1. Накануне революции

В конце XIX в. в России начался бурный промышленный подъем, вызванный большим железнодорожным строительством, увеличением военных заказов на перевооружение армии и флота и дальнейшим расширением внутреннего рынка.

К началу XX в. больших размеров достигла концентрация производства в России. Семь крупнейших заводов Юга выплавляли в 1900 г. 37,6% всей продукции чугунолитейной промышленности. Почти половину всей нефти (42,6%) добывали пять крупнейших фирм в Баку. Половина всех рабочих России работала на предприятиях, насчитывавших более тысячи рабочих.

Восемь крупнейших банков страны держали в своих руках 55,7% всех банковских капиталов России. Банки контролировали 50% капиталов в металлургической промышленности, 60% в угольной и 80% в электротехнической.

Усилился приток иностранного капитала. Интересы царизма и западного империализма сплетались между собой в один общий клубок. Особенности исторического развития России породили своеобразие русского империализма: сохранение пережитков феодализма, зависимость от более развитых капиталистических стран.

В.И. Ленин назвал царизм «военно-феодальным империализмом».

Особенно бурно развивалась промышленность на юге России. Если в конце 80-х годов Донбасс давал лишь десятую часть выплавки металла всей страны, то к началу XX в. он выплавлял более половины. В Крыму началось строительство Керченского металлургического завода. На стройке его было занято до 4 тыс. рабочих.

К этому времени Севастополь представлял собой довольно крупный промышленно-торговый центр. Самым большим предприятием был судостроительный завод, купленный в 1898 г. у РОПиТа и превращенный в судостроительный завод Черноморского флота.

С конца XIX в. Севастополь, наряду с Николаевом, становится центром броненосного судостроения юга России. Здесь были построены эскадренные броненосцы «Георгий Победоносец», «Иоанн Златоуст», «Евстафий», крейсер «Очаков» и др.

По мере роста флота, развития промышленности и торговли рос и город. В 1904 г. количество населения достигло 68 тыс.

В начале XX в. промышленный подъем в России сменился кризисом. Еще в 1897 г., в разгар промышленного подъема, в брошюре «Задачи русских социал-демократов» В.И. Ленин, предвидя наступление кризиса, писал: «В настоящее время мы переживаем, видимо, тот период капиталистического цикла, когда промышленность «процветает», торговля идет бойко, фабрики работают вовсю и, как грибы после дождя, появляются бесчисленные новые заводы, новые предприятия, акционерные общества, железнодорожные сооружения и т. д. и т. д. Не надо быть пророком, чтобы предсказать неизбежность краха (более или менее крутого), который должен последовать за этим «процветанием» промышленности»¹.

Кризис вызвал значительное сокращение производства. Это еще более ухудшило экономическое положение рабочего класса и крестьянства. Крупнейшее предприятие Крыма Керченский металлургический завод, не проработав и двух лет, был закрыт в 1902 г.

Ничтожная заработная плата, произвол в применении штрафов, угроза остаться без работы были уделом рабочих севастопольских предприятий. Следует отметить, что эксплуатация рабочих на мелких промышленных предприятиях, которых насчитывалось около 40, была наиболее жестокая. Очень тяжелы были условия работы портовых рабочих. В одной из листовок, выпущенных Севастопольским комитетом РСДРП в 1905 г. «Ко всем портовым рабочим», говорилось: «По всей России положение рабочего ужасно. Да и нам, товарищи, разве хорошо живется? Разве мало пьют нашей крови, мало издеваются над нами? Разве наше портовое начальство не грабит нас, заставляет работать по 13 часов и платит за вечерние часы не полуторную плату, а одинарную? Разве не заставляют нас под страхом расчета принимать договорную работу, на которой у нас то и дело проработки? Разве не заставляют нас и наши семьи голодать в ожидании пока нам вздумают заплатить заработанные кровью и потом гроши?»².

Не лучше было положение матросов Черноморского флота. В.И. Ленин писал: «Казарма в России была сплошь да рядом хуже всякой тюрьмы; нигде так не давили и не угнетали личности, как в казарме; нигде не процветали в такой степени истязания, побои, надругательство над человеком»³.

О тяжелых условиях службы матросов на Черноморском флоте рассказывают их письма, помещенные в большевистской газете «Пролетарий» в июне 1905 г. В одном из них так говорилось: «Наступает день в 5 часов утра, фельдфебель перекликает команду, затем завтракаем. Завтрак состоит из каши, которая варится в чугунных котлах, на дне которых лежит толстый слой накипи. Каша приготовляется из прелой крупы, соли и воды пополам с песком, другого ничего не встретишь в ней и, кроме того, от нее страшно пахнет котлом. Хлеб трещит на зубах, от кислоты глаза слипаются. Жилое помещение — сплошные нары»⁴.

