Путеводитель по Крыму
Группа ВКонтакте:
Интересные факты о Крыме:
Аю-Даг — это «неудавшийся вулкан». Магма не смогла пробиться к поверхности и застыла под слоем осадочных пород, образовав купол. |
Главная страница » Библиотека » А.И. Романчук. «Исследования Херсонеса—Херсона. Раскопки. Гипотезы. Проблемы»
Кому «принадлежал» некрополь, открытый в 1936 г.?Вернемся к мнениям о принадлежности некрополя, раскопки которого вызвали постановку вопроса об «эллино-таврском городе». Не останавливаясь далее подробно на изложении взглядов историков на проблему взаимоотношений варварского и эллинского миров, прозвучавших в середине — 60-х гг. прошлого века, отметим только, что многие из писавших по этому поводу вольно или невольно забывали о мировоззрении граждан античных государств. Факт совместного проживания тавров (варваров), их сотрудничество в «создании города» с эллинами не возможен, если только первые не являлись рабами. (Аристотель, да и не только он, писал, что варвары уже от рождения — из-за варварского происхождения — являются рабами). К концу столетия акценты при обращении к «варварской проблематике начали меняться. В данном случае интерес представляют выводы К.К. Марченко, который, проанализировав находки керамической посуды, отметил, что они указывают на «сравнительно небольшой удельный вес местного компонента в составе населения Березани и особенно Ольвии. Ни в городе, ни на поселении не встречаются районы с преимущественно туземным населением. ...(Мирный характер) контактов между колонистами Нижнего Побужья и аборигенами Северного Причерноморья устанавливается сразу же после появления эллинов в этом районе. ...(но) Ольвия даже во время подчинения скифскому царю Скилуру (вторая половина II в. до н. э.), ...оставалась в своей основе греческой»1. Иные мнения появились и относительно «сотрудничества тавров и эллинов» при создании Херсонеса. Так, А.Н. Щеглов в докладе на одной из конференций отмечал, что взаимоотношения с варварским миром у херсонеситов были далеко не мирными, начиная со времени основания города и позднее в период внутренней колонизации2. Аналогичные выводы были сделаны и другими исследователями, подчеркивавшими, что в ходе межевания земель на Гераклейском полуострове местное население было вытеснено с занимаемой территории, «враждебные отношения с ним ярко подтверждаются цепью укреплений, ограждающих данный участок хоры». Касаясь социальной структуры Херсонеса, Ф.В. Шелов-Коведяев, к примеру, пишет: «Часть аборигенов при этом была оставлена на территории сельской округи Херсонеса в качестве зависимого слоя, часть выброшена на ее пределы и образовала земледельческие поселения на периферии хоры, имевшие, возможно, статус полузависимых. Все перечисленные факторы создавали исключительные условия для формирования и создания сплоченной полисной общины херсонеситов»3. Положения, высказанные А.Н. Щегловым, как и другими историками, о взаимоотношениях варварского мира и эллинов свидетельствуют о том, как менялись взгляды на взаимоотношения варварского и эллинского мира, понимание особенностей колонизации в связи с общим состоянием исторической науки, постепенно освобождающейся от догм, навязанных «цитированием классиков». В последней четверти XX в. стало возможным излагать свое мнение, не опасаясь, что за «отход от традиции» последует «обвинение в непатриотичности»4. Следует учитывать и существенное пополнение археологических материалов, свидетельствующих о том, что более развитая культура эллинов оказала влияние на местное население, соседствующее с городами, возникшими на берегах Черного моря. Новым обращением к интерпретации материалов двуобрядового некрополя, раскопанного в 1936 г., стала работа В.И. Кадеева5. Проанализировав данные раскопок на территории Балканского полуострова и в Малой Азии, он сделал вывод, что «скорченные захоронения» являлись характерными для греков-дорийцев, а греки-дорийцы — жители Гераклеи Понтийской — входили в число основателей Херсонеса. Исследователь отметил также, что во время дискуссии не было учтено то, что в некоторых из приписываемых таврам погребений находились скелеты в вытянутом положении. В последующем В.