Кореиз

Не менее привлекательными местами для создания усадеб в 1830-х гг. становятся лежащие неподалеку от Ореанды Мисхор, Кореиз и Гаспра. Одним из интереснейших феноменов освоения Южного берега Крыма явился приезд в район Кореиза в середине 20-х гг. княгини Анны Сергеевны Голицыной. Вслед за императором Александром и своей свояченицей А.С. Голицыной в 1829 г. в Гаспре приобретает земли обер-прокурор Священного Синода и министр просвещения Александр Николаевич Голицын. В Петербурге он был весьма дружен с кружком «пиетистов», который возглавляла В. Крюденер, ближайшая подруга А.Н. Голицыной. Свое имение князь, будучи личным другом императора Александра I, называет «Александрией».

В Кореизе, Гаспре, Мисхоре и их окрестностях начинается бурное строительство дворцов и особняков, по архитектурной стилистике очень напоминающих средневековые феодальные замки. Для строительства крымских дворцов, как и в Петербурге, приглашаются иностранные архитекторы.

Кореиз, его варианты Куреиз, Куреис, Хореиз, Хуреиз, Хуризы, Кюриз, означает «заселенное место», «селище». Название Гаспра, Гаспара (от греческого аспро — белый) следует рассматривать как эпитет при пропущенном топонимическом объекте — селе, укреплении, крепости.

И.Ф. Россмяслер. Варвара-Юлиана фон Крюденер (1764—1824). Литография 1820 г.

Из этих населенных пунктов самый старый — Кореиз. Первое упоминание о Кореизе относится к раннему средневековью. Он назывался тогда, по предположениям ученых, торжищем Курасаитов. В XV в. упоминается под именем Кюриз. Ко времени присоединения Крыма к России в XVIII веке эта деревушка была столь мала, что не вошла ни в один из списков населенных пунктов.

Несколько позже, в те же средние века, возникли Мисхор и Гаспра.

Первое упоминание о Кореизе и Гаспре в русской печатной литературе принадлежит замечательному путешественнику и натуралисту академику П.-С. Палласу, оставившему интересные записки о своем путешествии по Крыму в 1793—1794 гг. Позднее здесь побывал судья П.И. Сумароков.

Ф.С. Рокотов. Княгиня А.С. Голицына (17...—1837)

Только к началу XIX в. Кореиз начинает обретать официальное признание. В 1865 г., как видно из официальных «Списков населенных мест российской империи», деревня Гаспра «при безымянном роднике» имела 37 дворов, 201 жителя и мечеть, деревня Кореиз «при речке Узень-Чешме» — 25 дворов, 131 жителя и мечеть, Мисхорская почтовая станция «при фонтане» — 2 двора и 15 жителей. Вскоре своеобразным центром, объединяющим эти три населенных пункта и окрестные дачи, стал Кореиз. Как отмечается в «Универсальном описании Крыма» (1873) В.Х. Кондараки, это была самая оживленная на Южном берегу деревенька, имевшая несколько лавочек и трактир, где путешественник всегда мог достать хлеб, чай и кусок жареного мяса. К 1914 году Кореиз весьма разросся. Здесь уже находились почтовое отделение, телеграф, телефонная станция, аптека, булочная, кофейни, винные лавки; при кореизской больнице была открыта амбулатория Лиги борьбы с туберкулезом; в кореизской народной читальне устраивались спектакли и концерты.

Но вернемся к 1820-м годам. В это время в Крым направляется своеобразная экспедиция. Духовным вождем «крестового похода» в Крым была баронесса Варвара-Юлиана Крюденер, личность широко известная в Европе и России. В.-Ю. Крюденер была правнучкой российского фельдмаршала Миниха, того самого Миниха, который в 1735 г. возглавил разгром Крыма. Тогда грозный фельдмаршал и предположить не мог, что его правнучка, почти сто лет спустя, также целеустремленно бросится на завоевание Крыма, но уже в плане духовном, проповедуя христианство.