Лазаревские и Корниловские казармы, в которых размещались флотские экипажи, не отвечали элементарным санитарным требованиям. Из мизерной суммы, которая отпускалась на содержание матросов, большая часть присваивалась офицерами.

Матросам запрещалось посещать театры, сады и другие общественные места. Над входами на Приморский и Мичманский (ныне Матросский) бульвары было вывешено объявление: «Нижним чинам не входить».

Тяжелое и бесправное положение способствовало росту революционного сознания рабочих Севастополя и матросов Черноморского флота и толкало их на путь революционной борьбы с самодержавным режимом.

Начало XX в. ознаменовалось подъемом революционного движения в России. От экономических стачек рабочие переходили к политическим стачкам и демонстрациям под лозунгом: «Долой царское самодержавие!».

Под влиянием рабочего движения развертывалось революционное движение крестьян. Весной и летом 1902 г. восстания крестьян происходили в Полтавской и Харьковской губерниях.

В 1903 г. состоялся II съезд Российской социал-демократической рабочей партии, который положил начало боевой революционной марксистской партии рабочего класса.

В стране росли и крепли социал-демократические организации, в том числе в Крыму и на Черноморском флоте. Большое влияние на развитие революционного движения в Крыму оказала ленинская «Искра». В Севастополь и на Черноморский флот «Искра» впервые проникла в конце 1901 г. «Искру» читали матросы Черноморского флота и рабочие Севастополя. В ней публиковались корреспонденции о жизни матросов Черноморского флота о положении рабочего класса и революционной борьбе в городе Севастополе.

Так, в марте 1902 г. ленинская «Искра» сообщала: «Севастополь. После нового года между севастопольскими рабочими разошлась прокламация, призывающая к борьбе против царского самодержавия. После этого арестовали одного рабочего, у которого при обыске нашли много литературы. В конце января по городу и особенно между матросами военного флота было распространено «Письмо к фельдфебелю» Л. Толстого. У матросов в экипажах и на военных судах в эту зиму стали производить поголовные обыски. Вызывают команду, приказывают строиться в ряд и тогда по порядку ощупывают матросов и обыскивают их скудные пожитки. Такие обыски производятся за последнее время часто, но безуспешно — вещественных доказательств крамолы не находится. Но в первых числах февраля нашли крамолу, и нашли ее там, где совсем не ожидали — в канцелярии штаба Черноморского флота. Там у матросов-писарей открыли не только антиправительственную литературу, но и неразрешенный литограф. Кроме того, нашли литературу на одном из военных судов и в канцелярии 34-го экипажа, где офицер застал врасплох писаря, перепечатывающего прокламацию...»⁵.

В апреле 1902 г. из отдельных социал-демократических кружков была создана «Севастопольская рабочая организация», в которую входили рабочие порта, морского завода и матросы флота. Большинство членов организации работало в слесарно-сборочной мастерской Лазаревского адмиралтейства. Активную роль в создании ее играли: А.Г. Щепетов — бывший студент Лесного института, известный под кличкой «Иван Федорович Плюс», бывшая слушательница Высших курсов, учительница Е. Бибергаль, рабочие порта Пастухов и Назаров, вольноопределяющийся Севастопольской крепостной артиллерии А. Крюков, матрос 29-го флотского экипажа М. Лишкевич⁶. Некоторые из них имели опыт подпольной работы в социал-демократических кружках: А. Щепетов и Е. Бибергаль были участниками социал-демократических кружков в Петербурге⁷, Назаров до приезда в Севастополь состоял членом Харьковской социал-демократической организации⁸.

«Севастопольская рабочая организация» проводила большую пропагандистскую работу среди рабочих, матросов и солдат. В окрестностях города — в Делегардовой балке и за Малаховым курганом — устраивались сходки, на которых читалась нелегальная литература. Проводились нелегальные собрания также и на квартирах у рабочих порта. На одной из сходок во второй половине апреля 1902 г. было принято решение провести 28 апреля первомайскую демонстрацию на Качельной площади. Каждый из участников сходки должен был прийти на площадь с пятью знакомыми. Члены организации рассчитывали, что к демонстрации примкнут матросы, возмущенные произволом начальства. Перед демонстрацией члены организации распространили среди рабочих, матросов и солдат прокламации: «Солдатская памятка», «Письмо к матросам», «Песня» и «Товарищи», в которых призывали к борьбе с самодержавием.

