Предисловие

Предлагаемое сочинение составляет «Историю Севастополя» в обширном смысле этого слова, то есть составляет вместе: a) историческое описание занятия севастопольской местности под русский военный порт, в связи с теми военными и политическими потребностями нашего государства, которые нас привели к приобретению этой местности и учреждению на ней главного сборного пункта для нашего черноморского флота; b) историческое описание последовательных материальных и административных перемен, улучшений и преобразований, происходивших в севастопольском порте за все время, предшествовавшее последней войне в Крыме в 1853, 1854 и 1855 годах, и c) историческое повествование о пребывании в нем судов нашего флота и морских команд; а также описание тех военных операций, которые основаны были на пребывании в Севастополе главных сил нашего черноморского флота.

Материалами к составлению этого «исторического описания» послужили главнейшим образом: подлинные документы, сохранившиеся в наших петербургских, московских и черноморских архивах, как-то: донесения от разных лиц и учреждений, за подписью самих доносителей, иди засвидетельствованные с них копии; подлинные приказы мест и лиц административных и начальствующих; списки и отчеты, служившие к составлению реестров, ведомостей и т. п.; подлинные высочайшие и правительственные указы, высочайшие постановления, акты, изданные от архива Государственного Совета, акты и документы, опубликованные официально или в изданиях ученых обществ и т. и. К пополнению всех исторических сведений, которые могли быть почерпнуты из такого рода наиболее достоверных и бесспорных источников, послужили некоторые частные хроники, как, например: записки Александра Васильевича Храповицкого, содержание которых точно также отличается наибольшей, почти безупречной фактической достоверностью, и другие. Менее точные хроники и довременные записки были приняты только в руководство к охарактеризованию лиц и событий в тех случаях, когда это могло составить до некоторой степени историческую роскошь или украшение рассказа и описания — не нарушая верности фактов или самых событий.

Такая осторожность в выборе материалов была необходима для того, чтобы предлагаемое сочинение могло почитаться в возможной степени безупречным в историческом отношении. Сказка и фантазия в наш век уже не принимаются более на веру; тогда как огромное число наших исторических монографий, относящихся к описанию Крыма и Севастополя, можно сказать, переполнены литературными украшениями в этом духе, до того, что сбивали даже довольно серьезных наших военных писателей, не имевших, по видимому, досуга проверить достодолжной критикой все изустные рассказы, дошедшие до них путем печати. Так, например, мы находим в известном сочинении: «Походы Румянцева, Потемкина, Суворова»¹ издан. 1852 года, нижеследующие слова: «Черноморский флот, созданный в четыре года Потемкиным, по мановению Российской Царицы, вышел из Херсонской гавани и готовился встретить турецкие эскадры у берегов Крыма. Манифестом 8-го апреля 1783 года объявлено было о присоединении к Русской Империи Крымского полуострова (стр. 140)». На деле же: все суда, высланные в 1782 и 1783 годах на защиту берегов Крыма составляли нашу азовскую флотилию — были все построены на Дону и имели постоянное пребывание в Керчи; а два донские же фрегата, чинившиеся в 1782 году в Херсоне, остались почти без всякого употребления. Мы увидим ниже, что флотилия наша (то есть: не Совсем флот), готовая к выступлению в 1783 году на Черное море, вовсе еще не была обязана своим происхождением Потемкину. Потом вы с удивлением находите в документах, что хан крымский Шагин-Гирей только 14-го апреля отказывается от престола, когда, по свидетельству того же вышеприведенного автора, у нас еще 8-го апреля официально объявлено было о его отречений. Личность Потемкина, и колоссальная личность — это видно из множества всякого рода государственных дел, веденных им со строгой последовательностью — является у помянутого автора личностью фантастичной, действующей в самых важных делах, как, например: при осаде Очакова, совершенно без всяких уважительных причин.

Подобные исторические промахи мы находим во множестве у более аккредитованных наших писателей, и в том числе у другого весьма дельного историка А.В. Висковатого — не говоря уже о прочих, еще более увлекавшихся собственным воображением или изустными преданиями. Так, например, г. Арцымович, издавший весьма любопытные записки Дмитрия Николаевича Сенявина, при исчислении его родства, не может в точности указать на происхождение самого Дмитрия Николаевича от Наума или Ивана Сенявиных — петровских моряков; он приводит их биографические сведения и называет отца Дмитрия Николаевича — Николаем Федоровичем, а его самого — двоюродным племянником Алексея Наумовича, и этим заставляет предполагать существование у Наума и Ивана Сенявиных третьего брата Федора, которого в действительности не было. Знаменитого нашего адмирала Тимофея Гавриловича Козлянинова он называет Тимофеем Григорьевичем, и этим снова подает повод к другим недоразумениям. Он говорит потом далее, что корабль «Победослав», на котором спускалась со стапеля сама Императрица, был у нас отнят шведами — чего в действительности не было; говорит, что Алексей Наумович Сенявин был президентом адмиралтейств-коллегии — чего точно также не было, и многое тому подобное. Тогда как, заменяя подобными ошибочными указаниями часть текста «записок», он только роняет главный интерес, заключающийся в рассказе правдивого и почтенного очевидца.

Все эти недостатки наших печатных изданий потребовали со стороны автора, предлагаемого здесь исторического описания, довольно усидчивой их проверки, на основании подлинных архивных дел, что и было здесь выполнено с возможном усердием. Затем некоторые пробелы в списках судов и лиц, а также и по другим предметам, которые могут оказаться в этом сочинении, остаются уже к пополнению на иждивение тех из последующих историков, которые будут заниматься разработкой этого предмета.

Все ссылки на исторические источники, планы и рисунки обозначены здесь в примечаниях, находящихся в концах соответствующих страниц, где находятся, также и все те разъяснения, которые, по своему содержанию, не могли входить в самый текст сочинения.

Примечания

1. Ж.Ив. Богдановича.