Знатная прибалтийская дворянка получила прекрасное образование. В восемнадцать лет вышла замуж за российского дипломата, также прибалтийского немца по происхождению. Благодаря дипломатическим миссиям мужа В.-Ю. Крюденер подолгу жила за границей. В Париже баронесса увлеклась учением пиетистов — протестантских мистиков, ставивших религиозное чувство выше церковных догм и обрядности. «Я посетила небо, и земля исчезла у меня из-под ног», — так описывала баронесса свое духовное прозрение. Она сделалась весьма знаменитой проповедницей «нового учения», обладающей к тому же и несомненным пророческим даром. Популярности Крюденер способствовали и литературные успехи. Ее роман «Валери» вызывал восторг у современников.

Н. Чернецов. Имение А.С. Голицыной в Кореизе. Литография

А.С. Пушкин, в библиотеке которого была эта книга, с похвалой отзывался о «прелестной повести баронессы Крюденер».

В 1807 г. госпожа Крюденер оставила высший свет, разъезжала с проповедями по Германии, привлекая тысячи последователей. В Гейльбронне ее представили императору Александру I. Баронесса произвела на него впечатление. Между ними завязались тесные духовные контакты. И в течение нескольких лет Крюденер оказывала сильнейшее духовное влияние на императора. В этот период Александр I метался между преклонением перед Наполеоном и необходимостью противостоять ему. Баронесса Крюденер объяснила это с мистической точки зрения: Александр — «Белый ангел», Наполеон — «Черный ангел»; оба составляют некое космическое целое; но решающая схватка неизбежна. Многие считали, что и создание послевоенного «Священного союза» не обошлось без влияния госпожи Крюденер.

Но в те же послевоенные годы деятельность проповедницы начала беспокоить власти, ее выслали из Швейцарии и Германии. Баронесса с дочерью переехала в Россию, приняла российское подданство. Здесь она также нашла многих почитателей и поклонниц. Госпожа Крюденер пыталась по-прежнему влиять на императора. В частности, призывала его к крестовому походу против Османской империи. Это никак не согласовывалось с внешней политикой государства. И вообще, сектантская деятельность баронессы начала раздражать Александра I. В 1822 году все тайные общества были запрещены его указом, а госпоже Крюденер предписывалось покинуть Санкт-Петербург.

Анна Сергеевна Голицына и Кореиз

Некоторое время баронесса с дочерью жила на пригородной даче у княгини Анны Сергеевны Голицыной, своей единомышленницы и тоже личности примечательной.

Анна Сергеевна, дочь генерал-поручика С.В. Всеволожского, не отличалась внешней привлекательностью, но зато обладала сильной волей, была очень умна и одарена литературным талантом. Благодаря огромному состоянию отца она считалась завидной невестой. Однако замуж выходить не торопилась. Уже в зрелом возрасте Анна Сергеевна согласилась на брак с князем Иваном Александровичем Голицыным, адъютантом великого князя Константина Павловича. Ко времени сватовства Голицын успел проиграть в карты в Париже, Варшаве и в России чудовищные суммы, да еще остался должен пять миллионов рублей. Приданое, которое давали за Всеволожской, позволяло вернуть долги и еще не раз попытать Фортуну за карточным столом. Невеста все это понимала. Когда молодые вышли из церкви после венчания, Анна Сергеевна вручила мужу портфель с деньгами и ценными бумагами, сказав: «Вот половина моего состояния, я теперь княгиня Голицына, и между нами все кончено!». После свадьбы супруги жили врозь.

У Голицыной было имение в Кореизе на Южном берегу Крыма.

Гаспра. Дворец А.Н. Голицына в имении «Александрия». Северный фасад. 1860 г.

Анна Сергеевна рассказала Крюденер об этом райском месте, пока еще необжитом и диком. Вот тогда и возникли мечтания о христианизации и просвещении крымского края. Проект стал известен во дворце. Александру I он был на руку: можно было под благовидным предлогом отправить Крюденер и ее ближайшее окружение далеко и надолго. Вместе с Крюденер и Голицыной в Крым отправилась и некая графиня де Гаше, француженка по происхождению. Вероятно, графиня бывала на собраниях у баронессы Крюденер и знала о ее крымских планах. Ходили слухи, что она была чуть ли не первой и самой любимой ученицей Великого Кофта, более известного как граф Калиостро.