28 апреля члены организации пришли на Качельную площадь, неся красное знамя с надписью «Да здравствует политическая свобода!».

В мае 1902 г. на одной из сходок был обсужден и принят «Устав Севастопольской рабочей организации».

«Севастопольская рабочая организация» была связана с ленинской «Искрой». Организация получала из-за границы нелегальную литературу. 20 апреля 1902 г. А. Щепетов поручил В. Бубнову получить из агентства РОПиТ тюк, в котором находилась нелегальная литература. Эта литература была доставлена на Малую Морскую на квартиру учительницы Е. Бибергаль, а затем распространена в городе и порту. Особенный интерес у рабочих вызвала брошюра В.И. Ленина «О штрафах».

«Севастопольская рабочая организация» имела свой гектограф, на котором печатались прокламации. Большой популярностью среди рабочих и матросов пользовалась отпечатанная на гектографе «Варшавянка», известная под названием «Песня».

«Севастопольская рабочая организация» готовила рабочих и матросов к вооруженной борьбе с самодержавием. 16 июня 1902 г. жандармы арестовали многих ее участников. Полиция захватила гектограф, большое количество нелегальной литературы, знамя с надписью «Да здравствует политическая свобода!», гектографированный устав «Севастопольской рабочей организации» и устав кассы. Аресты были произведены нс только среди портовых рабочих» но и среди матросов. Севастопольская тюрьма была переполнена. 17 июня 1902 г. товарищ прокурора Симферопольского окружного суда по Севастопольскому участку сообщал, что «в данное время в Севастопольской тюрьме имеется свободной одна лишь одиночная камера и в случае доставления в Севастополь из Баку арестованных в Баку Пастухова и Назарова или же новых по сему делу арестов, по недостатку одиночных камер арестантов негде будет разместить»⁹. Руководители организации были высланы в Восточную Сибирь.

«Севастопольская рабочая организация» была первой политической рабочей организацией в городе, руководимой социал-демократами, и одной из революционных социал-демократических организаций, которые объединялись вокруг «Искры».

Аресты не прекратили деятельности «Севастопольской рабочей организации». 24 июня 1902 г. в слесарно-сборочной мастерской порта появилась прокламация, которая призывала рабочих не падать духом и помнить, что «каждый новый случай правительственного произвола должен заставить нас дружнее бороться за счастье и освобождение рабочего класса»¹⁰.

В трудных условиях полицейских репрессий продолжалась социал-демократическая работа.

В сентябре 1902 г. матросы 36-го флотского экипажа первой роты И. Фролов и К. Соловьев распространяли на Корабельной стороне нелегальную социал-демократическую литературу, изданную в Лондоне. Эту литературу Соловьев привез из Болгарии, где он был во время заграничного похода¹¹.

В ночь на 5 декабря 1902 г. по городу были распространены прокламации «Бог и царь» и «Севастопольцы», содержавшие призыв к свержению самодержавия¹². Прокламации обращались не только к рабочим, матросам, и солдатам, но и к крестьянам¹³.

В.И. Ленин в книге «Что делать?», изданной в марте 1902 г., указывал: «В военной среде в последнее время замечается несомненное оживление демократического духа, отчасти вследствие учащающихся случаев уличной борьбы против таких «врагов», как рабочие и студенты. И, как только позволят наличные силы, мы непременно должны обратить самое серьезное внимание на пропаганду и агитацию среди солдат и офицеров, на создание «военных организаций», входящих в нашу партию»¹⁴.

Выполняя это указание, Харьковская социал-демократическая организация во время отправки новобранцев на Черноморский флот в 1902 г. распространила большое количество прокламаций. Эта организация, в которой большую работу вел Л.Б. Красин, приняла решение о том, чтобы ее члены не уклонялись от призыва. В 1902—1903 гг. в Черноморский флот из Харькова были призваны члены социал-демократической организации И. Яхновский, И. Кривоконь, А. Фуголь и др. В Донбассе в числе призванных в Черноморский флот был социал-демократ А. Волошин.

Так как служба на кораблях, оснащенных первоклассной техникой, требовала людей грамотных и знакомых с машинами, во флот набирали главным образом кадровых рабочих. Приток новобранцев, среди которых было много рабочих, прошедших уже известную революционную школу, создал условия для того, чтобы деятельность социал-демократов приняла массовый характер.

