ё) Деревообрабатывающие ремёсла

Столярное и плотничное ремесло получило широкое развитие ещё в античном Крыму и после этого уже не затухало. Инструментарий полностью сохранялся на протяжении веков, и в эпохи, когда северные соседи ещё не знали ни пилы, ни рубанка, в Крыму были повсеместно распространён полный столярный инструментарий. Лишь в Новое время украинцы и русские заимствовали некоторые столярно-плотничные инструменты у крымских татар, но далеко не полностью; им остался, например, неведом такой удобный и для некоторых работ незаменимый инструмент, как чот (топорик с лезвием, перпендикулярным топорищу). Что же касается обычных для Крыма, простейших токарных станков по дереву, то они получили всеобщее распространение среди столяров России и Украины лишь в XVIII в. (кое-где станки встречались там и раньше).

Крымские плотники были в основном заняты на строительстве, а вот для столяров поле деятельности было более широким (кажется, некоторое время эти две профессии не разделялись, мастер-дюльгер был в этой области универсалом). Помимо традиционных столярных изделий эти специалисты широкого профиля в значительной мере «узурпировали» в Крыму работы, в других странах являвшиеся монополией краснодеревщиков (имеется в виду производство мебели). Объясняется это просто: вся мебель крымскотатарского дома состояла из полок-мусандр, простых стенных шкафчиков да сундуков, а ведь такие изделия из сосны — типично столярная работа.

Мастера-краснодеревщики появились здесь значительно позже. Вначале продукция их цехов состояла главным образом из ажурных дубовых или грабовых оконных решёток или чильтеров, без которых было трудно представить себе дом богатого или просто зажиточного горожанина. Они требовали от их создателей особого мастерства, эти сложные изделия, тонко передававшие своими сплетениями изящную вязь традиционного крымского орнамента. Но уже тогда в Крыму изготавливались наборные или инкрустированные черноморским перламутром столики-курсе, (раньше их завозили из Турции), а также подставки для трубок тонкой резьбы, сплошь покрытые растительным орнаментом, более простые полированные колонки для огораживания веранд и галерей и многое другое.

Но, пожалуй, самым массовым видом столярной продукции были детские колыбельки, которые покупались всеми, вне зависимости от достатка — это был вопрос чести семьи. Изящные изделия такого рода мастерились из твёрдых пород дерева; хорошо высушенные брёвна вначале шли на заготовочный распил, а затем из брусков на токарном станке точились стройные, хрупкие на вид балясинки. Их окрашивали, лощили и собирали колыбельки, чаще всего по единому для каждой мастерской образцу. Обыкновенные же, недорогие колыбели изготавливали на местах, даже в небольшом селении мог быть свой мастер-бешикчи.

Колыбель старинного образца. Фото из собрания издательства «Тезис»

С течением времени спрос на краснодеревные и другие работы по дереву (бондарные, например) отнюдь не падал. Об этом говорит тот факт, что к концу XVIII в. на бахчисарайской улице, к примеру, насчитывалось: 23 кузницы, 5 оружейных и всего 4 горшечных мастерских, тогда как краснодеревщики-резчики имели 7 мастерских, чубуки делали в 8, бочки тоже в 8, а деревянную посуду в 19 местах (Паллас, 1793. С. 77).

В лесных сёлах столяры занимались изготовлением более крупных деревянных изделий, которые в городских лавках продавать было бы затруднительно. Поэтому их заказывали и забирали прямо из мастерских, зачастую находившихся высоко в горах. Так, в районе Ялты и Бельбекской долины работали мастера, собиравшие виноградные прессы двух типов: тарапаны и скендже. Оттуда же расходились по всему Крыму мажары, арбы, деревянные вилы, грабли и лопаты обычные и бешпармаки («пятипалые», то есть лёгкие, вроде огромных плоских вилок для веянья зерна, или более короткие и мощные для ломки пластов соли), надёжные топорища, черенки для кос и лопат. Там же делали из граба ярма для буйволовых и воловьих упряжек, вьючные сёдла и так далее (Ханацкий, 1867. С. 235). Этими изделиями долгое время спустя славились и мастера Богатырской волости Ялтинского уезда (Терджиман, 22.10.1888).

Наконец, в Крыму никогда не исчезала «народная», то есть внецеховая обработка дерева. Крымский татарин генетически является мастером-универсалом, возможно, не такой высокой квалификации, как узкие профессионалы, но способным, в частности, полностью обеспечить потребности своего дома (крестьянского двора) в столярных или плотничных работах. Впрочем, в некоторых (главным образом, лесных) деревнях такие народные мастера принимались за производство и товарной продукции: «Коккозские татары выделывают деревянную посуду, лес для которой они вывозят со страшно высоких гор...» (Паллас, 1793. С. 159). Там же сверлили из жасминового и черешневого тонкоствольного подроста чубуки для трубок, которые вывозили и в Турцию (Демидов, 1853. С. 331—332). Известны были и судакские, и Таракташские мастера, которые «делали разнообразные деревянные изделия не только для своих, односельчан, но и для всей степной части Крыма» (Чеглок, 1910. Т. II. С. 71). А из кизила получались лёгкие и прочные трости, которые шли на экспорт в Турцию.

Делом крымских мастеров было и изготовление разнообразных транспортных средств — от грубоватых, но прочных телег или мажар, до ручных повозок. Одним из самых известных в этом отношении селений также были Коккозы. Телеги Коккозского производства славились по всему горному Крыму. Это и неудивительно: местные тележники, соревнуясь друг с другом, достигали вершин мастерства; существовали целые династии тележников — арабаджылар. А в целом число мастеров в этом крупном селе (около 230 дворов в 1830 г.) доходило в ту пору до трёхсот (Арекет, 28. 02. 2005. С. 5).