Таким образом, путешествие, с одной стороны — добровольное, а с другой — принудительное, вступило в фазу осуществления. Вдобавок дамам поручили сопровождать в Крым партию иностранных колонистов — Россия еще с екатерининских времен стремилась заселить южные области иностранцами. На деле баронессе Крюденер с подругами часто приходилось брать на себя руководство всей партией, насчитывавшей более ста человек. До Крыма добирались долго, почти полгода, большую часть пути плыли на барже по Волге и Дону. Во время бури на Волге барка едва не перевернулась, всех спасла княгиня Голицына — она приказала срубить мачту, и судно выровнялось. Осень застала экспедицию в крымском городке Карасубазар, там пришлось зимовать. Здесь умерла от рака баронесса Крюденер, так и не увидев крымского рая — Южного берега.

Т. Райт. Князь А.Н. Голицын (1773—1844). Гравюра. 1825 г.

Но княгиня Голицына, дочь баронессы Крюденер Юлия и графиня де Гаше все-таки достигли земли обетованной. Анна Сергеевна Голицына активно начала строить новый рай на земле и даже назвала свое имение «Новый Свет». Умная, волевая, энергичная княгиня постепенно сумела привлечь на обустройство колонии «Новый Свет» наиболее талантливых и творческих личностей того времени: швейцарского архитектора Эльсона, художников Якова и Елену Маэр, известного строителя Ашера, садовника Карла Кебаха, директора Императорского ботанического сада Николая Гартвиса. Одновременно со строительством особняка проводилась разбивка парка. На горных склонах были высажены дубы, каштаны, северо-американские акации, клены, лавровишни, фотинии, множество видов и сортов роз. В разведении роз А.С. Голицыной помогал Николай Андреевич Гартвис. Бывший военный, Гартвис назначается в 1824 г. смотрителем Никитского сада, а затем, в 1827 г., он становится его директором. У Гартвиса было особое пристрастие к разведению в Крыму различных сортов роз: «Я тешу себя мыслью, что только ради цветения наших роз совершались бы путешествия на побережье». Благодаря стараниям Гартвиса в Никитском саду в год выводили более 30 сортов новых роз. И многие из них посвящались владелицам крымских поместий. Анне Сергеевне Голицыной была посвящена роза насыщенно-красного цвета, известная с тех пор под названием rosa grevillii hibrida «Princesse Anna Golitzyn». Создавая парк в своем имении «Новый Свет» и в имении «Александрия» своего родственника А.Н. Голицына, Анна Сергеевна пользовалась услугами садовода Карла Кебаха, который был приглашен в 1824 г. в Алупку графом М.С. Воронцовым. А.С. Голицына с интересом осматривает в 1829 г. имение Воронцова и сообщает о своих впечатлениях графу: «Мой дорогой граф, я не нашла ничего похожего, что было при Ревельоте (прежний владелец Алупки). Кебах английский сад перерыл дорогами. Он посадил 6000 декоративных деревьев на побережье, питомник и 5000 гранатовых деревьев, и все обрисовано как нельзя более совершенно, со вкусом и простотой. Алупка уникальна».

Княгиня Анна Сергеевна Голицына жила в своем Кореизе, занимаясь разнообразной активной деятельностью. В частности, она с 1829 г., до самой своей смерти в 1837 г., занималась всеми делами и строительством в имении «Александрия» в Гаспре, принадлежавшем ее свояку князю Александру Николаевичу Голицыну. Сам Голицын в течение семи лет строительства ни разу не приезжал в Крым. И только в 1842 г., за два года до своей смерти, уже совсем больной и полуослепший семидесятилетний князь поселился в своем великолепном дворце. В 1840-е гг. Гаспринский дворец, наряду с Алупкинским дворцом графа Воронцова, считался одной из главных достопримечательностей Крыма. И в этом была немалая заслуга Анны Сергеевны Голицыной. Как для Гаспринского дворца, так и для своего дома в Кореизе княгиня Голицына ориентировалась на модную в то время в Крыму (особенно после Алупкинского дворца) английскую неоготику.

Архитекторы

Предполагают, что проекты этих особняков были выполнены первым южнобережным главным архитектором Филиппом Федоровичем Эльсоном, который занимал эту должность с начала 1820-х гг. до 1834 г. Из проектов Эльсона на Южном берегу известны также особняк Л.С. Потоцкого в Ливадии и церковь в Массандре.