И. Кадеев дополнил и уточнил наблюдения, показывавшие, что некрополь принадлежит гражданскому (греческому) населению Херсонеса6. Но еще до появления статьи В.И. Кадеева на методические ошибки анализа материалов некрополя 1936 г. обратил внимание В.В. Лапин. Характерными для времени, когда в сознании еще не произошло полного очищение и освобождения от длительного периода диктата, стали его слова: «Вполне осознавая опасность быть обвиненными в «буржуазных установках», мы, однако, придерживаемся противоположных взглядов. По нашему мнению, этому не противоречат и скорченные погребения». Перед этой фразой он процитировал слова С.Ф. Стржелецкого о том, массовый материал окончательно опровергает устаревшие буржуазные установки о «чисто греческой» культуре Херсонеса. И далее В.В. Лапин писал, что нельзя рассматривать изолированно «скорченников» Херсонеса, необходимо привлечение широкого круга данных7 (что, в сущности, и было сделано В.И. Кадеевым). Статья В.И. Кадеева 1973 г. возобновила дискуссию. Отражением ее стали работы В.М. Зубарь. Первоначально он придерживался тезиса о том, что на некрополе хоронили домашних рабов: они «состояли в качестве младших членов семьи8 и погребались вместе со своими хозяевами»9. Это и вызвало различия в обряде. В последующем исследователь существенно скорректировал мнение, о чем свидетельствует одна из его недавних работ, посвященная проблеме взаимоотношений херсонеситов и тавров, хотя в ней он непосредственно к материалам некрополя не обращается. Речь идет о статье «Херсонес и тавры: Противостояние или взаимодействие?». Краткая историографическая преамбула ее завершается следующим выводом: тезис о «сотрудничестве эллинов и варваров является стереотипом XX в.» Собственно эти слова выражают концепцию автора: для варваров и херсонеситов характерно противостояние; не следует идеализировать взаимоотношения кардинально отличающихся по уровню культуры и социальных отношений миров, как и искать среди населения Херсонеса таврские элементы10. Стремлением «изжить» стереотипы прошлого в собственных взглядах является отказ В.М. Зубаря от гипотезы о социальных различиях среди погребенных (свободных эллинов и их «домашних рабов»). Среди жителей Херсонеса, если не иметь в виду рабов, не эллинов быть не могло, тем более абсурдно искать варваров среди членов гражданского коллектива11. Показательным является замечание В.М. Зубаря, что, несмотря на бедность захоронений, отнесение их «к социально зависимым слоям населения нельзя признать удачной». При этом он добавляет, что нельзя согласиться и с теми, кто полагает, что вопрос относительно атрибуции скорченных захоронений «на современном уровне знаний вообще не имеет позитивного решения»12. Исследователь отметил, что «этнический подход» в интерпретации материалов некрополя оказался несостоятельным. И все же именно «этнический подход», но без связи с «тезисом об эллино-таврском Херсонесе» позволил ему объяснить наличие различий среди захоронений. Анализ рудиментов мировоззрения эллинов-дорийцев, представленный в авторской главе коллективной монографии начала XXI столетия, отчасти можно отнести к «этническому подходу». На основании широкого круга находок В.М. Зубарь пришел к выводу, что в некрополе Херсонеса классического времени проявились особенности верований основателей полиса. Так спустя почти 70 лет со времени раскопок некрополя Г.Д. Беловым, после новых обращений к интерпретации материалов В.И. Кадеевым, после работ В.М. Зубаря, развившим некоторые его положения, наконец-то был дан ответ о том, кому принадлежал некрополь. В качестве вывода относительно дискуссии о «греко-варварском Херсонесе» можно обратиться к заключению соответствующего раздела коллективной монографии: «Реконструкция надмогильных сооружений, типичных для погребальной традиции, ...позволяет окончательно отказаться от интерпретации этого участка как таврского. ...