История Херсонеса в обобщающих трудах историков России

В связи с обращением к событиям Корсунского похода выше приведены работы, посвященные непосредственно Херсону. Но в фундаментальных трудах по истории России, которые принадлежат выдающимся представителям российской науки XVIII—XIX вв., также содержатся осмысление и оценка событий конца X в.

В.Н. Татищев о географии Таврики и истории Херсона. В плеяде историков, стремившихся воссоздать развитие России, по праву первое место принадлежит Василию Никитичу Татищеву (1686—1750)¹. Биографы называют его выдающимся русским историком, географом и этнографом, «активным участником реформаторской деятельности петровского правительства, выступавшим на военном, дипломатическом и административном поприщах»².

О характере его работы крупнейший из исследователей русского летописания М.Н. Тихомиров писал: «Скитальческая жизнь Татищева заставляли его обращаться главным образом к таким источникам, которые он мог купить лично или с которых мог сделать копию» (при копировании допускались ошибки). Узость источниковой базы обусловила неполноту свидетельств, а ошибки, которые возникали при копировании, отразились на изложении и толковании событий. В последующем некоторые из летописей были утрачены. Это и вызвало сомнения относительно некоторых данных, приведенных в «Истории Российской», что, по словам М.Н. Тихомирова, неоднократно отмечал в примечаниях еще Н.М. Карамзин³. Несмотря на недоверие к отдельным свидетельствам, «"История Российская" Татищева представляет крупнейший памятник русской историографии», в которой на основании Повести временных лет отражены наиболее ранние отношения Византии и Руси, имеются свидетельства о походе князя Владимира к стенам Корсуня. В.Н. Татищев использовал «некоторые источники, не дошедшие до нашего времени или, по крайней мере, еще не открытые нашими учеными. ...К их числу принадлежали в первую очередь летописи, написанные в южной Руси, в особенности ценные для истории Руси в XI—XII вв.»⁴.

Большое внимание В.Н. Татищев уделил географической номенклатуре в связи с описанием русско-византийских договоров и выявлением места крещения Владимира. В подробных комментариях он стремился показать, что имели в виду древние авторы, когда писали о Херсонесе. Херсонес — это полуостров (Крым); так, рассказывая о войнах понтийского царя Митридата VI, он отметил, что одно из варварских племен — роксоланы — обитает «близ Херсонеса, т. е. Крыма». Но в источниках упоминается и другой Херсонес: град Страбонов⁵.

При обращении к событийной истории В.Н. Татищев подробно излагает русско-византийские договора, в которых упоминались «Корсунская земля» и рыбные ловы корсунян, размещая их на острове Еферия, где неподалеку — между Днепром и городом Херсонесом — находились и соляные варницы⁶. Здесь и следует искать Херсон — место крещения Владимира. Упоминание лимана при описании осады и труб, по которым подавалась вода в город, привели его к заключению, что Корсунь находился в устье Днепра: «У древних историков и географов город Херсон на Черном море знаем был. ...Сей же город, где Владимир крестился, по обстоятельствам положения видно, что нынешний Кинбурн над Лиманом»⁷. Сопоставив упоминаемые другими историками даты и летописные свидетельства: 988, 989, 990 гг., В.Н. Татищев сделал вывод, что Владимир принял христианство в 988 г., так как в следующем, согласно летописной традиции, он пригласил мастеров для строительства церкви (989)⁸. Причиной Корсунского похода Владимира стало то, что в «лету 6496 (988) положил намерение идти на Корсунь и тамо просить у царя в жены сестру их». Об отправке русских воинов для оказания помощи Василию II как условии женитьбы на принцессе Анне В.Н. Татищев не упоминает.