Еще одним архитектором, работавшим в Кореизе, был Карл Иванович Эшлиман.

Гаспра. Дворец А.Н. Голицына в имении «Александрия». Южный фасад. 1860 г.

Он родился и вырос в Швейцарии. К 1828 г. Эшлиман окончил Парижскую академию художеств. Стажировку проходил на родине, в Берне. Но судьбой ему было предопределено оказаться в Крыму, в Кореизе. Его появление в далеком малоизвестном Крыму, в котором Эшлиман проживет всю оставшуюся жизнь и где будет похоронен, было связано с именем русской княгини Анны Сергеевны Голицыной. Как-то Голицына пригласила отпрыска одного богатого испанского семейства погостить у нее в Крыму. Родители юноши стали искать ему попутчика, дав объявление в газете. Из 29 предложений был выбран именно Эшлиман. Эшлиману поручалось сопроводить молодого графа лишь до Одессы, сдав его на руки директору одесского пансиона, который должен был сопроводить юношу в Кореиз. Но по приезде путешественников в Одессу выяснилось, что директор от сопровождения отказался. Пришлось Эшлиману вместе с графом ехать в Кореиз. Летом 1828 г. путешественники, наконец, оказались в имении княгини А.С. Голицыной. Вскоре Эшлиман собрался в обратную дорогу. Но как раз в это время на юге России разразилась эпидемия чумы, и Эшлиман вынужден был остаться в Кореизе на два года карантина. Эти два года для молодого архитектора не прошли в бездействии. А.С. Голицына предложила ему заняться строительством в ее имении. Эшлиман спроектировал для княгини несколько зданий. В Кореизе для А.С. Голицыной Эшлиман также построил церковь, которая стала местной достопримечательностью.

Вскоре после приезда княгиня А.С. Голицына познакомила Эшлимана со своим соседом — Новороссийским и Бессарабским генерал-губернатором графом М.С. Воронцовым, который предложил молодому швейцарцу службу в России. С января 1832 г. Эшлиман вступил в должность помощника первого архитектора Южного берега Крыма Филиппа Федоровича Эльсона, который в свое время также строил дворец для княгини А.С. Голицыной. В 1834 г., прослужив 10 лет в должности архитектора Южного берега Крыма, Ф.Ф. Эльсон вышел в отставку. Эшлиман становится главным архитектором Южного берега Крыма.

Гости А.С. Голицыной

Все более или менее знатные путешественники, приезжавшие на Южный берег, старались посетить особняк А.С. Голицыной. Еще в 1870-х годах сохранялось предание, что в 1825 г. одним из первых в тогда еще недостроенном особняке А.С. Голицыной гостил император Александр I, собственно, и направивший княгиню в Крым. Графиня Вера Владимировна Клейнмихель, семье которой в 1870-х годах перешла часть голицынских земель, вспоминала слышанные ею в детстве рассказы о княгине А.С. Голицыной: «Эта княгиня Голицына, мистический друг Императора Александра I, была очень дружна со знаменитой баронессой Крюденер».

Все более или менее знатные путешественники, приезжавшие в первой половине XIX века на Южный берег Крыма, старались посетить особняк А.С. Голицыной. Добираться до поместья в эти времена было еще весьма трудно.

Южный берег, вплоть до присоединенного Крыма к Российской империи, был практически лишен хороших колесных путей. Связь между селениями, располагавшимися вдоль берега, осуществлялась морем. И даже в первой половине XIX века самым удобным видом транспорта вдоль ЮБК был корабль. Отсутствие достаточно сносной дороги сковывало развитие ЮБК. В таком положении был и весь горный Крым. Россия, присоединив Крым, тут же начала строительство дорог. Вдоль шоссе от Феодосии до Севастополя еще сохранилось несколько колонн — обелисков. Это т. н. «Екатерининские мили». В 1787 г. императрица Екатерина II решила посетить новообретенную Тавриду. К ее приезду по приказу князя Г.А. Потемкина и была проложена дорога.

На Южный берег в начале XIX века обычно попадали двумя путями (не считая морского) — либо по дороге через Байдарский перевал (из Симферополя, Севастополя, Бахчисарая), либо через Ангарский перевал на Алушту. Во времена Сумарокова проезжая дорога представляла собой тот самый тракт, построенный для Екатерины II. В Байдарах — селе, принадлежавшем графу Мордвинову, к услугам путешественников был господский дом.

