3.2. Антигенуэзский мятеж в Чембало 1433 г.

Венецианцы, не обладавшие в Причерноморье сколько-нибудь значительными опорными пунктами и флотом, вынуждены были искать союзников среди местных, настроенных против генуэзцев, правителей. Одним из таких, безусловно, являлся владетель Феодоро Алексей I (Старший) [Vasiliu, 1929, p. 309]. Ему нужен был только повод для того, чтобы в очередной раз предъявить Каффе свои права на обладание территорией консульства Чембало и побережьем Готии [Vasiliev, 1936, p. 205]. К тому же, Алексей в случае необходимости мог предоставить венецианским судам хорошо укрытый от зимних штормов порт — Каламиту.

Вероятнее всего, этой возможностью воспользовался во время осенне-зимней навигации 1431/32 гг. Андреа Лоредан, проведя при встрече переговоры с Алексеем. На это косвенно может указывать тот факт, что уже 1 июня 1432 г. венецианский сенат принял решение о маршруте движения и дате отправки галей линии Романии: они должны выйти из Венеции 25 июня, чтобы, воспользовавшись хорошей погодой, достичь Таны и «выяснить, что собирается предпринять господин Алексей, господин Готии, в пользу нашего государства»¹.

На этот раз Алексей I (Старший) действовал не столь прямолинейно, как во время военного противостояния с Каффой в 1422—1423 гг., когда ему вооруженным путем удалось временно занять Чембало. Хотя использованный им способ, как это будет показано далее, не менял сути его намерений.

Не вызывает также сомнений и то, что антигенуэзские предприятия Алексея I (Старшего) в Таврике были хорошо согласованны с событиями, происходившими на сцене военных действий между Генуей и республикой св. Марка. По налаженным каналам тайной дипломатии он регулярно получал от венецианцев информацию о перипетиях сложной политической жизни Европы и особенно аспектах, касающихся непосредственно Генуи.

Есть основания предполагать, что уже осенью 1432 г. Алексей I (Старший) через свою агентуру начал подготовку «восстания», точнее сказать, мятежа местных жителей (состоявших, очевидно, в большинстве своем, из православных греков) в Чембало [Atti, 1868, VI, p. 810; Чиперис, 1961, с. 291—307]. Это событие произошло ночью в конце февраля 1433 г. [Vasiliu, 1929, p. 310—311].

По-видимому, и время года для проведения данной акции было выбрано не случайно, потому что зимой навигация в Черном море наиболее затруднена из-за частых и сильных штормов, что лишало генуэзцев возможности использовать флот для оказания, в случае необходимости, экстренной помощи гарнизону крепости. Имеющиеся источники не позволяют детально осветить ход «восстания» и ответить на вопрос о судьбе генуэзцев, оказавшихся в это время в Чембало.

Вероятно, части гарнизона, состоявшего в основном из наемных солдат (socii), под покровом ночи удалось бежать из консульского замка, захваченного затем мятежниками. Своеобразной репликой на события конца февраля 1433 г. можно предположительно считать данные Устава Каффы 1449 г., где специальным параграфом оговаривается пожизненная выплата пенсий шести ослепленным жителям города Чембало «за то, что защищали упомянутое место» (et luminibus privati propter comune et protectionem dicti loci): Иоанникию Нахарату — 150 аспров; Антонию бартеру — 125 аспров и Караяку Кальдеросу, Калаяну Адорно, Калояну Коджио — по 100 аспров².

Здесь, по-видимому, речь идет о членах латинской общины Чембало, защищавших крепость и пострадавших (ослепленных) во время событий 1433 г. В целом же, следует признать, что о ходе мятежа и последовавших за этим событий в самой фактории до настоящего времени известно крайне мало. Один из генуэзских источников (датирован 16 декабря 1433 г.) сообщает о том, что Алексеем в Чембало был захвачен «корабль нобиля Галеоти Пинелли» (navem nobilis Galeoti Pineli), груженый квасцами (allumina) [Agosto, 1981, p. 105, 106; Карпов, 1990, с. 139; Papacostea, 1994, p. 270—290].

Таким образом, в конце февраля 1433 г. Чембало вместе с территорией, входившей в юрисдикцию этого консульства (от селений Кайту и Ласпи на востоке до Херсонесского маяка на западе) перешли к Алексею I (Старшему). Как реально обстояло дело с генуэзскими владениями «Приморской Готии», располагавшимися между селениями Канакой и Форосом, сказать трудно. Имеющиеся в нашем распоряжении генуэзские источники говорят исключительно о Чембало в качестве крепости и консульства, а все сведения о селениях прибрежной Готии носят довольно расплывчатый характер.