В конце 1902 — начале 1903 г. матросы социал-демократы устанавливают связи с Крымским союзом РСДРП в Симферополе, который через И. Яхновского снабжал их социал-демократической литературой. В этом же году они установили связь с Севастопольским комитетом РСДРП, входившим в состав Крымского союза. Все это способствовало усилению работы на флоте. Было проведено несколько сходок и собраний матросов. Сходки устраивались под видом вечеринок на квартирах рабочих и матросов. В этом году революционная литература распространялась по всем кораблям и экипажам. Когда в феврале 1903 г. в Севастополь на яхте «Штандарт» приехал Николай II, то прокламации с призывом к свержению самодержавия были распространены даже среди матросов яхты. О том, как народ встретил царя в Севастополе, ленинская «Искра» писала: «Севастополь. Накануне приезда царя из Ливадии в наш город была выпущена прокламация, разъясняющая рабочим непримиримость их интересов с самодержавием. Прокламация заканчивалась словами: «Не криком «Ура!», а криком «Это злодей и кровопийца!» встречает их [царя и министра! русский народ, где бы они ни показались. Долой самодержавие! Довольно самоуправства!»¹⁵.

В апреле 1903 г. во всех экипажах были организованы социал-демократические кружки. На крейсере «Березань» кружком руководил И. Яхновский, на броненосце «Екатерина II» — А. Петров, на учебном корабле «Прут» — Г. Чувальский, на «Очакове» — А. Волошин, на «Потемкине» — Г. Вакуленчук, на миноносце «Свирепый» — Мартыненко и т. д.

Ширилась революционная работа и среди солдат крепостной артиллерии. Нелегальные собрания солдат проходили в артиллерийской мастерской и на Михайловском кладбище. На этих собраниях члены Севастопольского комитета РСДРП читали солдатам революционную литературу, призывали к свержению самодержавия и единению солдат с народом. Социал-демократы убеждали солдат в том, что если войско откажется служить царю, то он будет бессилен в борьбе с народом¹⁶. Весной 1903 г. нередко устраивались сходки революционно настроенных матросов. Яхновский писал, что руководители военной организации, «находясь в разных экипажах, сходились в разных местах, делились нелегальной литературой, прокламациями, относили их каждый на свое судно, распространяли, вели пропаганду, агитацию, вербовали новых и новых товарищей... Работать нам было трудно, но все-таки революционная работа развивалась и шла быстрыми шагами вперед; переброска нас с одного судна на другое давала хорошие результаты»¹⁷.

Участник Севастопольского ноябрьского восстания 1905 г. член социал-демократической организации И.Г. Захарченко, служивший на минном крейсере «Гридень», в своих воспоминаниях рассказывает: «Связь команд с судами была очень трудная, но так или иначе, а эту связь находили, с одной стороны, через матросов-артельщиков, надежных ребят, которые ежедневно съезжали на берег за мясом и разной другой продукцией, главная связь была в праздничные дни, когда очередные вахты съезжали на берег для прогулки»¹⁸. Большую помощь матросам в распространении прокламаций оказывали портовые рабочие.

К началу 1903 г. Севастопольский комитет РСДРП объединял три районные организации РСДРП: Городскую, Портовую и Военную. Военная организация вела работу среди матросов Черноморского флота, Портовая — среди рабочих порта и морского завода, Городская — среди остального населения Севастополя. Жандармы в своих донесениях с тревогой отмечали, что среди матросов и портовых рабочих растет авторитет социал-демократов. В 1903 г. участились аресты «неблагонадежных», установилась тщательная слежка за всеми, кто попадал в список подозрительных.

«За нами, матросами, — писал И. Яхновский, — значительно усилилась слежка как по улицам, так и в экипажах и на судах. В этой слежке участвовали боцманы, фельдфебели, строевые квартирмейстеры и другие. Прокламации разбрасывались везде. Виновников же никак не могли найти, несмотря на запрещение посещения экипажей посторонними гражданами и женами матросов»¹⁹.

12 марта 1903 г. был взят под надзор А. Волошин, активный участник военной организации. Он служил на крейсере «Очаков» и был послан вместе с другими матросами на Сормовский завод, где изготовлялись котлы для корабля. Из Сормова он привез нелегальную литературу и устав рабочих организаций. Так как прямых улик против него не оказалось, он был выпущен, но за ним установили тщательное наблюдение. Слежка велась и за другими участниками военной социал-демократической организации Черноморского флота: матросом 31-го флотского экипажа И. Кривоконем, комендором 38-го экипажа М. Зинченко, матросами 32-го экипажа И. Яхновским, А. Фуголь и др.²⁰ В мае 1904 г. был арестован И. Яхновский. Из тюрьмы ему удалось установить связь с партийной организацией и с ее помощью в октябре 1904 г., за несколько дней до суда, бежать и затем перебраться за границу²¹.