Архитектор К.И. Эшлиман. 1808—1893 гг.

До середины 1830-х гг. дорога для экипажей кончалась на самом перевале, и далее путешественники ехали обычно верхом. Это была самая трудная и самая захватывающая часть крымского маршрута, ее можно было проделать, обладая недюжинным здоровьем, хорошими татарскими лошадьми и опытными проводниками из татар или греков.

По ЮБК шли лишь труднодоступные тропы. Иногда между поселениями не было даже и их, и путникам приходилось пробираться по кромке берега. Неудивительно, что самостоятельно путешествовать по этим местам отваживались очень немногие. Как указывает Муравьев-Апостол, «страннику в Тавриде необходимо иметь при себе проводника татарина, без коего и шагу нельзя сделать, отдалившись от почтовой дороги».

Проводник не только указывал путь, но и обеспечивал контакт с местным населением, как правило, не знавшим русского языка. Еще одним непременным условием путешествия по Южнобережью были татарские лошади, восторженные описания которых мы найдем в записках любого путешественника. Эти малорослые, очень крепкие мохноногие лошадки были исключительно приспособлены для езды в горах, они не пугались любой высоты, могли преодолеть крутые подъемы и спуски и зачастую сами выбирали лучший путь среди камней и круч, даже если всадник, испугавшись высоты, бросал поводья.

К середине 1820-х гг. некое подобие проезжего пути было пробито, однако далеко неудовлетворительно, и путешественникам по-прежнему приходилось пользоваться главным образом верховыми лошадьми.

Н.Г. Чернецов. Дом И.О. Витта в Ореанде. 1833—1834 гг.

Только с назначением на пост генерал-губернатора Новороссии М.С. Воронцова в 1823 г. мечты о хорошей дороге на Южном берегу начали сбываться.

Постройка перевальной дороги была огромным событием в жизни Тавриды.

Воронцов добился утверждения сметы и получил в свое распоряжение целую армию рабочих из солдат, дослуживающих срок, крепостных и вольнонаемных мастеров. Дорога прокладывалась не там, где проходила береговая тропа, а много выше, в объезд скал побережья.

Это был первый в Южной и Центральной России насыпной путь.

Вид Кореиза. Гаспра, владения княгини Голицыной. Южный берег Крыма

Первым, в 1826 году, был закончен участок от Симферополя до Алушты — через Ангарский перевал; через семь лет прошла дорога на Байдарский перевал.

Через каждые 12—16 верст на дороге были устроены дорожные станции, а через каждые 6—8 верст — небольшие домики, где жили караульные, в обязанность которых входило поддерживать шоссе в надлежащем виде. Новая дорога прошла значительно выше прежнего «торного пути», который после этого стали называть «нижней дорогой».

По шоссе продвигались в бричках, запряженных парой лошадей. Брички обычно использовались для казенного почтового сообщения. Состоятельные люди, высокопоставленные чиновники путешествовали в каретах, запряженных различным количеством лошадей. Для более коротких поездок использовали дрожки — легкие помещичьи экипажи. С 1830 г. в Крыму между главными городами существовало сообщение на дилижансах — больших каретах, вмещавших 10—12 пассажиров.

Один из первых домов на Южном берегу Крыма был выстроен А.С. Голицыной. Она жила в этом доме во время его постройки, и Александр I, бывший в то время в Крыму и любивший подразнить своего друга, часто влезал в гостиную через окно, говоря, что не успокоится, пока вместо этого окна не сделают дверь. Дверь со временем пробили, но выходила она уже не прямо в сад, а на большой балкон». У княгини в «Новом Свете» гостили поэты Василий Туманский, Виктор Тепляков, Василий Жуковский. Особенно частой гостьей А.С. Голицыной была молодая польская красавица Каролина Собанська, светская дама, славившаяся своими музыкальными способностями. Прекрасной Каролиной восхищались многие представители мужского пола, особенно поэты. В Каролину был влюблен известный польский поэт Адам Мицкевич. А знаменитый русский поэт А.С. Пушкин посвятил ей свои стихи. У Собаньской был роман с графом И.О. Виттом, старшим сыном графини Софии Потоцкой, владелицы Мисхора. Роман закончился разрывом.