Н.М. Карамзин о походе Владимира. Изложение событий конца X в. у Николая Михайловича Карамзина (1766—1820), писателя и историка, концептуально иное⁹. Как и В.Н. Татищев, он использует летописные предания. Походу к стенам Херсона предшествует пассаж о выборе веры Владимиром, при этом отмечено, что тот «мог бы креститься и в собственной столице своей, где уже давно находились церкви и священники христианские; но князь хотел пышного блеска и величия при сем важном действии»¹⁰. По мнению Н.М. Карамзина, Владимир с большим войском пошел на судах к Херсону; «остановился в гавани или заливе Херсонском; ... окружил город со всех сторон. ...Издревле привязанные к вольности¹¹, херсонцы оборонялись мужественно», через тайный подкоп уничтожали усилия осаждающих: уносили в город землю, «которую россияне ссыпали перед стенами, чтобы окружить оные валом». Только измена попа Анастаса, пустившего стрелу с указанием местонахождения водопровода, позволила перекрыть воду, что привело к сдаче города через три месяца. После этого Владимир требует руку принцессы Анны, угрожая походом на Константинополь. Сложное положение в империи, расчет на помощь против мятежников ускорили отправку Анны в Херсон, где перед бракосочетанием Владимир и был крещен. Только после брака и крещения «великий князь, как верный союзник императоров», немедленно отправил к ним часть дружины, которая помогла Василию разбить мятежника Фоку и «восстановить тишину в империи». Из последующих событий историк выделил следующие: отказ Владимира от завоеванного города; строительство храма «на приспе»; возвращение князя в Киев вместе с Анастасом и иереями Херсона, а также мощами св. Климента и его ученика Фива, «конями медяными», украсившими площадь около Десятинной церкви¹².

С.М. Соловьев о Херсоне. Безусловно, обойти вниманием события, связанные с крещением Руси, не мог и выдающийся российский историк Сергей Михайлович Соловьев (1820—1879)¹³. О «Истории России с древнейших времен» современники писали: «Даже при успешном ходе русской исторической критики в нашем ученом обороте надолго держится значительный запас исторических фактов и положений в том самом виде, как их впервые обработал и высказал Соловьев»¹⁴. В отличие от своих предшественников он отметил, что Владимиру «не нужно было посылать бояр изведывать веры различных народов. ...Митрополит Илларион, свидетельство которого, как почти современное, не подлежит никакому сомнению, ни слова не говорит о посольствах». С.М. Соловьев полагал, что «война с греками (Корсуньский поход) был предпринят для второго крещения»¹⁵; сведений относительно договора с Василием II о помощи Владимира в борьбе с мятежниками не приведено. Но причиной заключения брака с принцессой Анной являлась угроза захватить Константинополь.

Традиционно излагая сюжет о «стреле Анастаса» и «слепоте Владимира», которая прошла после крещения, он писал: «Это не первый пример, что князь языческого народа принимает христианство при условии победы, которую должен получить с помощью нового божества»¹⁶.

В.О. Ключевский о значении Повести временных лет. Василий Осипович Ключевский (1841—1911) относится к числу последних из плеяды российских историков, возложивших на свои плечи грандиозный труд по воссозданию историю России с древнейших времен до XIX в., в котором он обосновывает закономерности развития народа и общества¹⁷. В отношении событий конца X в. и анализа их в летописях Древней Руси интерес представляет пятая лекция, где рассмотрена начальная летопись. Завершается она разделом о летописном деле в Древней Руси и оценкой вклада Нестора и Сельвестра в изложение ранних событий истории¹⁸. Примечательно замечание: «Начальная летопись ... дает сначала прерывистый, но, чем далее, тем все более последовательный рассказ о первых двух с половиной веках нашей истории, и не простой рассказ, а освещенный цельным, тщательно выработанным взглядом составителя на начало отечественной истории»¹⁹. Летопись Нестора, или Начальная летопись в наиболее древнем составе, подчеркнул историк, представлена в Лаврентьевском списке, составленном в 1377 г. Именно здесь имеются свидетельства о первом летописце — иноке Печерского монастыря Несторе, жившем в конце XI — начале XII в.²⁰. Одновременно В.О. Ключевский делает вывод, что «Нестор — составитель древнейшей киевской летописи, которая не дошла в подлинном виде; в последующем Сильвестр создает начальный летописный свод, став редактором вошедших в его состав устных народных преданий и письменных повествований, в том числе и самой Несторовой летописи»²¹. Не останавливаясь на пребывании Владимира в Херсоне и на Корсунском походе, В.О. Ключевский замечает, что «Сказание о крещении Руси при Владимире» не является летописным рассказом; основной источник о деятельности князя — народное предание и Житие, написанное «немного лет спустя» после его смерти²².