Под влиянием пропаганды социал-демократов матросы стали понимать необходимость организованной политической борьбы. Социал-демократы пользовались большим авторитетом накануне 1905 г. Характерно, что в то же время эсеры не пользовались доверием матросов. Один из участников Севастопольского ноябрьского восстания в 1905 г., член военной организации РСДРП И. Вороницын, указывал: «Движение протекало под флагом РСДРП. Задолго до октябрьских дней наша Севастопольская организация вела систематическую революционную работу среди матросов и солдат. Организация эсеров в те дни была слаба и силами и влиянием, была, можно прямо сказать, непопулярна»²².

Борьба между большевиками, руководимыми Лениным, и меньшевиками, разгоревшаяся после II съезда партии, сказалась и в Крымском союзе РСДРП. К руководству Крымским союзом пробрались меньшевики. Однако это не означало их преобладания на местах. В ходе событий влияние большевиков в объединенных организациях возрастало. Это наиболее ярко проявлялось в Севастополе, где рост революционных настроений происходил в более резких формах, чем в других городах Крыма.

С 1903 г. начинаются массовые революционные выступления на Черноморском флоте. В июле 1903 г. произошло волнение на учебном крейсере «Березань», который следовал из Сухуми в Севастополь. Матросам к завтраку дали вместо хлеба сухари, покрытые плесенью. И так как это было уж не впервые, среди матросов начался ропот. Перед обедом на крейсере появилась написанная от руки прокламация «Как нашего брата кормят». «В тюрьмах и то хлеб дают, — писалось в ней, — а здесь нам дают сухари, зацветшие, горькие, которые и собака есть не будет... Недаром на Приморском бульваре висит объявление, где говорится, что кроме собак, там воспрещается ходить и матросам. Бьют нас без всякого повода хуже собак и это все за царскую службу. Комитет РСДРП»²³.

Возмущение и гнев матросов прорвались, когда к обеду опять дали гнилые сухари. В это время мимо «Березани» проходил пассажирский пароход «Пушкин». Когда «Пушкин» поравнялся с «Березанью», то сотни матросов с «Березани» стали кричать: «Пушкин! Дай хлеба, мы есть хотим». В ответ на угрозы со стороны командира корабля матросы заявили, что «если кого тронут, откроем кингстоны». Требования матросов были удовлетворены.

В октябре 1903 г. газета «Искра» сообщала о стачке, охватившей почти все портняжные мастерские Севастополя. Хозяева вынуждены были пойти на уступки²⁴.

В начале 1904 г. был создан Центральный флотский комитет военной организации РСДРП, в состав которого вошли: А. Петров, Г. Вакуленчук, А. Волошин, И. Яхновский и др. Этот комитет матросы называли «Централкой». Он полностью находился в руках большевиков. К этому времени относится установление связи этой организации через Севастопольский комитет РСДРП с социал-демократическим кружком солдат крепостной артиллерии, руководителем которого был канонир Г. Чеботарев.

В 1904 г. «Централка» и Севастопольский комитет РСДРП решили провести первомайскую демонстрацию матросов, солдат и портовых рабочих. Накануне в городе и в казармах были распространены прокламации. Командование флота и полиция решили сорвать демонстрацию. Морское командование с утра не послало ни одного матроса на работы в порту. В учебном отряде вечером 30 апреля забрали винтовки для проверки. Все ворота были закрыты, из казарм никого не выпускали. Но, несмотря на это, в разных местах Севастополя в этот день состоялись митинги. За Ушаковой балкой собралось 20 рабочих и 100 матросов.

Рабочие котельно-сборочной мастерской военного порта устроили митинг после работы на территории порта. Митинг был разогнан полицией.

В июне 1904 г. вспыхнула новая забастовка в портняжных мастерских. Забастовщики требовали уменьшения рабочего дня с 16 до 10 часов и увеличения заработной платы. Требования бастующих были удовлетворены.

Росло недовольство среди портовых рабочих, требовавших увеличения заработной платы и отмены обысков. Когда одному из рабочих, с которым в мастерской произошел несчастный случай, не была оказана медицинская помощь, рабочие решили бастовать.