Дело в том, что и большая часть поселений консульства Чембало (в Варнутской и Байдарской долинах) находились на территории исторической Готии. Мнение некоторых исследователей о том, что в 1433 г. Алексею I (Старшему) удалось одновременно с Чембало овладеть и всем побережьем от Фороса до консульства Лусты (riparia marina Gotia), входившем в состав Капитанства Готии, можно принять только как гипотезу, требующую дополнительного изучения с привлечением новых источников [Бертье-Делагард, 1920, с. 65; Якобсон, 1953, с. 43; Веймарн, 1968, с. 79—81, рис. 30; Домбровский, 1986, рис. 127].

Мятежу, произошедшему в Чембало в феврале 1433 г., предшествовала дипломатическая переписка между консулом Каффы Баттистой ди Форнарио (?) и владетелем Феодоро Алексеем I (Старшим). Правитель Мангупа требовал передачи ему всей прибрежной части Готии и Чембало, а консул, очевидно, не рассчитывая на собственные силы, всячески затягивал время [Колли, 1913, с. 110]. Однако тактика оффициалов Каффы не оправдала себя, и они не смогли предотвратить ход неблагоприятных событий.

Сведения о захвате Алексеем I (Старшим) Чембало достигли Генуи только к лету 1433 г. Так, 16 июня 1433 г. генуэзское правительство (губернатор и Совет старейшин) сообщило Миланскому герцогу Филиппо Мария Висконти о том, что «Алексей из Феодоро, ночью, в конце февраля, [захватил] важнейший город этого государства, расположенный в восточных областях, именуемый Чембало»³.

Как это ни странно, но об этом весьма важном в истории генуэзских факторий Газарии событии средневековые итальянские хронисты (Дж. Стелла, А. Джустиниани и У. Фольетта) под 1433 г. сообщают чрезвычайно лаконично, уступая в своей информированности официальным документам метрополии [Stella, 1730, col. 1311; Gistiniani, 1854, p. 325—326; Folieta, 1704, col. 567] и материалам частной переписки [Agosto, 1977, p. 513—517].

Например, Дж. Стелла пишет, что «в названном году (1433 г. — В.М.) крепость Чембало (castrum Cimbaldi), расположенная в восточных пределах Великого моря и до сих пор находилась во власти коммуны Генуи, благодаря содействию каких-то греческих горожан (burgenses), составивших заговор в этой крепости (castrum), была передана во власть какому-то знатному греку, считавшемся правителем Теодоро (de lo Tedoro), и собственное имя которого было Алексей (Alexii)» [Stella, 1730, p. 1311; Чиперис, 1961, с. 300 и сл.].

В изложении Фольетты события представлены несколько иначе: «В этом [1433] году греки, бывшие жителями Чембало, города Таврического Херсонеса, составили заговор против генуэзских правителей города. Взявшись внезапно за оружие, и изгнав генуэзцев, они передали этот город какому-то греку Алексею, правителю Теодоро, находящемуся на незначительном расстоянии от Чембало. По этой причине генуэзцы, узнав об этом, решили снарядить флот, во главе которого они поставили Карло Ломеллини» [Folieta, 1704, p. 567].

Сходным образом мятеж описан и у Джустиниани: «Случилось в этом (1433) году, что греки, проживавшие в городе по имени Чембало, находящемся на Великом море в Таврическом Херсонесе, и от которого недалеко находится город Каффа, как мы упоминали ранее, они [греки] поднялись против генуэзских правителей города с оружием в руках, овладели властью и изгнали оттуда генуэзцев, передав этот город [Чембало] в руки одного знатного грека по имени Алексей, владетеля Теодоро, находящегося по соседству с городом (loco) Чембало. Поэтому рыцарь Карло Ломеллини получил в Генуе должность командующего (Capitaneus) нашей армии с тем, чтобы он обдумал, как возвратить город Чембало» [Giustiniani, 1537, p. 191—192].

Как видно из представленных выше свидетельств, итальянские хронисты единодушны в убеждении, что мятежу в Чембало предшествовал заговор жителей города, который сразу после изгнания генуэзской администрации был передан владетелю Феодоро Алексею I (Старшему).

