X. Дело Вели Ибраимова

У нас ненависть к кому-либо является самым точным обозначением гражданской позиции. И, пожалуй, единственным содержанием этой самой позиции.

А. Агафонов, журналист // Вести. 13.11.2003. С. 28

Судьба Вели Ибраимова, Председателя Центрального исполнительного комитета республики в 1923—1928 гг., рассмотрена в отдельном очерке не только из-за высокого поста, который впервые за полтора века вновь позволил крымскому татарину занять ключевое, ведущее положение в руководстве Крыма (в 1920-х гг. именно председатели ЦИКа были первыми лицами республики, а не секретари обкома партии, которые ещё не обладали и долей той власти, которая была дана им позже). И даже не оттого, что сам Вели-бей был личностью в высшей степени колоритной, одарённой и сильной. Причина здесь та, что в одной судьбе, в истории взлёта и падения звезды председателя, а также в её шлейфе, медленно гаснувшем на крымском небосклоне, отразились сотни иных судеб его земляков, крымцев и русских, отразилась вся «спокойная» эпоха между двумя великими испытаниями народа Крыма. То есть между Красным террором с голодом начала 1920-х годов — и кровавым заревом сплошной коллективизации, уже ясно различимом в конце этого десятилетия.

Вели Ибраимов. Газетный снимок

Кроме того, вряд ли будет преувеличенным вывод о том, что не было ни одной крымско-татарской семьи, которая в той или иной мере не ощутила бы на себе влияния драматических событий, развернувшихся вокруг судьбы Вели Ибраимова в Москве и Симферополе в 1927—1928 гг. Но для того чтобы вскрыть внешнюю оболочку этого дела, которому Кремль и его агенты в Крыму придавали сугубо уголовный, хотя и с сильным налётом политического криминала характер, для того чтобы выявить истинные причины противостояния Председателя и кремлёвского диктатора, причины вынесения необычно тяжкого приговора столь заметному государственному деятелю, необходимо вернуться на несколько лет назад и коснуться судеб людей, к Крыму имевших мало отношения — внешне, конечно.