Возмущение рабочих росло с каждым днем. Вместе с тем росла и их решимость бороться за свои права. В этот период в Севастопольской социал-демократической организации усилилось влияние большевиков. Об этом свидетельствует следующий факт. В июне 1904 г. во время обыска у одного из членов Одесской социал-демократической организации полиция захватила письмо за подписью «Карп». Автор письма, большевик (имени его не удалось выяснить), хорошо осведомленный о положении в Крымском союзе РСДРП и в Севастопольской организации, сообщает: «В Севастопольской организации (она же называется у них комитетом) шесть человек, из них трое наших, и в их руках сосредоточена вся работа и связи. Из остальных трех один очень редко бывает на заседаниях, и решения принимаются без него; таким образом, практически там наши товарищи в большинстве (три против двух)»²⁵. Он писал далее о том, что меньшевистское руководство Крымского союза РСДРП мешает работе большевиков в Севастополе и что крайне желательно «объявить Севастопольский комитет действительно полноправным комитетом со всеми правами и обязанностями других комитетов партии, автономных в местных делах»²⁶.

Большое влияние на усиление революционного движения в России, в том числе в Севастополе, оказывало растущее рабочее и крестьянское движение, а также начавшаяся в январе 1904 г. русско-японская война.

К началу XX в. противоречия между империалистическими государствами в борьбе за захват колоний и рынков сбыта резко обострились. Англия, США, Германия, Япония, Франция, Россия начали ожесточенную борьбу за господство на Тихом океане, за раздел Китая.

В борьбе за раздел Китая столкнулись интересы многих империалистических стран, но наибольшей остроты достигли противоречия между Россией и Японией. Империалистическая Япония видела в лице царской России главного конкурента в Китае. Она хотела захватить Корею и Манчжурию, Сахалин и Дальневосточный край. Англия и США, боясь усиления царской России, втайне были на стороне Японии и всячески провоцировали войну между Россией и Японией. С другой стороны, в России крупная буржуазия была заинтересована в новых рынках, а царизм надеялся в результате войны укрепить свое политическое положение и остановить революцию. Но результаты войны обманули эти надежды: война еще больше расшатала царизм.

Подстрекаемая американскими и английскими империалистами Япония начала военные действия против России, напав на русский флот в Порт-Артуре и Чемульпо без объявления войны. Царское правительство оказалось совершенно не подготовленным к войне. В результате этого русская армия и флот потерпели ряд поражений.

С самого начала войны большевики характеризовали ее как империалистическую, захватническую войну и стояли за поражение царизма, которое должно было ускорить революцию, ослабить царское самодержавие и разоблачить его гнилость.

Русско-японская война обострила экономический кризис в стране, привела к ухудшению положения рабочего класса и крестьянства и обострению революционных настроений в широких массах рабочих, крестьян, солдат и матросов. Расчет русского царизма — задушить²⁷ революцию с помощью войны не оправдался.

Большевики Севастополя распространяли среди солдат гарнизона и матросов листовки, в которых разоблачали империалистический характер войны. Так, в прокламации Крымского союза РСДРП «К обществу» говорилось: «Самодержавие вступило в войну, ненавидимое всеми народами, проклинаемое в своей собственной стране, с истощенными финансами, разъеденное до мозга костей взяточничеством, казнокрадством, всеми видами подлости, безраздельно царящими под прикрытием империалистической мантии.

...Севастополь Крымский вырвал у самодержавия из-по ног самую надежную его опору — крепостное право, а Севастополь Восточный (Порт-Артур) не должен оставить камня на камне от всего мрачного здания российской деспотии. И только под дружным напором всех тех, кого давит самодержавный гнет, падет мрачная Бастилия — царское самодержавие»²⁸.

Севастопольский комитет РСДРП в прокламации «Ко всем солдатам» писал: «Затеял царь гнусную войну. Тысячами и десятками тысяч гибнут наши братья, отцы, сыновья и друзья в далекой Манчжурии. Сотни тысяч матерей, жен и детей остаются дома, перебиваясь с хлеба на воду, голодают и холодают.

...Война губит нашу семью, нашу землю, нашу родину, наш народ... Мы ведь сами будем всякими налогами, податями, платежами оплачивать царскую затею.

...Солдаты, вам война не нужна, не нужна ока и рабочему и крестьянину, не нужна она народу»²⁹.

Социал-демократические листовки, разоблачавшие грабительский и антинародный характер русско-японской войны, способствовали росту сознательности матросов и солдат. Революционные настроения во флоте росли. Об этом с тревогой сообщали в конце 1904 г. командиры кораблей и частей.