А.П. Елагина, с оригинала Ф.Т. Гильдебрандта. В.А. Жуковский (1783—1852). 1841 г.

К глубокому сожалению Каролины, она была вынуждена покинуть уже выстроенную для нее графом Ореанду. После этой грустной истории Собаньска нашла приют в Кореизе у княгини А.С. Голицыной. Впоследствии Каролина неоднократно посещала княгиню во время своих скитаний по Новороссии.

Особое место среди гостей А.С. Голицыной занимали путешественники — как иностранные, так и русские, которые в то время изучали и описывали Крым. В 1830-е гг. интерес к Крыму настолько возрос, что появилась целая плеяда путешественников, издавших свои заметки и путеводители. Одним из первых был Ш.-Г. Монтандон, швейцарец, живший в Одессе. Он путешествовал по Крыму в 1831—1833 гг., а затем в 1834 г. в Одессе на французском языке издал «Путеводитель путешественника по Крыму». Примерно в это же время, в 1831—1835 гг., Крым посетил, опять-таки швейцарец, Фредерик Дюбуа де Монпере, один из последних энциклопедистов, натуралист и археолог. Свое «Путешествие по Кавказу, к черкесам и абхазам, в Колхиду, Грузию, в Армению и Крым» он издал в Париже в 1839—1843 гг. Из русских путешественников Кореиз с «замечательно изящной церковью» отметил Николай Никифорович Мурзакевич, для которого его поездка в Крым в 1836 г. стала первым шагом на пути его научных изысканий в области истории и археологии полуострова. Свои впечатления Мурзакевич подробно описал в статье «Поездка в Крым в 1836 г.», изданной уже в 1837 г. в «Журнале Министерства народного просвещения». Его впечатления о районе Алупка — Мисхор — Кореиз — Гаспра были следующие: «От Алупки начинаются лучшие виды Южного берега: горные хребты, тянувшиеся до сего места высокой грядой, здесь начинают понемногу углубляться во внутренность полуострова, а оставляемое пространство между морем и своим основанием горы напаивают обильными водами, которые падают природными каскадами. Должно взойти на верхнюю часть Алупки и отсюда подивиться разнообразию и щедрости природы, на открытом воздухе произращающей роскошные лавры, мирты, кипарисы, оливковые и разные другие деревья теплейших климатов. Пересев в Алупке в повозку, мы отправились по отлично устроенному новому шоссе мимо красивого Мисхора, Хореиса, где замечательна изящная церковь; мимо Гаспр с замком и остановились на несколько времени у Ай-Тодорской скалы».

В 1837 г. Крым особенно посещаем. Важным стал приезд императора Николая I с семьей и огромной свитой. Почти одновременно с ними в Крыму появляется научно-исследовательская экспедиция, подготовленная и осуществленная Анатолием Николаевичем Демидовым, потомком знаменитых промышленников Демидовых. Такого рода экспедиции, проводившиеся на частные средства, не были редкостью для Крыма в первой половине XIX века. 24-летний Анатолий Демидов организовал и материально спонсировал работу французских и русских специалистов в разных областях изучения Крыма: топографов, горняков, химиков, палеонтологов, медиков, художников — всего 22 человека. В Симферополе, столице Крыма, Демидов знакомится с Ш.-Г. Монтандоном. Участники экспедиции долго беседовали с ним и, по словам Демидова, были очень довольны, что им представился «случай прояснить многое, что было для нас темно при собственных наших наблюдениях».

Княгиня Анна Сергеевна Голицына, живо интересовавшаяся всем, что происходило в Крыму, с удовольствием принимает многочисленных гостей. Сама она приехала в крымскую пустыню. А спустя десять с небольшим лет на скалистых склонах Южного берега разрослись райские сады, многие из которых были посажены самой Голицыной. Ее труды не пропали.

