II, стр. 451.

9. Е.В. Тарле. Адмирал Ушаков на Средиземном море, Воениздат, 1948, стр. 211.

10. Центральный государственный архив Военно-Морского Флота (ЦГАВМФ), ф. Сборный, д. 97, л. 59.

11. Е.В. Тарле. Адмирал Ушаков на Средиземном море, стр. 163.

12. А. Висковатов. Военные происшествия в Неаполитанском королевстве 1798—1799 гг., ч. V, СПБ, 1828, стр. 360—361.