Периодизация истории Северного Причерноморья Г.В. Вернадского. В ряду сочинений, продолживших традиции конца XIX — начала XX в. монографического изложения судеб народов Восточной Европы, следует отметить «Историю России» Г.В. Вернадского (1887—1959), написанную им во время работы в университетах Америки. Относительно интересующего нас сюжета автор не вносит новых деталей, кроме упоминания такой цели похода Владимира 989 г.: стремление обеспечить владение Тмутараканью, которую Г.В. Вернадский назвал старой столицей первого Русского каганата²³. Несколько страниц автор посвятил изложению ранней истории Северного Причерноморья. В соответствии с преобладанием того или иного этноса в южной зоне Восточной Европы до времени образования Русского каганата выделены Киммерийская и Скифская эры (1000 г. до н. э. — 200 г. н. э.), Сармато-готская эпоха (200—370 гг. н. э.), Гунно-аланский (370—558 гг. н. э.), Аваро-антский (558—650), Хазаро-булгарский периоды (650—737).

В каждом из хронологических разделов несколько абзацев посвящено Херсонесу. По мнению Г.В. Вернадского, географическое положение Херсонеса менее благоприятно в сравнении с боспорскими городами; но «город был лучше защищен от набегов кочевников и имел отличные портовые сооружения», что обеспечивало его связи в античную эпоху с городами Малой Азии и Афинами, влияние которых было сильным в искусстве до середины IV в. до н. э.; время основания полиса не приведено, но подчеркнуто, что город стал «одной из самых жизнеспособных ранних греческих колоний»²⁴.

Более подробно Г.В. Вернадский останавливается на описании варварских народов. В этой связи он касается пребывания в Таврике Юстиниана II, упоминает поход новгородского князя Бравлина и миссию Константина Философа.

Безусловно, выделенные выше имена не охватывают всех создателей обобщающих трудов по истории России, которые упоминали Херсон в связи с ретроспективным изложением истории Российского государства²⁵.

Вне зависимости от того, являлся ли поход Владимира непосредственно объектом внимания историков, все исследователи отмечали, что его последствия были для Руси значительными. В качестве итога обращения к событиям конца X в. может послужить вывод А.Л. Якобсона, писавшего, что целью Владимира являлось не стремление «добыть византийскую царевну, ...а стремление к равноправному политическому союзу с Византией; внешним выражением его явился брак с византийской царевной Анной»²⁶.

Примечания

1. См.: Татищев В.Н. История Российская. М.; Л., 1963—1964. Т. 1—2 (новое изд.: М., 1994).

2. См.: Шапиро А.Л. Историография с древнейших времен по XVIII в.: Курс лекций. М., 1982. С. 131—152. Труд В.Н. Татищева создавался в течение почти 30 лет наряду с активной практической деятельностью.

3. См.: Тихомиров М.Н. Русское летописание. М., 1979. С. 66—67.

4. Тихомиров М.Н. Русское летописание. С. 69, 82—83.

5. В.Н. Татищев писал «В первоначальном переводе Геродота переводчик вместо Херсонеза полуострова клал правильно Крым» (Татищев В.Н. История Российская. М., 1994. Т. 1. С. 282; также см.: С. 205, 191; ср.: «Херсонес городок гераклеотов» (Там же. С 163—163).

6. См.: Татищев В.Н. История Российская. Т. 2. С. 206. Прим. 194.

7. Там же. С. 41—43. Причину неточных указаний летописца о месте крещения объясняет следующим образом: «При сем не безудивительно, что во времена сего Нестора о месте крещения сумневались и сказали быть в Василеве» (Там же. С. 308). Географические неточности имеются и в других разделах, например, Тмутаракань — это город около Рязани или собственно Рязань (с. 314).

8. См.: Татищев В.Н. История Российская. Т. 2. С. 232 (прим. 182 к гл. 6). О летописном рассказе относительно выбора веры он пишет, что в знакомстве с христианством Владимир не нуждался, так как в его семье и среди дружинников было много христиан (с. 231, прим, к гл. 6).