Херсонес, основанный в третьей четверти VI в. до н. э., на протяжении последней четверти — конца VI — середины IV в. до н. э. представлял собой греческий полис классического типа, главной отраслью экономики которого было сельское хозяйство»13. Примечания1. Марченко К.К. Варвары в составе населения Березани и Ольвии. М., 1988. С. 131. 2. Щеглов А.Н. Тавры и греческие колонии в Таврике // Демографическая ситуация в Причерноморье в период Великой греческой колонизации. Тбилиси, 1981. С. 210—212. 3. Шелов-Коведяев Ф.В. История Боспора в VI—IV вв. до н. э. // Древнейшие государства на территории СССР. М., 1984. С. 173. Даже в отношении такого Северо-Причерноморского государства, как Боспорское царство, имевшего существенные особенности в сравнении с Херсонесом (и Ольвией) в формировании и взаимоотношении с местным миром, исследователи отмечают, что «преимущественно варварами, надо думать, были боспорские рабы» (см.: Масленников А.А. Население Боспорского государства в VI—II вв. до н. э. М., 1981. С. 94). 4. В послевоенные годы, когда в Херсонесе создавалась новая экспозиция, А.К. Тахтай, стремившийся показать на основании памятников материальной культуры более низкую степень социально-экономического и культурного развития тавров, был обвинен «в не патриотичности» (см. о «деле Тахтая»: Романчук А.И. Истоки научного сотрудничества Уральского университета и Национального заповедника «Херсонес Таврический» (1941—1942 гг.) // Европа: Международный альманах. 2007. Вып. 7. С. 152—158. 5. Кадеев В.И. Об этнической принадлежности скорченных погребений херсонесского некрополя // ВДИ. 1973. № 4. С. 108—116. 6. Кадеев В.И. Еще раз об этнической принадлежности скорченных захоронений в раннем некрополе Херсонеса Таврического // Проблемы археологии древнего и средневекового Крыма. Симферополь, 1995. С. 32—37. 7. Лапин В.В. Греческая колонизация Северного Причерноморья: Критический очерк отечественных теорий колонизации. Киев, 1966. С. 216—217. 8. Такая форма взаимоотношений являлась характерной для ранней стадии развития рабства — патриархального рабства. Но к V в. до н. э. мир эллинов уже пережил ее. 9. Зубарь В.М. Еще раз по поводу интерпретации захоронений в скорченном положении в некрополе Херсонеса IV в. до н. э. // Проблемы исследования античного и средневекового Херсонеса. 1888—1988 гг.: Тез. докл. Севастополь, 1988. С. 52—54. В работе, изданной в 1993 г., автор еще раз возвращается к этому вопросу (см.: Зубарь В.М. Херсонес Таврический... С. 66). 10. Зубарь В.М. Херсонес и тавры: Противостояние или взаимодействие? Археологія. 2005. № 1. С. 16—28. Исследователь приводит примеры перманентной конфронтации, выступая против тезиса наличия среди граждан Херсонеса представителей варварских этносов, и отмечая, что такое мнение относится к числу стереотипов, сложившихся в XX в. 11. Показателем является отсутствие черт «варваризации культов или следов почитания негреческих богов в ранней коропластике (Зубарь В.М., Марченко Л.В. Херсонес и Западная Таврика... С. 94). Исследователи ссылаются на наблюдения А.В. Шевченко. 12. Зубарь В.М. Религиозное мировоззрение // Зубарь В.М., Буйских А.В., Кравченко Э.А., Марченко Л.В., Русяева А.С. Херсонес Таврический в третьей четверти VI — середине I в. до н. э.: Очерки истории и культуры. Киев, 2005. С. 432—433. В подстрочнике приведены работы, в которых присутствует данный вывод, среди них: Рогов Е.Я. Некоторые особенности становления и развития Херсонесского государства // Stratum plus (СПб.; Кишинев; Одесса; Бухарест). 1999. № 3.0 методике изучения материалов некрополя, предлагаемой одним из археологов, см.: Стоянов Р.В. Критерии выделения погребений, относящихся к классическому и эллинистическому периодам (на примере работы с материалами раскопок некрополя Херсонеса Таврического) // Сугдея, Сурож, Солдайя в истории и культуре Руси — Украины: Материалы научной конференции, 16—22 сентября 2002 г. Киев; Судак, 2002. С. 234—237. 13. Зубарь В.М., Марченко Л.В. Херсонес и Западная Таврика... С. 95.
|