Бурный рост революционных событий в стране создавал благоприятные условия для подготовки восстания на Черноморском флоте. Большевики Черноморского флота взяли курс на вооруженное восстание. Подготовкой восстания руководил Центральный флотский комитет («Централка»).

Командующий Черноморским флотом вице-адмирал Чухнин 1 ноября 1904 г. издал приказ, которым запрещал увольнять матросов в город³⁰. Этот шаг возмутил матросов. 3 ноября 1904 г. в 6 часов вечера несколько тысяч матросов, проживающих в Лазаревских казармах, собрались на плацу и потребовали у дежурного офицера увольнения в город. Попытка офицеров разогнать собравшихся привела к тому, что матросы сломали ворота и ушли в город. Матросы попытались расправиться с ненавистными офицерами, но последние успели скрыться. Тогда было разгромлено несколько офицерских квартир и сброшены в бухту железные ворота казарм.

Выступление матросов носило стихийный характер. Матросы не имели политического руководства и плана борьбы. Однако это выступление было предвестником приближающейся революции. Командование арестовало 59 «зачинщиков» и отдало их под суд. Многие матросы были подвергнуты дисциплинарным взысканиям и списаны в различные места. 6 ноября 1904 г. Чухнин сообщал управляющему морским министерством: «Из предварительного дознания выясняется, что беспорядки в казармах имеют серьезный характер. Были подготовлены. Принимало участие несколько тысяч. Можно опасаться при подстрекательстве революционной партии повторении в худшем виде»³¹.

Секретное донесение севастопольского градоначальника

Севастопольская социал-демократическая организация обратилась с воззванием к портовым рабочим поддержать восставших матросов. 7 ноября за городским кладбищем состоялась сходка, на которой было решено 8 ноября устроить п порту забастовку протеста против ареста матросов, участвовавших в волнении в Лазаревских казармах³².

После этих событий «Централка» усилила работу на флоте. В казармах и в порту с помощью Севастопольского комитета РСДРП распространялись прокламации: «Пора кончать», «Солдатская памятка», «Две Европы», «Кто победит?», «Смерть тиранам!» и др.

Участились нелегальные сходки матросов за городом. Чухнин, чувствуя свое бессилие, вынужден был признать: «Все знают, что сотни матросов собираются за городом на сходки, где проповедуются возмутительные учения с поруганием всего, что имеет власть. И все же ни одного человека нельзя уличить, ибо никто никого не выдает»³³.

Желая избавиться от «неблагонадежных», Чухнин списал несколько сот матросов на Балтику для укомплектования эскадры адмирала Небогатова, которая отправлялась на Дальний Восток. 5 декабря 1904 г. во время отправки матросов на Балтику произошли новые волнения. Отъезжавшие матросы выставили в окнах вагона красные флаги и пели революционные песни. Жены матросов ложились на рельсы перед паровозом, и жандармам приходилось поднимать их и отталкивать от поезда.

В январе 1905 г. состоялся суд над матросами — участниками волнения в Лазаревских казармах. Чувством глубокого возмущения против беззаконного суда над матросами, подлинной пролетарской солидарности, решимостью бороться до победоносного конца проникнута каждая строчка прокламации «Товарищи матросы!», выпущенной в эти дни Севастопольским комитетом РСДРП. «Вы такие же рабочие, как и мы, — писалось в ней, — только живется вам еще хуже нашего. Вас так же, как и нас, заставляют работать целый день; нам платят за это гроши — вам и того не дают.

Нас обирают наши хозяева — вас обкрадывает Чухнин и его свора... За каждым нашим шагом следят поставленные нашими угнетателями шпионы. Вас держат как арестантов — взаперти. С нами обращаются грубо — над вами глумятся, вас за людей не считают, вам не позволяют даже ходить по одной стороне улицы с вашими командирами; говорят даже «собакам и нижним чинам вход воспрещается!».

