б) Византийский период

После раздела Римской империи на Западную и Восточную (рубеж IV и V вв. н. э.) последняя сравнительно легко распространила свое влияние на Причерноморье, в том числе на Крым. В авангарде новой волны экспансии шли дипломаты, нередко являвшиеся в то же время христианскими миссионерами и купцами. Они искали путь к сказочным богатствам Востока, в том числе даже Китая, а путь этот мог идти через Крым и далее, по степям Прикавказья и Прикаспия. Византийцы овладевают и остальной частью Юго-Запада, затем Востока Крыма. В этом процессе большую роль играли дальневосточные товары, самым известным из которых был китайский шёлк. Великий шёлковый путь¹ оказался к периоду возвышения Византии прерванным из-за конфликтов с Ираном, которые постоянно возобновлялись из-за политического соперничества Сасанидов² с греками. Поэтому властители Константинополя переместили в конце VI в. Великий шёлковый путь (его начало) далеко к северу, в обход персидской угрозы, так что он теперь включил в сферу своего торгового и культурного влияния Крым.

Херсонес и Боспор должны были служить опорными пунктами в продвижении на север в будущем, но у «новых» греков были и более актуальные задачи. Эти города становятся центрами культурных сношений с аборигенами. В отличие от первых колонистов, византийцы осознали плодотворность контактов с коренным, тавро-скифским по происхождению населением, а также с укоренившимися на полуострове к тому времени готами, аланами, гуннами и их потомками смешанной крови. И города эти вновь расцветают, византийцы расширяют и перестраивают их, как того требовали новые задачи.

Теперь Херсонес, Феодосия, Пантикапей более не являются специфически экспортирующими базами. Они приобретают значение потребляющих центров, а также пунктов транзитного ввоза. Теперь уже именно сюда везут греческие и иноземные купцы разнообразные товары, в том числе восточные драгоценные камни, жемчуг, златотканые и шелковые ткани. Узкие улочки крымских городов, припортовые кварталы окутаны теперь незнакомыми ранее запахами ароматных смол и пряностей Востока, на них слышна не только греческая или азиатская, но и западноевропейская речь. Среди гостей крымского города нередко встречаются и кочевники-гунны, которые закупают здесь и более скромные товары, предметы первой необходимости — свинцовую и стеклянную посуду, керамику, прочные, тёплые ткани.

В портах стоят суда, готовые везти за море, в Константинополь и дальше — на острова архипелага, в иные, негреческие пределы — меха, выделанные кожи, скот, соль. И все меньше — хлеб, которого становится мало даже для населения разросшихся крымских городов. И всё больше — рабов, которых в изобилии поставляют кочевники причерноморских степей (История Византии. Т. I. С. 335). Да, именно греки, а не аборигенное население проложили, а затем постоянно расширяли этот канал, сохранившийся на много веков, по которому «живой товар» шёл на невольничьи рынки Византии, Западной Европы и Востока.

Разворачивалась и духовная экспансия. Здесь, как и в других объектах своей колонизации, византийцы широко использовали с целью идеологического внедрения подкуп, политическую интригу. Местным вождям жаловались имперские должности, пышные титулы, ценные привилегии. Огромное значение придавалось христианизации крымчан, которые, надо сказать, оказывали весьма стойкое сопротивление опытным миссионерам. Лишь когда эпоха стала более соответствовать идее Бога живого и новым этическим идеалам, чем сохранению языческих систем, отражавших старые, отжившие социально-экономические отношения, т. е. не ранее VII в.³, христианство стало более или менее массовым, да и то лишь в городах.

Век VII н. э. отмечен новым упадком городов, в том числе и Херсонеса. Слабела экономика: хирели ремёсла, прекратилась чеканка монеты. Взамен неуклонно возрастает значение крымской периферии, мелких земледельческих поселений и монастырей, населенных в основном выходцами из Византии. Именно здесь в VIII в. сосредоточиваются наиболее перспективные отрасли крымской экономики⁴. Города же становятся по большей части не производительными, а чисто военными центрами. Мощно укреплённые, они играют роль форпостов, откуда византийцы внимательно следят за тревожным ростом сил причерноморских кочевников, а с X в. — и русских городов. Раньше городское самоуправление в Крыму было демократичным, теперь императоры не заинтересованы в демократии и продолжают развивать возникшую с середины VII в. административную систему фем,⁵ которыми правили назначенные Константинополем и послушные высшей власти стратиги.

Видимо эти перемены не гарантировали достижения намеченных целей, ведь в 960-х гг. войска князя Святослава охватили крымские владения Византии с севера и востока. Иными словами, принятые меры не могли сдержать восточнославянской экспансии и в 1016 г. Василий II захватил чуть ли не весь Крым, причём в плен попал и Георгий Цул, тогдашний стратиг Херсона.

Но вот пал Константинополь, и право верховной власти над Крымом перешло к Трапезундской империи. Когда и как утвердилась эта новая зависимость, мы пока в точности не знаем, но известно, что Херсонес с фемой климатов и внутренняя область Готия отныне регулярно вносят в имперскую казну налог, а крымский верховный чиновник-архонт полностью послушен новому императору. Положение это сохранялось в общих чертах до распада империи в XIII в.

Примечания

1. Имеется в вицу одно из основных направлений этой старинной (упоминается со II в. до н. э.) коммерческой магистрали длиной около 12 000 км. Само наименование её возникло сравнительно недавно, оно принадлежит немецкому путешественнику и историку К. Рихтгофену, именно так обозначившему этот путь в своей книге «Китай» (1877). Кроме главной магистрали существовало, как минимум, ещё три маршрута, называвшиеся «южными» и «северными» (Подр. см.: Примоде, 1850. С. 109—120). Следует отметить, что от начала до конца Великий шёлковый путь купцы не проходили, обмениваясь товарами с иностранными коллегами на промежуточных отрезках, где для этого были созданы рынки, караван-сараи и пр.

2. Сасаниды — династия персидских шахов в 224—651 гг. Государство Сасанидов прекратило своё существование после завоевания его в VII в. арабами.

3. Ещё в эпоху правления Юстиниана I (527—565) и Юстина II (565—578) приказы о строительстве базилик в городах «спускались» сверху, из Византии. Большинство горожан и практически все жители таврских селений хранили при этом верность старым богам предков (Зубарь, 1988. С. 67—71). Более склонны к христианству были готы, но к «своему» (см. ниже).

4. Примером периферийной мастерской этого периода может служить гончарный центр в глухом лесу, в урочище Чабан-Куле близ Капсихора (ныне Морское). Здесь, у выхода прекрасной горшечной глины и источников воды, работало более 20 обжиговых печей весьма совершенной конструкции. Они были двухъярусными, нижний представлял собой топочную камеру, откуда наверх вело 2 канала длиной 4—4,5 м сечением 0,50 м на 2 м. В верхней, обжигательной камере высушенные глиняные изделия расставлялись на поду площадью 14,5 кв. м; температура в ней поднималась до 950 градусов (Якобсон, 1973. С. 44).

5. Фема (греч.) — наименование византийского военно-административного округа. Наибольшего развития система фем достигла в IX—X вв., когда в империи шло разделение старых и завоевание новых земель.