А.М. Чиперис, посвятивший данной теме специальную работу, считал, что причиной «восстания» 1433 г. явилась якобы эпидемия чумы 1429 г. (!? — В.М.). Именно она «привела к резкому ухудшению экономического положения Чембало и явилась последней каплей, переполнившей терпение городских низов и крестьян окрестных деревень» [Чиперис, 1961, с. 300].

Следует отметить, что в историографии средневекового Крыма, начиная со второй половины XIX в., сложилась устойчивая традиция, согласно которой выступление Алексея I (Старшего) против генуэзцев в 1433 г. было инспирировано Хаджи-Гиреем, якобы заключившим с владетелем Феодоро союзный договор [Canale, 1855, II, p. 53; Колли, 1913, с. III; Skrzinska, 1928, p. 10; Vasiliev, 1936, p. 202, 206; Зевакин, Пенчко, 1940, с. 10].

На самом деле, эта чисто умозрительная логическая конструкция основана только на предположении о существовании подобного союза в конце 1432 — начале 1433 гг. Однако она абсолютно не подтверждается какими-либо документами. До сих пор точно неизвестно и время появления в Крыму Хаджи-Гирея. Оно только приблизительно относится к 1433 г.⁴ Если даже это и произошло в первой половине года, то тем более есть основания говорить об относительной самостоятельности (с учетом контекста отношений между Генуей и Венецией) политики Алексея I (Старшего), начавшего подготовку захвата Чембало в конце 1432 г.

Нам точно не известно, кто в 1433 г. был консулом Чембало. М. де Канале отмечает, что в 1430 г. эти обязанности выполнял Пьетро Ре [Canale, 1856, III, p. 336]. Но, как говорилось выше, в 1431 г. права на управление оффицией консулата в Чембало на два года (1432—1433 гг.) решением губернатора Генуи, советом старейшин и оффицией Попечения Романии были предложены Дарио Грилло, получившему соответствующее письменное подтверждение, и который в реальности к исполнению обязанностей не приступал [Карпов, 1998, с. 37]. Это позволяет предполагать, что в 1432—1433 гг. данная должность оставалась вакантной или была предоставлена другому лицу (?), т. е. в момент начала мятежа в Чембало не было консула и кастеллана крепости (?), чем не преминули воспользоваться заговорщики.

Примечания

1. «<...> tam pro faciendo viagium suum bono tempore, quam pro succurrendo loco Tane et pro executione rerum quas dominus Alexius, dominus Gothie, intendit facere nostro domino» [Jorga, 1899, p. 554; Vasiliu, 1929, p. 309—310].

2. В.Н. Юргевич при издании текста Устава высказал предположение о том, что представленные здесь имена не являются именами собственными, а отражают род ремесленных занятий перечисленных в списке людей. Например, nacharatus — барабанщик; calderonerius — медник; cogius (cojajo) — кожевенник; sartor — портной [Юргевич, 1863, с. 787, 833, прим. 132].

3. «Alexio de lo Tedoro [occupied] tempore noctis, circa finem mensis februari proxime excti <...> oppidum preciosum hujus civitatis in orientalibus portibus situm, Cimbalum vocatum» [Jorga, 1899, p. 558—559].

4. О. Акчокраклы полагал, что Хаджи-Гирей впервые вступил на престол в 1432 г. [Акчокраклы, 1928, с. 166]. Весьма своеобразную трактовку событий 1433—1434 гг. с участием Хаджи-Гирея предлагает М.Г. Крамаровский: «Чтобы точнее определить политическую сегментацию золотоордынского Крыма накануне исчезновения Улуг Улуса как единого государства, обратимся к действиям Хаджи-Гирея в должности Солхатского наместника, представляющего интересы общеордынского хана Улу-Мухаммада. В 1433 г. Хаджи-Гирей — союзник Мангупского князя Алексея в противостоянии с коммуной Каффы. В этом году греческая община крепости Чембало, относящейся к Капитанству Готии, взбунтовалась, несомненно, с ведома Алексея, и изгнала латинян (выделено мной — В.М.)» [Крамаровский, 2003, с. 523]. Из цитированного текста видно, что автор без каких-либо оснований низводит чингизида Хаджи-Гирея до уровня «Солхатского наместника», позаимствовав эту должность у ширинского бека Тягини. К тому же, М.Г. Крамаровский откровенно ошибается, полагая, что крепость Чембало относилась к Капитанству Готии. Крепостью и консульством Чембало управляли консулы, назначаемые в Генуе. Капитанство Готии никогда не входило в юрисдикцию консулов Чембало и наоборот.