Нам постоянно грозит смерть от голода на улице, вам от японской пули в ненужной вам Манчжурии. Мы с вами вместе должны добиваться лучшей доли. Три месяца назад вы, возмущенные такой собачьей жизнью, восстали... Из вашей среды вырвали 35 человек, теперь их судят. Судят совершенно безвинно — это все знают; судят те, которые довели вас до возмущения, судят только для того, чтобы сорвать на ком-нибудь злобу. Им готовят дисциплинарные батальоны, каторгу, расстрел... Неужели же мы, товарищи, отдадим их на расправу нашим кровопийцам! Ведь если мы молча перенесем и это, над нами еще больше будут издеваться. Ведь если теперь судят их, то завтра взять могут каждого из нас. Если мы не покажем, что мы сила и что мы будем требовать своего права. Мы должны пойти к зданию суда и требовать освобождения наших товарищей! Пойдемте вместе, матросы и рабочие! Будем вместе добиваться лучшей жизни, мира и свободы... Да здравствует революция! Долой войну! Долой царское самодержавие. Да здравствует Российская социал-демократическая рабочая партия»

Во время суда над матросами Севастопольская социал-демократическая организация провела однодневную забастовку протеста. В ней участвовали рабочие порта и предприятий.

Судили матросов тайно. В зал суда пускали только офицеров и чиновников. Здание охранялось вооруженными патрулями и часовыми. Страх перед революцией был настолько велик, что у здания суда были поставлены пушки.

Суд приговорил 16 человек в дисциплинарные батальоны на срок от одного до трех лет, 7 человек в арестантские роты от трех до пяти лет и 5 человек были осуждены на каторжные работы от 4 до 15 лет. Приговор вызвал возмущение среди матросов и портовых рабочих. В прокламациях «Ко всем матросам» и «Ко всем рабочим Севастополя» большевики призывали протестовать против приговора, бороться за свержение самодержавия. Прокламации заканчивались словами «Да здравствует революция!».

Приговор над матросами вызвал возмущение по всей стране. Забастовки протеста прошли в Одессе, Николаеве, Екатеринославе, Баку и других городах.

Таким образом, накануне революции 1905 года борьба рабочих Севастополя и моряков Черноморского флота приобрела политический характер и была направлена против царского самодержавия. Этой борьбой руководили социал-демократы.

Хотя массовые выступления моряков Черноморского флота накануне революции 1905 г. носили еще стихийный характер и не были достаточно подготовлены, они имели важное значение в мобилизации сил революции.

Большую роль в революционных событиях 1905 г. в Севастополе сыграл прочный союз севастопольских рабочих с моряками Черноморского флота, основы которого были заложены в эти годы.

Примечания

1. В.И. Ленин, Соч., т. 2, стр. 322.

2. ГАКО, ф. 483, оп. 4, д. 357, л. 22.

3. В.И. Ленин, Соч., т. 10, стр. 36—37.

4. «Пролетарий» от 3 июня (21 мая) 1905 г.

5. «Искра» от 10 марта 1902 г.

6. ГАКО, ф. 707, д. 264, л. 23—24.

7. Партархив Крымского ОК КПУ, ф. 150, д. 28, л. 29; д. 330, л. 12.

8. ГАКО, ф. 706, д. 264, л. 27.

9. ГАКО, ф. 483, оп. 4, д. 239, л. 19.

10. Там же, л. 17.

11. Там же, 246, л. 1.

12. Там же, д. 249, л. 3.

13. Там же, д. 247, л. 1.

14. В.И. Ленин, Соч., т. 5, стр. 437.

15. «Искра» за 1903 г., № 31.

16. ГАКО, ф. 483, оп. 4, д. 276, л. 9.

17. «Каторга и ссылка», 1925, № 5(18), стр. 25—26.

18. Цитируется по рукописи И.Г. Захарченко, хранящейся в Крымском областном краеведческом музее.

19. «Пролетарская революция», 1930, № 11, стр. 94.

20. С.Ф. Найда, Революционное движение в царском флоте, стр. 77, 79, 80.

21. ГАКО, ф. 706, д. 43, л. 40.

22. «Пролетарская революция», 1923, № 6—7, стр. 146.

23. «Пролетарская революция», 1930, № 11, стр. 92—93.

24. «Искра» за 1903 г., № 51.

25. Партархив Крымского ОК КПУ, ф. 150, оп. 150, д. 23, л. 25.

26. Там же, л. 26.

27. ГАКО, ф. 483, оп. 4, д. 357, л. 33.

28. Крымский областной краеведческий музей. Прокламация Севастопольского комитета РСДРП «Ко всем солдатам».

29. ЦГАВМФ, ф. 1082, д. 64, л. 1.

30. С.Ф. Найда, Революционное движение в царском флоте, стр. 94.

31. ГАКО, ф. 36, оп. 1, д. 74, л. 51—52.

32. А. Федоров, Революционные восстания и Черноморском флоте в 1905 году, Л., 1946, стр. 25.

33. ГАКО, ф. 483, оп. 4, д. 357, л. 28.