7. Идейное наследие Милли Фирка

Каковы были результаты деятельности Милли Фирка в целом? Главным, на наш взгляд, было то, что волна второго (после террора Гражданской войны) большевистского наступления на коренной народ и его идеалы не смогла духовно разоружить народ, чувствовавший поддержку своей интеллигенции, опрокинуть его в болото покорности режиму, подлаживания под него, сотрудничества с ним. Эта поддержка отнюдь не была зримой для всех, даже читавших произведения членов партии Милли Фирка, изданные в довоенном Крыму. Но те, кто не избегал духовной работы, кто хотел понять таких авторов, как Б. Чобан-Заде, Б. Одабаш, Б. Сидхи, становились восприимчивыми к сокровенным духовным и идейным токам литературных произведений и иных крымско-татарских мастеров слова.

Несколько легче было положение композиторов, поскольку в «национальную по форме» музыку труднее заложить «социалистическое содержание». Да и Крымское радио проявляло редкое по смелости сочувствие культуре коренного народа, даже в 1930-х гг. неоднократно, якобы «по недосмотру», транслируя гимн партии Милли Фирка и песни, оплакивавшие былую свободу крымских татар. Эти же скорбные мелодии входили в репертуар крымскотатарских любительских и профессиональных ансамблей, хотя официальная критика и политические деятели называли их «национальными миллифирковскими», «кулацко-национальными» и т. п. (Документы VI пленума ОК и ОКК ВКП(б) // КК. 05.05.1931; Сейдаметов. Бороться за национальное, пролетарское искусство! // КК. 02.09.1931).

Турецкий историк (по происхождению крымский татарин), много работавший с ветеранами национального движения, эмигрировавшими ещё в начале советского периода истории Крыма (и позднее), или изучавший их рукописные воспоминания, пришёл к выводу, что Милли-Фирка в 1920—1927 гг. «играла большую роль в автономизации советского Крыма. Незаметно, но энергично она участвовала в политической, национальной и культурной жизни крымских татар. Многие из её членов и сочувствующих состояли одновременно в рядах коммунистической партии и занимали посты в правительстве, судебных и административных органах» (Kırımal, 1952. S. 290). Далее Мустафа Эдиге Кырымал утверждает, что именно «по инициативе этой партии Вели Ибраимов и Совнарком КрымАССР разработали в 1925—1926 гг. проект возвращения крымских эмигрантов из-за рубежа на родину, содержащий программу реэмиграции 20 000 человек только из Румынии. Осуществление этого проекта могло бы значительно увеличить численность тюркского населения на полуострове и придать больший размах национальному движению» (там же).

Идеи Милли Фирка сохранили свою жизнеспособность и позже. Высоким признанием их популярности и распространённости их среди крымско-татарской молодёжи, стал доклад Председателя Совнаркома Крыма А. Самединова на III Симферопольской партконференции (1934 г.). Докладчик пришёл к выводу, что сочувствующих этим идеям достаточно много даже в «красных ВУЗах», куда, как известно, был особый отбор. Для этого заключения не требовалось особой проницательности: выше говорилось, что приверженность идеям Милли Фирка было нелегко скрыть, да многие её и не таили. Так, студент Пединститута Аядинов, высказав общее мнение о том, что в красном Крыму «нет свободы для татар», публично пояснил, отчего так сложилась судьба народа: «возможность у татар защищать свои права» исчезла с уничтожением Милли Фирка (КК. 15.01.1934). Такое мнение рядового крымско-татарского студента стало одним из множества знаков памяти коренного народа о его первой национальной партии.

Следующий раз собрать чудом уцелевших ветеранов Милли Фирка с целью возрождения партии пытался в годы оккупации Амет Озенбашлы. Но на это не пошли уже немцы. Национал-социалистической власти эта партия была опасна по тем же причинам, что и для коммунистической, то есть большевистской (подр. см. в очерке I, том IV).

Остаётся сказать последнее. Разобраться на основе достоверных архивных и иных материалов, в чём же всё-таки заключалась конкретная вина Милли Фирка, за все послесталинские годы не удосужилось ни одно правительство нашей страны. И даже в течение нескольких перестроечных лет никому не было дела ни до этой организации, ни до жертв, павших по обвинению в принадлежности к ней, ни до их репрессированных семей. И лишь в 1993 г. военной прокуратурой было установлено, что «Дело Милли Фирка», начатое в 1928 г., было от первого до последнего слова, целиком сфабрикованным. Ни её программа, ни практическая деятельность не были направлены на свержение советского режима насильственным путём (Возвращение, 1997. С. 26).

Гораздо раньше, уже в первые годы после массового возвращения на историческую родину, вспомнили об этом соотечественники и духовные наследники пламенных миллифирковцев. Можно сказать, что прекрасные цели, которые ставила перед собой Милли Фирка, намного пережили её драматичную историю. Уже в 1990-х, когда в живых не осталось, судя по всему, ни одного из миллифирковцев, воссоздать партию на новой основе и с понятными изменениями в программе планировала группа членов Второго Курултая во главе с тогдашним управляющим делами Меджлиса крымско-татарского народа Сервером Керимовым.

Мустафа Эдиге Кырымал (справа) и филолог Абдулла Сойсал. Фото неизвестного автора, 1930-е гг.

Этот план удалась выполнить нескоро. Лишь 30 июля 2006 г. состоялось организационное собрание, но уже под иным руководством — Решата Аблаева (координатор Оргкомитета) и Абдурешита Джеппарова. На этом собрании были приняты Статьи Программы национальной организации Милли Фирка:

«Стратегические цели МФ

1. Восстановление в Крыму крымско-татарской государственности.

2. Восстановление целостности и единства крымско-татарского народа, а именно: формирование, сохранение, рост и развитие в Крыму компактного ядра нации, необходимого и достаточного для поддержания на полуострове демографического и социокультурного баланса.

3. Создание национального информационного пространства и эффективной системы возрождения родного языка, обычаев, культуры и духовных ценностей народа.

4. Интеграция крымско-татарского народа с тюркским миром на основе Исламского мировоззрения.

5. Обеспечение гражданского мира и согласия в Крыму на основе взаимного уважения и толерантных отношений между всеми этническими сообществами, национальными группами, конфессиями и диаспорами полуострова» (Целиком программные тезисы новой партии Милли Фирка опубликованы в: Полуостров, 11—17.08.2006. С. 9).

Легко заметить, что поставленные цели не совпадают с основными пунктами программы первого движения под тем же именем. Это понятно — время было уже не то, круто изменилась обстановка в Крыму, а вместе с ней и задачи национального движения. Однако по своему духу, стратегическим целям и глубокой озабоченности будущим коренного народа Крыма новая программа, как мы видим, унаследовала важнейшие проблемы первого документа, до сих пор, увы, не решённые¹.

Примечания

1. Автор сознательно избегает оценок дальнейшей, практической деятельности «новой» организации Милли Фирка по причине неполного знакомства с реалиями этого сюжета из новейшей истории крымских татар. Что же касается открытой (прежде всего газетной) информации на данную тему, то она бессистемна, отрывочна и противоречива. Это объясняется крайней субъективностью не только авторов соответствующих статей, но и политическими симпатиями и антипатиями различных СМИ, публиковавших (и публикующих) упомянутые материалы.