9. Н.М. Карамзин является автором многочисленных литературных и публицистических произведений. В 1803 г. он получил «царский заказ» создать историю России. Спустя 13 лет (1816—1817) находившийся на полном пансионе и являвшийся государственным служащим писатель опубликовал первые 8 томов «Истории государства Российского». Двенадцатый том, завершающийся событиями 1611 г., вышел из печати уже после кончины историка. История государства для Н.М. Карамзина — это история самодержавия, поэтому большое внимание уделено деятельности правителей, начиная с «призвания варягов». К оценке труда Н.М. Карамзина и его взглядов исследователи и авторы работ по историографии обращались неоднократно (см., напр.: Погодин М.П. Н.М. Карамзин и его сочинение. М., 1866. Т. 1). Отзывы современников и краткое изложение концепции Н.М. Карамзина приводит Г.П. Макогоненко (Макогоненко Г.П. Древняя Россия, открытая Карамзиным // Предания веков: Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского». М., 1987. С. 3—28).

10. См.: Карамзин Н.М. История государства Российского Т. 1. Гл. 9 (цит. по.: Карамзин Н.М. Предания веков: Сказания, легенды, рассказы из «Истории государства Российского». С. 104). О труде Н.М. Карамзина исследователи пишут, что в нем не содержится вымыслов; «автор не привносит сюжет в свое сочинение, но извлекает его из истории, из реальных исторических событий и ситуаций» (см.: Макогоненко Г.П. Древняя Россия... С. 14).

11. Это замечание основывается на уже приводившемся выше пассаже из труда Константина Багрянородного о возможных выступлениях херсонитов против столичных властей. Его можно отнести к истокам формирования концепции, против которой так радикально выступил С.Б. Сорочан, обвинив многих историков в том, что в их работах блуждает «призрак самоуправления».

12. См.: Карамзин Н.М. Предания веков. С. 105—107.

13. Детальная оценка творчества С.М. Соловьева приведена во вступительной статье к изданию его сочинения, см.: Дмитриев С.С., Ковальченко И.Д. Историк Сергей Михайлович Соловьев. Его жизнь, труды, научное наследство // Соловьев С.М. Сочинения. Кн. 1: История России с древнейших времен. М., 1988. С. 6—48.

14. См.: Ключевский В.О. Собр. соч. М., 1959. Т. 8. С. 353.

15. См.: Соловьев С.М. История России... Т. 1. С. 172—173.

16. Соловьев С.М. История России... С. 173—174.

17. О нем см.: Астахов В.И. В.О. Ключевский — выдающийся представитель буржуазной историографии пореформенного периода // Курс лекций по русской историографии. М., 1962. Ч. 2.

18. См.: Ключевский В.О. Курс лекций по русской истории. М., 1987. Т. 1. С. 90—104.

19. Там же. С. 90.

20. Там же. С. 93.

21. Там же. С. 102.

22. Там же. С. 98. Для Северно-Причерноморского региона В.О. Ключевский называет некоторые из основанных здесь греческих городов, описывает путь «из варяг в греки» (Там же. С. 137—138); со ссылкой на Начальную летопись отмечает, что в 996 г. Владимир назначил средства на содержание построенной им Десятинной церкви (Там же. С. 255).

23. См.: Вернадский Г.В. История России: Древняя Русь. Тверь; М., 1996. С. 371. Возникновение Тмутаракани историк отнес к первой половине IX в. (Там же. С. 289). Первый том «Истории России» носил заглавие «Древняя Русь» (опубликован в 1943 г.).

24. Вернадский Г.В. История России. С. 79.

25. Попытка восполнить «упускаемый» историками военный аспект Корсунского стояния князя Владимира предпринята одним из представителей научной студенческой общественности — А.Ю. Кудряковым. Автор выделил 4 этапа осады, начавшейся летом-осенью 988 г. Первый — размещение войск в Стрелецкой бухте (с западной стороны стен); второй — сооружение земляных валов; третий — предъявление ультиматума и сооружение приспы; заключительный приходится на весну-лето 989 г. — это вступление в город, в котором кончилось продовольствие (Кудряков А.Ю. Крымская экспедиция князя Владимира 988—89 гг.: Осадные операции русских войск под Корсунем // Древний мир и Средник века: Тез. докл. Ростов н/Д, 1993. С. 22—24). Более поздние работы А.Ю. Кудрякова мною не встречены.

26. Якобсон А.Л. Средневековый Херсонес. С. 14.