Николай Никифорович Мурзакевич

В самом конце своей земной жизни княгине Голицыной удалось представить результаты своих трудов в Кореизе и Гаспре пред императорские очи. Самым значительным гостем Кореиза и Гаспры при жизни А.С. Голицыной был, конечно, император Николай I, который осенью 1837 г. путешествовал со своей семьей и свитой по Крыму. Правда, особняк княгини А.С. Голицыной он не почтил своим присутствием, зато отстоял службу в Вознесенской церкви, построенной княгиней в своем имении в Кореизе. Тогда же, 19 сентября 1837 г., Николай I посетил в сопровождении большой свиты дворец князя А.Н. Голицына в его имении «Александрия» в Гаспре. Так как хозяина, князя А.Н. Голицына, в это время в имении не было, то вполне возможно, что принимала императора в этом замке княгиня А.С. Голицына, которая непосредственно создавала и смотрела за этим имением. А вот поэт В.А. Жуковский, состоявший в свите наследника великого князя Александра II, дом Анны Сергеевны посетил. Жуковский еще в 1810-х гг., в связи с поэмой о святом князе Владимире, мечтал о путешествии в Крым. Но тогда поездка не состоялась. Жуковскому удалось попасть в Крым лишь в 1837 г., сопровождая в качестве наставника наследника престола — великого князя Александра Николаевича. В XIX веке наследника русского престола после окончания образования было принято в сопровождении наставников отправлять в путешествие для ознакомления с Россией. Жуковский участвовал в составлении «Путеуказателя» путешествия, которое продолжалось со 2 мая по 17 декабря 1837 г., и состоял в свите. В конце августа наследник со свитой, осмотрев 28 губерний, оказался на юге России. Встретившись с императором и императрицей в Вознесенске, осмотрев Одессу и Николаев, наследник с военной свитой морем оправляется в Крым. Жуковский же самостоятельно отправляется в Крым, на Южный берег, через Симферополь. Следуя от Алушты, поэт знакомится со всеми достопримечательностями и 7 сентября ночью прибывает в Мисхор. Затем он побывал в Алупке, Гаспре и Кореизе, за десять дней до приезда императора. В дневнике Жуковского о пребывании в Крыму за 8 сентября сохранилась такая запись: «8. Пребывание в Алупке. Поутру с адъютантом графа Воронцова гуляли по саду. Верхний сад весь из равняемых скал, между коими чудные растения. Водопады. Аллеи. Пещеры. Нет далеких видов. Дом из тесаного гринштейна. Непонятно, как можно кончить к приезду императора. Поездка в Гаспру через Мисхор и Кореис. Мисхор. Прекрасная долина. Лавровая роща. Худая церковь. Дом Цан и куклы. Дом Голицына. Вид на Симеиз и Ай-Петри. Дождь. Рисование. Хорошая уборка дру(гих) горниц без индивидуальности. Гостиная с гербами. Рыцарские шлемы. Обедал у Голицыной».

После смерти своей любимой подруги В. Крюденер Анна Сергеевна долгие годы жила в Кореизе вместе с ее дочерью — баронессой Жюльеттой Беркгейм. Отношения Голицыной и молодой женщины были для многих непонятны. Современники отмечали, что Жюльетта и ее муж были молоды и очень хороши собой: оба белокурые, нежные, высокие, стройные. Через некоторое время после свадьбы барон должен был уехать за границу на несколько месяцев. В это время княгиня А.С. Голицына особенно подружилась с молодой женщиной. Когда барон вернулся в свое имение, которое находилось недалеко от Никиты, жену он не застал. Жюльетта была уже в полной зависимости от графини, жила в ее доме и виделась с мужем только при свидетелях. Никто не мог понять ее связи с Голицыной, тем более что баронесса была очень доброй и любила своего мужа. Когда барон заболел, Жюльетта поспешила к нему, но с княгиней. По случаю смерти мужа она надела траур, распоряжалась на похоронах, но потом снова вернулась в Кореиз к княгине Голицыной.

Умерла А.С. Голицына в 1837 г. в Симферополе. Похоронили ее в Кореизе при Вознесенской церкви. Не имея своих детей, Анна Сергеевна завещала свое имение дочери умершей подруги Жюльетте Беркгейм, которую любила, как родную дочь.

После смерти Голицыной большая часть ее имения по завещанию перешла к дочери В. Крюденер, Юлии Беркгейм, а часть — сестре Анны Сергеевны Софии Сергеевне Мещерской.

Баронесса Беркгейм еще долго продолжала жить в имении по заветам своей матери В.-Ю. Крюденер и княгини Анны Сергеевны Голицыной.